Ребенок ничего не ответил. Барбара медленно продвигалась вперед. Она рискнула выглянуть за угол и увидела, что дорожка ведет к каменным ступеням, уходящим вниз под арку в стене часовни. Похоже, что они ведут в подвал. Узкие полоски света пробивались на ступеньки откуда-то снизу. Слишком светло для фонарика, подумала Барбара. Должно быть, он взял с собой и походную лампу. Она была у него с собой, когда они ездили на мельницу. Наверное, ее он и доставал из багажника.
Она размяла пальцы, сжимавшие железный рычаг. И тихонько пошла вперед вдоль стены часовни.
— Пей, черт возьми! — говорил Робин.
— Я хочу домой.
— Мне плевать, что ты там хочешь. Вот тебе, получай!
— Ай, мне больно! Отпусти! — вскрикнул мальчик.
Послышалась возня. Раздался звук удара и рычащий голос Робина:
— А-ах ты, дрянь! Если я говорю тебе, пей… — и снова звук сильного удара.
Лео пронзительно закричал. Последовал еще удар. Робин, видно, решил убить его. Или он заставит ребенка выпить снотворное, подождет несколько минут, пока он отключится, и утопит, как сделал это с Шарлоттой, или убьет его сейчас. Значит, он твердо решил, что Лео должен умереть.
Барбара бегом преодолела оставшуюся часть дорожки к ступеням. На ее стороне внезапность, говорила она себе. У нее есть этот железный рычаг. Пейн не ожидает ее нападения.
Она с воплем ринулась вниз по ступенькам и, ударив деревянную дверь с такой силой, что та с размаху грохнулась о стену, ворвалась в подвал. Робин, зажав одной рукой светловолосую голову ребенка, другой подносил к его рту пластмассовую чашку, заставляя пить.
Барбара мгновенно поняла, как он намеревался осуществить свой план на этот раз. Подвал представлял собой старинный склеп. Шесть свинцовых гробов лежали на полу поперек траншеи. Траншея была заполнена зеленой от тины и водорослей водой. От нее шел смрадный запах разложения. И вот эту воду нашли бы в теле Лео. Не водопроводную на этот раз, а нечто более сложное, чтобы было над чем поломать голову патологоанатомам и экспертам.
— А ну, отпусти его! — крикнула Барбара. — Я сказала, сволочь, отпусти его!
Робин разжал руку. Но не отступил и не съежился от страха, что его застали врасплох, а двинулся на нее.
Барбара взмахнула железным рычагом. Удар пришелся ему по плечу. Он моргнул, но продолжал наступать. Она опять замахнулась. Он выбросил вперед руку и перехватил рычаг, вырвал его у нее из рук и бросил в сторону. Железный прут скользнул по каменному полу, стукнулся о стенку гроба и с всплеском упал в траншею. При этом звуке Робин усмехнулся. Он придвинулся еще.
— Лео, беги! — закричала Барбара, но ребенок не шелохнулся. Он лежал, скрючившись около гроба, о который ударился рычаг домкрата, и смотрел на них через прижатые к лицу ладони.
— Нет! Не надо! — вскрикнул он.
Робин не терял времени. Прежде чем она успела сообразить, он прижал ее к стене и ударил кулаком — один раз поддых, от чего Барбара повалилась на пол, и другой — по почкам, когда она вскакивала. Словно огонь обжег ее внутри. Барбара схватила его за волосы, сильно дернула его голову назад, нажав пальцами на его глаза. Он инстинктивно попятился назад. Она потеряла захват. Робин с силой ударил ее кулаком в лицо.
Она услышала, как хрустнул ее нос. Почувствовала, как острая боль пламенем охватила все лицо. Падая на бок, Барбара успела вцепиться в него и утянула за собой. Они грохнулись на камни. Ей удалось вывернуться и навалиться на него. Кровь хлестала из ее носа прямо на его лицо. Она схватила его голову, приподняла и с силой ударила о каменный пол. Она била его кулаками по горлу, по ушам, по щекам, по глазам.
— Лео! Беги отсюда! — кричала Барбара.
Робин схватил ее за горло. Он извивался всем телом, пытаясь сбросить ее. Сквозь пелену, застилавшую ей глаза, она увидела, что Лео шевельнулся, попятился назад. Он не бежал к двери, а ползал среди гробов, будто искал, где спрятаться.
— Лео! Беги отсюда! — снова крикнула Барбара.
С рычанием Робин сбросил ее с себя. Падая на пол, она изо всех сил ударила его ногой и почувствовала, что попала ему в подбородок. Его отбросило назад. Она вскочила на ноги.
Когда Барбара провела рукой по своему лицу, ладонь стала красной. Она окликнула Лео. На фоне мрачных свинцовых гробов различила его светло-золотистую голову. И тут Робин тоже вскочил на ноги.
— Ах ты, стерва… гадина… — он набросился на нее, прижал ее к стене, рыча, стал бить ее по лицу короткими резкими ударами.
Оружие, думала Барбара. Ей нужно оружие. Хоть что-нибудь. У нее ничего нет. И раз у нее ничего нет, они пропали. И она. И Лео. Он убьет их. Он убьет их обоих, потому что она проиграла. Проиграла. Проиграла. Мысль об этом…
Барбара отшвырнула его от себя, отчаянно двинув ему плечом в грудь. Он бил ее по спине, но она, обхватив его руками за корпус, притянула к себе, нашла более устойчивое положение и, когда его вес переместился, резко ударила коленом ему в пах. Она промахнулась, и он завладел ситуацией. Вновь швырнул ее об стену. Схватил за шею. Повалил на пол.
Робин стоял, наклонясь, над нею, оглядываясь направо и налево. Искал оружие. Барбара поняла это. Лампа.
Когда он потянулся к лампе, она схватила его за ноги. Он ударил ее ногой по голове, но она сумела дернуть его. И когда он грохнулся на пол, Барбара навалилась на него. Понимая, что силы ее на исходе, она сжала его горло. Зажала в замок ногами его ноги. Если бы она могла удержать его здесь, если бы мальчик успел выбежать, если бы у него хватило ума побежать в чащу деревьев…
— Лео! — прохрипела она. — Беги! Спрячься!
Ей показалось, что она увидела краем глаза, как он двинулся с места. Но выглядел он как-то странно. Не такие светлые волосы, ужасная маска вместо лица, руки и ноги как у мертвеца.
Он страшно испуган. Он ведь всего лишь ребенок. Он не понимает, что происходит. Но если она не сможет заставить его понять, что ему нужно скорее бежать отсюда, сейчас же, тогда…
— Беги! — кричала она. — Беги!
Она почувствовала, как Робин напрягся всем телом — руки, ноги, грудь. Рывком, собрав все силы, он вновь сбросил ее с себя. Но на этот раз она уже не могла подняться на ноги. Теперь он уже был на ней, как она только что была на нем. Локоть на горле, ноги зажали ноги, горячее дыхание ей в лицо.
— Ему не отвертеться… — хрипел он, дико хватая ртом воздух. — Он заплатит…
Робин давил все сильнее. Барбара увидела белый туман вокруг. И последнее, что мелькнуло перед ее взором — улыбающееся лицо Робина. Оно выражало удовлетворение человека, для которого справедливость, наконец, восторжествовала.
Глава 30
Линли смотрел, как Коррин Пейн подносит чашку к губам. Ее взгляд был мутным как у пьяницы, а движения замедленными.
— Еще кофе, — мрачно сказал он Нкате. — Да покрепче. Двойной. А то и тройной, если сумеешь.
Нката осмотрительно ответил:
— Холодный душ подействует не хуже, — и продолжил, как бы опровергая утверждение, которое Линли не потрудился высказать вслух, — что у них нет женщины-констебля, а сами они вряд ли смогут раздеть эту женщину. — Мы бы и не стали ее раздевать. А прямо так прополоскали бы хорошенько.
— Уинстон, займись кофе.
Коррин пробормотала:
— Парнишечка… — и ее голова расслабленно поникла.
Линли потряс ее за плечи. Выдвинул ее стул из-за стола и поставил ее на ноги. Провел Коррин по столовой от стены до стены, но ее ноги заплетались как вареные спагетти. Пользы от нее им было не больше, чем от кухонной поварешки.
— Черт возьми, женщина. Приди в себя, быстро.
Когда она слепо наткнулась на него, он понял, как ему ужасно хочется избавиться от нее. Из чего ему самому стало ясно, до какой степени возросло его беспокойство за те тридцать минут, что они находятся в «Небесном жаворонке».
Разработанный план действий должен был пройти как по нотам. Они выезжают из Скотланд-Ярда в Уилтшир, сличают отпечатки пальцев констебля Пейна из полицейского архива с отпечатками из магнитофона и из брошенного дома. Затем устанавливают слежку за домом, чтобы утром, когда Пейн поедет за сыном Лаксфорда — что он наверняка должен был сделать после того, как увидит «Сорс» без нужной ему статьи — засечь его, арестовать и вернуть ребенка его родителям в Лондоне. Спутало все карты амесфордское отделение полиции. Они никак не могли найти эксперта по отпечаткам пальцев, а когда, наконец, его обнаружили, ему понадобилось больше часа, чтобы приехать в полицейский участок. За это время Линли пришлось выдержать словесную стычку с сержантом Регом Стэнли, реакция которого на предположение, что один из его подчиненных виновен в двух похищениях детей и одном убийстве, была достаточно эмоциональной:
— Это все чушь собачья. И вообще, парни, вы кто такие? Кто вас сюда прислал? — он насмешливо фыркнул, когда понял, что они работают с сержантом из Скотланд-Ярда, которая, по-видимому, стала его bete noire[28]. Судя по всему, сотрудничество и взаимопомощь не стояли на первом месте в перечне его личных качеств и в лучшие времена. А сейчас — в худшие — и вовсе исчезли.
Наконец они получили необходимую информацию, на что ушло ровно столько времени, сколько было необходимо эксперту по отпечаткам пальцев, чтобы одеть очки, включить мощную лампу, вынуть увеличительное стекло, поднести его к карточке с образчиками и объявить:
— Двухпетельные бороздки — детская игра. Они идентичны. Вы на самом деле только из-за этого оторвали меня от покера?
Сразу же была сформирована группа для ведения наблюдения за домом. Среди полицейских прошел ропот, когда стало ясно, кто является объектом наблюдения, однако фургон был отправлен, установлена радиосвязь и все члены группы были расставлены по своим местам. И только когда пришло первое сообщение, что машина подозреваемого, как и машина сержанта из Скотланд-Ярда исчезли, Линли и Нката выехали в «Небесный жаворонок».