— Да нет, я имею в виду, как на охоте, — уточнил парень. — Обложили с трёх сторон и гонят в нужном направлении.
— Выбор у нас не богат, — отозвался Николаев. — Не сдаваться же им в лапы. Вперёд, пока хватит сил.
Но далеко уйти не удалось. Проломившись через подлесок, группа вывалилась на поляну. И тут же со всех сторон показались зелёные лица, почти в точности похожие на членов пропавшей экспедиции. Присмотревшись, капитан обнаружил по два-три одинаковых лица. Агрессии люди-растения пока не проявляли, и Николаев воспользовался моментом, чтобы осмотреть поляну.
В центре находилось несколько клубков переплетённых лиан, похожих на коконы насекомых. Капитан поначалу решил, что из них-то и вылупляются люди-растения. Но чуть в стороне от других заметил кокон, ещё не закрывшийся полностью, а в нём — лицо Сэма.
Катя тоже увидела это и, прихрамывая, кинулась разглядеть поближе.
— Кэп, — выдохнула она, — корни проросли Сэму в голову…
В этот момент пилот, которыйопределённо должен был быть мёртв, открыл глаза. Катя вскрикнула и отшатнулась.
— Сэм, как ты? — подавив удивление, осторожно осведомился капитан.
— Хорошо, — прозвучал ответ голосом, совсем не похожим на голос Сэма. — Просто чудесно. Мы чувствуем себя прекрасно.
— Мы? — переспросил Николаев.
— Он спятил, кэп, — прошептала Катя.
— Немедленно освободите моего пилота и пропустите нас к кораблю, — потребовал капитан, обращаясь к зеленолицым, по-прежнему державшимся в стороне.
— Мы не можем его отпустить, — произнёс Сэм не своим голосом. — Он — часть нас. И не хочет уходить. Присоединяйтесь. Отриньте животную природу. Отбросьте агрессию. Вы ощутите прелесть солнечных лучей на листьях, почувствуете наслаждение поглощения воды корнями. Умиротворение роста, восторг цветения…
— Что он несёт?! — воскликнул Алексей.
— Разум создан для постижения гармонии, — продолжало нечто вещать через Сэма. — Человеческий мозг несовершенен, ограничен, суетлив. Только слившись воедино с нами, вы поймёте всю глубину единения с природой.
— С корнями в голове?! — взвизгнула Катя.
— Вы смотрите поверх, не заглядывая в суть. Корни, стволы, крона — лишь части целого, части нас. Мы всё это и много большее. Мы везде, мы — всё вокруг. Мы — весь мир.
— Кажется, я начинаю понимать, — пробормотал Николаев. — Это лес, он разумен. И он поглотил Сэма и остальных, сделал их частью своего сознания. Они сами стали лесом.
— Как такое может быть? — не понял Алексей. — Разумные деревья? Разумный лес?
— Может, он и не был разумным в полном смысле слова, — пожал плечами капитан. — Не обладал самосознанием. Но нервная система у него точно должна была иметься. У земных растений подобного нет, но параллельная эволюция не гарантирует полного совпадения.
— А потом он как-то врос в мозги кого-то из учёных, — продолжила Катя. — Может, кто-то из них погиб и его похоронили, а корни включили его мозг в свой симбиоз до того, как нервные клетки успели умереть. И лес обрёл разум. Который позже дополнил и расширил за счёт других людей.
— Зачем деревьям разум?! — возмутился десантник.
— Ни за чем. Случайность, цепочка совпадений. Так и происходит эволюция, — отозвалась женщина.
— А террорист?
— Он здесь. Он часть нас. Его память очень помогла. Вы хотели уничтожить нас. Он знал, как защититься. И мы тоже узнали, — произнесло то, что раньше было Сэмом.
— А ведь не стань этот ненормальный эко-маньяк частью коллективного разума сельвы, всё могло бы сложиться иначе, — протянул Николаев.
— Присоединитесь к нам. Станьте нами. Ваши мысли будут нашими мыслями. Мы решим, что было верно. Мы обретём гармонию.
— А если мы откажемся?
— Это всё равно случится. Сопротивление только затруднит процесс.
Молчавший до этого Карл перекинул автомат вперёд, но зеленолицые были быстрее. С дерева метнулись две кнутоподобных лианы и, обвив парня, утащили его вверх. Автоматная очередь бесполезно стегнула по листве. Алексея постигла та же участь, хотя он и не пытался открыть огонь.
— Ваши действия подтверждают мнение нашей части, ранее известной как Грег Грин, — изрёк Сэм.
— Кэп, у меня появилась сумасшедшая идея, — прошептала Катя. — Этот коллективный разум сельвы враждебен в основном из-за присутствия в его составе Зелинского. Он подавляет остальных своими более агрессивными императивами. Сознания учёных не могут ему противостоять. А десантники… ну, вы сами понимаете, что мозги — не самая сильная сторона этих ребят. А Грег всегда умел убеждать в своей правоте, подавлять собеседника.
— И к чему ты клонишь? — осведомился Николаев, уже догадываясь об этом.
— Ну, мы могли бы справиться с ним, взять всё под свой контроль. Это же будет огромный прорыв в науке! Одна только возможность перемещать человеческий разум в деревья. Это ведь практически бессмертие. А учитывая возможность создавать человекоподобные тела… Открытия в ксенобиологии, генетике, нейрохирургии и даже психологии. Мы не можем допустить, чтобы эта планета стала закрытой зоной, а человечество так ничего и не узнало.
— И ты готова пожертвовать собой? — уточнил капитан.
— Это ведь всё-таки не смерть. Просто жизнь в ином качестве. Не уверена, что мне понравится ощущать себя деревом или даже целым лесом… Но в конце концов, какой у нас выбор? Вряд ли нам позволят просто уйти. Так что лучше нам подготовиться к грядущему и суметь взять контроль над общим разумом, а не стать информационным придатком.
За то время, пока они говорили, люди-растения успели притащить на поляну три наполовину сформированных кокона.
— Ваш друг умирает, — произнёс Сэм, а один из зеленолицых указал при этом на Барта, лежащего на земле там, где его уронили десантники. — Он может жить, став частью нас.
Николаев задумчиво взглянул на раненого пилота, потом пристально посмотрел на Катю. Кивнул каким-то своим мыслям.
— Решайте, кэп, — выдохнула женщина.
Капитан подошёл к Барту, но вместо того, чтобы нести пилота к кокону, сорвал с его пояса два плазменных излучателя — это конечно не лучевая пушка турели, которая сейчас была бы как нельзя кстати, но все же не менее грозное оружие. Барт, наверное, берёг их на последний момент. Видимо, этот момент настал!
— Ты ничего этим не добьёшься, — сообщил коллективный разум сельвы через Сэма. — Дендроиды всё равно убьют вас.
Николаев вполне отдавал себе отчёт, что даже если расстреляет коконы и находящихся на поляне людей-растений — дендроидов, — то с укрывающимися в сельве зеленолицыми ничего поделать не сумеет. И его разум всё равно может стать частью коллективного сознания леса. Более того — число коконов на поляне было меньше, чем учёных в пропавшей экспедиции, не говоря о захваченных десантниках, которых наверняка постигла та же участь. Это означало наличие и других таких полян с коконами, или они могли быть расположены и вовсе не централизованно. Весь вопрос состоял в том, находится ли тело террориста Грега Грина в одном из коконов на этой поляне — и насколько его разум ныне привязан к человеческой физической оболочке, не распространился ли он на всю корневую и нервную систему леса. И независимо от того, потеряет ли разум леса с утратой нескольких коконов часть знаний и самосознания, у него останется память об агрессивности и враждебности людей — полученная уже на личном опыте.
Вся выучка, полученная в Космофлоте, приказывала Николаеву стрелять и уничтожить чуждый враждебный разум.
— Научный прорыв, — шептала Катя.
— Обрети гармонию с природой, — хором тянули зеленолицые дендроиды.
Капитан глубоко вздохнул, стараясь успокоиться и выстроить бешено мечущиеся мысли. Николаев был вовсе не рад, что принуждён обстоятельствами принимать судьбоносное для всего человечества решение, последствия которого невозможно просчитать — подобное явно выходило за рамки его компетенции. Но отступать было некуда, и капитан, всё тщательно взвесив и обдумав, выбрал курс…
Там, за гранью
Герард, паладин Империи людей, очнулся, огляделся вокруг. Где это он? Доспехи и меч при нём. Но это не его самодельные доспехи, а настоящие! Неужели… Давняя мечта стала явью?
Он стал припоминать, что только что было. Приехали на полигон, поставили палатку, переоделись в костюмы. Оставив приятелей, паладин Герард, вжившийся в свою привычную роль сразу же, как пристегнул к поясу ножны с мечом, отправился на предварительную разведку в поисках ближайшего укромного места за кустами. Что-то сверкнуло перед глазами, и он упал.
А очнулся совсем в другом месте. Поляна с большим плоским камнем в центре, возле которого стоит мужчина в чёрном балахоне. Лес виднеется в стороне. Да только тот ли это лес? Так, роща какая-то. Подняв взгляд, Герард увидел розовеющее небо и две луны — маленькую зеленоватую и большую ярко-синюю.
— Я попал, да? — воскликнул Герман, выйдя из роли. — Взаправду? Мир меча и магии, а я Избранный и должен всех спасти, победить Властелина Зла? И я стал паладином, всамделишным?
Мужчина в чёрном молча степенно кивнул.
Герман давно мечтал о чём-то подобном, хотя и не верил, что это возможно. Каждый раз, отправляясь на очередную ролёвку, он представлял, будто действительно попадает в волшебный мир, хотя полного соответствия достичь, конечно, было невозможно. Но теперь, когда это всё же произошло, парень был морально готов и знал, что делать и как себя вести.
Незнакомец указал на что-то, лежащее на камне. Герард подошёл и взял наручи из серебристого металла с чернёным узором. Повертел их в руках, к его золотистой броне паладина они не очень подходили.
— Они магические, да? — уточнил Герман, на что получил очередной кивок. — Ты мой проводник, наставник, который укажет мне путь к замку Властелина Зла и даст оружие, чтобы его победить?
Паладин кивнул своим мыслям. Да, всё по канону, как в книгах писали, так он себе это и представлял. Последние сомнения развеивались. Вот и великий маг готов оказать помощь.