— Почему бы вам не задержать мошенника? — спросил Алексей.
— Мы можем. Но это значило бы создать ему в глазах отсталых людей ореол мученика, пострадавшего за веру. Нужно разоблачить его, показать всем, что он обманщик, а не святой… Могли бы вы помочь нам в этом?
— Нужно посмотреть, какие у него змеи, — сказал Костя. — Тогда что-нибудь придумаем.
— Поедем на базар. Он сейчас там.
— Хорошо, на базар мы съездим, но вам лучше не ездить с нами. Вас все знают, и это спугнет заклинателя. Мы съездим одни, посмотрим, приедем назад и тогда решим, что делать.
На базаре охотники с трудом протискались через густую толпу, окружавшую заклинателя.
Здоровенный детина с лохматой бородой, одетый в неописуемую рвань, в грязном колпаке, сидел в центре очерченного по пыли небольшого круга. Справа и слева от дервиша стояли две корзины, сверху закрытые тряпьем. От толпы зрителей его отделяли еще две неправильные окружности, между которыми прямо в пыли лежали скомканные бумажные деньги. Денег было много.
Заклинатель что-то монотонно бубнил себе под нос. На шее у него висела пара длинных извивающихся черных змей. Время от времени дервиш снимал змей с шеи и совал в одну из корзин. Затем он доставал из корзины новых змей и опять вешал их себе на шею.
В толпе зрителей то и дело раздавались робкие возгласы восхищения.
Достаточно было одного взгляда, и Костя понял: змеи, с которыми выступал заклинатель, — неядовитые. У мошенника были безобидные, но очень эффектно выглядевшие большеглазые полозы, песчаные удавчики и стрелы-змеи.
— Поехали, друзья, в Кара-Су, — сказал Костя, выйдя из толпы. — Нам нужна одна эфа в качестве главного актера и Курбан-Нияз. Устроим спектакль, пусть каждый запомнит свою роль… — он подробно рассказал друзьям, что задумал.
Заехали в райисполком, изложили руководителям района свой план. Те одобрили его.
И вот, возвратившись на базар, охотники вновь протиснулись через толпу. Как раз в это время дервиш приступил к главному номеру своей «программы». Покопавшись несколько минут в одной из корзин и вытащив из нее сразу несколько черных и серых змей, гнусаво бормоча что-то, он бросил их прямо на землю возле себя. Змеи пытались ползти в стороны, но что-то их не пускало. Оки не могли преодолеть невидимой связи с «факиром», несколько минут барахтались в пыли на солнце, потом повернули и быстро поползли к заклинателю. Все это объяснялось просто: змеи панически боялись прямых солнечных лучей и, как только забивались в тень от фигуры дервиша, тотчас сворачивались в клубки и замирали. Заклинатель, продолжая бормотать, сгреб их в кучу и затолкал обратно в корзину.
Толпа охнула, как один человек, и в круг опять полетели деньги.
Курбан-Нияз, стоявший в первом ряду толпы, внезапно упал на колени.
— О святой дервиш! — закричал он во все горло. — О чудотворец! Правда ли, что ты возьмешь без вреда для себя в руки любую змею?
Толпа затихла. Все внимательно слушали, что ответит дервиш.
— Нечестивец! — загремел в тишине голос дервиша. — Как ты смел нарушить тишину в то время, когда я беседую с духами. Замолчи, или духи, разгневавшись, причинят тебе горе!
Дервиш видел, что Курбан-Нияз одет так, как обычно одеваются местные горцы, и, не ожидая подвоха, решил посильнее напугать дехканина.
— Не гневайся, о святой дервиш! Я видел, что ты занят важным делом. Но ответь мне, недостойному! Я вижу твою святость и не могу поверить словам людей, говорящих о том, что все твои змеи неядовиты, — продолжал Курбан-Нияз.
— Кто сказал тебе эти непотребные слова? Веди его сюда, и мои змеи покажут ему, сколько у них яда! Он будет валяться в пыли у моих ног и молить меня, чтобы я исцелил его, но я этого не сделаю, и еще до того, как закатится солнце и наступит ночь, его грязная душа пойдет прямо в лапы шайтана! Не вздумай ты, нечестивец, переступить заколдованную черту. С тобой будет то же!
Заклинатель произнес эти слова угрожающим тоном и принялся укладывать змей в корзину, очевидно, собираясь уходить.
— Подожди, дервиш, — на чистейшем узбекском языке остановил его Костя. — Ты говоришь, что твои змеи поразят любого, кто переступит заколдованный круг?
— Переступи, узнаешь, — грубо ответил дервиш.
— Смотрите, люди, я сейчас переступлю все три заколдованных круга, и ни одна змея не тронет меня! — обратился к толпе Костя.
Вздох пронесся по толпе, когда Костя вступил в первый круг.
— Мусульмане! — чувствуя неладное, завопил дервиш. — Этот неверный поражен безумием! Он не знает, как опасны наши змеи! Он нарушает заколдованный круг! Змеи выйдут из повиновения и покусают многих из вас! Удержите безумца во имя собственных жизней!
От толпы отделилось несколько мужчин. На ходу засучивая рукава, они решительно двинулись к Косте.
Видя это, Алексей решил, что Косте грозит беда, и рванулся через толпу на помощь другу. Илларионыч крепко схватил его за плечи.
— Стой, дурень, — спокойно сказал он, — Все испортишь. Костю никто не тронет.
Алексей остановился.
Костя спокойно протянул навстречу приближающимся мужчинам обе руки, и те отпрянули в сторону и прижались к первым рядам толпы. В обеих руках его извивались две тонкие змейки.
— Ты узнал священные заклинания! — снова заорал дервиш, пытаясь выиграть время и ускользнуть. — Это не спасет тебя от моего гнева! Ты погибнешь от своих змей!
С этими словами дервиш затрясся и, быстро сплевывая в обе стороны, начал что-то быстро бормотать.
В толпе раздались крики ужаса.
— Не трать силы, дервиш, — насмешливо сказал Костя. — Не морочь людям головы. Я не боюсь. Давай сюда всех твоих змей, и я любую из них возьму в руки, как и ты. Люди! Этот человек обманщик! Все его змеи неядовиты и неопасны для людей! Их может взять в руки любой из вас!
Дервиш, не слушая его, быстро подобрал с земли деньги, схватил свои корзины и направился к толпе. Люди отпрянули, открывая перед ним широкий проход.
— Пошли, — толкнул Алексея Илларионыч. — Наша очередь вступать в игру!
Дервиш уже шагнул в освобожденный ему проход, как перед ним встали Илларионыч и Алексей.
— Подожди, любезный, — взял Илларионыч заклинателя за рукав, — Покажи-ка народу еще раз своих змей, и дай я их тоже возьму в руки!
Заклинатель рванулся, но из крепкой руки Илларионыча вырваться было не так-то легко. Толпа глухо заворчала, не одобряя поступка охотника.
— Уважаемые! — обратился ко всем Костя. — Еще раз говорю вам, этот человек обманывал вас! Вот уже два человека не боятся его заклинаний и змей. Колдовать он не может, а змеи его неядовиты. Если же я дам ему змею, он ее в руки не возьмет. Не возьмет не потому, что я знаю заклинания, а потому, что она ядовита и опасна! Я тоже буду брать ее в руки так, чтобы она не достала меня зубами. Рассудите, кто из нас прав!
— Стой! — крикнул из толпы седобородый старик. — Пойдем к мулле. Пусть он разберет, кто из вас обманщик!
— Зачем к мулле? — обратился к нему молодой узбек. — Пойдем в райисполком. Раис Саид-ака более уважаемый человек, чем мулла!
— Ты не путай Саида-ака в божественные дела, — оборвал молодого старик. Многие из присутствующих мужчин согласно закивали головами. Заметив это, Костя сказал:
— Хорошо, к мулле, так к мулле!
Мечеть стояла недалеко от базара. Это было мрачное глинобитное здание с возвышением и небольшим навесом перед входом.
Дервиш и Костя, сопровождаемые толпой, направились туда. Не ожидая от разоблачения ничего хорошего, заклинатель озирался по сторонам, пытаясь улучить момент, чтобы скрыться. Но Илларионыч и Алексей шли радом с ним. почти касаясь его «страшных» корзин со змеями. Они поддерживали дервиша почтительно под руки, не позволяя сделать ни шагу в сторону. Да и без этого вряд ли дервиш смог бы скрыться незамеченным. Их окружала по меньшей мере половина людей, приехавших на воскресный базар со всей округи.
Возле мечети, на айване, под развесистым тутовым деревом, одиноко сидел сухонький маленький старичок в белой чалме. Он настороженно поглядывал по сторонам бегающими глазами. Это был местный мулла. Он давно уже не видал возле мечети столько народа.
Когда толпа окружила айван и замерла в ожидании, он не знал, что и подумать.
— Почтеннейший, — обратился к мулле Костя. — Рассуди нас!
— Как могу я, старый человек, отошедший от мирских дел и отдавший свое житие служению богу, рассудить тебя, незнакомец, — попытался отказаться от сомнительного дела мулла.
— Старики тебя об этом просят, они говорят, что наш спор с дервишем можешь разрешить только ты, — ответил Костя.
Несколько седобородых старцев подошли к мулле и почтительно заговорили с ним.
— Ладно, — важно сказал мулла. — О чем же ваш спор?
— Этот человек, — показал на дервиша Костя, — говорит, что он святой дервиш, что он знает священные заклинания, и поэтому возьмет без вреда в руки любую змею и исцелит укушенного любой змеей. Я видел его змей и говорю всем, что этот человек обманщик. Его змеи неядовиты, и я тоже могу взять их в руки, как он. Если же я дам ему свою змею, то он ее в руки не возьмет, потому что побоится, ибо змея ядовитая и от ее укуса можно умереть.
— Я живу на свете восьмой десяток лет. В молодости бывал и в дальних краях. Я видел там людей, именовавших себя факирами. Они брали в руки змей. К этим змеям люди близко подойти боялись, а не то чтобы брать их в руки. Ты, незнакомец, говоришь странные вещи, — уклончиво ответил мулла.
— Если он святой дервиш, факир, то он должен взять в руки ту змею, которую я ему дам, — настаивал Костя.
— Раньше ты возьми в руки его змей, — сказал мулла.
— Хорошо, — согласился Костя и потянулся к корзинам заклинателя.
— Нет, не дам, — злобно ощерился тот. — Змеи его покусают, он умрет, а отвечать буду я!
Дервиш пускал в ход последние козыри.
— Ты меня и исцелишь, если они меня покусают. Докажешь свою святость, — засмеялся Костя, отбирая корзину. Дервиш пытался сопротивляться, поставил одну корзину на землю и обеими руками вцепился в ту, которую тянул Костя. Тому только этого и надо было. Он выпустил первую корзину и быстро подхватил с земли вторую. Дервиш кинулся к Косте, но тот уже повернулся к нему спиной и вытряхнул змей. Толпа шарахнулась. Костя быстро схватил всех змей в обе руки и поднял их над головой.