– Бран родился через полгода после твоего ухода. Мы думали, ты из-за этого и сбежал. Вбил себе в голову какую-то глупость…
– Я не знал, – растерянно признался он, – вы же ничего не говорили!
– Потому и не говорили. Боялись твоей реакции.
– Может, и правильно, – согласился задумчиво, – мог учудить… Но я о другом. Кто такой Аркон?
– Аркон? – Дарн нахмурился.
– Оборотень. Он меня за тебя принял, и я так понял, что вы с ним из-за матери дрались…
– Эта мразь еще жива? – выцедил старший оборотень сквозь зубы.
– Уже нет, – с нехорошим смешком заверил сын. – Расскажи, что за история была?
Не то чтобы его сильно интересовало прошлое мертвого проводника, но оно стало неплохой темой для разговора, которая помогла отвлечься и сгладить чувство неловкости. С Беляной такого не было, но сестра всегда отличалась добротой и не умела сердиться дольше пары минут. Легкий светлый характер, подкрепленный неистребимым оптимизмом, не позволял долго о чем-то переживать. А отец не мог так же легко и быстро отпустить обиду, нанесенную бегством сына и последующими переживаниями о его судьбе. Объяснения принял, явно посчитал достаточно вескими, но ему требовалось больше времени.
Да что там, им обоим оно требовалось.
Отец склонил голову набок, прислушался: на кухне звенели посудой и о чем-то шушукались. Больше говорила Белка, исподволь выспрашивая детали слишком скупого рассказа брата, а Нита отвечала пусть смущенно, но с охотой.
– Хорошо, что девушки на кухне, не хотелось при них, – понизил голос отец. – Насчет Аркона.
– Нита тоже имеет право знать, – возразил Ларс.
– Захочешь – расскажешь, это не тайна. – Дарн кивнул, помолчал несколько секунд, собираясь с мыслями. – Аркон из нашего клана. Мать здесь выросла, а отец – заезжий охотник. Они погибли из-за тургонской лихорадки. Заразу разносило мелкое лесное зверье, и тогда многих волков зацепило, пока сообразили, в чем причина и как лечить. Аркону еще и десяти не было, только оборачиваться начал, и клан взял его под опеку. Мы выросли вместе, я был старше на год, но, честно сказать, не питал к нему теплых чувств – он умел подлизаться ко взрослым, втираться в доверие, вызывать сочувствие. И с годами ничего не изменилось. Хотя, может, я просто ревновал, – неожиданно признался Дарн. – Бесило, что он ухаживал за той же волчицей, что и я.
– За мамой?
– Да. Мериар нравилась нам обоим. Сначала мы просто дружили: не так часто попадаются боевые девчонки, способные утереть парням нос, а твоя мама была именно такой. И в лес на охоту выбраться, и на ночной рынок, хотя взрослые не разрешали. Попадало нам одинаково. – Он усмехнулся воспоминаниям, разом растеряв десяток лет. – В общем, я сам не заметил, как влюбился по уши. И Аркон тоже, но мне повезло больше, Мериар выбрала меня.
– Аркона, как понимаю, ее выбор не устроил?
– В этом есть и моя вина. Отец тогда заболел и резко сдал, я взял на себя его обязанности, пытался вникнуть в дела клана, чтобы не напортачить. Мериар очень помогала: просиживала со мной дни и ночи, мы и засыпали частенько вместе, в одной комнате. А когда рядом волчица, от запаха которой голову сносит… Кхм, неважно. В общем, Аркон подумал, что я воспользовался своим новым положением, разозлился и решил убедить Мериар, что с ним будет лучше. Показать, так сказать, на практике…
Ложка, которую отец неосознанно крутил в руках, внезапно хрустнула и сломалась пополам.
– Он?.. – не выдержав, глухо уточнил Ларс.
– Ничего не было, я успел вовремя. Видит Древо, если бы меня не оттащили, я бы его убил. И долго жалел, что не убил, – в те ночи, когда твоя мама просыпалась от кошмаров. А потом появились ты, Белка, и все сошло на нет. Благо ему не хватало наглости сунуться сюда вновь. Где ты умудрился с ним встретиться? – напряженно спросил отец.
– Неважно. Больше он ни с кем не встретится. – Ларс сжал кулаки, а появившаяся усмешка походила на оскал.
Даже после истории с Ританом он не испытывал жалости к Аркону и убил его со спокойной совестью, а теперь пожалел, что убил быстро.
Дарн медленно кивнул, глядя на сына как-то иначе, по-новому – не только как отец, но и как вожак. Уже не на безалаберного мальчишку, каким запомнился, а на взрослого мужчину.
– С этой волчицей, Аленитой, все серьезно? – спросил негромко, и Ларс подобрался.
Вроде бы отец не возражал против болотной ведьмы, но…
– Серьезнее некуда. Я люблю ее, – признался младший волк, и отец неожиданно широко улыбнулся.
– Вот теперь я уверен, что ты вырос.
Дарн хлопнул сына по плечу, а Ларс ощутил, как к горлу подступил предательский комок. Но, к счастью, расчувствоваться и сказать какую-нибудь щенячью глупость не успел – из прихожей послышались голоса, а спустя несколько секунд – и мучительно медленных ударов сердца, пока Ларс пытался научиться дышать, а Дарн прятал остатки ложки в карман, – дверь открылась.
Бран одновременно походил и не походил на брата. Если Ларс был копией отца, то младший унаследовал мягкие черты матери: округлое лицо, ямочки на щеках, когда улыбался, хоть и вымахал выше нее на полголовы. И грозил вытянуться еще, как все мужчины в семье.
– У нас гости, отец? – Заметив Ларса, мальчишка нахмурился, впился взглядом в лицо, но спросить ничего не успел.
Корзинка упала, и мелкие яблочки покатились по полу. Недозрелые, наверняка кислые, но из них получалось замечательное варенье. Казалось, Ларс уже сто лет его не ел…
– Мама!
На деревянных ногах шагнул к ней. Она была легкой, как пушинка, и даже не взвизгнула, когда он подхватил ее на руки. Просто смотрела на него. Долго, будто не веря. Затем все-таки коснулась щеки теплыми, немного мозолистыми пальцами.
– Мама!.. – повторил, потому что остальные слова рвались наружу несвязным потоком, но застряли где-то в горле. Слишком многое хотелось рассказать, объяснить, спросить… Но Мериар поняла без слов.
– С возвращением, – шепнула она и крепко-крепко обняла в ответ.
Выйти один на один с тварями Мертвого леса было не так страшно, как встретиться с родителями Ларса. Признаться, Нита ухватилась за первую возможность сбежать от Дарна (пусть и пришлось остаться наедине с болтливой сестрой), придавленная внутренней силой вожака. Не думала одинокая ведьма с болота, давным-давно выставленная из собственного клана, что когда-нибудь ощутит подобное!
– Волнуешься? – понятливо спросила Белка.
– Да нет, с чего бы, – слукавила Нита, опуская ложку с медом в чай.
– Ну-ну. Буду знать, что ты сладкоежка! – хмыкнула сестра Ларса. – Просто это пятая ложка.
Нита с ужасом уставилась на свою кружку, осторожно поднесла к губам, сделала крохотный глоток… Как же сладко! И как теперь это пить?
– Дай сюда. – Белка забрала кружку, без сожаления вылила получившийся настой и заварила новый. – Я перед официальным представлением свекрам тоже тряслась как осиновый лист, а мы знакомы с детства, и семьи дружат! А тут – новый клан, все непривычное. Ты не волнуйся, родители у нас, может, и строгие, но добрые. За то, что ты Ларса спасла и привела, с тебя пылинки сдувать станут.
Нита криво улыбнулась. Ей не нужно было особое отношение. Она даже Ларсу не признавалась, но именно такого простецкого общения – доброго, шутливого, искреннего – дома хотелось больше всего. Такого, какого она никогда не знала сама, видела только со стороны.
Скрипнула входная дверь, в соседней комнате послышался шум. Незнакомый юный голос что-то спросил. Нита потянула носом, стараясь запомнить новые запахи – пока их было слишком много.
– Кажется, мама с Браном вернулись, – прислушалась Белка. – Да, точно! Идем поздороваешься.
Волчица отставила чайник и потянула ее за собой, и ведьма поняла, что не сбежать: упрямством Беляна походила на брата.
Мериар была красивой и с возрастом не потеряла стати, неудивительно, что Аркон вспоминал о ней спустя годы. Седина в светлых прядях терялась, да и не до нее под внимательным, неожиданно цепким для такого миловидного лица взглядом. Нита забыла все, что собиралась сказать, хорошо, на приветствии не запнулась.
Выручила Белка. Развила бурную деятельность, усадила всех за стол, проверила, что малышня на улице не разбежалась, – и без зазрения совести отправила младшего брата за ними присматривать. Бран, желавший поучаствовать в общем разговоре, обиженно надулся, но со старшей сестрой спорить не посмел.
Разговор поначалу не клеился – вроде хотелось много чего спросить и рассказать, но начинали одно, перескакивали на другое, неловко умолкали. Ларс непривычно суетился, и именно его беспокойство, напомнившее Ните того вытащенного из болота мальчишку, помогло ей собраться. В конце концов, она взрослая самостоятельная женщина, не съедят же ее, право слово!
– Ларс сказал, ты его вылечила. Значит, разбираешься в снадобьях? – спросила Мериар, когда разговор свернул на тему проклятия.
– Да. Я готовила лекарства для клофордской аптеки. – Нита не стала кокетничать, но напряглась, ожидая, что ее попросят что-нибудь продемонстрировать.
В сумке лежало несколько флаконов на каждый день – заживляющая мазь, обезболивающее, противоядие. Но такие снадобья любой начинающий травник приготовить может.
– Это хорошо! – неподдельно обрадовалась Мериар. – Тогда с работой для тебя проблем не будет. Так ведь, Дарн?
– К Грему хочешь определить? – Муж понял ее с полувзгляда.
– Ну а куда еще! – улыбнулась волчица и объяснила гостям: – Лекарю нужен помощник. Грем в том почтенном возрасте, когда самому выбираться в лес сложновато, а некоторые травы надо собирать специальным образом, хранить. Бывает, и варить зелье не один час приходится. Да что я рассказываю, ты лучше меня знаешь! Если бы ты стала его помощницей…
– Я плохо штопаю раны, – честно предупредила Нита, хотя внутри ликовала. Она боялась, что ее не подпустят к работе, пока не убедятся, что ведьма с ее даром не причинит вреда.
– Должны же быть и у тебя слабые стороны! А то сына послушаешь, нам идеальная невестка досталась, – рассмеялась Мериар.