– Как же вам удалось? – восхитилась Анна.
– Что?
– Найти все это в субботу.
– Личные связи, уважаемая Анна Сергеевна, – немаловажная составляющая следственной работы.
– Кто бы спорил…
– Итак, из всего вышесказанного вытекает, что Ковальков не мог быть причастен к гибели Савельевых. Теперь это факт.
– Что сильно осложняет задачу, – безрадостно констатировала Стерхова. – Других подозреваемых на данный момент нет.
– Я предупреждал, что результат отрицательный.
– В любом случае это движение вперед, – сказала Анна.
Однако, вопреки оптимистической фразе, ее лицо оставалось унылым. Она поднялась со стула, прошла к окну и оглядела унылый двор.
К ней подошел Рябцев.
– Жалкое зрелище. Когда-то здесь был детский сад.
– Я знаю…
– Рождаемость в Урутине невысокая.
– Мне говорили…
– Что собираетесь делать?
– Работать…
– Я понимаю. А конкретно? – спросил Рябцев.
– Послушайте, Иван Николаевич, – обратилась к нему Стерхова, – фамилия Басов вам о чем-нибудь говорит?
– Басов, хозяин колбасного производства, недавно умер.
– Меня интересует сын.
– Ах это… Дело Басова я не вел, в расследовании не участвовал. У меня, знаете, тоже есть сын. Так что даже вспоминать не хочу!
– А если я попрошу? – сказала Анна.
– Ну если настаиваете… – Рябцев отошел от окна и сел на прежнее место. – Это случилось в начале двухтысячных. Отец Басова только разбогател, отстроил свой завод, а также роскошный дом в поселке, где вы побывали. И все у него было, как теперь говорят, чики-пуки. Но только до определенного дня.
– А если точнее?
– Осень две тысячи первого года.
– Что с ним произошло?
– Не с ним, – уточнил Рябцев. – С его сыном. Он был студентом и учился в то время в Энске.
– Так что с ним случилось?
– Он пропал. На следующий день родителям позвонили и потребовали выкуп в один миллион долларов. Примечательная деталь – в почтовый ящик подложили отрезанный мизинец сына.
– Заплатили?
– Конечно. За сына Басов заплатил бы и больше. Но он сделал одну ошибку – не обратился в милицию.
– Стало быть, сына не вернули, – тяжело проронила Анна.
– Нет, не вернули.
– Тело хотя бы нашли?
– Не нашли.
– До сих пор? – удивилась она.
– И в этом весь ужас, – ответил Рябцев. – Такая история.
Стерхова притихла, подобралась, а потом испытующе взглянула на Рябцева:
– Время похищения Басова ни на какую мысль не наталкивает?
– Осень… – Тот ненадолго задумался. – Что вы имеете в виду?
Она подсказала:
– Осень две тысячи первого года.
– Ах это! Намекаете на связь с делом Савельева. Ну это вряд ли. – Он вытащил телефон и набрал чей-то номер. – Звоню следователю по делу, он точно помнит, когда это случилось, – сказал Рябцев и заговорил в трубку: – Слушай, Паша, дело Басова помнишь? Ага… Нужна точная дата, когда он пропал. Так… Так… Все понял. – Иван Николаевич отключился и сунул трубку в карман.
– Ну что? – Анна прошла к столу. – Что он сказал?
– Вы правы, – коротко обронил Рябцев. – Парня похитили двадцать четвертого сентября, на следующий день после гибели Савельева. А позвонили двадцать пятого.
– Вот так фокус! – Стерхова плюхнулась на стул. – Но вот что плохо… Пока не доказана связь, никто не разрешит объединить дела.
Иван Николаевич восхитился:
– Какая вы борзая! Но только ни черта в деле Басова не раскопаете. Пашка не смог, так где уж вам.
– А вы не спешите, – чуть слышно сказала Анна. – Давайте подождем. Время покажет.
К сельскому клубу в урутинском пригороде Анна приехала на такси, за пять минут до назначенной встречи.
Она вышла из машины и предупредила водителя:
– Я недолго, не уезжайте.
– За ожидание придется заплатить, – заметил он.
– Само собой.
В вестибюле клуба Стерхова обратилась к вахтерше:
– Собрание не закончилось?
– Молются, – недоброжелательно обронила старуха, продолжая вязать носок.
– Что это значит? – удивилась Анна.
– То и значит, что молются сатанисты-евангелисты. Когда их только разгонят, сектантов окаянных… Ходют здесь, топчут…
– А я думала, что здесь собрание работников какого-то предприятия.
– Вам что надо?! – взвилась вахтерша, перенаправив недовольство на Стерхову. – А ну-ка, эть отсюдова! Ишь разговорилась! Небось поклоны бить навострилась?!
– Спокойно, – сказала Анна и во избежание дальнейших нападок показала удостоверение.
– Ну, жди тогда, – разрешила старуха и уткнулась в свое вязание.
На втором этаже захлопали двери, послышался топот ног, который постепенно переместился на лестницу. Вскоре через вестибюль потянулись скромно одетые женщины в платках и мужчины с помятыми лицами бывших алкоголиков.
Марина Савельева показалась в числе последних и, увидев Анну, смутилась:
– Мы договорились, что вы подождете на улице.
– Родители знают, что вы состоите в секте? – осведомилась Стерхова.
Марина обиженно дернулась:
– Если вы не заметили, я уже взрослая. У нас в стране свобода исповедания.
– Не понимаю, зачем, – чуть мягче сказала Анна.
– Грехи наши тяжкие… – горестно обронила Марина. – Замаливать надо.
Стерхова достала из кармана свернутый лист:
– Вот, читайте. Вам нужно знать.
– Что это?
– Копия свидетельства о смерти. Ковальков не успел состариться.
Дрожащими руками Марина развернула бумагу, и, пока читала, ее глаза постепенно наполнялись слезами.
– Как он умер?
– Зарезали в ночь перед гибелью ваших родственников.
– Значит, он не виноват? – Марина горько расплакалась. – А я считала его убийцей. Бедный мой, бедный…
Прощаясь, Анна жалеючи погладила ее по руке.
– Не плачьте. Когда-нибудь все пройдет.
Глава 19Резали по живому
За несколько шагов до двери Стерхова услышала голос Шкарбун.
– В шесть утра прилетела, сижу на работе. Он?.. Конечно, звонил. Встретиться предложил. Зачем? – Она рассмеялась. – Весна – коты и те по ночам орут.
Войдя в кабинет, Анна громко хлопнула дверью:
– Здравствуйте, Ирина Ивановна!
– Перезвоню. – Шкарбун положила трубку.
– Как ваша поездка? Все прошло хорошо?
– Куда велели, туда привезла.
– Когда будут результаты?
– Мне не сказали. Спросите у вашего начальника.
– Ну с этим я как-нибудь разберусь, – заметила Анна. – Возьмите ручку и пишите.
– Зачем?
– Сейчас идите в архив, найдите дело о похищении и убийстве Артема Басова. Начато в сентябре две тысяча первого. Когда закрыто – не знаю.
– Ну…
– Найдите и принесите мне.
– Срочно?
– Сейчас, – повторила Анна.
Несмотря на это, ей пришлось подождать. Ирина Ивановна ушла и не возвращалась около часа.
В ее отсутствие в кабинет заглянул Валерий Иванович Демин:
– Что же вы, Анна Сергеевна? Сбежали, не попрощавшись?
Она поднялась с места и пошла ему навстречу, выказывая всем своим видом уважение.
– Гостей и без меня было достаточно. Уверена, что вы не сразу заметили.
– Честно? Не сразу, – признался он и, подойдя к столу, заглянул в раскрытую папку. – Как продвигается расследование по делу Савельева?
– Медленно.
– А если в общих чертах? Я все же начальник следственного отдела. Должен быть в курсе.
– Если хотите, приду с докладом к вам в кабинет.
– Вы не поняли? Я сказал – в общих чертах. Детали мне не нужны.
– Ясно. – Сосредоточившись, Стерхова заложила руки за спину. – Все факты говорят о том, что Савельева убили и столкнули в автомобиле с моста.
– Постойте… Я ничего не путаю? Он же был пьян.
– Думаю, что водку в него влили насильно. Съезд в реку был инсценирован. На фотографиях обнаружены следы подруба ограждения. Судя по отпечаткам протекторов, машина съехала в реку задним ходом.
– Как насчет подозреваемых?
– В деле их было два.
– Связано с работой или долги?
– Личные мотивы. Но оба – мимо.
– Куда двинете дальше? – В голосе Демина слышалась искренняя заинтересованность.
– Есть несколько направлений…
Внезапно их разговор прервался. Дверь открылась, и появилась Шкарбун.
– Здравствуйте, Валерий Иванович! С выздоровлением! – Она процокала каблуками по кабинету и положила на стол папку: – Дело Басова, как просили.
Демин с любопытством взглянул на Анну:
– Это зачем?
– Есть одна мысль. Как-нибудь расскажу.
– Ну уж нет. Объясните сейчас.
– Объясню, когда посчитаю нужным, – отчетливо проронила Стерхова.
Эта фраза поставила точку в их разговоре. Уходя, Демин постарался сохранить лицо, придав ему отечески-одобрительное выражение.
– Успехов, вам Анна Сергеевна.
Не став анализировать разговор, Стерхова положилась на фразу, которая не раз ее выручала: делай что должно, и пусть будет что будет.
В течение нескольких часов она изучала следственные материалы по делу о похищении Басова. Как и предрек Рябцев, в них не нашлось зацепок.
В заключении экспертизы отрезанного мизинца заявлялось, что на момент ампутации пальца Басов был жив.
В показаниях отца похищенного Анна отыскала подробности и детали выкупа. Похитители велели положить деньги в весельную лодку и пустить ее вниз по Уруту. Скорее всего, ее поджидали в катере ниже по течению. Таким образом, дело точно обошлось без свидетелей.
В дом Басовых злоумышленники звонили из телефонов-автоматов, разумеется, с использованием портативного изменителя голоса. Так что опознать похитителей Басов-старший не смог.
После получения денег больше никто не позвонил, и это значило, что к тому моменту Басов-младший был уже мертв. Дело переквалифицировали в убийство и через два года закрыли в связи с неустановлением лица, подлежащего к привлечению в качестве обвиняемого.
И это был бы конец ее поисков, если бы Стерхова не заглянула в расшифровку звонков, поступивших на домашний телефон Басовых. Она записала в блокнот адреса городских телефонов-автоматов, которых к тому времени оставалось всего пять на весь Энск. Потом нашла их положение на карте и установила, что два из четырех звонков сделали из автомата, который был установлен в вестибюле радиотехнического университета.