Чердак оказался уменьшенной версией гостиной, только под низко расположенным окном стоял ряд пустых рыбачьих корзин, от которых шел солоноватый запах. Хостия протянула руку, зажгла фонарики и задернула штору на окне. Потом она взяла три больших подушки (больше, чем в гостиной) и разложила их на плетеном полу.
– Туалет расположен уровнем ниже, – сказала она и развернула одеяло. – Кто-нибудь желает еще что-то поесть или выпить? Может, морского рассола?
– Нет, спасибо, Хостия. Ты и так много для нас сделала. О, и я чуть не забыл… – сказал Ровендер и, достав из кармана оставшиеся воксы, протянул хозяйке. – Я принес Зузи его любимый завтрак.
– Премного благодарны и очень ценим, – ответила Хостия, принимая дар. – Зузи будет в восторге.
Ровендер широко улыбнулся, а Хостия направилась к двери. Она задержалась у порога и, обернувшись, обратилась к Зии:
– Вам не обязательно-с уходить утром. Вы все можете оставаться здесь сколько захотите. – Глаза Зии заблестели: она уже предвкушала, как утром побродит по рынку, познакомится с местными жителями и поучится рыбачить, как они с Матр поживут с семьей Хостии. Хозяйка продолжила очень серьезно: – Однако ты должна знать: дорсеанец, идущий по твоему следу, все равно-с что вертиплавник, преследующий рыбу-паука, – не важно, насколько глубоко занырнуть, он всегда настигает свою добычу. – Она помахала рукой. – Доброго пути-с, Зиа Девять-с и Мать-Робот.
Хостия вышла и закрыла за собой дверь.
– Н-да, не очень-то утешительно прозвучало, – констатировала Матр и, подкатившись к окну, посмотрела из-за шторки на пустынную площадь внизу. – Мистер Китт, как вы думаете, Бестиил в самом деле здесь?
– Нет, я так не думаю. – Ровендер вытащил очередную бутылку и принялся перекладывать подушки. – Альционы живут тесным сообществом. Если бы кто-то видел его в городе, до Хостии дошли бы слухи.
Зиа, стягивающая сумку и жилет, перехватила его взгляд.
– Ночью мы точно будем в безопасности, если не станем высовываться и привлекать к себе внимание, – сказал он ей.
– А дальше? – спросила Зиа, стаскивая омнипод с запястья.
Она сняла обувь и носки и бросила омнипод в один из кедботов, а потом с наслаждением завалилась на пухлую подушку с красным узором. Как же хорошо было пошевелить босыми стопами в прохладном воздухе.
– Завтра утром я провожу вас к переправе и попрощаюсь. – Ровендер подложил подушку под ногу и рассматривал все еще не зажившую рану на щиколотке.
– Несмотря на различия между нами, мистер Китт, – сказала Матр, выкатившись в центр комнаты, где отдыхали Зиа и ее проводник, – я первая готова признать, что без вашей помощи мы не смогли бы уйти так далеко. И потому я благодарю вас.
– Да, Рови, спасибо! – Зиа подползла ближе, обхватила его руками и ткнулась в щеку.
Опешивший Ровендер даже не пошевелился.
– О! И кстати! – сказала Зиа, отползая к своим вещам и роясь в них. – Я же хотела подарить тебе это.
Она развернула перед ним сплетенную днем тесемку. Нитки цвета слоновой кости из туники и толстые нити климаткани из гольфов переплетались с соломенными волосами девочки, кое-где прерываясь яркими бусинами.
– Протяни руку, – велела Зиа, расправив тесемку на коленях.
Ровендер опустил бутылку и просто смотрел. Зиа взяла его большую загрубелую руку, повернув ладонью вверх, и положила на тесемку. Она сделала петлю и начала завязывать концы вокруг запястья друга.
– Я научилась плести по одному голографическому шоу, – сказала девочка. – Это особый браслет, браслет дружбы, и я сделала его специально для тебя. Так мы навечно останемся у тебя в памяти. И ты будешь знать, что, где бы ты ни был, куда бы ты ни шел, мы твои друзья навсегда. Навсегда. – Она всхлипнула и закончила узел. – Вот, – проговорила Зиа, оценивая свою работу, – хорошо смотрится, правда? – Взгляд бледно-зеленых глаз Зии слегка затуманился. Застыл.
Ровендер поднял руку и уставился на тесемку, повязанную вокруг его широкого запястья. Он кинул взгляд на девочку и робота. Обе они молча смотрели на него. Схватив свой потрепанный плащ и бутылку, он направился к выходу.
– Пройдусь по деревне, чтобы убедиться в твоей безопасности, Зиа Девять, – произнес он. Накинув капюшон на голову, Ровендер открыл дверь и оглянулся через плечо. – Отдыхай. Завтра трудный день.
С этими словами Ровендер Китт выскользнул в ночь.
Деревня Лакус погружалась в сон под звуки далеких раскатов грома.
Громкие крики вертиплавников вырвали Зию из глубокого сна. Она увидела, как сквозь колышущуюся шторку сочится сиреневый предутренний свет. Не вылезая из-под одеяла, девочка подползла к окну посмотреть на пробуждающуюся деревню.
Внизу одна группа альционов собирала снаряжение для утренней рыбалки, пока другая раскладывала кружочком в центре площади небольшие коврики. Зии не терпелось одеться и пойти как следует поглазеть по сторонам, рассмотреть все при дневном свете.
Матр пребывала в спящем режиме, неподвижно стоя в темном углу с закрытыми глазами. Сумка и жилет Зии лежали рядом с ней. Рюкзак Ровендера тоже был в комнате, но самого долговязого проводника нигде не было.
«Вот бы было здорово сделать несколько голограмм Лакуса, прежде чем мы уедем», – подумала Зиа.
Двигаясь как можно тише, она натянула толстые гольфы и взяла кедботы.
– Пройденное расстояние – тридцать четыре километра, – громко возвестили ботинки. Зиа выключила шагомер в подошве, но неизменно бдительная Матр очнулась.
– Доброе утро, Зиа, милая. Хорошо ли ты отдохнула? – поинтересовалась робот.
– Доброе утро, Матр. Угу, нормально поспала, – сказала Зиа, натягивая кедбот и чувствуя, как он плотно обхватывает ногу. – А где Рови?
Матр подкатилась к окну и выглянула наружу.
– Мистер Китт отбыл сегодня утром, чтобы забронировать нам места на паром в Солас. Сказал, скоро вернется, чтобы попрощаться.
Зиа сунула вторую ногу в ботинок. И нащупала там омнипод. Она вытащила прибор, бросила его в карман туники и наконец надела второй кедбот.
– А ты куда собралась? – Матр повернулась к Зии. – Мистер Китт настойчиво просил, чтобы мы оставались здесь.
«Матр не позволит мне прогуляться. Придется выдумать хороший предлог».
– О, мне просто надо… эмм, в туалет, – сказала Зиа, ткнув пальцем в нашивку на рукаве и отступая к двери. – Ну, знаешь, пока Анатоскан не прибил меня.
– Конечно. Я провожу тебя. – И Матр подкатилась поближе.
– Не надо. Нет, правда, тебе не обязательно идти со мной, – запротестовала Зиа. Матр пристально уставилась на нее, моргая с характерными щелчками. – Бестиила здесь нет, помнишь? – Зиа завернулась в плащ и толкнула дверь. Мутноватая утренняя прохлада проникла в комнату. – Посторожи мои вещи, – сказала она, махнув в сторону сумки и жилета. – Я сейчас вернусь. Ладно?
– Хорошо. Возвращайся скорее, – вздохнула Матр.
– Конечно. Не волнуйся. Одна нога здесь, другая там. – Зиа улыбнулась и закрыла дверь.
«Надо быстро», – подумала она.
Стоя снаружи, Зиа смотрела, как заря окрашивает Лакус золотистыми штрихами. Кольцевые ряды переплетенных друг с другом сферических домиков, из которых и состояла деревня, вздымались к рассветному небу, как стенки гигантской миски. Через всю конструкцию по диаметру круга тянулись веревки с разноцветными флажками, трепетавшими под порывами утреннего ветерка. Зиа смотрела, как из всех хижин появляются жители Лакуса, пробуждающегося к жизни. Холодок пробежал по спине девочки, и она прошмыгнула к соседнему домику, где располагался туалет. Зиа распахнула двери и увидела внутри двух болтающих друг с другом альционов.
– Привет! Я Зиа, – поздоровалась Зиа, подняв руку.
Одна из альционов что-то шепнула другой, и обе проскочили мимо нее на выход. Зиа воспользовалась очень просто устроенным туалетом. «Надеюсь, остальные в этой деревне больше похожи на семью Хостии», – сказала она сама себе и вытащила из-под накидки омнипод.
Стоя на дорожке и собирая изображения деревни и ее жителей, Зиа вдруг услышала ту же переливчатую музыку, которая звучала здесь вчера вечером.
Зиа замерла и прикрыла глаза, завороженная чудесным многоголосьем.
– Человеческое дитя, – послышался ей в музыке шепот с придыханием.
Зиа открыла глаза и огляделась. Над площадью парила стая вертиплавников, а жители деревни расставляли товары на прилавках. Девочка присмотрелась к суетящимся местным: компания рыбаков направлялась к мостам внизу, дворник подметал дорожки, а неподалеку на ковриках занимались йоги. Но никто из них явно не звал ее.
– Человеческое дитя, – снова прошептала песня. – Зиа Девятая. Девять Зий. Дитя человека.
«Кто вы?» – Зиа всматривалась в бесконечные окна вокруг площади, пытаясь определить источник музыки и шепота. Высоко в небе кружились и кричали несколько вертиплавников, будто указывая на крошечный домик, зажатый между двумя хижинами побольше, на самом верхнем ярусе деревни. Зиа присмотрелась к сетке лестниц, ведущих туда, и направилась к отдаленной лачужке. У двери своей комнаты она задержалась на мгновение, но потом, словно заколдованная загадочной мелодией, сунула омнипод в карман и продолжила путь.
Глава 24Дары
Зиа пробиралась по неустойчивым мосткам, опоясывающим бесчисленные деревенские хижины. С каждым шагом девочка поднималась все выше и выше. Ей то и дело приходилось прижиматься к краю, уступая дорогу удивленно разглядывающим ее жителям Лакуса, – местные как раз выходили из своих жилищ и принимались за дневные труды.
– Откуда ты меня знаешь? – вопрошала Зиа, задрав голову ко все еще далекому окну.
– Мне много что известно, – отвечала ей песня. – Много что известно мне.
– Ты как я? – Зиа прищурилась в сиянии утреннего солнца и проверила, правильно ли идет.
– Я как ты, – прошептал в ответ голос, – но ты не как я.
Поднявшись на верхний ярус, Зиа остановилась перед внушительным круглым домом, к которому крепился крюк, державший натянутую веревку с флажками. Ближайший к ней флажок – выцветший оранжевый клок материи с какими-то символами и звездами – плясал и трепыхался на ветру, а за ним открывался вход на неприметную лесенку вдоль стены дома. Зиа начала карабкаться по ступенькам: музыка все манила ее, мучила, дразнила, влекла.