Мы с Кендалл одновременно приседаем, и в куче женских вещей: косметики, тампонов, расчески, кредитных и банковских карт, я вижу маленький прозрачный пакетик с лиловыми таблетками.
Я замираю и перестаю дышать. Грохот сердца отбивается звоном в ушах.
Нет, этого не может быть. До сих пор?
Я хватаю пакет раньше, чем это успевает сделать Кендалл, и сжимаю его в кулак.
– Что это? – произношу сквозь зубы я. По венам вместе с кровью разливается гнев. Эта смесь бурлит и доводит меня до кипения.
– Это… Просто для веселья, Бостон… – Кендалл выпрямляется на ногах, и я встаю напротив нее. Распрямляю ладонь и трясу мешочком с таблетками перед ее лицом. – Это не мое. Девочки…
– Ты была вчера под кайфом, Кендалл? – Сам не замечаю, как начинаю звереть.
Она молчит и виновато отводит взгляд.
– Твою мать! – кричу я и швыряю пакет в стену. – Твою ж мать!
– Бостон! – Она пытается ухватиться за мое плечо, но я отмахиваюсь от ее руки.
– И со мной ты тоже была под кайфом? С Джейсоном творила все это… Черт! – Я впиваюсь пальцами в виски. В голове не укладывается.
– Нет, Бостон, нет. С тобой нет. – Ее голос дрожит. Кендалл вот-вот заплачет. – С тобой меня уже отпустило.
– Охренеть! – я взрываюсь. – Отпустило! Как же, мать твою, круто! Ты что, долбаная наркоманка? Подсела на «колеса»? Я прибью этого гребаного Чейза.
– Бостон, пожалуйста. – Кендалл всхлипывает и пытается остановить меня, но я не могу устоять на месте, меня носит по комнате, я готов сметать все на своем пути. – Прошу тебя. Я просто баловалась. Совсем немного. Клянусь. А та ситуация с Чейзом была разовой. Честное слово. Я больше никогда…
– Обещай. – Я хватаю ее за плечи. – Обещай, что больше никогда не прикоснешься к наркотикам. Любым. – Прожигаю ее взглядом. Зеленые глаза полны слез и испуга.
– Обещаю. – Ее губы трясутся. – Прости меня…
– И никакого Чейза. Если хочешь, чтобы он жил.
– Хорошо. – По ее щеке скатывается слеза, я тяжело выдыхаю и растираю влагу под ее ресницами.
– Не хочу, чтобы ты подвергала себя опасности, – шепчу я. Голос сорван и хрипит. – Я слишком сильно тебя люблю, Кендалл…
– Прости меня. – Она льнет к моей груди и обхватывает мое лицо ладонями.
– Не прикасайся к этому дерьму. Тебе это не нужно. Я подарю тебе весь мир, Кендалл. Сделаю все, что ты пожелаешь. Тебе не нужны подсластители эмоций. Я все тебе дам и без них.
– Я знаю. Знаю, Бостон. – Она тянет мое лицо к своему и сталкивается со мной лбами. – Я ошиблась. Знаю. Больше это не повторится.
Кендалл целует меня. Жарко, как всегда. И я стону в ее губы, превозмогая боль, которая все еще щемит сердце. Я хочу ей верить. Хочу доверять. И в подтверждение своим словам Кендалл спускает содержимое пакетика в унитаз. Клянется, что не возьмет ничего подобного в руки.
Я верю ей. И с неспокойной душой отпускаю обратно в Европу.
Неделя по сравнению с тремя годами – ничто. Но, кажется, за это время я завою от тоски.
В самолете до Бостона я все-таки смог объяснить Джейсону, кто такая Кендалл. И почему она обманула его, назвавшись Кенди. Вроде бы он все понял, даже несмотря на сильное похмелье.
Джейсон обещал молчать и не ляпнуть ничего Скай, пока я сам не объяснюсь с ней. И обещал прикрыть поток пошлых шуточек касательно меня, Кендалл, ее задницы и мокрой киски. И рта. Иначе я бы точно отправил его в реанимацию.
Кендалл моя.
И Джейсон не имеет права отпускать в ее адрес подобные вещи, даже если его язык был у нее во рту. Хотя этот факт я бы хотел стереть из памяти. Напрочь.
– Я могу подкатить к Скайлар, когда вы разойдетесь? – Джейсон похмеляется пивом, когда мы подлетаем к Бостону. Уже четвертой банкой.
– Нет, – отрезаю я.
– Эй! Так нечестно! Возможно, я смогу утешить ее душу. Залечить раны. Склеить разбитое сердце.
– Джейсон, ты идиот. И все, чего хочешь от Скайлар, – трахнуть ее.
– Ну и это тоже. Да, блин, старик, она тоже секси.
– Тебе нужно перестать западать на моих девушек.
– Это не я. Это природа. Я не виноват, что ты забираешь самых сладких. Скай в постели такая же жаркая, как и Кендалл? Ну, чтобы я знал.
– Я сейчас организую тебе аварийную посадку.
– Ты эгоист.
– А ты придурок.
– Мне не нравится, как на тебя влияет Кендалл. Раньше ты никогда меня не оскорблял.
Я усмехаюсь и забираю у Джейсона пустую банку пива.
– А мне нравится то, что с ней я могу быть самим собой.
Я уже три дня в Бостоне и три дня не выхожу на связь со Скайлар.
Все казалось простым – позвонить, назначить встречу, объясниться и рвануть за Кендалл в Милан, потому что уже не могу без нее. Меня по-настоящему ломает. Не могу даже работать. Все мысли о ней.
Сейчас Кендалл хотя бы отвечает, поэтому я держусь.
– Сен, налей мне виски. – Я откидываюсь к спинке дивана и смотрю на ночной Бостон.
Картина красивая. Огни небоскребов охватывает слабый серый туман. Башни тонут в нем, плавно растворяются, размываются, теряют себя. Серена бы оценила. Достаю телефон и делаю фото, чтобы отправить ей.
Я скучаю по ним.
По Эзре, малышке Итали и Серене. По Серене в особенности. Я всегда чувствовал с ней какую-то необыкновенную связь. Она всегда меня понимала. И, наверное, могла бы понять и сейчас. Помочь разобраться с тем, что творится в душе. Направила бы на верный путь. Но я не готов говорить с кем-то раньше, чем со Скайлар. Это будет нечестно по отношению к ней. Я сам заварил эту кашу – сам должен и расхлебываться.
– Бостон, вам звонит Кендалл, – оповещает Сен и подает мне стакан виски. – Будете отвечать на вызов?
– Да. Не беспокой меня, пожалуйста.
– Хорошо, Бостон.
– И не подслушивай.
– Я не могу подслушивать, Бостон. Если вы не попросите.
– Ты свободна, Сен, – улыбаюсь я и принимаю вызов по видеосвязи от Кендалл. Вывожу ее изображение во весь экран телевизора, занимающий половину стены гостиной.
– Привет. – Ее задорная улыбка поселяет в груди тепло.
– Как твои дела?
– Все хорошо. Я так сильно скучаю… – Она сидит за столом и кладет на него голову, прислоняясь щекой к столешнице. Смешно надувает губы. Кудрявые пряди волос падают ей на глаза и щекочут нос, отчего Кендалл отмахивается от них рукой.
– Прилетай обратно.
– Осталась пара встреч, и я вернусь. Украсишь для меня тот контейнер в порту, как раньше?
– Сделаю еще лучше. Этот Хэллоуин ты точно не забудешь.
– Черт… Безумно хочу к тебе.
– Как ты держалась три года, чтобы не отвечать мне? – Я делаю глоток виски и пристально изучаю лицо Кендалл на огромном экране. Она выпрямляется. Щеки растягивает бесстыжая улыбка. Она что-то задумала.
– Тебе показать?
Дьявол… Кажется, я знаю, что она задумала.
Я облизываю губы, смотря на ее хитрое выражение лица, и отхлебываю из стакана, смачивая горло.
– Покажи. – Не узнаю свой в одночасье осипший голос. Моя фантазия всегда была бурной, но с Кендалл она улетает за грани.
– Ты один?
– Я отпустил Сен. И ты на экране в гостиной.
– Оу… – Кендалл плавно сбрасывает с плеч бретели топа. – Так… ты сможешь разглядеть все крупным планом… – Топ падает вниз, обнажая ее красивую грудь. Я сглатываю. В брюках моментально оживает и твердеет член. – Хочешь увидеть, как я справлялась?
– Да, покажи мне. – Я ослабляю воротник черной рубашки и допиваю залпом порцию виски.
– Показать, что я делала? – Она расстегивает джинсовые шорты, спускает их и остается на экране в одних красных трусиках.
Маленький треугольник едва прикрывает ее гладкую киску, и Кендалл проводит по нему пальцами, скользя средним вдоль промежности. Веки Кендалл подрагивают и опускаются. Кончик языка обрисовывает пухлые, манящие губы.
– Ты в стрингах? – Жар приливает к паху, и я начинаю поглаживать себя через брюки.
– Да… – улыбается она и поворачивается ко мне задом.
Тонкая красная полоска разделяет ее сочные ягодицы, достигает поясницы и смыкается с тесьмой пояса атласным бантиком. Ровно посередине.
Проклятье.
Она надела это специально для меня?
Кендалл неторопливо раскачивает бедрами из стороны в сторону, и ленты банта слабо колыхаются, касаясь ее темной кожи. Хочу быть ими. Хочу трогать ее. Эту аппетитную попку в этих крошечных трусиках. Мечтаю стянуть их зубами.
– Хочешь, чтобы я сняла их? – Моя Конфетка оборачивается через плечо и облизывает губы.
– Нет, не сейчас. – Я придавливаю стояк сильнее. Возбуждение пронизывает каждую мою мышцу.
– Скажи, что мне сделать? – Она упирается ладонью в стену и выгибает спину. Переминается с ноги на ногу, потирая друг о друга бедра, и демонстрирует мне свою влажную промежность. Крупным планом. Во весь, мать его, экран.
– Раздвинь бедра… – Я сглатываю и дышу чаще. Это зрелище горячее любого порно. Кровь в жилах бурлит и отдается пульсацией в паху. – И погладь себя под трусиками.
Кендалл повинуется. Скользит ладонью между своих ног и просовывает пальцы под красную ткань. Оттопыривает попку так, чтобы я видел движения ее руки.
– Не проникай в киску. – Стискиваю зубы, наблюдая, как она мастурбирует. – Только клитор, Конфетка.
– Хорошо, – стонет она.
– Быстрее. Обхвати его пальцами и сдави.
– О да… – Кендалл всхлипывает и играет с собой интенсивнее.
– Теперь спусти трусики.
– Я тоже хочу видеть тебя, Бостон… – Она касается своих бедер и тянет вниз узкие красные полоски. – Хочу смотреть, как ты ласкаешь себя, глядя на меня.
– Повернись ко мне передом, детка. – Я расстегиваю ремень и ширинку, спускаю брюки на уровень коленей. – Присядь и разведи ноги, чтобы я полностью видел тебя. – Стаскиваю боксеры, высвобождая мощную эрекцию. Член уже готов взорваться в моей руке. Я на пределе. Не потребуется много времени, чтобы кончить.
Кендалл двигает кресло и занимает такую позу, чтобы я видел все. Забрасывает ноги на подлокотники и открывается мне во всей красе. Влажная, разгоряченная, жаждущая меня.