Сначала всё шло довольно-таки неплохо. Мы с Мирой спокойно зашли в парадную, даже в домофон звонить не пришлось – соседские ребятишки выходили на прогулку, открыв перед нами дверь в подъезд. Поднялись на этаж, позвонили в дверь. Нам открыла Васька, очень удивившись моему появлению, и спросив что-то про Англию. Я её не слушала, и, если честно, даже и не взглянула на неё толком, обойдя, прошла на кухню, откуда доносились звуки маминой жизнедеятельности.
Сколько себя помню, мама всегда любила готовить, и большую часть своего времени проводила на кухне. Вот и в тот момент под монотонный бубнёж телевизора, родительница взбивала что-то блендером в миске, периодически поглядывая в раскрытую на столе книгу с рецептами.
- Привет, мамуль, - подала я голос, как только мама выключила блендер, осторожно подходя к столу и присаживаясь на стул.
- Акулина?! – её удивление моему появлению было настолько сильным, что она в буквальном смысле потеряла дар речи, открывая и закрывая рот, выронив из рук миску на пол.
- Суфле? – принюхавшись и перешагнув растекающуюся по полу бежевую лужицу, Мира плюхнулась на диван напротив меня. – Царевна ужей за готовкой… Не думала, что когда-нибудь увижу нечто подобное.
- Волкодлак?! – переведя взгляд на Миру, взревела моя родительница. – На моей кухне?!
- Мам, что происходит? – на крики прибежала Васька, но переведя взгляд на меня, остановилась в дверях. – Лин, ты покрасила волосы? И что у тебя с глазами?
- У тебя зрачок вытянулся, - обратив внимание на мои глаза, констатировала Мира. – Ты смотри аккуратней, следи за своими эмоциями. Если сейчас перекинешься – кухне конец придёт.
- В кого? – уставилась я на оборотня, не понимая, о чём она сейчас говорит.
- В ужа. - Ответила за неё мне мать, и после этого её прорвало.
Она начала проклинать всё и вся, начиная от подземного мира (с его дурацкими законами, обитателями, правилами и прочим), заканчивая нынешней экономической ситуацией в стране. Нам ничего не оставалось, как молча наблюдать за её метаниями из угла в угол. Благо размеры кухни позволяли – всё-таки четырнадцать метров, есть, где разгуляться.
- Отреклась ведь, так нет! Им всё мало! До детей моих решили добраться! – бушевала родительница под нашими с Мирой скептичными взглядами и полным непонимания происходящим Васькиным. – Морок на меня наложили! На меня!!!
Слушая всё это, я искренне старалась отвлечься от всего. Предупреждение Владимиры про контроль над эмоциями я решила воспринять серьёзно. Выходило не очень. Не скажу, конечно, что я сейчас была вне себя, но по идее это ведь я сейчас должна злиться и размахивать руками, а не мама! Это от меня скрывали правду, и не предупреждали о существовании полозов! Если бы я знала тогда, что знаю сейчас, то никогда бы в лес в день рождения не пошла, и жила бы себе спокойно. Не зная Лекса.
Мысль стрельнула огнём по сердцу. Нет, не хочу. Не хочу его не знать. И пусть всё сложилось так, как есть. Но истерику мамы это не оправдывает! Всё равно сердиться на неё сейчас я должна.
- Как он тебя нашёл? – задумавшись, я не сразу заметила, что мама немного взяла себя в руки, и ждёт от меня ответа.
- Не знаю, - немного растерявшись от её вопроса, я перебралась на диван, поближе к Владимире. С ней как-то спокойнее. Не то, чтобы я боялась свою мать, но то, как она меня сейчас сверлила глазами, вызывало лёгкий дискомфорт. – Просто пришёл. Однажды.
Рассказывать маме про сны не хотелось. Мы никогда с ней не обсуждали настолько интимные аспекты моей жизни. А то, что происходило у нас с Лексом во снах по-другому назвать и нельзя.
- Что ему было нужно? – продолжала допрос родительница. – Что он тебе наобещал? И почему ты в платье гадючьего княжества? Опять его игры в конспирацию до свадьбы? Жениха тоже тебе уже подобрал? Акулина, не верь не единому его слову! – не дав мне ответить ни на один вопрос, мама опять разродилась тирадой. Я же вообще перестала понимать что-либо. – Ты не знаешь местных законов! Там сплошной патриархат! Людей не ставят ни во что, ровняют с мусором! Кое-как терпят только наречённых, ставших жёнами полозов, и то, только терпят! О такой жизни ты мечтаешь? Сейчас же едем в лес, будешь отказываться от ужей.
- А-а-а... – протянула я, думая, что сказать, когда мама выговорилась. – Мам, я не совсем тебя сейчас понимаю.
- Я тоже. - Донеслось от дверей, где в полном шоке так и стояла Василиса.
Мы все тут же повернули головы в её сторону. Сейчас она походила на типичную блондинку – стоит, глаза пучит, нервно пальцы на руках заламывает. Если бы я не знала, какой на самом деле за всем этим внешним лоском скрывается гнилой характер, то решила бы, что она за меня переживает. В отличие от нас с Сашкой, унаследовавших мамину внешность, Васька пошла в папу. И глубоким синим цветом глаз, и светлыми волосами. Жаль характер подкачал. Это тот редкий случай, когда яблочко от яблоньки не просто далеко упало, а укатилось за пределы плантации.
- Дорогуша, - протянула Владимира приторно сладким голосом, - сходи, поиграй на улицу, пока взрослые разговаривают.
- С какого перепуга? – тут же набычилась Василиса, проходя на кухню и вставая рядом с мамой. – Ты кто такая? Это вообще-то мой дом. Лина, что происходит? – получив от меня лишь злобный взгляд, сестра повернулась к маме. – Какие ужи? Мороки? Что вообще происходит?
- Вась, сходи в магазин, - мама устало вздохнула, проведя рукой по лбу, - пожалуйста. Я тебе позже всё объясню.
Некоторое время на кухне стояла тишина. Мама с Василисой сверлили друг друга глазами – одна намекая на уход, вторая с желанием остаться. Немой поединок выиграла мама, впрочем, как и всегда.
- Ну, знаете ли… - Васька поджала губы, и, причитая что-то себе под нос, ретировалась с кухни, а затем и из квартиры, обозначив свой уход грохотом со злостью захлопнувшейся двери.
Мама неспешно начала вытирать пол от несостоявшегося суфле, затем протёрла стол, предварительно убрав с него всё лишнее. Я хотела начать разговор, но стоило открыть рот, как получила ощутимый толчок по ноге от Миры, а после и её выразительный взгляд, и кивок головой в сторону родительницы. Не знаю, что она почувствовала в маминых эмоциях, но решила прислушаться к совету волчицы. Пришлось молча наблюдать, как мама включает чайник и расставляет на столе чашки.
- Как он? – приготовив нам всем ароматный чай, и сев напротив, мама обратилась ко мне.
И что на это ответить? Что Лекс страдает? Что ему больно? Что я себя чувствую предательницей, бросив его там, и одновременно идиоткой, что влюбилась в него по уши, хотя и не знаю его толком. Всё это кажется дурацким сном, только я всё не могу проснуться!
- Нормально, - подобрала я наиболее нейтральный, но подходящий ответ.
-Хорошо, - мама кивнула, медленно крутя за ручку кружку с чаем на столе, - спрашивал про меня?
- Про тебя? – в мамином голосе было столько грусти, что я слегка оторопела. Разве они с Лексом знакомы? Хотя всё может быть, но она так переживает, как будто это было не просто знакомство, а нечто большое… Ой, что-то мне нехорошо. Либо я паранойю сейчас, либо…
Вывел меня из опасных размышлений хохот Владимиры. Это был не смех, нет, именно хохот! Она смеялась как сумасшедшая, вытирая выступившие слёзы!
- И что тебя так развеселило, позволь узнать? – опередила меня с вопросом к волчице мама.
- Извините, - продолжая отсмеиваться, хрюкнула Мира. А она точно волк? – Просто вы о разных полозах говорите. Ты, - указала она пальцем в мою сторону, - сидишь и ревнуешь, прокручивая в голове возможность романа у Василеска с твоей матерью. В то время как вы, - палец переместился в мамину сторону, - испытывая родственную любовь, спрашиваете, как я думаю, про царя. Про своего отца. Извините, но это правда, очень забавно.
- Василеск? – мама задумалась, что-то перебирая в памяти и стуча пальцами по столешнице, - наследник гадючьего княжества, Василеск? Сын Ярослава?
- Эммм… - я не нашлась, что ответить ей. Родословную Лекса я не то, что плохо знаю, я её вообще не знаю, вспомнилось только одно. – У него брат Михаил, который, судя по всему женат на нашей Юльке. Но это не точно, я надеюсь просто.
- На Юльке? – мама удивлённо на меня посмотрела. – Так ведь она же уехала… - что-то поняв, и отпив чай, она продолжила. – Морок. Не думала, что он будет на меня так действовать.
- Может, наконец, расскажешь мне всё? – я, конечно, слышала её историю от Митрича, но хотелось бы услышать полную версию.
- Я, пожалуй, вас оставлю, - встала на ноги Владимира. – Лина, я вернусь утром, скажешь, что решила и где остаёшься. Сегодня вам мои милые ушки и чуткий слух не нужны. Как ни странно, но здесь безопасно. Вот, - она положила на стол визитку с номером телефона, - если что – звони!
И не дожидаясь от нас какого-либо ответа, Мира помахала нам ручкой и быстро покинула квартиру, тихо закрыв за собой дверь.
После этого мама, не дожидаясь от меня порции очередных вопросов, начала рассказывать свою настоящую историю. По большому счёту она ничем не отличалась от рассказанной мне Митричем, разве что была более эмоциональной, и теперь я действительно осознавала, что это точно правда. Не какая-то сказка, или байка, рассказанная перед сном, а история моей семьи. Моя история. Касающаяся не только родителей, но и меня на прямую.
- Когда родились вы с Сашей, мы с папой искренне надеялись, что ничто змеиное вас не коснётся, очень переживали за тебя, как за первенца, - подошла мама к завершению своего рассказа.
- Саша тоже уж, - вспомнила я объяснения Миры и Митрича на тему передачи наследственных генов, - да и Васька. Вы должны были нам рассказать.
- Мы хотели вас оградить от всего этого, - мама пересела ко мне на диван и взяла за руку, - да и как ты себе это представляешь? Мне нужно было вас собрать и сообщить, что я отрёкшаяся от сил царевна ужей из подземного мира? – она грустно улыбнулась, покачав головой. - Мы с отцом хотели, чтобы вы росли и жили нормальной жизнью. Кто же знал, что тебя каким-то образом занесёт туда? Не хочешь, рассказать, каким именно?