Расследование? Чего? Какого черта вообще?
Я никак не мог унять дрожь. Мы ничего не нарушили, но у нас вновь все забрали и учиняют какое-то «расследование». Мне стало понятно, что разведке нужно что-то найти, чтобы оправдать наше задержание. Эта проблема покруче неприятностей с нигерийскими визами. Мы легко можем влипнуть в историю не меньше, чем в прошлом году. Глубоко выдохнув, я отправился с месье Дени и Адольфо в его машину. Дени оказался секретарем министерства по делам территорий и по совместительству человеком позитивным и, очевидно, нам сочувствующим.
– Месье Дени, что хотят от нас?
– Нужно повесить чадские номера на ваши машины, – весело сообщил он, – это решит проблему с директором.
– Но это означает задекларировать импорт авто в Чад, что повлечет уплату таможенной пошлины.
– Ну да, все верно, – еще более радостно сообщил он, – нужно за каждое авто оплатить два миллиона сто тысяч франков (около 3500 американских долларов).
– Это нужно, если мы навсегда ввозим авто в страну, но у нас оформлен временный импорт и есть отметки таможни о въезде, – продолжал спорить я.
– Хм-м, – Дени остановился, – и регистрационные документы на авто есть?
– Разумеется, авто зарегистрированы в России.
– Ну, в таком случае, конечно, ничего не нужно делать с номерами, – рассуждал он, – я сообщу господину директору.
– Помогите нам, Дени, – многозначительно сказал я, – мы этого не забудем.
Помощник секретаря довольно кивнул.
Я закрыл глаза. Из жаркого чадского воздуха, вопреки всем нашим планам, снова материализовывались непонятные проблемы, и решать их надо было быстро, здесь и сейчас. Адольфо довез нас до гостиницы, продолжая философские рассуждения о том, что сейчас произошло. На негнущихся ногах я добрался до номера. Вот ведь денек… Нигерийской визы нет, в Чаде мы снова в статусе каких-то задержанных, и теперь непонятно, как отсюда выбираться.
Не успело пройти и часа, как пришло сообщение от Адольфо: «Алексей, приготовь ключи от всех машин, директор просит их сейчас привезти и сдать». Ключи… Им мало того, что машины стоят на их территории, им еще и ключи подавай. Обыскивать опять собрались. Ну уж нет, не видать им наших ключей.
– Ключи? Да они охренели! – Дима и Серега были непреклонны. – Нет, мы ничего давать не будем! – хором заявили они.
Отдавать ключи у меня не было ни малейшего желания. Впрочем, если разведчики захотят обыскать машины, они и без ключей их откроют. Но эти пятьдесят граммов надежды из металла и пластика внушали нам уверенность в том, что мы еще не полностью потеряли контроль над ситуацией.
Вскоре в гостинице показался Адольфо. По его виду я понял, что сейчас будет скандал.
– Алексей, надо отдать ключи. С этими людьми не шутят.
– Зачем, Адольфо? Им мало, что наши машины стоят там?
Итальянец тяжело вздохнул и уже с обреченным лицом произнес:
– Ты понимаешь, что если мы не решим этот вопрос по-хорошему, то у меня больше турбизнеса не будет, они просто не дадут мне возможность работать. Поехали со мной, сам поговоришь с директором и тогда уже примешь решение.
Вскоре мы вновь сидели в уже знакомом кабинете.
– Где ключи? – глава разведки приподнял бровь.
– Месье, не могли бы вы пояснить, с какой целью вам нужны ключи от наших машин? – я смотрел прямо в глаза разведчику, несмотря на злое шипение Адольфо, сидящего рядом со мной.
– А у вас, позвольте узнать, в машинах что-то запрещенное? Оружие, вероятно? – чадец сощурился, устремив на меня пытливый взгляд.
– Разумеется, ничего такого у нас нет и никогда не было!
– А чего же вы тогда опасаетесь? У нас такой порядок. Если машина стоит, то и ключи должны быть на месте. Перегнать надо, например. За безопасность не переживайте, они будут лежать прямо тут, – он демонстративно открыл верхний ящик своего стола.
Отдавать ключи смертельно не хотелось. С другой стороны, было понятно, что этот могущественный человек может сделать так, что наши машины останутся тут навсегда, а нас просто выкинут из страны или, чего доброго, обвинят в каком-нибудь шпионаже или пособничестве оппозиции. Не стоило выводить этого человека из себя, дороже будет.
– Хорошо, месье, вот ключи, – я вытащил связку своих ключей и протянул директору.
Тот действительно положил их в свой верхний ящик и задвинул его на место.
– Где остальные?
– Они в моей машине, – не моргнув глазом, сообщил я, что, к моему огромному удивлению, полностью удовлетворило разведчика, директор просто кивнул головой.
Стоило нам выйти, Адольфо выдохнул:
– Алексей, спасибо, что ты меня понял. Ты уже заметил, что Чад – это сложная страна, и тут все не так, как у тебя или у меня на родине.
Я похлопал разволновавшегося итальянца по плечу, прекрасно понимая, как случайно можно испортить ему жизнь и бизнес в этой стране.
Срочно нужно было что-то предпринять, пока «расследование» не «дорасследовалось» до какой-нибудь очередной ерунды и нас не обвинили во всех смертных чадских грехах.
– Сергей Викторович, добрый день, – на связи был временный поверенный РФ, – вы будете смеяться, но у нас опять все забрали, включая документы и машины. Завели какое-то расследование и не отпускают.
– Ох-х, что же вы в этот раз наделали? – удивился собеседник.
Выслушав внимательно нашу историю, Сергей Викторович сообщил, что Юлия свяжется с директором разведки и, пользуясь своим консульским статусом, встретится с ним.
Весь следующий день прошел в тревожном ожидании. Ехать мы не могли, хотя были готовы сорваться в любую минуту. Ко мне беспрестанно заходили ребята, узнавая, не было ли новостей из посольства. Проходил час за часом, но ничего нового не приходило. Становилось все грустнее и печальнее, ибо что может случиться в Чаде, если тобой интересуются спецслужбы, мы знали очень хорошо.
– Алексей! Все хорошо, я только что была у директора. Вам завтра отдадут машины и сопроводят до границы, – в трубке звучал бодрый и жизнерадостный голос российского консула Юлии.
– Правда?! – не веря услышанному, переспросил я. – Прямо завтра сможем поехать в Камерун?
– Да, Алексей, все верно. Документы побудут у них, а утром мы с вами созвонимся. Я приеду и лично вас провожу.
Счастье есть… Вымотанный, но счастливый я собрал всех в комнате, сел на стул и сообщил о последних новостях. Казалось, что это конец нашим терзаниям и завтра все решится.
Но на самом-то деле все только начиналось.
На всех парах в Камерун
С утра позвонила Юлия и сообщила, что директор ждет нас к полудню. Нужно быть там со всеми вещами, потому что мы тронемся в Камерун уже оттуда. Первым приехал Адольфо, которого известили безопасники. Согласно Permit de Circulation, довезти нас до границы было его обязанностью. Вместе с итальянцем прибыл вездесущий директор по делам территорий, постоянно наблюдающий за нами.
Мы закинули весь багаж в машину к Адольфо. Что не влезло в кузов, пошло на крышу. Уместившись в две машины, отправились в агентство. Во дворе нас уже ждала улыбающаяся Юлия.
– Сначала мы зайдем к директору, обсудим основные моменты, а потом они вам отдадут документы, и вы поедете в Камерун.
Я был готов слушать эти слова бесконечно… Это же свобода! Мы просто уедем наконец из Чада, и все. Никакой тебе больше разведки, задержания машин, допросов, изъятий документов. Можно в конце концов настроиться на волну позитива и мчаться по Африке, как это было всегда. С визой в Нигерию мы что-нибудь придумаем, эта проблема решаема. А вот оставаться тут страшно не хотелось: вокруг напряженная обстановка, ощущение, что вот-вот ты оступишься, что-то сделаешь не так и тебя схватят.
В небольшой комнате со шторой на входе восседал директор разведки. По одну сторону сидела Юлия, по другую расположился Адольфо.
– Значит, так, – повелительно начал он, – сейчас вы проверяете машины, вот твои ключи. Укладываете вещи, мы вам даем вооруженный эскорт, и вы мчитесь в Бонгор, это на полпути к Кутере[67]. Там вы переезжаете на ту сторону в Камерун, и мы с вами прощаемся. Мы проинформируем камерунскую сторону о вашем прибытии. На этом все, иди, а я еще поговорю с Юлией.
Обливаясь потом, мы начали загружать багаж. Столбик термометра приближался к отметке «тридцать восемь». Далеко не так жарко, как год назад, но сейчас сезон дождей, поэтому пребывание на улице напоминало паровую баню. Мокрые и измученные, мы едва закончили упаковывать наши машины, как во двор влетел темно-серый пикап, груженный автоматчиками. На борту белой краской было выведено «GMIP» (Groupement Mobile d’Intervention de la Police). Это что-то наподобие нашего «специального отряда быстрого реагирования». Из него выпрыгнули человек шесть бойцов в бронежилетах, одетых поверх черной амуниции. Голову каждого из них покрывал тюрбан. У кого-то он был бежевый, у кого-то – цвета хаки. На плече каждого небрежно болтался автомат. С пассажирского кресла вылез главный группы, молодой, подтянутый и с лицом очень сообразительного человека. Пока мы заканчивали сборы, он получал от разведчиков наставления и все наши документы: пачку бордовых паспортов, желтые «Карнеты», где-то внутри также были спрятаны СТС на наши автомобили.
– Этот месье будет сопровождать вас. Один из наших бойцов поедет в вашей передней машине, а пикап сопровождения будет замыкать колонну. Все документы до самой границы будут в руках главного группы. Езжайте! Хамдулля[68]!
Повторять было не нужно. Наспех простившись с Юлией и Адольфо, наша команда расселась по машинам. Двигатели, готовые к приключениям, довольно заурчали, мы выстроились в колонну и поехали по Нджамене. В кузове полицейского внедорожника лежало что-то объемное, накрытое брезентом. Бойцы расположились поверх. Кто-то просто свесил ноги, кто-то держался за кабину, пара человек уперлись берцами в бо