О чем можно было пожалеть – ведь остановка на ночь открывала целое море новых возможностей.
Кинг сворачивал налево и направо, продолжая ехать на юг и восток по темной шахматной доске; они преодолели уже более тридцати миль после бензоколонки, и на каждом повороте возникали новые рекламные щиты, направлявшие их все дальше, обещающие и безнадежные. Однако Маккуин не выглядел встревоженным. Он был внимательным, спокойным и уверенным. Он верил рекламным указателям.
И оказалось, что он не ошибся. Они проехали еще милю, и во второй раз за эту ночь оказалось, что Ричер был не прав. Он заметил тусклое сияние в тумане, далеко впереди и слева; вскоре оно превратилось в отдельные жемчужины света – не слишком яркие электрические лампочки, находящиеся на высоте колена и идущие вдоль стен длинного низкого здания мотеля. Самого обычного: темно-коричневая обшивка, вестибюль и офис в северном конце, автомат, продающий кока-колу, и навес над входом, а дальше на юг в неизменном ритме – окно, дверь, окно, дверь, всего двенадцать номеров. Перед каждой дверью стояла пара белых пластиковых стульев. Низко расположенные лампочки освещали тротуар, идущий вдоль всего здания.
Возле двух номеров были припаркованы машины, старый проржавевший седан и огромный грузовик пикап, выкрашенный в цвета производителя мотоциклов. Третья машина стояла возле офиса, трехдверная иностранная модель, не слишком превосходящая размерами гольфмобиль[11]. Очевидно, на нем ездил ночной портье.
Алан Кинг остановил «Шевроле» с работающим двигателем в двадцати футах от въезда в мотель, оглядел его и спросил:
– Годится?
– Меня устраивает, – ответил Маккуин.
Кинг не стал спрашивать мнения Карен Дельфуэнсо. Никаких демократических дискуссий. Он поехал дальше и остановил автомобиль под навесом носом на север, номера остались у них за спиной. Не слишком удобно, если придется давать задний ход или разворачиваться после регистрации, но неизбежно, ведь в Америке приходится сворачивать направо и ехать по кругу против часовой стрелки.
Вестибюль был тускло освещен, и Ричер с трудом разглядел стойку портье, за которой находилась запертая дверь, несомненно ведущая в офис. Вероятно, портье находился там и спал в кресле. Стойку украшала ваза с цветами, скорее всего, искусственными.
– Мистер Ричер, – сказал Алан Кинг, – вы не могли бы узнать, есть ли здесь свободные номера?
– Конечно, есть, – ответил Джек. – Здесь двенадцать дверей и всего две машины.
– Будьте так добры, зарегистрируйте нас, пожалуйста.
– Я не самый лучший кандидат для этого, – сказал Ричер.
– Почему?
«Потому что я не хочу выходить из машины, – подумал Джек. – Во всяком случае, сейчас, когда у меня нет ключа от зажигания».
– Потому что у меня нет кредитной карточки, – ответил он.
– В самом деле?
– И документов. Если не считать старого паспорта. Но он давно просрочен, а некоторым людям это не нравится.
– У вас должны быть водительские права.
– У меня их нет.
– Но вы только что вели машину.
– Не говорите об этом полицейским.
– Вождение машины без прав – это уголовное преступление.
– Скорее административное правонарушение.
– А у вас когда-нибудь были права?
– Гражданские? Нет, никогда.
– И вы не сдавали экзамен?
– Сдавал, наверное. В армии.
– Вы не помните?
– Я помню, как учился. Но сам экзамен – нет, не помню.
– Я пойду с вами, – сказал Маккуин, – у меня есть кредитная карточка.
Такой вариант Ричера вполне устраивал. Он не хотел уходить из машины один и чтобы Кинг и Маккуин сами выбирали номера. В его планы входило оказать влияние на их выбор. Джек распахнул дверцу, и Маккуин последовал его примеру. Они вышли вместе; Дон находился в десяти футах от вестибюля, Ричер – по другую сторону машины. Маккуин ждал. Джек обошел «Шевроле» со стороны багажника и помедлил, протянув вперед правую руку: проходите, я за вами. Предосторожность, а не вежливость. Он не собирался идти перед человеком, у которого есть пистолет. Нет, Ричер не считал, что Маккуин может в него выстрелить. Во всяком случае, не здесь и не сейчас – рядом находился ночной портье и по меньшей мере двое гостей.
Маккуин зашагал вперед по дорожке, выложенной битым камнем. Джек следовал за ним. Дон распахнул дверь в вестибюль. Ричер подошел, придержал дверь и вновь повторил свой жест: после вас.
Маккуин вошел, Ричер последовал за ним. Пол в вестибюле был покрыт пластиком, здесь же, вокруг низкого столика, стояли четыре безвкусных плетеных кресла. Рядом находился стол повыше, на котором стояли термосы с кофе и стопки бумажных стаканчиков. На стене висела полка с рекламными буклетами для туристов. Она была практически пустой.
Стойка портье находилась у боковой стены справа. Она заканчивалась в шести футах от соседней стены, рядом со столом с кофе. Из-за двери офиса доносился шум работающего телевизора, было видно, что в офисе горит свет. Маккуин подошел к стойке справа, Ричер – слева.
– Привет! – позвал Дон.
Ответа не последовало.
Маккуин постучал костяшками пальцев по стойке.
– Привет! – снова позвал он.
И вновь никакой реакции.
– Сфера услуг, – проворчал Маккуин. – Их не победить.
Он постучал по стойке погромче.
– Привет! – Дон слегка повысил голос и посмотрел на Ричера. – Наверное, вам стоит постучать в дверь.
Джек мог оказаться перед дулом пистолета, но у него не было разумного повода для отказа. Дверь офиса находилась слева, и Ричер был к ней ближе, чем Маккуин. Все предельно просто. Хореография. Геометрия. Неизбежность.
Он прошел между краем стойки и столом для кофе, оказался в узком проходе за стойкой и выглянул в окно. «Шевроле» все еще стоял под навесом, на прежнем месте. Двигатель продолжал работать, над выхлопной трубой поднимался белый дымок.
Однако Маккуин оставил дверь открытой.
И это был первый звонок.
Второй последовал, когда Джек услышал шаги.
Очень быстрые.
Третьим звонком стал шорох кожи по хло́пку, шерсти и металлу.
Как если бы что-то тяжелое вынимали из кармана.
Ричер обернулся к Маккуину, но увидел лишь дульный срез маленького пистолета из нержавеющей стали, направленного в центр его лица.
Глава 29
«Смит-вессон 2213». Самый маленький автоматический пистолет этой серии. Трехдюймовый ствол с восемью патронами «длинными винтовочными кольцевого воспламенения» калибра 22 в обойме. Изящное, но серьезное оружие. Маккуин управлялся с ним с поразительной быстротой, точно настоящий фокусник. Только что его не было – и вот он уже направлен в лицо Ричера.
Все предельно просто.
Джек стоял совершенно неподвижно.
Пистолет находился примерно в восьми футах. Длинная правая рука Маккуина была выпрямлена и слегка приподнята относительно горизонтали. Он стоял, развернувшись вполоборота, голова повернута, один глаз закрыт.
Побелевший палец лежал на курке.
Паршивое дело.
Патрон LR 22-го калибра – один из самых старых и распространенных. Ежегодное производство с 1887 года превышало два миллиарда штук. И не без причины. Патрон был дешевым и негромким, а отдача – не слишком сильной. Ко всему прочему, он отличался исключительной эффективностью. Из ружья таким патроном можно убивать крыс и белок с расстояния в 450 футов, собак и лисиц с 250 футов, взрослых койотов – со 150.
Ну а выстрел в человека с дистанции восемь футов будет иметь роковые последствия.
Даже из пистолета с таким коротким стволом.
Паршивое дело.
Совсем паршивое.
Теперь Ричер уже не видел «Шевроле». Его загораживал Маккуин. Что ж, неплохо – так Карен не увидит, что произойдет.
Хоть какое-то проявление милосердия.
И все же: смотри на жизнь с оптимизмом. Таким было кредо Ричера.
А именно: существовало четыре основных способа промахнуться при стрельбе из пистолета с коротким стволом. Даже с расстояния в восемь футов, даже в цель величиной с голову. Вот они: выстрелить выше, ниже, правее или левее.
Самый распространенный вариант – выше.
Все пистолеты уводит вверх во время выстрела. Действие и противодействие, основной закон физики. Так что новички, стреляющие из автомата, посылают пули значительно выше цели. Классическая ошибка. Девяносто процентов обучения состоит в том, чтобы научить стрелка не давать стволу уходить вверх. Здесь помогают глушители – из-за дополнительного веса.
Однако у Ричера не было оснований считать, что Маккуин новичок в стрельбе.
Но если он промахнется, пуля пролетит выше.
Законы физики.
Четыре вещи произошли одновременно: Джек внезапно очень громко закричал, Маккуин вздрогнул и отступил на шаг, Джек рухнул на пол, Маккуин спустил курок.
И промахнулся.
Пуля прошла выше – частично из-за того, что головы Ричера уже не было на прежнем месте. Тяготение сделало свое дело. Джек услышал грохот выстрела, не такой громкий, как многие другие, но все равно оглушительный в замкнутом пространстве, одновременно над ним взорвался рекламный щит, – и тут он упал на пол, сначала коленями, потом бедром и боком, уходя вниз, за стойку и скрываясь из вида. У него не было плана. Сейчас все сводилось к последовательности отдельных шагов. Остаться в живых и посмотреть, что принесет следующая доля секунды. Пока Ричер падал, у него возникло смутное намерение швырнуть всю стойку в Маккуина, если она не привинчена к полу, или перекатиться назад сквозь внутренний офис, где должно быть окно. Конечно, окно наверняка закрыто из-за холодной погоды, но он мог выпрыгнуть в него, локтями вперед – любые порезы и синяки лучше пули в голове.
Сражаться или бежать.
Однако ему не пришлось делать выбор.
Грохот выстрела уже начал смолкать, когда Ричер услышал шорох шагов по пластику. Он схватился за край стойки у пола, мгновенно рванулся вправо, его голова оказалась в просвете между стойкой и стеной, и Джек увидел, как Маккуин выскакивает в дверь вестибюля и бежит по дорожке к машине, которая с ревом устремляется к нему. Когда Ричер поднялся на колени, он увидел, как Маккуин захлопывает за собой дверь, «Шевроле» круто разворачивается обратно к дороге, на юг, Кинг жмет на педаль газа, и машина уносится прочь в облаке выхлопных газов. Ричер успел заметить белое пятно в заднем окне «Шевроле» – бледное лицо Карен Дельфуэнсо, которая в ужасе смотрела назад, широко раскрыв рот.