– Похитить? – я вообще ничего не понимала. – Зачем?
Женщина вздохнула.
– Отсюда и начинается твоя тесная связь с ковеном, потому что в ту ночь проснулась твоя магия, что для всех нас стало шоком. Ты не такая, как мы Сава. Я не знаю, кто твой отец, но знаю, что ты не являешься ведьмой, как таковой. Из года в год мы бились над этой загадкой, проводили кучу всевозможных тестов, пока не пришло время оставить попытки разобраться. После первой попытки тебя похитить, были и другие, но ты не позволяла чужим даже прикоснуться к тебе, закрываясь каким-то коконом из неудач для обидчиков. Кто-то спотыкался не вовремя, нарываясь на собственный нож. Кто-то кубарем скатывался с лестницы. Кто-то даже промахивался, пытаясь схватить тебя в кухне, и нарывался на сковороду с раскаленным маслом. В тринадцать лет с тобой что-то случилось. Я прекрасно помню, как однажды ночью ты пронзительно кричала. Когда мы ворвались в твою комнату, то увидели, как ты, буквально, искришься. Это было похоже на то, будто ты сдерживаешь собственный взрыв. К себе ты никого не подпускала, продолжала кричать, но уже буквально через несколько секунд всё закончилось, и ты просто упала в свою постель без чувств. А на утро уже ничего не помнила, ни из того, что было ночью, ни из того, что творилось с тобой ранее. И неудачи эти, они стали уже не защитной реакцией, а постоянным твоим сопровождением.
– То есть… Это проявление моей магии?
– Это похоже на лишнюю магию, не способную удержаться в тебе. Выплески происходят только тогда, когда предоставляется удобный случай для проявления. К примеру, если закрыть тебя в каком-нибудь доме и никого не подпускать, ничего и не произойдёт, это мы с ковеном уже проверяли. Поэтому, у тебя и не получается, пользоваться обычными заклинаниями как надо. Для твоей силы это тот самый удобный случай.
У меня голова шла кругом от переизбытка информации.
– А твой жених, Сава… Ты видела его лишь однажды, в день проявления твоей магии в третий раз. И по той же причине ты не помнишь встречи, но это даже к лучшему. Это был не его выбор. Твой, но он приобретает с тобой очень многое, поверь. Он искал тебя, хоть его и вынудили, но искал. Проблемой для него была твоя мать. Саяма стала и камнем преткновения, и благословением свыше. Он не мог отказаться от помолвки из-за давления родственников, которым выгоден этот брак с дочерью верховной, но и согласился с трудом. Большего я тебе не расскажу, уж извини.
– Отлично, Бабушка! То есть, он меня ещё и ненавидит! – съязвила я. – Какая прелесть!
Бабушка сокрушенно покачала головой.
– Я же говорю, что ты меня не слышишь. Мы повторим этот разговор, когда придёт время, Сава. А сейчас всё хорошенько обдумай, мне нужно возвращаться.
– Постой. – Удивилась я. – А разве ты не хочешь и меня с собой забрать?
Хитрая улыбка была мне ответом.
– Здесь ты в полной безопасности.
Когда за ней закрылась дверь, я продолжала сидеть на полу, бездумно изучая узор дверной ручки. Зачатки мыслей не желали обретать форму, и так же не желали выходить из головы, крутясь в сознании отдельными словами, врезавшимися в мозг.
Мама. Кольцо. Магия. Отец. Выбор. Жених. Похищение. Побег. Академия. Вельзевул. Норг. Неудачи.
Хотелось знать, что за хоровод такой, и в то же время… Не хотелось знать ни о чём. Не знаю, сколько я так просидела, очнулась только тогда, когда в дверь тихо поскреблись. Пришлось подняться и впустить кошака в комнату, чтобы тот в одно мгновение нашел моё запястье и с самым счастливым видом ткнулся в него носом, как в место, намазанное настоем валерианы.
– Что же ты такое там чуешь, что тебя не оторвать, Тузя? – тихо спросила я, пропуская жесткую густую серую шерсть сквозь пальцы…
Густую? Серую?
– ТУЗЯ!!! – завопила я на грязнущего проходимца, – Ты там уголь воровал что ли?!
Морда кошака довольно оскалилась, демонстрируя идеальную белизну клыков.
– Засранец…
Похоже, война в ванной теперь станет ежедневной и беспощадной.
ГЛАВА 8
Дни до праздника пролетели как-то слишком быстро. Возможно, всему виной подготовка к тестам, по результатам которых отберут самых лучших адептов для экскурсии в ковен. И хотя я там была пару раз в детстве с бабушкой, ничто не заменит поход туда с преподавателем истории, который всё покажет, разжуёт и в рот положит. К тому же, это единственный способ выбраться из стен академии. Сол Алаид не просто запретил её покидать, а вообще исключил даже малейшую возможность побега, и теперь, помимо привратника, неустанно караулящего ворота, там находится и стража, днём из дневного дозора, ночью из ночного.
Меня же всё сильнее накрывало чувство какой-то подставы, хлёстко бьющей в легкие, стоит мне завидеть ректора всея академии на расстоянии. Понять и осознать причину я не могла, как не могла и выдернуть из головы мысли о его брате. А ещё, в последнее время, к нам очень часто, захаживает Торн Алакири. Зачем и для чего, мне, естественно, неизвестно.
Кстати, именно он снял с Карганы Агиаковны заклинание. Говорят, сначала разбудил, а когда девушка от счастья начала на него вешаться, он ещё и внешность ей вернул. В общем, не долго старушка радовалась. Зато мне теперь вдвойне достаётся от неё, видимо, пытается спровоцировать, но я держусь.
Аста прекратила попытки меня чем-нибудь уязвить. Наверное, наслаждалась подготовкой к балу, но я иногда замечала на себе её неприязненные взгляды, которые ничего хорошего не обещали. Кама тоже считает, что вампирша что-то задумала, и не удивлюсь, если она устроит мне подлянку прямо на балу.
Штудируя учебник по истории, я неосознанно поглаживала Тузю, развалившегося у меня под боком. Платье, давно выбранное, висело на стуле. Золотой кулон, оставшийся от мамы, дожидался своей участи в шкатулке, туфли у порога. Желание куда-то идти… трусливо сбежало.
Тихий стук в дверь оторвал меня от чтения, пришлось вставать, отчего кошак недовольно зафырчал.
– Минуту, – буркнула я, натягивая на себя халат.
– Я очень надеюсь, что ты готова, – услышала голос Камы, открывая дверь. – Потому что, если нет, я тебя прямо так… потащу. Почему ты ещё в халате, Напи?!
Ведьма выглядела потрясающе. Зелёное платье с открытыми плечами, очень красиво сидело на ней. Плотный лиф с золотой вышивкой и струящаяся от бедра юбка. Волосы собраны в высокую прическу, из которой выбивались кокетливые локоны, а ещё губы. Сочные вишнёвые губы, наверняка многих сведут сегодня с ума.
– Немедленно оденься и пошли! Говорят, ректор устроил сюрприз для адептов.
Нехотя кивнула и отправилась надевать платье. Выбор упал на бело-голубое с серебряной вышивкой по подолу. Плечи и спина были открыты, рукава имели длинный разрез, что открывал руки почти при любом движении. Лиф очень плотно облегал грудь, делая её довольно высокой и притягательной, и юбка, как у Камы, струилась в пол. Волосы я решила не укладывать в высокую прическу, а просто заколоть сзади, оставляя волну. Ну и серебристые туфельки.
– Ты очень красива, – выдохнула Кама, любуясь результатом. – Ну всё. – Меня схватили за руку, отправив норгу воздушный поцелуй. – Танцы, шампанское и отличное настроение нас ждут.
И вот идём мы по длинным коридорам академии, приближаясь к источнику приятной мелодии. Туда, где царит веселье. Туда, где полно счастливых адептов. Туда… куда мне почему-то всё боязней идти.
В коридоре были развешаны магические разноцветные шарики, пол устилала красная ковровая дорожка, и шаги не звучали теперь так же звонко, как обычно. Шорох наших с Камирой платьев, весёлый смех и глухо, как-то надрывно, бьющееся сердце.
Огромные створчатые двери распахиваются, являя нам великолепие торжества, но я даже не замечаю ни украшенных заклинанием искр стен, ни плавающих цветов вперемешку с магшарами под потолком, ни нарядов адептов. Мой взгляд притянула одна единственная вещь на входе. Арка действительности. Арка, открывающая всем истинный облик вошедшего. Арка, которая разрушит мою синергетическую оболочку, без возможности её восстановить.
Я встала в дверях, как вкопанная, не обращая внимания на дергающую меня за руку Каму.
– Не пойду! – воскликнула громче, чем хотела.
На мой голос начали оборачиваться адепты в праздничных нарядах. В их глазах читалось удивление, вперемешку с любопытством. Но не это притянуло мой взор, а самодовольный, холодный взгляд вампирши, с горчинкой ненависти и триумфа.
– Напи, да что такое? – встревожилась подруга. – Тебе плохо?
– Арка, – кивнула я на предмет. – Мне нельзя через неё проходить.
– Но почему? – удивилась подруга.
Не успела я ответить, как получила ощутимый толчок в спину. Вскрикнув, по инерции проделала несколько шагов и оказалась по ту сторону ненавистного в эту секунду предмета, уткнувшись лицом в твердую мужскую грудь. Знакомый запах ударил в нос, вынуждая напрячься. На плечи легли горячие руки, пытающиеся меня отстранить.
В торжественном зале наступила тишина. Стихли смех и разговоры, стихла музыка.
По телу прокатилась обжигающая волна, разрушая оболочку. Уничтожая то, над чем очень долго и тщательно корпел мастер, позволивший мне окунуться в чужую жизнь с головой. Я точно знала, что волосы сейчас приобрели бездонный угольный цвет, глаза стали синими, как космос, и глубокими, как океан. Черты лица заострились, губы приобрели коралловый оттенок и пухлость. Ресницы стали густыми и длинными, нос чуть меньше и тоньше. А тело… Тело приобрело округлости, которые я всегда прятала под иллюзией.
– Что происходит? – голос ректора был обращен не ко мне, но был властным и строгим. Он заставил меня вздрогнуть и замереть неподвижной статуей, склонившей голову к его груди. Прячущей взгляд от толпы.
Ожидание хуже смерти. Сейчас я как никогда осознавала, что не хочу видеть всепоглощающую ненависть в его глазах. Мама была виноватой, она приговорила к смерти его брата, и я чувствую за это ответственность… Не хочу это видеть. Не хочу.
– Она споткнулась, – ответила подруга вампирши. Её голос невозможно было не узнать, из-за той ехидцы, которая часто сквозит в репликах. Вот кто меня толкнул.