– Бывало, что воевал. Когда Виктор отстаивал свою правоту, он шел до конца.
– В вопросе карьерного роста?
– Нет, никогда.
– Возможно, он претендовал на более высокую должность?
– Я же сказал – нет.
– Значит, на работе на него никто не держал зла? – без особого энтузиазма подытожила Анна.
– Так и было.
– Ну а друзья?
– Что?
– Кроме вас, друзья у него имелись?
– Да особо нет. Виктор Савельев был из породы нелюдимов. Вы же знаете, как мы тогда жили: работа – дом, дом – работа. Иногда по пятницам пивко в гараже. Да, собственно, с тех пор ничего не изменилось. Большинство урутинских мужиков так и живут, с той только разницей, что кто-то пьет пиво, а кто-то водку.
– Емкий обзор, я бы сказала – информативный. – Анна усмехнулась. – Ну а что у Савельева было с личной жизнью?
– Не имею ни малейшего понятия.
Стерховой не нравился интеллигентский настрой Отрощенко, и она решилась на серьезные аргументы.
– А если это поможет найти убийцу?
– Не пытайтесь меня запутать. Виктор утонул. Разве это не так?
– Так. Но жену Савельева убили.
– Вы серьезно? – Отрощенко растерянно улыбнулся, но тут же взял себя в руки. – Тогда подождите… Я был свидетелем одного происшествия, о котором Виктор просил не распространяться.
– Пришло время рассказать, – коротко обронила Анна.
– Это случилось месяца за два до его гибели. К Виктору пришел майор из управления части. Они повздорили в вестибюле госпиталя. Ну как повздорили… Я бы сказал, подрались. Пришлось разнимать.
– Савельев разъяснил вам причину конфликта?
– Да я и сам все слышал. Драка произошла из-за жены Виктора. Насколько я понял, Юлия связалась с этим майором, и тот хотел забрать ее из семьи.
– И что Савельев?
– Дал этому типу в морду. Савельев был крепким парнем, а майор имел астеническое телосложение.
– Ага… Понимаю – высокий, худой с длиной шеей и резко очерченным лицом?
– Все верно.
– Чем закончилось дело?
– Я оттащил Савельева и вытолкал майора взашей. Виктору, конечно, было неловко. Да! Помнится, тот астеник пригрозил ему.
– Дословно не вспомните?
– Что-то вроде: «Ты еще попомнишь меня».
– Так и сказал?
– Во всяком случае, смысл был такой.
– Подробнее опишите его внешность.
– Я уже описал.
– Ну хорошо. А возраст?
– Около сорока. На самом деле, нелепый тип. По крайней мере, по сравнению с Виктором.
– То есть вы с тем майором знакомы не были?
– Нет. Я только приехал в город и мало кого знал.
– А если я покажу фотографию, узнаете?
– Двадцать лет прошло, – заметил Отрощенко. – Возможно, он изменился.
– По итогу: Савельев знал про шашни жены? – спросила Анна.
– Знал и очень переживал. Я это видел.
– Спасибо, что уделили время. – Прощаясь, она протянула руку.
– Рад был помочь. Уверен, вы изобличите злодея.
Когда Анна вышла из ординаторской и направилась в регистратуру, чтобы отыскать Демина, она услышала голос:
– Анна Сергеевна!
Стерхова обернулась и увидела Горского. На нем был докторский халат и накрахмаленный чепчик.
– Савелий Павлович! – Она подошла ближе. – Вот уж не ожидала встретить вас здесь.
– Привел студентов на практику. А вы, голубушка, заболели?
– Пришла навестить сотрудника.
– Толстой сказал – милосердие не бывает чрезмерным. – Горский искренне хохотнул и, взглянув на часы, сказал: – У меня есть полчасика свободного времени, могу пригласить вас в буфет. Здесь делают отличный советский кофе – сладкий с молоком, и замечу: разливают из термоса.
– Спасибо, я завтракала, а до обеда еще далеко, – ответила Стерхова. – Но если у вас есть свободное время, окажите мне небольшую услугу. – Она достала телефон, нашла в нем фото с заключением судмедэксперта и протянула его Горскому: – Прошу, посмотрите.
– Что это? – Профессор вчитался в текст и быстро сообразил. – Ах да! Вероятно, ваша работа. И что с этим делать?
– Высказать мнение о характере и происхождении травм. Возможно, это поспособствует следствию.
– Всегда рад помочь. – Савелий Павлович огляделся и предложил: – Не возражаете, если мы разберем этот случай с моими студентами? Здесь есть несколько человек с курса судебной медицины. Для них это будет крайне полезно. – Он выразительно поднял брови и приглушенно добавил: – И, боже мой, никаких имен!
Чуть помедлив, Анна кивнула:
– Но где вы собираетесь это сделать?
– Здесь есть конференц-зал, нам разрешают его использовать для занятий. – Горский махнул рукой и скомандовал, обращаясь к группе студентов: – Сейчас все идут за мной!
Заявленный Горским зал для конференций на деле оказался небольшой душной комнатой с зашторенными окнами. Все расселись, и профессор выдал краткую информацию. Затем он резюмировал:
– Сейчас мы с вами разберем характер повреждений, описанных судмедэкспертом, и попытаемся сделать вывод, что случилось с погибшим. Предупреждаю, буду читать вразброс, а вы соображайте. – Савелий Павлович поправил очки и заглянул в телефон: – «Имеются неполные поперечные переломы второго и третьего ребра на левой половине грудной клетки. Зона разрыва проходит по внутренней костной пластинке. Особенности переломов позволяют сделать вывод, что на наружной поверхности ребра имеются признаки растяжения костной ткани, а на внутренней – сжатия, то есть перелом является конструкционным». – Он поднял голову и оглядел студентов: – Кто помнит, в каких случаях образуются конструкционные переломы?
Первой руку подняла девушка, стоявшая у окна:
– В том случае, если травмирующая сила прилагается на отдалении от места возникновения перелома.
– Та-а-ак, – одобрительно протянул профессор и прочитал: – «В области грудины обширная гематома». И, значит, вы абсолютно правы, описанные повреждения – результат прямого горизонтального удара в грудину.
– Можно я?! – Из-за стола поднялся невысокий паренек в докторском чепчике, надвинутом до ушей. – Переломы двух и более смежных ребер бывают у водителей, попавших в аварию. Думаю, что этот человек разбился в машине.
Горский одобрительно крякнул:
– И вы тоже правы. Читаем дальше: «Видимые зубы целы, язык – за линией зубов, не ущемлен. В области левого лобного бугра имеется открытая рана, величиной три с половиной на два сантиметра. На голове в области макушки кровоподтек неправильно-овальной формы размером восемь на три сантиметра». – Профессор поднял глаза и обратился к аудитории: – Что думаете по этому поводу?
Со всех сторон стали раздаваться голоса:
– А что тут думать? Дали по голове!
– Избили!
– Забыл пристегнуться ремнем безопасности, машина перевернулась, и он ударился головой.
Воздев руку, Горский призвал всех к молчанию.
– И здесь я с вами соглашусь. Но как растолкуете следующее? «Нерезко выраженные признаки мацерации кожи кистей рук. Наличие мелкопузырчатой пены в отверстиях носа и рта. Имеют место первые признаки гниения трупа».
Кто-то неуверенно проронил:
– Утонул, что ли?..
– По-моему, это очевидно, – сказал профессор.
– Короче, «оба сразу»: сначала разбился в машине, потом избили…
– И под конец утопили, – пискнула какая-то девушка.
– Давайте, посерьезнее. Мы говорим о смерти, – одернул их Горский. – Вспомните, что говорил Гиппократ: врач должен быть благоразумным по своему нраву человеком, прекрасным и человеколюбивым.
– А Гален сказал, что хороший врач на все смотрит философски, даже на смерть.
– С этим не поспоришь. – Профессор снова заглянул в телефон: – Вот еще кое-что из этого заключения: «В желудке обнаружено четыреста шестьдесят миллилитров водки, при этом содержание алкоголя в крови составляет ноль целых две десятых промилле». Что скажете по этому поводу?
– Выпил и сразу помер.
– Ну да… Что-то вроде того. Кто подведет итог?
– Какая-то дикая мешанина, – сказала девушка, которая подняла руку первой.
– Слышали? – Горский обернулся к Стерховой. – Согласен со своими студентами. Здесь действительно все очень запутанно. Мне очень жаль, что не смог вам помочь.
– Не скажите… – Стерхова забрала у него свой телефон. – Вы мне очень помогли.
Глава 12Две версии
В справочном Стерховой сообщили, что Демин лечится в хирургическом отделении, где она только что побывала.
Вернувшись на этаж, Анна сразу узнала полковника: он стоял в конце больничного коридора – сердитый, массивный, грузный – и говорил с Домрацким.
Она хотела развернуться, чтобы уйти, но Домрацкий ее заметил и поманил рукой:
– Идите к нам, Анна Сергеевна!
– Стерхова, – представилась она, подойдя ближе.
– Меня зовут Валерий Иванович, – ответил Демин и поинтересовался: – Знакомиться пришли?
Она посмотрела в его недружелюбное лицо и перевела взгляд на дверь с надписью «Клизменная».
– Уверена, это лучшее из того, что предстоит вам сегодня.
Валерий Иванович замер и посмотрел на Домрацкого:
– Ты только погляди, какая бойкая!
– Я это уже заметил.
– Замужем? – Валерий Иванович вновь посмотрел на Анну.
– Нет. – Она улыбнулась, и чем больше вытягивалось лицо у начальника следственного отдела, тем больше ей хотелось хулиганить. – Статус – в свободном поиске.
Демин подтолкнул локтем своего заместителя:
– Вот и женись. Ты теперь холостяк.
– Анна Сергеевна шутит, – ответил тот.
– Так ведь и мы не уральские валенки! – выкрикнул Демин и расхохотался густым, раскатистым басом. – Тоже умеем пошутить!
Стерхова протянула ему гостинцы:
– Для вас, Валерий Иванович.
– Что это? – Он взял пакет и с любопытством заглянул внутрь: – Ого! Спасибо!
– Выздоравливайте.
– Как продвигается дело Савельева?
– Работаем.
Демин уточнил:
– Со Шкарбун?
– Можно сказать и так, – сдержанно обронила Анна, не вдаваясь в подробности.
– Понимаю… Помощница из Шкарбун хреновая.