– Адольфо Гуасти, – заканчивал я, доставая последний документ, карточку размером с водительские права. Это был вид на жительство итальянца в Чаде.
Покончив с документами, мы принялись за технику. Телефоны, ноутбуки, фотоаппараты и камеры были на месте. Повреждений, царапин, песка не было. К собственному удивлению, больше всего я обрадовался GPS-навигатору «Garmin». Этот прибор со мной проехал всю кругосветку с самого первого дня. Тут хранился полный трек всех наших приключений, да и сам прибор ценен как память.
Все участники нашей группы, кроме владельцев машин, радостно принялись обсуждать покупку билетов домой на ближайший же рейс.
В этот момент Мария была уже в аэропорту. Мы договорились, что, когда паспорта и телефоны вернут, мы получим также и ее вещи и по возвращении на родину отправим их в Литву. Понимая, что этот процесс можно упростить, передав имущество здесь, пока она еще не улетела, Сергей Викторович взял телефон и паспорт и рванул в аэропорт. Однако через пятнадцать минут он вернулся.
– О, как вы быстро! Все передали?
– К сожалению, нет. Господа из службы безопасности попросили вернуться.
Тем временем службист разговаривал по телефону и хмурился. Закончив разговор, он положил трубку и что-то тихо сказал Сергею Викторовичу.
– Ребята, господа из службы безопасности просят вернуть паспорта. Они должны еще кое-что сделать. Их вернут через пару часов.
Отдавать то, что ты так долго ждал и только что получил, было трудно.
– Не отдам, – набычился Денис, – что за ерунда такая!
– А что случилось, почему? – наседал Виталик на сотрудника посольства.
– Обычная бюрократия, – вздохнул он, – нужно было оформить акт приема-передачи, а они этого не сделали. Теперь им позвонили и напомнили об этом.
Служители закона умчали с нашими документами, пообещав через пару часов вернуться. Мы уже научились к тому моменту правильно рассчитывать время в Чаде. Уверенные, что, конечно же, никто через два часа не вернется, мы разобрали нашу технику и решили проверить, что же такое досматривали спецслужбы. Для начала GPS-навигатор выдал нам данные, где его включали в последний раз. Это было неподалеку, в одном из зданий полиции. Мы видели его почти при каждой пешей прогулке.
Все айфоны были заблокированы, и подобрать код у службистов не вышло, возможно, они и не пытались это сделать. Содержимое телефонов было полностью сохранено. А вот единственный аппарат на «Андроиде» был вскрыт (Дима не использовал пароль для доступа), меню было переключено на французский язык. Очевидно, его тщательно изучали. К счастью, Дима вообще никогда ничего не фотографирует в путешествии, в его фотоленте только семейные фотографии.
Все камеры были в порядке, карты памяти на месте, ничего удалено не было. Мы разбрелись по комнатам. Оставалось забрать паспорта и наши машины. С паспортами все было, кажется, очевидно, их нам отдадут, а вот как забрать авто? В реалиях неторопливого мира, в котором мы оказались, эта задача казалась неподъемной.
Наши знакомые вернулись только через два дня. Вот сколько времени необходимо в Чаде, чтобы выписать акт передачи. Упущу описание нашего настроения в эти дни, оно колыхалось от истерично-смешливого до озлобленного. В этот раз все прошло по знакомому сценарию. Я снова объявлял фамилии, раздавал паспорта их владельцам. Основное отличие было в том, что теперь Сергей Викторович подписал необходимый документ, свидетельствующий о том, что паспорта приняты.
Все! Все документы на руках. Большая часть нашей банды кинулась лихорадочно покупать билеты, сегодня после обеда был рейс домой. Никто не хотел более ждать ни дня. Пока ребята помчались собирать вещи, мы принялись выяснять у чиновников, как же нам получить обратно наши машины.
– Да вы езжайте домой! Приедете в следующий раз и заберете, – улыбаясь, предложил Юсуф, одетый сегодня как настоящий джентльмен, в пиджак и брюки.
– Прошу прощения, господа, но мы не можем оставить машины здесь. Нам нужно выехать в Камерун, у нас же есть план поездки. Поэтому давайте подумаем, как это можно сделать в ближайшее время, – сказал я, понимая, к чему все это может привести.
Конечно же, соблазн был велик: оставить порядком утомивший нас Чад и рвануть домой, ведь на родине и работа заждалась, и разгар лета, и запланированные поездки на Алтай. Потом, уже осенью, по приезде, можно и разобраться с тачками. Однако я понимал, что по-хорошему проблему с машинами надо решать здесь и сейчас, по горячим следам. В Чаде правительство меняется два-три раза в год, также часто меняют губернаторов и министров. Мне живо представлялась картина, что по возвращении в конце года нам говорят:
– Машины? Какие машины? А-а-а, к сожалению, губернатор поменялся, да и безопасность возглавляет другой человек. У нас нет информации о ваших авто.
Нет, только здесь и только сейчас!
– Хорошо, мы подумаем, как это лучше сделать, – успокоил нас Юсуф, и вся процессия после долгих благодарностей и рукопожатий удалилась.
– Алексей, я хочу вас предупредить, что с машинами все будет не очень быстро. Это дело не одного или двух дней, – задумчиво произнес Сергей Викторович.
Мы еще минут десять побеседовали и решили, что идеально написать ноту на эту тему, где нами будут предложены пути решения проблемы:
1. Нас довозят до Файя-Ларжо, и мы перегоняем авто вместе с военным конвоем.
2. Авто транспортируют на самолете.
3. Авто транспортируют на грузовом трале.
4. Авто перегоняют чадские военные.
Правда, последний вариант был проблематичен, поскольку две машины нуждались в ремонте. Но важно было не просто обозначить задачу, а сразу предложить пути решения, это, по нашему замыслу, должно было ускорить процесс принятия решения.
На следующий день мы проводили наших друзей. Все они летели одним рейсом через Аддис-Абебу в Москву, а оттуда разлетались по домам: Виталик и Денис в Новосибирск, Тася в Екатеринбург, Женя во Владивосток. Мы были счастливы, что тяжелая и неприятная ситуация наконец-то разрешилась. Дело за малым, осталось только вернуть машины, а это дело техники; главное, у нас есть официальный документ, реабилитирующий нас, с извинениями от правительства Республики Чад.
Проводы были нелегкими. С одной стороны, мы радовались, что для ребят все закончилось и они летят домой, с другой стороны, было крайне грустно оставаться одним. Мы жали друг другу руки, долго сжимали друзей в объятиях, трепали по плечам. Праздник нашей первой победы заканчивался, теперь впереди долгая и сложная работа над победой номер два: вызволением наших автомобилей.
Нас осталось четверо: Я, Марина, Дима Батуро, Сергей Зарипов. Адольфо, получив документы, уехал в обнимку с Шанталь к себе домой.
Ужин был тихий, говорили мало. Большой длинный стол, за которым обычно помещалась вся наша орава, был разобран. Теперь наше скромное застолье мало чем отличалось от десятка похожих вокруг.
Кто жил в отеле
Публика, живущая в гостинице, была разной. Чаще всего это были иностранцы: европейцы, канадцы, американцы, сотрудники некоммерческих организаций, частных компаний, государственных структур. Все они заселялись в отель, как в крепость, и по возможности старались вообще не выходить за его территорию. До нужного места их довозили на машине, потом тем же образом возвращали обратно. Для всех в большом внешнем мире они были в командировке в далеком и незнакомом Чаде, но фактически многие из них за пределами Нджамены, да что там, за пределами отеля вообще не бывали. Встречи они назначали здесь же, в ресторане, в лобби или небольших кабинетах, предназначенных для встреч.
Шли дни, люди менялись, неизменной оставалась только наша жизнь в гостинице. Мы просыпались по привычке довольно рано, будили вечно спящего Диму, бежали на завтрак, мило улыбались беременной официантке, которая раскладывала фрукты по нашим тарелкам, заказывали чай и кофе. Каждое утро мы были полны оптимизма и генерировали новые идеи. Потом звонили Сергею Викторовичу, осведомлялись о течении дела в МИДе, делали дистанционно рабочие дела, после чего наступал обед, а потом ужин.
Вскоре мы обратили внимание, что некоторые жильцы меняются не так быстро, как другие. Две мило болтающие дамы ежедневно встречались нам на завтраке, обеде и ужине. Одна была высокая, стройная блондинка, весьма энергичная, несмотря на ее уже приличный возраст. Вторая была ее полным антиподом: невысокая, крепкая брюнетка. При каждой встрече мы мило раскланивались, звучали стандартные «bonjour» или «bonsoir» в зависимости от времени суток, и мы расходились по своим делам. Но в конце концов мы как-то встретились у бассейна и разговорились. Блондинка оказалась француженкой, работающей на одну из европейских некоммерческих организаций, поставляющих оборудование для водоснабжения отдаленных деревень. Брюнетка, будто выстреливающая одно предложение за другим, была из франкоговорящей части Канады и тоже приехала по одному из многочисленных проектов, проводимых канадцами, по улучшению жизни людей в Чаде.
– Да, ребята, вы уже стали знаменитыми здесь, о вас тут все говорят. И в гостинице, и в министерствах, и даже там, на самом верху, – блондинка указала пальцем вверх.
– Это крайне необычно, я не первый год работаю в Чаде, но такого, конечно, еще не видела. Я понимаю, что вы отчаянные, чтобы приехать в такую страну, да еще и в такое неспокойное время, нужно быть настоящими фанатами своего дела. Мы слышали, что часть вашей команды уже уехала, а вы остались. Чего же вы ждете?
– Вы правы, мадам, большая часть нашей команды и правда уехала. А мы ждем возврата наших машин, и пока мы их не получим, никуда отсюда не сдвинемся. Стоит нам уехать, как через полгода, я думаю, мы их уже не найдем.
– А где же ваши машины? – ее брови удивленно вскинулись вверх.
– В Файя-Ларжо. Нас ведь там задержали, а сюда уже потом на самолете доставили. Пообещали, что скоро решат этот вопрос.
Вместо ответа блондинка покачала головой.