Дракон лежал посреди двора. Его бока тяжело вздымались, а из многочисленных ран сочилась кровь. Его глаза были закрыты. Я заплакала.
Я не знала, что делать с раненым драконом, и боялась, что он умрет.
Раздался звон лопнувшей струны. Я так и не узнала, что это за звук, регулярно нарушающий тишину замка. Дракон с трудом поднял голову.
– Уходи…- прохрипел он.
– Нет.
Я опустилась на камни рядом с ним.
– Уходи, я прошу тебя… Ты не должна это видеть…
– Я хочу помочь тебе, но не знаю как, – сказала я, погладив чешуйчатую морду в жестких костяных наростах.
Он застонал. Вдруг я почувствовала странное покалывание в пальцах.
Я отдернула руку. Очертания дракона начали оплывать, вокруг него появилась какая-то мерцающая дымка, а когда она исчезла, передо мной лежал израненный Вальтазар.
– Я не хотел, чтобы ты знала… – прошептал он и потерял сознание.
А я-то думала, что разучилась удивляться. Теперь понятно, кого напоминал мне дракон.
Я позвала призрачных слуг и приказала перенести Вальтазара в комнату.
Как всегда, на следующее утро от его ран остались лишь едва заметные следы. Правда, так сильно ему еще никогда не доставалось.
– Почему ты скрывал от меня, что ты и есть дракон? – спросила я, когда он проснулся.
– Это не совсем так, – возразил он. – Я и дракон -не одно и то же.
Понимаешь ли, моя душа словно бы разделена на две части, которые не могут проявляться одновременно. Одна из них является главной, когда я в образе дракона, другая – когда я в образе человека. Мне сказали, что так будет до тех пор, пока я не полюблю и меня не полюбят. Тогда части соединятся. А не говорил я тебе ничего по вполне понятным причинам. Я не хотел быть зверем в твоих глазах.
А ведь действительно – дракон и Вальтазар сначала были полными противоположностями: человек с душой зверя и зверь с душой человека.
Теперь же Вальтазар стал меняться…
– Но какой облик является твоим истинным?
– И тот, и другой. Я могу превращаться по собственному желанию, но есть определенные часы, которые я должен проводить в облике дракона, а другие в облике человека.
– Значит, струна…
– Сигнал, – подтвердил он мою догадку. – Сигнал, который дает мне знать, что пришло время превращения.
В этот день он был особенно ласков со мной. Он говорил, что теперь между нами не осталось никаких тайн. Я спросила про шкатулку с медальонами, и он сказал, что это все в прошлом, потому она и оказалась среди ненужного хлама.
Во мне боролись противоречивые чувства. Я понимала, что должна была рассказать Моррису о копье, и в то же время жалела, что сделала это.
Настал назначенный день. Я ничего не сказала Вальтазару.
– А не пойти ли нам прогуляться? – неожиданно предложил он.
– Нет! – вырвалось у меня.
– Почему? – удивился он.
Ну как я могла объяснить ему?
– Просто… У меня болит голова, – сказала я первое, что пришло мне на ум.
– Ерунда, – заявил он. – На свежем воздухе тебе сразу станет лучше.
– Но мне никуда не хочется.
– Ты забываешь – мы живем по моим правилам, – со смехом сказал он и поднял меня на руки. – Если ты не хочешь идти сама, придется тащить тебя силой.
Во дворе он превратился в дракона. Перелетев через стену, он направился к лесу.
– Давно мы не были на нашей поляне, – сказал он.
– Прошу тебя, только не туда! – испугалась я.
Ведь это и было условленным местом. Но Вальтазар считал, что все должно быть так, как он решил – и никак иначе.
Спланировав на траву, он снова принял человеческий облик. В кустах трещали цикады, ветер приносил запахи трав и цветов, и все вокруг казалось таким мирным, что мне не верилось, что в двух шагах от нас затаилась серебряная смерть. Может быть, им что-то помешало, может, ничего не получится?.. Впервые я надеялась, что неудачи, преследующие Морриса всю жизнь, не оставят его и на этот раз.
Ветви можжевельника чуть заметно пошевелились. Вот здесь я должна пропустить Вальтазара вперед…
Он не чувствовал надвигающейся опасности и продолжал идти, болтая всякую ерунду.
– Кларисса, где твои мысли? – весело спросил он, оборвав себя на полуслове и оглянувшись на меня через плечо. Он расположился как нельзя более выгодно для Морриса.
– Вальтазар, подожди! – крикнула я, но поняла, что не успею.
Слишком поздно. И тогда, словно в каком-то забытьи, я бросилась ему на шею, оказавшись между ним и Моррисом.
Боли не было. Просто что-то резко толкнуло меня в спину, и еще я успела увидеть безграничное удивление в зеленых глазах Вальтазара и подумала если нам не суждено вместе жить, так хотя бы умрем вместе .
А когда Моррис, шатаясь от свалившегося на него горя, вышел на поляну, они так и лежали: молодая женщина и громадный черный дракон – двое, навеки соединенные копьем Даргара.
* * *
…На этот раз шок был не таким сильным, но встряска получилась хорошая. Находясь еще под впечатлением только что пережитого, я смотрела на Сашу.
– Ну и взгляд! – внезапно охрипшим голосом произнес он и судорожно сглотнул. Потом он почти умоляюще посмотрел на Лешу:
– JIexa, будь другом, выйди, а?
– Это не то, что ты думаешь, – охладил его тот.
– Я вспомнила. Мы с тобой уже встречались.
– Да? – Саша улыбнулся. – И как я тебе тогда?
Странно было видеть перед собой человека, который умирал вместе со мной минуту назад.
– Ты был человек-дракон… Вальтазар…
– Что? – протянул он. – Какой еще Вальтазавр? Вальтанутый динозавр, что ли?
– Почти.
"Нетрудно научиться вспоминать, труднее научиться жить с этими воспоминаниями." Я глянула на Лешу. Его присутствие действовало на меня успокаивающе.
Раздался звонок. Немного пошатываясь, я подошла к телефону и сняла трубку.
– Привет! – раздался голос Андрея.
Тут же позвонили в дверь.
– Валь… Саша, открой, пожалуйста, – попросила я.
– Что, Саня у тебя? – поинтересовался Андрей.
– Да, – подтвердила я, вполуха слушая доносящиеся из коридора голоса. Кажется, Марина.
– Как там твой белобрысый? – ехидно спросил Андрей.
На пороге появилась Марина в сопровождении Саши. Этот шут гороховый опять сделал все, чтобы меня скомпрометировать: расстегнул пару пуговиц на своей рубашке и придал себе расхристанный вид.
– Прекрасно, лучше не бывает, – ответила я Андрею и кивнула Марине.
– Говорят, он к тебе вчера опять приходил?
– Да. – Я немного отодвинула трубку. – Леша, пусть Марина карту вытащит. Объясни ей.
– Так он еще у тебя?! – возмутился Андрей, услышав мою реплику.
– Ага, со вчерашнего дня, – серьезно сказала я.
Андрея понесло. Он весьма экспрессивно погнал какую-то ерунду, поминая недобрым словом Зверя, Влада, Лешу и еще черт знает кого.
Наконец послышались частые гудки.
– Алена, можно тебя на минутку, – спросила Марина.
– Не скучайте, мы скоро вернемся, – сказала я Леше с Сашей, и мы вышли в другую комнату.
– Сколько это может продолжаться? – без обиняков начала Марина, как только мы вышли в зал. – Долго ты будешь Стасу и Владу голову морочить?
– Я никому не морочу голову.
– Конечно! Еще немного – и они перегрызут друг другу глотки. Тебе это нравится?
– Нет. Совсем нет, но что я могу сделать?
– Оставить их в покое.
– Не могу.
– Тогда выбери, наконец, кого-нибудь одного! Твой гарем и так увеличивается с каждым днем.
– Ну что поделаешь, если они все такие хорошие? – пожаловалась я.
Марина тяжело вздохнула и заговорила уже спокойнее:
– Алена, ну пойми ты, одно дело, когда это касается других, но ведь они мои братья!
– Так суждено. И я ничего не могу с этим поделать, – сказала я, вспомнив проклятие Одина. – И в конце концов, я же не говорю, что ты Ромке мозги делаешь.
Она посмотрела на меня почти с испугом. Тоненькая, изящная, длинные светлые волосы собраны в хвостик – по сравнению со мной она кажется совсем девчонкой.
– Роман для меня все, – вдруг сказала она, и эти простые слова повергли меня в изумление.
– Это шутка?
– Нет.
– Если бы он только слышал!
Я знала, как Ромка к ней относится, и очень переживала за него, потому что эта ненормальная девица вбила себе в голову, что не способна никого полюбить.
Мы еще немного поговорили, а напоследок она обронила такую фразу:
– Лавры Клеопатры по-прежнему не дают тебе покоя, но, знаешь ли, для нее все плохо закончилось…
Когда она ушла, я позвонила Юре и рассказала, что мне удалось вспомнить. И снова он дополнил картину, поведав мне о том, что произошло после нашей с Вальтазаром гибели.
Я пришла к Юре, чтобы уточнить кое-что, связанное с вызыванием духов. То есть меня интересовало не то, как вызвать духов – это я уже умею, а то, как их потом изгнать.
Во дворе я была встречена лаем собак и сердитым бурчанием Бу-бубу.
Юра оказался дома, а через некоторое время появился Леша. И странное дело – в его присутствии мое настроение начало меняться в лучшую сторону. Не хватало еще снова влюбиться на старости лет…
– Спей что-нибудь, – попросил Юра, протягивая мне гитару фирмы "Шарп", то есть обшарпанную до беспредела.
– Ты поешь? – спросил Леша.
– Ага. Когда никто не слышит, – ответила я, но все же взяла гитару.
– Может, для нас будет сделано исключение? – спросил Леша с улыбкой.
– Будет, – согласилась я.
Вчера вечером я накатала новую песню, и мне самой не терпелось продемонстрировать ее кому-нибудь. Я окрестила свое творение "Клеопатрой".
Рук не отнять от бледного лица,
Глаз не поднять, а говорят – царица…
Ни суд людской, ни гордый блеск венца
Не помешает сердцу жарко биться.
Среди шелков, на пышном царском ложе
Устало веки томные смежит,