Картина красивая. Огни небоскребов охватывает слабый серый туман. Башни тонут в нем, плавно растворяются, размываются, теряют себя. Серена бы оценила. Достаю телефон и делаю фото, чтобы отправить ей.
Я скучаю по ним.
По Эзре, малышке И́тали и Серене. По Серене в особенности. Я всегда чувствовал с ней какую-то необыкновенную связь. Она всегда меня понимала. И, наверное, могла бы понять и сейчас. Помочь разобраться с тем, что творится в душе. Направила бы на верный путь. Но я не готов говорить с кем-то раньше, чем со Скайлар. Это будет нечестно по отношению к ней. Я сам заварил эту кашу – сам должен и расхлебываться.
– Бостон, Вам звонит Кендалл, – оповещает Сен и подает мне стакан ви́ски. – Будете отвечать на вызов?
– Да. Не беспокой меня, пожалуйста.
– Хорошо, Бостон.
– И не подслушивай.
– Я не могу подслушивать, Бостон. Если Вы не попросите.
– Ты свободна, Сен, – улыбаюсь и принимаю вызов по видеосвязи от Кендалл. Вывожу ее изображение во весь экран телевизора, занимающий половину стены гостиной.
– Привет, – ее задорная улыбка поселяет в груди тепло.
– Как твои дела?
– Все хорошо. Я так сильно скучаю, – она сидит за столом и кладет на него голову, прислоняясь щекой к столешнице. Смешно надувает губы. Кудрявые пряди волос падают ей на глаза и щекочут нос, отчего Кендалл отмахивается от них рукой.
– Прилетай обратно.
– Осталась пара встреч, и я вернусь. Украсишь для меня тот контейнер в порту, как раньше?
– Сделаю еще лучше. Этот Хэллоуин ты точно не забудешь.
– Черт… Безумно хочу к тебе.
– Как ты держалась три года, чтобы не отвечать мне? – делаю глоток ви́ски и пристально изучаю лицо Кендалл на огромном экране. Она выпрямляется. Щеки растягивает бесстыжая улыбка. Она что-то задумала.
– Тебе показать?
Дьявол…Кажется, я знаю, что она задумала.
Облизываю губы, смотря на ее хитрое выражение лица, и отхлебываю из стакана, смачивая горло.
– Покажи, – не узнаю свой в одночасье осипший голос. Моя фантазия всегда была бурной, но с Кендалл она улетает за грани.
– Ты один?
– Я отпустил Сен. И ты на экране в гостиной.
– Оу… – Кендалл плавно сбрасывает с плеч бретели топа. – Так… ты сможешь разглядеть все крупным планом… – топ падает вниз, обнажая ее красивую грудь. Я сглатываю. В брюках моментально оживает и твердеет член. – Хочешь увидеть, как я справлялась?
– Да, покажи мне, – ослабляю воротник черной рубашки и допиваю залпом порцию ви́ски.
– Показать, что я делала? – она расстегивает джинсовые шорты, спускает их и остается на экране в одних красных трусиках.
Маленький треугольник едва прикрывает ее гладкую киску, и Кендалл проводит по нему пальцами, скользя средним вдоль промежности. Веки Кендалл подрагивают и опускаются. Кончик языка обрисовывает пухлые, манящие губы.
– Ты в стрингах? – жар приливает к паху, и я начинаю поглаживать себя через брюки.
– Да… – улыбается и поворачивается ко мне задом.
Тонкая красная полоска разделяет ее сочные ягодицы, достигает поясницы и смыкается с тесьмой пояса атласным бантиком. Ровно посередине.
Проклятье.
Она надела это специально для меня?
Кендалл неторопливо раскачивает бедрами из стороны в сторону, и ленты банта слабо колыхаются, касаясь ее темной кожи. Хочу быть ими. Хочу трогать ее. Эту аппетитную попку в этих крошечных трусиках. Мечтаю стянуть их зубами.
– Хочешь, чтобы я сняла их? – оборачивается через плечо и облизывает губы.
– Нет, не сейчас, – придавливаю стояк сильнее. Возбуждение пронизывает каждую мою мышцу.
– Скажи, что мне сделать? – она упирается ладонью в стену и выгибает спину. Переминается с ноги на ногу, потирая друг о друга бедра, и демонстрирует мне свою влажную промежность. Крупным планом. Во весь, мать его, экран.
– Раздвинь бедра… – сглатываю и дышу чаще. Это зрелище горячее любого порно. Кровь в жилах бурлит и отдается пульсацией в паху. – И погладь себя под трусиками.
Кендалл повинуется. Скользит ладонью между своих ног и просовывает пальцы под красную ткань. Оттопыривает попку так, чтобы я видел движения ее руки.
– Не проникай в киску, – стискиваю зубы, наблюдая, как она мастурбирует. – Только клитор, Конфетка.
– Хорошо, – стонет она.
– Быстрее. Обхвати его пальцами и сдави.
– О да… – всхлипывает и играет с собой интенсивнее.
– Теперь спусти трусики.
– Я тоже хочу видеть тебя, Бостон… – Кендалл касается своих бедер и тянет вниз узкие красные полоски. – Хочу смотреть, как ты ласкаешь себя, глядя на меня.
– Повернись ко мне передом, детка, – расстегиваю ремень и ширинку, спускаю брюки на уровень коленей. – Присядь и разведи ноги, чтобы я полностью видел тебя, – стаскиваю боксеры, высвобождая мощную эрекцию. Член уже готов взорваться в моей руке. Я на пределе. Не потребуется много времени, чтобы кончить.
Кендалл двигает кресло и занимает такую позу, чтобы я видел все. Забрасывает ноги на подлокотники и открывается мне во всей красе. Влажная, разгоряченная, жаждущая меня.
– Покажи, что ты делала, когда думала обо мне, – стискиваю стояк и начинаю поглаживать вверх-вниз.
Кендалл внимательно наблюдает за моими действиями и опускает руку к своей киске. Трет пальцами взбухший клитор и запрокидывает голову.
– Что ты представляла? – сильнее и чаще натираю себя, рьяно дыша. Она такая сексуальная. Если бы я был рядом, прямо бы сейчас с легкостью протолкнулся в нее. Она слишком мокрая.
– Твои руки вместо своих рук, – она ласкает клитор, сжимает его двумя пальцами и массирует.
– Что делали мои руки?
– Проникали глубже.
– Войди пальцами в свою киску, Кендалл…
Она закусывает губу и выполняет. Погружает в себя два пальца и надрывно стонет, подаваясь бедрами вперед.
– Господи… Я вижу, какая ты мокрая… – ускоряю темп и подвожу себя к финалу.
– Я очень мокрая, Бостон… Всегда такой становилась, когда думала о тебе.
– Боже… Еще… Глубже, детка. Войди в себя глубже.
– Ах! – Кендалл насаживается на свои пальцы и всхлипывает.
– Еще.
– Бостон… – раскачивает бедрами быстрее.
– Я сейчас кончу.
– Я тоже… Смотри на меня, Бостон… Смотри…
Наблюдаю, как содрогается ее рука и ноги. Кендалл трахает себя, не отрывая глаз от того, как трахаю себя я. Она смотрит, и я кончаю первым. Сжимаю член и изливаюсь себе в руку под ее громкие, несдержанные стоны.
Феерично.
– Вот, как я держалась три года, Бостон, – Кендалл сбивчиво дышит и вытаскивает пальцы из своей киски. Они обильно смазаны ее соками. Как бы я хотел слизать с них все до последней капли.
– Твою мать… Почему мы не занимались этим раньше? – откидываюсь на спинку дивана. Она смеется. – Не забудь прихватить с собой обратно эти красные трусики. У меня есть несколько идей по поводу них и этого крошечного бантика сзади.
– Как скажешь, – улыбается Кендалл. – У меня есть еще интересные модели.
– Да ты издеваешься… – стону с мольбой в голосе. – Устрой мне дефиле. Прямо сейчас.
– Бостон, – слышу голос Сен из холла. – К Вам пришли.
– Черт, – вытираю руку салфеткой и натягиваю штаны.
– Что случилось? – настораживается Кендалл.
– Все в порядке. Кто-то пришел. Наверное Джейсон. Я перезвоню, хорошо?
– Давай уже завтра?
– А как же дефиле? Я жажду повторения того, чем мы занимались.
Кендалл смеется и трясет красными трусиками с бантом перед камерой.
– Они будут тебя ждать. И я тоже. Люблю тебя, Бостон.
– Люблю тебя, – отвечаю уже после завершения видеосвязи. Улыбаюсь и комкаю испорченную салфетку. – Сен, кто пришел? Почему не оповещаешь сразу?
– Я попросила не оповещать.
Отдаю грязную салфетку Сен и застываю в холле. Ставший родным за эти два года голос заполоняет собой все пространство и бьет по сознанию словно молнией.
Скайлар.
Жгучее чувство вины поражает сердце, как только ее взгляд встречается с моим.
Глава 17. Ветер перемен
Настоящее время
Бостон
– Я могу войти? – спрашивает Скайлар, стоя у входной двери.
Даже сейчас она выглядит красиво и элегантно. Идеально прямые белокурые волосы струятся вдоль наставленного воротника кашемирового пальто песочного оттенка. Узкая талия подчеркнута широким поясом в цвет. Стройные ноги обтягивают белые джинсы в тон свитера, виднеющегося из-под пальто. Пару дюймов в росте добавляют брендовые ботильоны. Она такая светлая и изысканная. Когда-то я абсолютно подходил ей.
– Конечно, проходи… – жестом отпускаю Сен и остаюсь со Скай наедине.
Взгляд карих глаз скользит по моему лицу, ищет в нем оправданий или хотя бы объяснений, и я был бы рад дать ей их, но черт… не нахожу слов. Все они сейчас кажутся недостаточно емкими или правильными. Я впервые в подобной ситуации и впервые не имею заготовленного плана или отлаженной речи. Я впервые растерян и подавлен настолько, что стыжусь даже долго смотреть на Скай, поэтому не выдерживаю ее взгляда и опускаю свой в пол, как провинившийся мальчик.
– Как слетал в Лас-Вегас? – Скайлар старается держаться спокойно и даже отстраненно, но я чувствую нотки раздражения в ее голосе. – Хорошо погулял? Развеялся? – выражение ее лица невозмутимое и серьезное, но в карих глазах таится обида и злость. И все из этого я заслужил.
Думаю, если бы на месте Скайлар была другая, она бы закричала или даже залепила мне пощечину. И была бы права. Но подобное поведение не соответствует характеру и воспитанию Скай. Она никогда не устраивает сцен, всегда сдержана, как был и я до возвращения Кендалл в мою жизнь. Теперь я позволил себе стать другим.
– Не хочешь рассказывать? – Скайлар снимает пальто, кладет его на спинку стула у двери и медленно проходит вглубь холла, разбавляя нависшую тишину стуком своих каблуков. – Ладно, – приближается ко мне, а я стою, как замороженный кретин, и не произношу ни слова.