– Нет! – резко перехватываю руку Скайлар и ловлю недоумение в выражении ее лица. – Нет. Не смей извиняться. Ты не должна это делать. Точно не ты, Скай. Если кто-то и должен просить прощение и умолять о втором шансе, так это я. Я наломал дров. Я был груб. Мое поведение не заслуживает оправданий.
– Бостон, все в порядке. Когда сегодня я услышала, что беременна, моя обида далеко отошла с первого плана. Да, я все еще злилась на тебя, но… Понимаешь, теперь есть вещи, которые куда важнее моей злости.
– Скай, ты до сих пор хочешь переехать ко мне? – голос звучит ровно, но сердце в этот момент разрывается надвое. И одна половина навсегда останется у Кендалл. Вторую я подарю ребенку, которого носит Скай. Себе оставлю дыру. Заполню ее болью, запечатаю сверху грузом от лжи, который мне придется тащить через всю жизнь.
– Если ты до сих пор хочешь жениться на мне.
Скайлар улыбается и льнет к моей груди, обрамляет ладонями мое лицо и нежно целует в губы. Я закрываю глаза и не чувствую ничего, кроме ядовитой горечи, прогрызающей нутро.Теперь так будет всегда?Вроде бы я все сделал правильно. Тогда почему хочется придушить себя собственными руками?
***
Пока Скайлар занималась переездом в мою квартиру, я не полетел за Кендалл в Милан, а, скрепя сердце, постарался вернуться к привычной жизни.
Криптовалютные торги, анализ продаж, рынка, конкурентов, совещания с командой трейдеров, встречи с аналитиками. «Нотис.коин» растет и крепнет, а я теряю себя. Снова запираю запретные желания, учусь терпеть и контролировать ту сущность, которой никогда не следовало давать спуск. Снова становлюсь прежним Бостоном. Привычным Бостоном. Сдержанным и уважаемым бизнесменом с безупречной репутацией и идеальной жизнью, с невестой и ребенком, которого она носит под сердцем.
Со стороны скажут, что о бо́льшем и мечтать не сто́ит.Но я имел бо́льшее.И вспоминаю об этом каждую гребаную минуту.
Кендалл занимает все мысли, и сердце обливается кровью каждый раз, когда ее вызов остается неотвеченным. Уже третий день. Я самый настоящий трус и мудак. Скайлар была права. Но я не выдержу, если услышу голос Кендалл. Я не готов. Я сорвусь на первом «привет», похищу ее, сбегу на другой конец света, наплевав на мораль и совесть.
Мне нельзя слышать ее. А тем более – видеть. Я близок к ошибке, за которую потом сам же себя и сожру.
Но сегодня суббота. Хэллоуин. День возвращения Кендалл домой.Ко мне. Она хотела и обещала вернуться ко мне. И это был бы самый счастливый день в нашей жизни. Мы бы закрылись в нашем месте в порту, как и три года назад, придались бы воспоминаниям, воплотили бы в реальность все наши давние желания, которых боялись тогда. Я даже нашел те старые маски-голограммы с изображением Грейнджер и Волдеморта.
Но вместо ностальгии нас сегодня ждет кое-что страшнее традиционных фильмов ужасов ко Дню всех святых.
Лучше бы мое тело раскромсал бензопилой Кожаное лицо13, вынул мозг Ганнибал Лектер14, сожрал сердце Джеффри Дамер15, чем то, что я сам сотворю снамисегодня вечером.
Глава 18. Добро пожаловать домой
Настоящее время
Кендалл
После последнего общения с Бостоном по видеосвязи, носящего порнографический характер (и мне это безумно понравилось), он так и не перезвонил. Даже перестал отвечать на звонки, сославшись на занятость в работе. Но я не дура. У меня хорошо развиты интуиция и шестое чувство, которое подсказывает, что тут не обошлось без сучки Скайлар.
Конечно, Бостон должен самостоятельно разобраться в их отношениях, но если эта похитительница чужих мужчин использует запрещенные приемы, я вмешаюсь, и тогда ей мало не покажется. Я не намерена больше отступать. Бостон всегда был моим, с самого начала. И теперь мы будем счастливы. Мы и так слишком долго этого ждали.
Два дня до вылета прибываю в диком стрессе. Уверенность в себе постепенно угасает, и я пишу сообщение Бостону – уточняю, ждет ли он меня. Бостон отвечает быстро и положительно. Я с облегчением выдыхаю. Нужно прекратить накручивать себя. Это все разлука с ним. Я ужасно соскучилась. Увижу Бостона, и меня сразу отпустят всякие сомнения.
***
Пакую чемодан с вечера. Основные вещи я уже отправила в Бостон, оставила с собой только самое необходимое, поэтому полечу налегке. Но с камнем на сердце, который все-таки повис на колючей петле внутри груди за эти два дня. Хочу скорее оборвать этот груз и уже готова бежать в аэропорт, но рейс только утром.
Чтобы хоть как-то отвлечься, соглашаюсь на предложение Юко – моей подруги и коллеги из Японии – опрокинуть напоследок бутылочку Ламбруско в нашем любимом баре LaGare Hotel. Вид оттуда просто невероятный. Завораживающий. Будто держишь все небоскребы квартала Porta Nuova на ладони. И дышится так легко, свободно, будто находишься на вершине мира, а остальное – не волнует совсем.
Одной бутылкой игристого мы, конечно же, не ограничиваемся. Девочки решили устроить мне и Юко прощальную вечеринку по случаю возвращения в США. Шона и Ева комфортнее себя чувствуют здесь, в Милане, а вот Юко не задерживается надолго в одном месте. Она согласилась полететь со мной в Америку и очень скоро получила согласование новых условий контракта с агентством дома Gucci, как и я. Наверное, они не возражали, потому что мы с Юко часто работали вместе. Наш дуэт всегда и везде смотрелся гармонично и выигрышно, будь то кадр или подиум.
– Мы прилетим к вам в гости к следующей неделе моды в Нью-Йорке, – заявляет уже довольно пьяненькая Ева. Ее пепельно-белые локоны уже растрепаны, а бретелька облегающего платья свалилась с одного плеча.
– Так это… еще… год ждать… – подсчитывает на пальцах Шона и надувает губки. – Давай слетаем зимой. Я люблю Америку! Нью-Йорк, Вегас, Лос-Анджелес, Сан-Диего…
– А вот Кендалл без ума от Бостона, – хихикает Юко. Я вспыхиваю.Разве она что-то знает?
– О чем это ты? – неловко хмурюсь.
– Говорю, что из всех городов Америки тебе по душе почему-то Бостон. Там слишком холодно, как по мне.
– А-а… – хихикаю и выдыхаю. Опять накручиваю себя. Делаю глоток Ламбруско и чувствую, как приятно кружится голова от шипучих пузырьков. – Просто это мой родной город. Я там выросла, там моя семья, близкие люди…
– Вернешься домой? – интересуется Шона. – Не будешь жить в Нью-Йорке с Юко?
– Вернусь в Бостон. Я безумно скучаю… – произношу мечтательно и сама не замечаю, как широкая улыбка растягивает мои щеки.
– О-о-у… – одновременно завывают девочки.
– Знаем мы эту улыбку, – усмехается Ева. – Неужели наша маленькая девственница нашла исключительный член, который наконец не прочь затолкать себе между ног?
– Ева! – ляпаю ее ладошкой по плечу. Она заливается смехом вместе с Шоной и Юко. Предательницы.
– Вообще-то, Чейз тоже перебирается в Нью-Йорк, – Ева неоднозначно играет бровями.
– И что с того? Мне до него какое дело?
– Хочешь сказать, что не он тот избранный, которому ты подаришь свою нетронутую дырочку? – прищуривается Ева и взмахивает копной пепельных волос.
– Иисусе, нет! – отмахиваюсь от хохочущих подруг. – Чейзу ничего не светит. Я с самого начала обозначила рамки. Да, он прикольный, смешной, классно целуется, но ничего больше. Нет. Не хочу быть его тысячной.
– Ну и зря, – не сдается Ева. – Трахается он так же классно, как и целуется.
– О да… – мечтательно встревает Шона.
– Правда это редко происходит вдвоем, – продолжает Ева, и я морщусь. – Чейз любитель групповушек.
– Ага, я в курсе, наблюдала, – закатываю глаза.
– И пожестче, – Шона стискивает зубы и втягивает через них воздух. – В прошлый раз, когда Чейз перебрал с порошком, он чуть не разорвал мне зад. Кретин, – цокает языком и говорит так, будто рассказывает о сломанном ногте. И то в глазах было бы больше ужаса, чем от «почти-порванного-зада». Ева хихикает. Видимо, находит это забавным. Странная.
– Ну и зачем мне эта информация? – фыркаю. – Мерзость. Не понимаю, почему вы все трахаетесь с ним? Как будто других мужчин нет. Не таких, которые на пике прихода ведут себя, как животные.
– Мы трахаемся и с другими, Кендалл. Ты же прекрасно это знаешь. Видела не раз, – усмехается Ева, попивая шампанское. – Но Чейз…
– Член. Все дело в нем, – отрезает Шона, и Ева толкает ее в плечо, а потом обе начинают громко смеяться.
– Понимаешь, у Чейза большой, толстый и, что не менее важно, опытный хрен, – поясняет Ева после приступа смеха. – Редко какой парень умеет им правильно пользоваться.
– Да и вокруг нас сплошные геи, – вздыхает Юко. – Поэтому если Кендалл нашла себе красавчика-натурала, то я за нее только рада.
– Ла-а-адно, – затягивает Ева и толкает меня локтем в бок. – Колись, кто он?
– Эй! – возмущаюсь, но начинаю улыбаться, вспоминая о Бостоне.
Девочки точно обзавидуются, ведь он исключительный. И никакой Чейз не сравнится с моим Бостоном, который виртуозно владеет не только членом. Бостон доводит до совершенства все, чего касаются его ладони, пальцы, руки, губы, язык…
– Ладно, сучки, сейчас покажу, – прикусываю губу, воспроизводя в сознании образ обнаженного Бостона между моих ног. – Не закапайте слюной мой телефон, – вытаскиваю айфон из сумочки под испытующими взглядами подруг.
Но не успеваю разблокировать, потому что телефон начинает вибрировать, и на дисплее всплывает имя Чейза.
– Кхм, – демонстративно кашляет Ева, с прищуром и хитрой улыбочкой оглядывая мое лицо. – Маленькая девственница еще и маленькая лгунья?
– Да иди ты, – шиплю, уставившись на телефон. Не хочу отвечать. Совершенно не хочу, потому что знаю, зачем он звонит. – Я на минуту.
– С Чейзом тебе не хватит минуты, сучка, – вдогонку кричит Шона, и, удаляясь в туалет, я слышу за спиной смех подруг.
***
Проверяю все кабинки и запираюсь в крайней. Только потом отвечаю на вызов.