Раньше я всегда считала, что жизнь с мамой превратится в ад. Мы слишком разные, наши характеры порой несовместимы. Но я ошиблась. С наших ссор прошло много времени. Я была ещё подростком, а мама не представляла, что ее слова могут иметь такой вес и влияние на других людей. В какой-то степени я ее понимаю. Ее все бросили, а тут приходит мужчина, который скрашивает будни. Она говорила, что не знала о его темной деятельности, а когда узнала, то он ушёл и оставил ее ни с чем.
Мама выкрутилась, раз обосновалась в этом маленьком, заснеженном городке. Соседи здесь очень приветливые, в центре находятся небольшие магазинчики. Правда, гипермаркет есть только в городе, но без него здесь тоже хорошо.
– Ты как себя чувствуешь? Готова к завтрашнему приему? – мама вытаскивает меня из воспоминаний.
– Конечно, готова, – улыбаюсь ей.
Внутри меня ещё никто не бьет ножками. Наверное, срок еще маленький. Мама говорила, что во втором триместре все станет гораздо ощутимее. Может, он будет такой же активный как я? Такой же светлый, с серыми глазами. Или с холодными голубыми, как у папочки?
Что он делает сейчас? Чем занимается? Просыпается в объятиях своей Вики? Балует дочь? Строит планы на будущее и продолжает выполнять задания? Почему я думаю о нем? Почему сердцем предательски сжимается при воспоминании о нем?
Больно. Мне больно думать об Уильяме, но в то же время память об этом безумном мужчине согревает мое сердце.
Малыш еще не дергается. Гинеколог сказала, что у нас все хорошо, никаких патологий не намечается. Мальчик или девочка? Еще рано делать выводы. Хочу мальчика, ведь у Уильяма уже есть дочь.
Черт!
Снова мысленно спрашиваю его одобрения. Мы ему не нужны. Ни я, ни мой ребёнок. Он только мой. Мой богатырь или моя принцесса.
– Не переживай, все будет хорошо. Мы поддержим тебя, – сказала Ло по телефону.
Она искрилась счастьем. Нашла хорошего парня через тот самый эскорт-сайт. Одно время она звонила мне, мучилась. Непростые у них отношения, конечно, но, Ло буквально сияет от любви к своему парню.
Хоть кто-то счастлив.
И я буду, обязательно.
Если я беременна это не значит, что стоит ставить крест на личной жизни. Просто сейчас я не готова впустить кого-то в свою личную жизнь. Папа недавно умер в больнице. Врачи даже вернули часть средств. На них я могла нормально существовать вместе с мамой. Ее лечение оплачено страховкой (она вовремя успела), но врачи не прогнозируют долгую жизнь, от силы год. Мы надеемся на лучшее, проходим курс химиотерапии, когда его назначают. Справимся.
– Девушка, вы не знаете, как проехать к антикварному магазину? – спрашивает водитель джипа. Одет хорошо, симпатичный, около тридцати пяти, но даже отсюда замечаю кольцо на пальце. Прости, дружок, с одним женатиком я уже связалась, с меня хватит.
– Извините, я недавно здесь, не выучила места, – равнодушно пожимаю плечами, глядя на мужчину.
Отчасти это правда. Я и правда не выучила места. Пригород маленький, здесь не так много улиц и мест, но все же лучше отмолчаться и позволить этому мужчине уехать восвояси. Пусть другую девушку мучает, но не меня.
– Жаль. Я бы такой красавице купил шкатулку.
Неужели? Ты не мог придумать что-то более оригинальное? Если захочу, я и сама куплю себе эту шкатулку.
– Не надо.
Когда он уедет? Сколько можно пялиться на меня, как на статую в музее? Я отворачиваюсь и хочу пройти в дом, но тут…
– О, привет, Боб! – машет сзади меня мама и ровняется со мной. – Ты проездом?
– Да. Хочу купить часы в антикварном магазине, – улыбается мужчина моей маме. Та тоже приветливо растягивает губы в улыбке.
– Только не говори, что для бывшей жены, – подтрунивает мама. Они что, знакомы? Судя по общению – да, глупый вопрос.
– Хотел для этой девушки, но…
– Это моя Элис, познакомься.
– Очень приятно, Боб, – мужчина расплывается в улыбке. Смотри, не лопни – хочется сказать ему, но я сдерживаюсь. Ради мамы или ради вежливости? Не знаю. Однако язвительность готова вот-вот проявиться.
– Не зайдёшь к нам на чай?
Только этого не хватало!
– Мам, – шепчу я, наклонившись к ней ближе. – Зачем ты его зовёшь?
– Затем, что он к тебе неровно дышит, а тебе нужна разгрузка.
– Но я беременна от другого мужчины!
– Одно другому не помешает, – шепчет она. – Пойдём.
Этот самый Боб выходит из машины и подходит к нам. Он достаточно высокий, симпатичный. Светлые глаза, светлые волосы, выразительная улыбка. Широкоплечий, достаточно подтянутый. И от его запаха совсем не тошнит. Странно, что у него нет подружки.
Но он не Уильям…
Стоп! Нужно о нем забыть! Больше никогда не вспоминать и выкинуть этого человека из головы! Он бросил меня, растоптал мое сердце и выкинул за борт. Я больше ничего не хочу о нем знать. Ничего!
Мы заходим в гостиную. В камине горит огонь, телевизор включен. Я совсем не обращаю на него внимания, пока не слышу имя.
Уильям…
Сердце замирает, дыхание перехватывает. Хочу взглянуть на экран телевизора и понять, о чем вещают местные новости, но…
Все время вмешивается это пресловутое «но». Наверное, это к лучшему.
– Проходи, Боб, – мама поспешно берет пульт и выключает телевизор. Опять про Кембриджских новости. Обещали, что скоро приедут в нашу больницу, – улыбается мама, восхваляя королевскую семью. А я успеваю выдохнуть и глубоко вдохнуть свежий воздух.
Показалось.
– Элис, с тобой все в порядке? – Боб окидывает меня обеспокоенным взглядом.
– Да, все хорошо, – выдавливаю из себя улыбку и сажусь рядом с мужчиной на диване.
Может, у меня есть шанс начать сначала, не оглядываясь на прошлое в лице Уильяма Скотта?
Глава 31
– Скотт, срочно приезжай, я кое-что нашел, – прорычал в трубку Картер, когда Уильям только-только поднял трубку.
На часах шесть утра, организм толком не проснулся, но эта новость заставила мужчину моментально пробудиться и включиться в разговор.
– Куда?
– На крышу твоего пентхауса. Насколько я помню, там безопасно.
Еще как безопасно. Когда Элис пропала долгим утренним днём, мужчина не сразу подумал именно на крышу. Там не ловят сигналы, мало свидетелей. Детальное место для переговоров.
– Что с Элис? Ты узнал?
– С ней все хорошо. Я приставил к ним человека.
Хоть какая-то радостная новость за последние несколько дней. Элис с безопасности. Теперь мог дышать спокойно. С ребёнком тоже все хорошо. Нормально развивается, осложнений никаких нет. Картер сообщил, что недавно умер ее отец. Но у нее есть поддержка матери и ещё какой-то подружки из эскорта. Он никогда не слышал о Долорес Браун, но ему плевать на неё. Главное, чтобы его Элис ни о чем не узнала и была в безопасности.
Уильям положил трубку, быстро оделся и вышел из пентхауса. Эти дни оказались для него очень напряженными и жесткими. Сон по четыре часа в день, постоянные разъезды, видимость того, что Уильям работал, а не бездельничал. На счастье, Петровский не давал ему серьезных заданий. Просил добыть информацию, проследить за чьей-то деятельностью, не более того. У мужчины оставалось больше времени на расследование смерти своих близких.
Он никому не рассказывал, что увидел в тот роковой день. Весь окружающий мир под подозрением, о горе знали только два человека, участвующие в сговоре. Гранд выбыл первым из-за каких-то личных проблем. Уильям попытался узнать причину, однако, узнав, больше не пытался связаться с мужчиной. Еще одна смерть. Она буквально преследовала людей по пятам.
Так, только не эти мысли. Не эти…
Он едва не впал в депрессию. Только работа, злость и чувство справедливости не позволяли Уильяму слететь с катушек. Он найдет убийцу, он сделает все, чтобы отомстить за смерть родных.
Он убьет виновника всех бед.
Эта цель стояла перед глазами мужчины. Он ни на секунду не забывал об этом. Даже когда спад, видел, как убивал преступника собственными руками. Однако его лицо до сих пор оставалось загадкой.
За эти дни ему мало что удалось нарыть. К дому почти никто не подъезжал, записей с камер улиц не было. Даже фирма по организации детских праздников приехала позже. Они и обнаружили торцы и позвонили копам. Уильяма это не коснулось.
Дальше тишина. События до и после события смешались воедино. И только сейчас, когда Картер позвонил с приятной новостью, Уильям поспешил на крышу. Мужчина стоял там с жёлтой папкой в руках и глядел в никуда. Он не видел, как Уильям подошёл сзади, не сразу услышал шаги.
– Наконец-то, – выдохнул Картер Крон. – У меня не очень приятные новости.
– Зачем тогда позвал меня?
– Посмотри, – мужчину протянул Уильяму папку.
Уильям почувствовал, как дрожали его руки, стоило взять заветный документ в руки и открыть его. Глаза пробегали по строчкам, внимательно вчитываясь в отчёт на первой странице. На второй расположены фотографии из полицейского дела. Отпечатки пальцев, обвиняемые, предъявление уголовного дела. Имена не просто оказались знакомыми, они нереальны.
– Но это невозможно, – Уильям поднял глаза на Картера. – Я убил Грегори Макнила лично. Он не мог воскреснуть и убить мою семью.
– Ты прав, не мог, – ответил мужчина равнодушно. – Посмотри на еще одного обвиняемого. Один отпечаток обнаружили на плюшевом Мишке твоей дочери. Эта игрушка лежала возле неё, верно?
Картер заставил снова посмотреть на фотографию. Верно, она лежала там. Этого медведя он подарил малышке на первый день рождения. Малышка, наверное, обнимала его во сне, а затем ручки ослабли.
Это один отпечаток принадлежал…
– Ты уверен? Всего один отпечаток от него, а сотни от Макнила!
Уильям не хотел верить в увиденное. Факты расплывались перед глазами, в голове не укладывалась картина. Картер молча глядел на мужчину, ничего не отвечая. Он сам должен осознать действительность.
– Ты сам знаешь, что это означает. Макнила выставили виновным, чтобы никто не прикопался к делу. А дальше…