Naomy Jay) из Калифорнийского университета в Сан-Франциско. Эти исследователи анальных бородавок обошли паразитолога, изучавшего глистов. К моему удивлению и легкому негодованию, в число четырех самых мерзких профессий в этом году вошел исследователь ИППП, которого еще назвали тампоносовальщиком (наверное, потому, что тампоны отлично подходят для сбора влагалищного отделяемого)17. Честно говоря, заглядывать людям в задницы или изучать ИППП гораздо увлекательнее, чем заниматься тем, чем занимаются те, кто оказался на верхних строчках этого списка в прошлые годы, – скотник-мастурбатор, оценщик запаха кишечных газов или исследователь кала больных дизентерией. Что уж говорить, все профессии нужны, все профессии важны.
Как следует из названия его профессии, Палефски был одним из первых ученых, занимавшихся темой заселения ануса ВПЧ и избавления от этого вируса, в том числе и с точки зрения развития анальных бородавок и рака анального канала. Рассказывая о нем коллегам, я часто называю Палефски «Элвисом анального ВПЧ». Ассоциация с Королем возникает у меня не потому, что Палефски тоже любит обтягивающие белые костюмы или не может справиться с вредными привычками, а потому, что в своей области науки он – величина огромных масштабов.
Он усмехается, вспоминая, как выбрал такое необычное занятие. «Конечно, я не мечтал с детства изучать анальный ВПЧ. Прошу прощения за метафору, но я действительно пришел к этому окольными путями». У Палефски было две специализации – инфекционист и вирусолог. Как и многие ученые, изучающие ВПЧ, он начал с инфекции в шейке матки. В 1989 году, в самый разгар эпидемии СПИДа, он приехал учиться в Сан-Франциско. Там-то и выяснилось, что анальный ВПЧ – широко распространенная проблема, у гомосексуалистов, умиравших от СПИДа, регистрировали тяжелейшие случаи анальных бородавок.
В отличие от темы рака шейки матки, которую разрабатывало огромное число ученых, присоединиться к Палефски и посвятить себя изучению проявлений вируса в анусах желающих не нашлось. Палефски считал, что тот же штамм ВПЧ, что вызывает рак шейки матки, способен вызывать и рак анального канала. Вообще, у женщин эта форма рака встречается чаще, чем у мужчин, но у гомосексуалистов и бисексуальных мужчин риск развития рака анального канала намного выше. Палефски предположил, что такое положение дел может объясняться влиянием ВИЧ. Так же, как и в случае с раком шейки матки, возможно, носители ВИЧ не могут избавиться от ВПЧ, потому что их иммунная система угнетена, отсюда и высокие показатели рака анального канала у ВИЧ-положительных пациентов.
Чтобы выяснить, верно ли это предположение, он провел серию исследований с участием ВИЧ-положительных и ВИЧ-отрицательных пациентов; работа получила название «Тухес» (от 1 до 5). В ходе исследований [22]Тухес-1, 2 и 4 Палефски проверил на наличие анального ВПЧ мужчин, которые занимались сексом с мужчинами; признаки предракового состояния анального канала выявляли с помощью цитологического мазка из ануса18, 19. Для сбора клеток из места соединения анального канала и прямой кишки в анальное отверстие участников Палефски и его помощники вводили длинную ватную палочку и поворачивали ее. После забора материала анальный канал изучали с помощью метода под названием аноскопия высокого разрешения.
В ходе аноскопии высокого разрешения анальный канал раскрывают, вводя в него трубку из прозрачного пластика; видимые через трубку стенки канала тщательно изучают с помощью бинокулярного микроскопа. Канал несколько раз щедро обрабатывают раствором уксуса, под действием которого аномальные ткани белеют, а смотровая наполняется слабым ароматом салатной заправки. Образцы подозрительных на вид тканей отправляют на биопсию, а если ученым удается обнаружить предраковое состояние, пациенту назначают лечение и постоянно контролируют его состояние.
С точки зрения врача, который выполнял аноскопию, но никогда не проходил эту процедуру, пациенты переносят ее нормально. Я как-то спросила пациента об ощущениях, и он ответил, что приятными их не назовешь, но это все же лучше, чем посещение зубного врача. Мой учитель Майкл Берри (Michael Berry) советовал болтать с пациентами во время этой процедуры, чтобы скоротать время, – оказалось, простая беседа чудесным образом помогала пациентам расслабиться. Была лишь одна пациентка, с которой этот метод не сработал: она приняла слишком много «Ксанакса», позвонила своему парню и попыталась уговорить его заняться с ней сексом по телефону, чтобы она могла отвлечься от этой процедуры. Пришлось все бросить; пациентка расслаблялась, а вот я постоянно отвлекалась от своей работы. [23]
В ходе исследования Тухес-2 Палефски и его коллеги провели почти три тысячи аноскопий и взяли столько же цитологических мазков более чем у шестисот ВИЧ-положительных и ВИЧ-отрицательных гомосексуалистов. Результат исследования ошеломил ученых: анальный ВПЧ был практически у всех, носителями хотя бы одного штамма этого вируса были девять из десяти ВИЧ-положительных и шесть из десяти ВИЧ-отрицательных гомосексуалистов. Примерно у трети ВИЧ-положительных мужчин был штамм ВПЧ-16, вызывающий большинство случаев рака анального канала. Больше чем у половины обследованных ВИЧ-положительных мужчин цитологический мазок выявил присутствие аномальных клеток, что может указывать на предраковое состояние анального канала19, 20.
Когда в рамках исследования Тухес-3 обследовали ВИЧ-положительных женщин (всех сексуальных ориентаций), выяснилось, что и у них дела обстоят примерно так же. Когда Палефски впервые проанализировал результаты обследования женщин, он даже позвонил в лабораторию и уточнил, не перепутали ли там этикетки на образцах. Оказалось, что у ВИЧ-положительных женщин ВПЧ в анусе встречается в два раза чаще, чем в шейке матки21. Позже Палефски провел такое обследование повторно, но уже с участием ВИЧ-отрицательных женщин (Тухес-5). Результаты оказались аналогичными: ВПЧ в анальном канале нашли даже у тех женщин, которые анальным сексом не занимались никогда в жизни, и таких случаев было очень много.
Несмотря на то что Палефски выявил почти поголовное инфицирование вирусом, рак анального канала по-прежнему встречается редко, даже у тех, кто болен СПИДом. До 1996 года такие пациенты умирали от оппортунистических инфекций – таких, как вызванная пневмококком пневмония, их жизнь обрывалась раньше, чем у них успевал развиться рак. После того как в 1996 году началось применение антиретровирусной терапии при ВИЧ, появилась надежда на то, что укрепление иммунной системы позволит таким пациентам избавляться от анального ВПЧ и риск развития у них рака анального канала снизится до среднестатистического. Палефски же, напротив, опасался того, что чем дольше ВИЧ-положительные пациенты живут, тем выше вероятность того, что у многих из них разовьется рак.
К сожалению, ученый оказался прав. После 1996 года средняя продолжительность жизни носителей ВИЧ увеличилась, но они стали чаще страдать от возрастных заболеваний – болезней сердца и различных форм рака, причем частота возникновения этих заболеваний у них была выше, чем у их ВИЧ-отрицательных сверстников. Палефски оставалось только следить за тем, как кривая заболеваемости раком анального канала у ВИЧ-положительных мужчин и женщин с годами неуклонно растет. В 2012 году ученый Майкл Сильверберг (Michael Silverberg) выяснил, что рак анального канала у ВИЧ-положительных женщин и гетеросексуальных мужчин встречается в 20 раз чаще, а у ВИЧ-положительных гомосексуалистов и бисексуальных мужчин – в 80 раз22.
Если известно, что определенные категории населения подвержены заболеваемости раком больше, чем другие, и существует методика выявления предракового состояния, логично предположить, что нужно как можно чаще брать у этих людей цитологические мазки, однако этого не происходит. У Палефски не было убедительных доказательств в пользу того, что изучение клеток из анального канала, в отличие от исследования цитологических мазков, взятых из шейки матки, и лечение предраковых состояний гарантируют защиту пациента от рака. Причинно-следственная связь вроде бы очевидна, но ее оказалось недостаточно для того, чтобы убедить министерство внести в клинические рекомендации пункт о необходимости скрининга. Палефски приходил на заседания министерства и даже соглашался с тем, что доказательств для изменения рекомендаций недостаточно, хоть и считал, что группам населения, подверженным высокому риску заболеваемости, следует сдавать цитологический мазок из ануса.
Хуже того: через десять лет после начала исследований Национальный институт здравоохранения США прекратил финансирование той части программы Тухес, что касалась мужчин. В свойственной ему манере Палефски сдержанно прокомментировал ситуацию фразой: «Ну, я не слишком-то доволен». Обижаться ему было не на что. «Я всегда сам за все отвечаю, – сказал он. – Я недостаточно понятно объяснил, а может, сама область исследования чиновников не сильно впечатлила. И тогда я подумал: какая еще тема так же важна, как эта?»
Он решил провести большое клиническое исследование, способное ответить на вопрос о том, может ли скрининг с проведением цитологического мазка из анального канала и лечение предракового состояния снизить риск развития рака. Палефски попробовал подобрать подходящее для этой работы название. Сначала он хотел назвать его ASS (Anal Screening Study) – Исследование анального скрининга, но выходило слишком вульгарно. Он остановился на варианте [24]ANCHOR (Anal Cancer HSIL (high-grade pre-cancer) Outcomes Research Study – исследование исходов заболеваемости раком анального канала и развития высокозлокачественного предракового состояния. [25]