– Он этого и добивался, Бостон… – тихо всхлипывает она.
– Я знаю. Я уже все понял. Повелся на провокацию, как дурак.
– Ты не дурак… Просто Чейз… Он не оставит меня в покое просто так…
– Что на том видео, Кендалл?
– Откуда?.. – она испуганно смотрит на меня.
– Я виделся с Чейзом вчера, – шепчу как можно тише. – Он сказал, что ты не заявишь на него. Из-за видео, верно? Что он записал?
– Меня… – она отводит взгляд.
– Но ты ведь ни в чем не участвовала, так? Те двое ублюдков ничего с тобой не сделали. Я успел вовремя.
– Он записал меня до отключки… В моменте… Короче… Когда мне было хорошо… И… Там я с ним. Он снимал меня, – я рефлекторно выпускаю ее руку. – Бостон, я не знала, что делала. Я была не в своем уме. Я думала, что он – это ты!
– Тише! – шикаю и оглядываюсь на копа, который не сводит с нас глаз.
– Бостон, я правда ничего не соображала… Прости меня…
– Что он делал с тобой? – чувствую, как по венам хлынуло раздражение. Нервы – как оголенные провода.
Он мог ее даже трахнуть, и она бы не остановила его. А если…
Нет, Господи, нет. Она не могла так поступить со мной. Даже под действием наркотика.
– Бостон, не надо. Не заставляй рассказывать тебе, умоляю…
– Что, блять, на том видео Кендалл? – слегка повышаю тон и вплотную прислоняюсь к решетке.
– Там Чейз…
– Не упоминай его гребаное имя! – ударяю ладонью по прутьям, чем заставляю подняться на ноги полицейского.
– Так все, ваше время вышло.
– Нет! Еще минуту! Всего минуту, – умоляю я. – Пожалуйста.
Коп хмурится, но не спорит. Снова занимает свой стул у дальней стены и складывает руки на выпирающем животе.
– Продолжай, – требовательно обращаюсь к Кендалл и оглядываю ее виноватое выражение лица. Я держу себя в руках, но, черт, только Всевышнему известно, каких усилий мне это стоит.
– Там он раздевает меня у себя на коленях… – одними губами проговаривает Кендалл.
– Что еще?
– Тянет за портупею. Придушивает меня и… Ласкает.
– Где?
– Бостон…
– Где, Кендалл?!
– Везде. И все это снимает на камеру. Каждое место, куда скользят его руки. Под портупею… Между ног… В…
– Блять! – хватаюсь за голову и кричу в потолок.
– Бостон, прости меня! – начинает рыдать Кендалл. – Я не хотела. Клянусь! Я думала, мне казалось, что это ты! Поэтому я не сопротивлялась!
– Уйди! – отворачиваюсь от нее, задыхаясь от горечи и острой боли в груди. Если она не уйдет, я не совладаю с собой. И тогда полетят головы.
– Мэм, Вам пора, – вовремя спохватывается коп.
– Бостон, пожалуйста, – всхлипывает Кендалл.
– Мэм, на выход, – полицейский открывает дверь, чтобы выпроводить Кендалл.
– Бостон, – мольба в ее голосе разъедает мое нутро.
– Просто уйди! – рявкаю изо всех сил.
Уйди, Кендалл, уйди!
Кендалл пятится, смотрит на меня с ужасом в глазах, потом резко разворачивается и убегает прочь. Я сжимаю кулаки и впечатываюсь ими в стену. Боль пронизывает руки, но этого недостаточно, чтобы унять ноющее сердце.
«Твоя сучка так обдолбалась, что готова объездить любой член. Мой, твой, еще чей-то… Без разницы».
Это была не просто провокация. Чейз знал, о чем говорил. И если бы он захотел, он бы взял от нее все, чего пожелал, а Кендалл бы даже не сопротивлялась.
Я сползаю вниз по стене. Ложусь спиной на металлическую скамью и смотрю в грязный потолок.
Да, знаю, что она действовала неосознанно, всему виной препараты, которыми напичкал ее Чейз, но… Сердцу почему-то все равно. Ему не легче. Оно разрывается на части от одной мысли, что Кендалл позволяла с собой вытворять. Что его руки были там, где раньше были только мои. Что он ласкал ее так же, как я, и она даже не отличила.
Да, опиат в ее крови вызвал повышенное сексуальное влечение, но… Кендалл сама пришла к Чейзу. Сама пошла за ним в ту комнату. Она хотела оказаться с ним там.
Я закрываю глаза и выпускаю в потолок дрожащий выдох.
Кендалл – моя гребаная вечная проблема.
Кендалл – зуд под моей кожей.
Кендалл – мой нервный срыв.
Она же и моя единственная любовь, которая либо сделает меня самым счастливым мужчиной, либо самым больным безумцем, и тогда я точно кого-нибудь убью. Я уже внес одно имя в список.
***
Кажется, я не заметил, как отключился прямо на этой жестяной скамейке. И я едва не падаю с нее, когда мой сон прорезает голос:
– Вставай. На выход.
– Что? – опускаю ватные ноги на пол и растираю лицо руками. Все тело затекло.
– За тебя внесли залог.
Голова трещит, но до меня быстро доходит, что надо выдвигаться. Я поправляю грязную мятую рубашку, зачесываю назад волосы пальцами и следую за копом к выходу.
Мне выдают мои вещи: часы, карты, ключи от машины и квартиры, и желают «всего хорошего». Да уж, спасибо за ночлег.
Выхожу на улицу и подставляю лицо под утренний осенний дождь. Бостон, как всегда, холоден и сер, а я, несвойственно для себя, помят, но свободен. Подумаешь, провел одну ночь за решеткой в полицейском участке за избиение гребаного барыги и извращенца. Херня. Это не конец. Я заставлю его понести наказание.
– Эй, хватит морозить там яйца! Заскакивай в тачку! – у участка тормозит Джейсон и опускает стекло. Его лучезарная улыбка способна осветить тусклый Бостон. Она даже заставляет усмехнуться и меня.
– Привет, старик, – хлопаю Джейсона по плечу, как только забираюсь в салон. – Спасибо, что вытащил мою задницу.
– Не благодари. Я суетился, чтобы тебя освободили ночью, но эти гребаные копы ни хрена не хотят работать.
– Забей. Все в порядке. И на том спасибо.
– Ну что, обмоем твою первую «ходку»? – смеется Джей и ударяет по газам.
– Ты не исправим, старик.
– Но сначала прими душ. От тебя жутко воняет.
***
Договариваюсь встретиться с Джейсоном вечером. Мне и правда не помешает немного расслабиться и выпить в компании лучшего друга. В последнее время столько всего навалилось, что я забыл, когда спокойно дышал, не думая ни о чем. Мне нужен такой вечер. Мне нужна пауза для перезарядки, а дальше – я вернусь к решению проблем. Мне нужен глоток свежего воздуха, чтобы продолжить. Я ужасно устал за этот месяц. Как будто выложился за год.
Выхожу из душа, обвязав черное полотенце вокруг бедер. Пар от горячей ванны оседает на моих плечах, покрывая кожу тонким слоем влаги. Наконец-то смыл с себя эту сумасшедшую ночь.
Провожу рукой по мокрым волосам, перешагиваю порог спальни и замираю, когда вижу Скайлар, сидящую на моих черных простынях.
– Привет, – медленно прохожу мимо нее к гардеробной. – Не знал, что ты вернешься так рано. Почему не позвонила?
– Я звонила. Вот только твой телефон был недоступен, – она разглаживает складки на одеяле. – Не рад меня видеть?
– Эм… Да нет. Я рад, что ты вернулась.
– Правда? Тогда куда же ты так спешишь? Подожди, – она касается рукой моего локтя и задерживает меня. – Поцелуй свою невесту. Я очень сильно скучала по тебе.
Скайлар не поднимается. Она сидит на кровати и смотрит на меня снизу вверх. Ее лицо застыло на уровне моего паха, прикрытого лишь влажным полотенцем. Скай взмахивает длинными ресницами и облизывает контур алых губ.
– Хотя… – она прищуривается и поднимает руку к моему торсу. – У меня есть идея поинтереснее… – загадочно улыбается.
– Скай… – меня пугает ее поведение. Оно абсолютно нехарактерно ей. Здесь что-то не так.
Но вместо слов Скайлар прижимает ладонь к моему паху, второй рукой цепляется за край полотенца и дергает его вниз. Я едва успеваю ухватиться за ткань и не позволить ей полностью обнажить меня.
– В чем дело, Бостон? Не хочешь? – она наконец поднимается с постели и становится вплотную к моему голому телу. Ее ладонь накрывает мою грудь, и я ловлю ее запястье. – Или брезгуешь трахать меня в той же грязной постели, где трахал свою маленькую сучку?
Глава 26. Время не сожалеть
Настоящее время
Бостон
Ее презрительный взгляд проедает дыру у меня во лбу, а слова, которые вылетели изо рта Скайлар, никак не находят пристанища в моей голове.
Это сказала она?
И пока я стою в прострации, почти полностью обнаженный, и удерживаю одной рукой полотенце на своих бедрах, Скай вырывается из моей хватки и нагибается к подушке. Она встряхивает ее и вытаскивает порванные трусики Кендалл, которые я спрятал там пару дней назад.
Господи… Я не хотел, чтобы она узнала вот так. Я бы объяснил ей все нежнее, спокойнее. Но не вот так, будто эти самые трусики я швырнул Скайлар в лицо.
– Не похожи на мои, – нервно усмехается она. – Да и на твои не особо, согласись.
– Скай, позволь мне одеться, и я все тебе объясню.
– А что тут объяснять, когда вся спальня и эти гребаные простыни насквозь пропитались долбаным шафраном!!! – впервые в жизни Скайлар срывается на крик. На дикий, громкий, истерический крик.
Она бросает трусики Кендалл мне в грудь и толкает меня. Она начинает плакать и колотит меня кулаками.
– Ненавижу эти духи! Ненавижу чертов шафран! Не представляешь, как сильно я задыхалась, когда наносила на себя этот запах, только чтобы понравиться тебе! Я была дурой. Я даже не подозревала, что все это время ты искал во мне ее. Все эти годы, Бостон. Все обман! Ты никогда не любил меня!
– Скай, нет. Все не так.
– Не лги мне! – она снова бьет меня в грудь. – Не смей!
– Скай, пожалуйста, успокойся. Тебе нельзя нервничать.
– А-а-а-а… Будущий папочка вспомнил о моем положении? – истерически усмехается она. – А когда имел ее здесь, в нашей постели, думал ли ты о том, что будешь засыпать тут со своей беременной женой?!
– Скайлар, прекрати!
– Стоила она того? Стоила, Бостон? Ответь.
– Успокойся.
– Она же дешевка. Ни манер, ни ума, ни статуса.
– Скайлар, замолчи! – хватаю ее за руку.
– Что ты в ней нашел? Чем она покорила тебя? Чем я хуже? Она же глупая. Безнравственная. Ветренная. С кем она только не была, Бостон?! Хочешь стать ее сотым?