Вторую неделю боевые возы гвардейских полков пылили по бесконечной равнине. Сверху, с мотодельтаплана, казалось, что по степи ползут, объезжая курганы две длинные гусеницы. Небольшие казачьи и калмыкские конные отряды частым неводом раскинулись по Дикому полю. Вокруг ни единого признака присутствия человека. Татары и ногайцы, прослышав о приближении русского войска, спешно гнали стада на запад к Днепру или на юг, к Крыму. А те, кто не успевал, становились добычей калмыцких или казачьих находников. Строгий царский приказ гласил: имать всех татар и молодых, и старых, в том числе женского полу. Самих разорять, стада угонять! Утрата скота, главного богатства кочевников, становилась невосполнимым уроном экономике степных жителей. Уже сейчас в хвосте русского войска двигались добытые у кочевников бесчисленные отары: десятками тысяч голов. Часть скота с вооруженной охраной из калмыков и казаков двигалась к Дону.
Александр Петелин мерно покачиваясь ехал на смирной лошадке где-то в середине каравана. Трястись в возке, глотать дорожную пыль? Увольте! Уж лучше на коне, хотя бы свежий ветер немного охлаждает разгоряченное тело. Это по приезду в Москву он к удивлению хроноаборигенов не умел ездить на коне. Ничего, научился! Благо учителей множество. Яростное солнце палило по-летнему, жарко. В воздухе смешались запахи разогретой пыли и степных трав. На небе не облачка, лишь изредка можно увидеть пролетающий в вышине мотодельтоплан. Их ежедневно запускали для воздушной разведки. Налетавший ветер колыхал море степных трав, тогда по нему неспешно катились разноцветные волны. Среди зелени травы забелел обглоданный временем и дикими зверями человеческий скелет. Останки кого-то из несчастных, не выдержавших горестный путь в Крым. Ехавший рядом седоусый казак по имени Устим отвернулся и украдкой перекрестился. Многие столетия по здешним местам гнали миллионы русских людей для продажи на невольничьих рынках Константинополя и Египта и дошли до Крыма далеко не все. Работорговля была одной из основ экономики Крымского ханства. Общее число проданных татарами людей оценивается в 2–3 миллиона. В основном это были жители Северного Кавказа, а также России, Украины и Польши.
Александр отвел взгляд и сжал в тонкую линию губы. Разоряемых и уничтожаемых крымских татар, и ногайцев ему не было жалко. Рано или поздно возмездие должно настигнуть разжиревших на человеческой крови и страданиях двуногих свиней. Старшие поколения тех, кому хватит ума сдаться, ждет каторжная работа на великих стройках, задуманных Петром или судьба горняков. Малым детям — прямая дорога в суворовские училища Мастерграда и превращение в верных псов города.
— Барин, — обратился к мастерградцу Устим, — не угостишь табачком? Больно он у тебя забористый!
Казак благодарно кивнул, получив просимое, крепко зажатая в зубах трубка густо задымила.
День прошел спокойно, лишь вечером воздушная разведка сообщила что впереди накапливаются татары. Стало понятно, завтра предстоит сражение. Кочевники не могли допустить, чтобы русская армия и дальше безнаказанно захватывала их главное богатство, отары и стада, иначе их ждало разорение и голод. На ночевку остановились на берегу безымянной степной речушке с обрывистыми берегами, так, чтобы она прикрывала от нападения тыл. Лагерь традиционно огородили Гуляй-городом из боевых возов. Полночи мастерградские саперы лазили перед русскими позициями устанавливая управляемое минное поле. Сотни мин-лягушек[46] и МОНок произведенных военной промышленностью города попаданцев обещали крымцам «горячий» прием.
Мастерграду и Русскому царству нужна не простая победа, после которой кочевники смогут вновь подняться и угрожать России, а физическое уничтожение татарского войска.
Едва солнце поднялось над горизонтом и осветило утреннюю степь, вдали показались татары. Царь Петр взобрался на боевой возок, поднес к глазам бинокль. Конные отряды неторопливо трусили к русскому укреплению. Скуластые лица, вперемежку малахаи и железные шлемы. Редко где мелькнет старинная, прадедовская кольчуга, в основном защитой служат пестрые халаты. Южным ветром развиваются пропахшие степной пылью конские хвосты на копьях. Орда постепенно накапливалась в паре верст впереди. Старая татарская тактика налететь, засыпать стрелами. Раньше она приносила победы. Аллах поможет и сейчас, набрать отважным степным батырам трудолюбивых уруских рабов!
Русский лагерь застыл в готовности. Дымятся фитили у артиллеристов, угрожающе чернеют дула сотни орудий, тревожно ржут кони, блестят сталью щиты, поднятые на крыши боевых возов. Наряду с управляемым минным полем и артиллерией попаданцев, пушки должны стать решающим аргументом в непримиримом споре людоловов и земледельцев. Орудия установили в промежутках между возами на обращенной к врагу стороне Гуляй-города. Если ударить разом, да еще картечью, то ни одно войско не выдержит, тем более татары, никогда не отличавшиеся стойкостью.
Наконец кочевники двинулись! Развернулись излюбленной лавой, степь заволокло пылью. Завыли, заорали по-татарски. Страшно! Десятки тысяч конников мчатся на тебя. Ничем не остановишь, стопчут…
— Охти, — тихонько произнес фузилер первогодка, в глазах страх.
— Молчи! — на секунду опустил бинокль Петр, усики угрожающе поднялись. Взглянул бешено, — Побьем басурман. Сила у нас собрана немалая!
Отвернулся обратно, гвардейцы подняли щиты над царем. Солдатик смешался и тихонько попятился назад пока не попал в крепкие руки фельдфебеля. Лицо покраснело, пальцы немедленно вцепились в ухо провинившегося. Потащил на расправу.
Еще пара минут. Первые стрелы звонко забарабанили по стали щитов и боевых возов. Петр от неожиданности вздрогнул, торопливо перекрестился. Послышался громкий крик начальника артиллерии:
— Орудия, пли! — в тот же миг канониры поднесли дымящиеся фитили к запалам. Сотня орудий грозно прорычала, расцвела огненными цветками.
«Бах! Бах! Бах!» — гулко ударило по ушам. Остро запахло сгоревшим порохом. Позиции Гуляй-города заволокло клубами белого дыма.
Десятки тысяч картечин на околозвуковой скорости ударили по центру наступающей орды. Словно невидимые, но смертоносные косы прошлись по татарскому войску. Отчаянно ржут раненые лошади, падают, сбрасывают ошалевших всадников. Не ожидали такого от урусов. Сотни, если не тысячи степных удальцов в единый миг лишились жизни или раненными падают на стоптанную конями землю. Крики боли, стоны, ржание лошадей смешались в жалобный и страшный вой.
Залп фузилеров! Пятнадцать тысяч свинцовых гостинцев рвут, дырявят людскую плоть. Некоторые пробивают сразу двух степных воинов. Недаром бойцов петровской армии мастерградцы учили стрелять не куда-то в сторону противника а только тщательно прицелясь. Боевые возки окутываются новыми клубами вонючего порохового дыма.
Орда остановилась в испуге, без команды повернула назад. Выдержать огонь такой интенсивности всадники не в силах. Яростно нахлестывают плетками атласные бока коней. Быстрее убежать от страшных урус-шайтанов.
— Виват! — во весь голос кричит, потрясая зажатым в руке биноклем царь. В круглых глазах восторг! Сбылась мечта поколений Романовых. Накинуть поводок на безжалостных степных разбойников.
Вслед убегающей орде новый залп из пятнадцати тысяч фузей мастерградской работы. Где-то в лагере русских палец сапера утопил кнопку на подрывной машинке. Земля закипела от взрыва управляемого минного поля. Десятки огненных цветков распустились посреди татарского войска. Мины лягушки подпрыгивают на 1–1,5 метра, сотни металлических шрапнелин вонзаются в плотную массу обезумевших всадников, в радиусе 50 метров не оставляя никого не нашпигованного железом. Грамотно расставленные МОНки выкашивают кочевников просеками. Чудовищный грохот ударил по барабанным перепонкам.
Настоящий Армагеддон. В один миг погибли многие тысячи. В поле образовались окровавленные, но все еще шевелящиеся завалы из мертвых и умирающих людей и их коней. Вместе лежит могущественный мурза в богатом стальном доспехе и одетый только в невзрачный халат бедняк. Смерть уравняла всех. Вот одинокий всадник качаясь в седле медленно удаляется от русских позиций. Видимо получил пулю или осколок. Проехав совсем немного, плашмя рушится вниз. Одна нога остается в стремени. Обезумевший конь, не замечает этого, продолжает тащить труп по истерзанной взрывами земле. Жалкие остатки некогда грозного войска убегают навстречу поднимающемуся над землей солнцу.
Вновь слитный залп фузилеров. Грозно рыкнули вдогонку орудия! Добавляя ужаса кочевникам среди бегущих расцветают огненные разрывы. Работают минометы мастерградцев. Всадники падают, падают! Из — за поспешно раздвинутых возков вылетает казачья и калмыцкая кавалерия. Начинается любимая забава конницы. Догонять бегущих и сечь, сечь, сечь! Одним взмахом острой сабли разваливать до седла!
На поле боя и во время преследования панически бегущих татар погибло или было тяжело ранено больше тридцати тысяч мужчин. Сотни беков, царевичей-чингизидов и мурз остались у безымянной реки. Крымское ханство обезлюдело. Такого короткого, но с такими сокрушительными последствиями сражения у татар еще не было. На следующее утро русское войско выступило дальше. На тридцатый день похода полки достигли устья Днепра, там они соединилось с армией Шеина. За спиной русского войска осталось три укрепленных магазина с гарнизонами. Они станут русскими оплотами в Диком поле. На левой стороне Днепра не осталось ни одного татарского или нагайского стойбища. Одних только овец захвачено четыре миллиона голов. Тысячи пленных и освобожденных рабов потянулись к Днепру или к Дону. Татарам и ногайцам придется ответить за все горе, принесенное ими и, их предками в славянские земли. Русские войска остановились напротив крепости Перекопа где заперлись три тысячи янычар, топчу и остатки воинов Селима I Гирея, но их никто не собирался штурмовать. За Перекопом безводные степи, пока преодолеешь половину войска погубишь. Достаточно запереть степных разбойников в Крыму. Пусть там бессильно яриться. На просторы Дикого Поля им уже не выбраться. Напротив османской крепости стремительно углублялись рвы и росли земляные бастионы русской твердыни. Основные деревянные конструкции крепости сделали еще по весне, а затем сплавили по Днепру и собирали непосредственно на месте.