— Школьная форма, — ответил констебль. — Нашли у этого типа в гараже. Говорит, что собирался использовать ее как тряпки. Но на ней пришиты метки ребенка Боуин, вот такого размера.
Сержант Стэнли отправил на место происшествия, в гараж Говарда Шорта на выезде из Коута, группу криминалистов. После этого отправился в комнату для допросов номер три. Барбара не отставала от него ни на шаг. Она выбрала момент и сказала:
— Мне нужна еще одна группа в Форд. Там голубятня с…
— Голубятня? — Стэнли остановился. — Какая еще, к черту, голубятня?
— У нас есть запись голоса девочки, — объяснила она, — сделанная за день или два до ее смерти. Она там говорит о месте, где ее держат. Эта голубятня совпадает с ее описанием. Я хочу, чтобы группа экспертов отправилась туда. Сейчас же.
Стэнли наклонился к ней. В первый раз она заметила, как он внешне неприятен. С этого близкого расстояния она могла видеть волоски на его шее и оспины вокруг рта.
— Согласовывай это со своим шефом. Я не собираюсь гонять экспертов по всей округе, потому что тебе это ударило в голову.
— Сделаешь так, как я сказала. А если не сделаешь…
— То что? Ты наблюешь мне на ботинки?
Она схватила его за галстук.
— Твои ботинки не пострадают, — прошипела она. — Но вот за кое-что другое не могу поручиться. Так что? Мы выяснили, кто что должен делать?
Стэнли дыхнул ей в лицо застарелым табачным духом.
— Поостынь, — спокойно предложил он.
— Пошел ты, знаешь куда? — толкнув его в грудь, она отпустила галстук. — Послушай мой совет, Рег. В этой войне ты не выиграешь, и не надейся. Постарайся это понять, прежде чем я сделаю так, чтобы тебя отстранили от дела.
Щелкнув своей зажигалкой с женским задом, он прикурил сигарету.
— Мне надо вести допрос, — он говорил с уверенностью человека, прослужившего в полиции долгие годы. — Хочешь поприсутствовать? — И пошел по коридору, бросив на ходу секретарше, спешившей куда-то с планшетом: — Принеси-ка нам кофе — комната три.
Барбара приказала своему гневу угомониться. Как ей хотелось бы вцепиться в эту рябую физиономию Стэнли, но не имело смысла сходиться с ним лицом к лицу. Ясно, что он не намерен уступить, хотя его противник и женщина. Ей нужно использовать другие средства, чтобы утихомирить эту сволочь.
Она прошла за ним по коридору и свернула направо в комнату для допросов. Там, на краешке пластмассового стула сидел Говард Шорт — парень лет двадцати с небольшим, с выпученными по-лягушачьи глазами, одетый в рабочий комбинезон, весь пропитанный маслом. На голове бейсбольная кепка с надписью спереди «Смельчаки». Он держался руками за живот.
Прежде чем Стэнли или Барбара успели что-либо сказать, он заговорил сам:
— Это все из-за той девочки, да? Я знаю, что да. Я это понял, когда тот парень обшарил мой ящик с тряпками. И нашел это.
— Что? — спросил Стэнли. Он пододвинул стул и протянул Шорту свою пачку сигарет, предлагая закурить.
Говард затряс головой. Он сильнее прижал руки к животу.
— Язва.
— Что?
— Больной желудок.
— Забудь о нем. Так что они нашли в твоем ящике с тряпками, Говард?
Парень посмотрел на Барбару, как бы желая убедиться, что кто-нибудь все-таки будет на его стороне.
— Что было в ящике, мистер Шорт? — спросила она.
— Это, — проговорил он. — То, что они нашли. Форма, — он скрючился на стуле и застонал. — Я ничего не знаю о ребенке. Я просто покупаю…
— Зачем ты ее украл?
— Я не крал.
— Где ты держал ее? В гараже?
— Я никого не держал… никаких девочек. Я узнал об этом по телевизору, как все. Клянусь, я ее в глаза не видел. Ни разу.
— Однако тебе понравилось ее раздевать. Ты неплохо повеселился, когда раздел ее догола?
— Я? Да никогда! Никогда я этого не делал.
— Так ты что же, девственник, Говард? Или, может, педик? Как это может быть? Совсем не любишь девочек?
— Люблю я девочек. Но только, я хотел сказать…
— Маленьких? Маленьких девочек тоже любишь?
— Я не крал этого ребенка.
— Но ведь ты знаешь, что ее украли? Как же так?
— Из новостей по телевизору. Из газет. Это все знают. Но я к этому делу не имею никакого отношения. Я только взял ее форму…
— Значит, ты знал, что она ее, — перебил его Стэнли. — С самого начала знал, так?
— Нет!
— Кончай врать. Будет лучше, если расскажешь нам всю правду.
— Я и хочу это сделать. Я же говорю, что эти тряпки…
— Ты хочешь сказать, форма. Школьная форма девочки. Школьная форма погибшей девочки, Говард. Твой гараж ведь находится всего в миле от канала, верно?
— Я никогда этого не делал, — повторил Говард. Он согнулся вперед, нажимая на свои руки и тем самым увеличивая давление на желудок. — Ужасно болит, гад, — пробормотал он.
— Нечего перед нами в игры играть, — бросил ему Стэнли.
— Пожалуйста, дайте мне воды, запить таблетки, — Говард отнял руку от живота, пошарил в кармане комбинезона и вытащил пластмассовую коробочку с таблетками.
— Сначала разговор, потом таблетки, — заявил Стэнли.
Барбара рывком распахнула дверь в коридор, чтобы попросить воды. Секретарша, которой Стэнли велел принести кофе, стояла на пороге с двумя пластмассовыми чашечками в руках. Барбара улыбнулась, вполне искренне произнесла:
— Огромное спасибо, — и передала свою чашку механику. — Вот, — сказала она, — запейте этим таблетки, мистер Шорт, — и, вытащив стул из-за стола, поставила его рядом с трясущимся парнем. — Вы можете рассказать нам, где взяли школьную форму?
Говард сунул в рот две таблетки и запил их кофе. Стул Барбары стоял так, что это заставило парня повернуть к ней свой стул, предоставив Стэнли обозревать его профиль. Барбара мысленно похлопала себя по плечу за такой искусный маневр по смене власти.
— На благотворительной распродаже, — ответил Говард.
— На какой благотворительной распродаже?
— На церковном празднике. У нас каждую весну бывает церковный праздник, в этом году он пришелся на воскресенье. Я отвозил туда бабушку, потому что ей нужно было поработать час в чайной палатке. Не было смысла везти ее на праздник, возвращаться домой, а потом опять ехать за ней, поэтому я решил подождать там. Вот тогда я и купил эти тряпки. Их продавали на благотворительной распродаже. В пластиковых пакетах. Каждый по полтора фунта. Я купил три, потому что они мне нужны для работы. И потом, эти деньги пойдут на благое дело, — простодушно добавил он, — они собирают деньги на восстановление одного из окон в алтаре.
— Где? — спросила Барбара. — В какой церкви, мистер Шорт?
— В Стэнтон-Сент-Бернард. Там как раз живет моя бабушка, — он перевел глаза с Барбары на сержанта Стэнли. — Я говорю правду. Я ничего не знаю о форме. Я даже не знал, что она в пакете, пока копы не вытряхнули все на пол. Я этот пакет даже еще и не открывал. Клянусь, я не вру.
— Кто проводил распродажу? — вклинился Стэнли.
Говард облизал губы, посмотрел на Стэнли, потом снова на Барбару.
— Какая-то девушка. Блондинка.
— Твоя подружка?
— Я ее не знаю.
— И не пробовал заговорить с ней? Не выспрашивал имя?
— Я только купил у нее тряпки.
— И не заигрывал, не думал, как бы покрутить с ней?
— Нет.
— Почему? Слишком стара для тебя? Тебе нравятся помоложе?
— Я ее вообще не знаю, ясно? Я только купил эти тряпки, на благотворительной распродаже, я уже говорил. Я не знаю, где они их берут. Я не знаю, как звали ту девушку, которая их мне продала. Она просто продавала вещи, забирала деньги и отдавала пакеты. Если вы хотите еще что-то узнать, вам, наверное, лучше бы спросить…
— Защищаешь, значит, ее? — перебил его Стэнли. — Это почему же, Говард, ты ее защищаешь?
— Я только стараюсь помочь вам! — крикнул Шорт.
— Да уж, конечно. Готов спорить, ты взял форму девочки и сунул ее к тряпкам, которые купил на распродаже.
— Не делал я этого!
— Готов так же спорить, что ты украл ее, напоил наркотиками и утопил.
— Нет!
— Также…
Барбара встала, дотронулась до плеча Шорта.
— Спасибо за помощь, — твердо проговорила она. — Мы проверим все, что вы сказали, мистер Шорт. Сержант Стэнли? — она наклонила голову в сторону двери и вышла из комнаты.
Стэнли тоже вышел вслед за ней в коридор. Она слышала, как он ругнулся:
— …твою мать! Если этот стервец думает, что…
Она резко обернулась к нему.
— То, что думает «этот стервец», не так важно. Ты сам начни, наконец, думать. Так запугать свидетеля! Эдак мы тут такой бардак устроим… Уже почти устроили.
— И ты поверила в эту брехню о палатках и блондинках? — фыркнул Стэнли. — Да он по уши в дерьме.
— Если он виноват, мы прижмем его к ногтю. Но сделаем это по закону. Или никак. Понял? — И, не дожидаясь ответа, продолжила: — Так что отправь эту школьную форму на экспертизу, Рег. Пусть проверят каждый дюйм. Мне нужны волоски, частички кожи, кровь, грязь, смазка, сперма. Мне нужно собачье дерьмо, коровий навоз, лошадиный навоз, птичий помет и все что угодно, что только ни обнаружат на ней. Понятно?
Верхняя губа Стэнли презрительно вздернулась.
— Не трать вхолостую мой личный состав, Скотланд-Ярд. Мы знаем, что это ее одежда. Если потребуется проверка, мы покажем вещи ее матери.
Барбара встала в шести дюймах от него.
— Да, правильно, знаем. Знаем, что это ее вещи. Но мы не знаем, кто ее убийца, Рег, не так ли? Поэтому мы возьмем эту одежду и будем искать, чесать, трясти, смотреть под микроскопом, с помощью волоконной оптики и лазера делать все возможное, чтобы найти ниточку, которая выведет нас к убийце, будь это Говард Шорт или принц Уэльский. Я понятно изложила, или тебе нужно письменное распоряжение от твоего начальника?
Стэнли медленно цыкнул уголком рта.
— Ладно, — сказал он и вполголоса добавил, — в гробу я тебя видел, начальник дерьмовый.
— Размечтался, — бросила Барбара.
Она повернулась и пошла обратно в комнату для допросов. «Где же, черт возьми, находится этот Стэнтон — Сент-Бернард?» — размышляла она.