– Что происходит? Куда ты? – Я сжимаю его плечи, оглядываясь по сторонам, но Бостон не отвечает.
Он уверенно преодолевает лестницу в кромешной темноте, сворачивает направо по коридору второго этажа, ногой отталкивает дверь, вваливается вместе со мной в спальню и бросает меня на кровать. Балахон вздрагивает и разгоняет скопившуюся пыль. Лунный свет тускло просачивается сквозь окна и очерчивает высокий силуэт Бостона, стоящий у изножья кровати. Он сбрасывает с плеч пальто. Оно падает на пол, и я непроизвольно вздыхаю. Бостон расстегивает пуговицы черной рубашки, обнажая совершенный торс. Его крепкие мышцы перекатываются в свете луны, и я вижу, как вздрагивает от частого дыхания рельефный пресс.
Бостон снимает рубашку. Расстегивает ремень, а я молчу, наблюдая, как завороженная, за его движениями.
– Я хотел сказать, что тоже сильно скучал по тебе. – Он расстегивает ширинку брюк и опускает их на пол. – Но потом решил, что слов мало. – Бостон забирается на меня сверху и нависает над моим лицом, уперевшись в матрас локтями. Его твердый член, скрытый лишь тонкой тканью боксеров, упирается мне между ног, и я ерзаю, чувствуя, как становлюсь мокрой. – Слов всегда недостаточно. – Он удерживает равновесие на одной руке, а вторую опускает к моим бедрам. – Их нужно сопровождать действиями. – Нежные касание его пальцев вдоль моего живота заставляют меня задержать дыхание. Он просовывает руку между моим телом и поясом длинной юбки и ныряет мне в трусики. – Только действия…
– Ах… – Я моментально подаюсь навстречу, едва он дотрагивается до клитора.
– Поступки… – Его большой палец надавливает на бугорок и трет его. – Имеют значение, – средний палец резко проникает вглубь меня, и я вскрикиваю.
– Бостон! – Выгибаюсь дугой, упираясь затылком в матрас.
Он ускоряет движения внутри меня, добавляет второй палец, и накрывает ртом мой сосок сквозь ткань топа. Кусает его и резче входит в меня пальцами.
– Бостон, пожалуйста… – стону я, чувствуя, как накатывает волна оргазма.
Он так долго ко мне не прикасался. Все три года к себе не прикасалась даже я сама. Поэтому сейчас я готова взорваться от его пылких ласк, от требовательных рук, от желания снова отдаться и почувствовать в себе любимого мужчину.
– Хочешь, чтобы я остановился? – Бостон достает до нужной точки и стимулирует ее частыми проникновениями. – Мне перестать? – Он снова прикусывает сосок, и я громко всхлипываю, ухватившись за покрывало.
– Нет, не останавливайся… – Мой голос хрипит.
Бостон впивается губами мне в шею и запускает вторую руку под топ. Обхватывает сосок пальцами и прокручивает его между костяшек.
Я верчу бедрами, насаживаясь на его пальцы, и протяжно стону. Запрокидываю голову. Выгибаюсь и кончаю впервые за три года от рук своего единственного мужчины.
– Тебе понравилось? – Бостон целует меня за ухом и нависает над моим лицом, поднося пальцы, мокрые от моей влаги, ко рту.
– Да, – прерывисто выдыхаю я.
– Мне нравится, когда нравится тебе. – Он засовывает пальцы в рот и слизывает мои соки. Я краснею, но, Иисусе, спасибо, что в темноте не видно.
– Я не трону тебя иным способом, пока ты не будешь готова. – Бостон касается моей щеки тыльной стороной ладони и нежно проводит по ней. – Я не позволю себе большего, пока ты сама не попросишь. Я готов ждать тебя вечно, Кендалл. Вечность – это не срок. Я люблю тебя. И мне не нужны деньги, статус, слава… Мне не нужен Бостон. Мне не нужен гребаный мир, если его со мной не разделишь ты.
Я задыхаюсь от накативших чувств.
Он действительно любит меня, несмотря ни на что.
Я смотрю в его глубокие карие глаза, почти черные, красивые, искренние. Свет луны очерчивает его острые скулы и волевой подбородок.
– Тебе правда все равно на мое увечье?
– Увечье? – Он опускает руку к моей ампутированной ноге, и я вздрагиваю. Зажмуриваюсь и задерживаю дыхание. – Ты же не потеряла сердце. Ты все та же Кендалл. И когда я смотрю тебе в глаза сейчас, то вижу, что ничего не изменилось.
– Я изменилась, Бостон… Я потеряла все, что имела.
– Ты не потеряла меня. А остальное мы вернем. Просто доверься мне, ладно?
– Я всегда верила тебе.
Бостон перекатывается на спину и обнимает меня. Крепко держит в объятиях и целует мою шею. Его прикосновения нежные и ласковые. Поцелуи почти невесомые. Мы молчим, наслаждаясь звуком нашего дыхания. Оно тихое, и я слышу, чувствую спиной, как неистово бьется его сердце.
– Ты бы хотела такой же дом? – Он зарывается носом мне в макушку и делает глубокий вдох. – Для нас.
– Он слишком огромный для двоих, – усмехаюсь я.
– А кто говорит о двоих? Я бы хотел троих… Или пятерых…
Я замираю и перестаю дышать.
Он о детях?
– Да, Конфетка, я хочу от тебя кучу детей. Но не пугайся, пожалуйста, не обязательно делать их прямо сейчас. Помнишь? Я не трону тебя, пока ты не будешь готова.
Он тянет меня ближе, разворачивает к себе лицом и целует напористо и страстно, я отвечаю на поцелуй, обхватывая плечи Бостона руками.
Я люблю его сильнее, чем прежде. Я счастлива и чувствую, как вдоль позвоночника начинают прорезаться крылья. Я не могу ходить, но, кажется, вот-вот взлечу. Это ведь лучше, правда?
Бостон окрыляет, но пока что я не могу сказать об этом вслух.
Глава 38. Поиски счастья
Сегодня самый счастливый день в моей жизни. И это никак не связано с тем, что сегодня Рождество. Не имеет значения даже то, что сегодня мне исполняется тридцать два года. Все меркнет по сравнению с тем, что сегодня Кендалл наконец-то встала на ноги.
Она активно готовится к протезированию, а для этого нужно разрабатывать конечности. И сегодня, в девять тридцать утра, Кендалл сбросила мне фотографию со своей ежедневной терапии, где она стоит возле инвалидного кресла, держась за специализированную четырехопорную трость, и улыбается. Лучшего подарка я даже не мог пожелать.
Кендалл очень сильно старается, и я рад, что смог повлиять на процесс ее реабилитации. Рад, что она послушала и согласилась на лечение. Рад, что больше ее голову не посещают дурацкие мысли. Рад, что она снова хочет жить. Это самое главное. И если я к этому хотя бы немного причастен, то большего и желать не стоит. Я уже счастлив.
Б: «Ты невероятная».
Печатаю ей в ответ, улыбаясь.
– Хэппи бездэй ту ю-ю-ю-ю! – Слышу фальшивое и ужасно громкое пение из холла и закатываю глаза, а хотелось бы уши. – Хэппи бездэ-э-эй, мой любимый Бостон. Хэппи бездэй ту ю-ю-ю-у-у-у-у! – отвратительно завывает Джейсон и выстреливает пробкой из бутылки шампанского, которая летит прямо в стену и отскакивает от нее. – Ты стар как египетская мумия, но все еще на ходу! За это нужно выпить! – Он проходит в гостиную, хлеща шампанское из горла бутылки.
– Тебе тридцать два через три месяца, – усмехаюсь я.
– Поэтому имею право называть тебя стариком, старик. – Джей подходит и обнимает меня. – С твоим днем, дружище. И нет подарка лучше, чем статистика со вчерашних биржевых торгов. «Нотис.коин» летит выше всех наших прогнозов. Мы самые востребованные, старик! Мы короли гребаного мира! Еху! – Джейсон толкает меня в грудь и на громком победном выкрике вскидывает руки вверх, проливая на себя алкоголь, но ему все равно. – Едем отмечать!
– Я не отмечаю, Джей.
– Ну нет, старик. Не ломай кайф. Мы не тусовались сотню лет. Давай махнем в Вегас.
Вегас. Город, который всегда будет иметь для меня особенное значение, ведь именно там Кендалл отдала мне всю себя. Город, в который я вернусь только чтобы испытать прежние эмоции. Город, в который я вернусь только с Кендалл.
– Нет, спасибо, у меня другие планы. – Отмахиваюсь от протянутой Джейсоном бутылки шампанского.
– Это какие?
Никаких, Джей. Я хочу, чтобы в этот день меня никто не трогал.
Да, я добился всего, чего хотел. Я снова возглавляю топ самых богатых холостяков мира по версии Forbes. Я успешен, востребован, властен. Но я одинок. И мне не нужна любая другая, чтобы скрасить мое одиночество. Мне нужна только Кендалл, чтобы она заполнила собой весь мой дом.
Едва открываю рот, чтобы выпроводить друга, меня прерывает звуковое оповещение об смс. Вытаскиваю телефон из кармана брюк и прищуриваюсь в недоумении.
К: «Найдешь меня, если будешь следовать инструкциям. Первую получишь от Дьявола».
– Что за чушь? – Я утыкаюсь носом в экран, перечитывая сообщение. – От какого такого Дьявола?
– Тебя кто-то послал к дьяволу? – ржет Джейсон, попивая шампанское из горла бутылки. – Покажи. – Он выхватывает телефон из моих рук и читает сообщение Кендалл. – Так у вас ролевые игры? Вау. Обожаю. И ни разу не сомневался, что Кенди не против позабавиться. Вспомни Вегас…
– Закрой рот. – Я толкаю Джейсона в плечо. – На твоем месте, я бы никогда не вспоминал об этом.
– Ауч… – Джей хмурится и чешет место, куда пришелся удар. – Понял. Я просто помогу разгадать сообщение, ладно? – Он вертит мой телефон в руках и перечитывает текст. – Дьявол. Инструкции ты получишь у Дьявола. Что эта хрень вообще значит? Какое-то древнее вероисповедание? Секта поможет нам спуститься в ад?
Ад… Больше, чем ад.
Дьяволом Серена всю жизнь звала Эзру.
– Я все понял. – Отбираю у Джейсона свой телефон. – Мне нужно позвонить отцу.
– Только не говори, что он возглавляет культ сатанистов.
– Бери выше. Он и есть Дьявол.
Поздравление и подсказка Эзры приводят меня в бар Фраев, который много лет назад принадлежал Эзре. Стенли тогда работала здесь барменшей, а Серена едва не вытолкала хозяина бара – моего отца Эзру – на улицу. Забавное первое знакомство. В тот день между ними вспыхнула взаимная, искренняя, всепоглощающая ненависть с первого взгляда. Но все мы знаем, во что это выливается.
Поэтому я здесь. Подсказка от Эзры гласила: «Там зародилась Панда. Следующая подсказка от той, которая взяла ее на работу».