– Ага, та, что на углу «порция кетчупа на твоих губах» авеню.
Глава 29. Десять дней
Настоящее время
Бостон
Подхватываю Кендалл на руки, чтобы она не отморозила свои красивые ножки, и несу к машине.
Неужели я это сделал?
Неужели она сказала «да», и мы даже заказали кольцо?
Я всегда был тактичным человеком и уважал личное время каждого, но сегодня я будто сорвался. Прибегнул к своим связям, воспользовался статусом и получил для Кендалл то, чего она желала. И знаете, ради нее я бы поднял на ноги всю Америку. Весь мир. Поднял бы и бросил к ее ногам.
– Получается, сегодня мы не поженимся? – она дожевывает свой двойной чизбургер в салоне моей Шевроле и подтирает соус на губах указательным пальцем, а я могу лишь умиляться, смотря на нее, и улыбаться, как дурак.
Она такая забавная и красивая. А я такой счастливый и самый везучий из всех, раз заслужил ее любовь.
– Можем прямо сейчас рвануть в Вегас и сыграть свадьбу там, – предлагаю я. – Купим обручальные кольца, напьемся, вместо священника речь произнесет голограмма Элвиса. На тебе будут эти пижамные шорты, а я тогда и вовсе сниму пальто и предстану на «свадебных» фото топлес. Как тебе идея?
– Ты ненормальный, – давится смехом Кендалл, прикрывая рот рукой, чтобы из него не полетели кусочки бургера.
– От тебя заразился, – резко придвигаюсь к ней и слизываю с нижней губы каплю кетчупа. – Какая ты вкусная… Но я знаю, что кое-где есть местечко повкуснее.
Хватаю ее за бедро и дергаю на себя, чтобы Кендалл развела ноги шире.
– Иди ко мне, – оттягиваю резинку ее пижамных шортов, пытаясь стянуть их вниз.
– Нет! Нам еще нужно успеть в тату-салон! – брыкается Кендалл. – Я нашла один поблизости.
– А тату-салон не может подождать пятнадцать минут? – я снова запускаю руку ей в шорты через широкую калошу.
– Бостон! – взвизгивает она. – У нас был план!
– Десять минут, Кендалл, – я нащупываю клитор и надавливаю на него большим пальцем. – Кендалл томно выдыхает, рефлекторно подаваясь навстречу моим движениям. – Ты утолила чувство голода, а мне срочно требуется десерт, – ухмыляюсь я, опуская лицо к ее интимному месту.
Да, с ней я действительно становлюсь ненасытным извращенцем. Ничего не могу с собой поделать. Это все она и ее волшебное воздействие на мое тело, мозг, душу.
И знаете что? Мне не стыдно.
– Иисусе, Бостон… Мы ведь на парковке возле McDonald’s… Ах! – она выгибает спину, как только мой язык проходится по клитору вверх-вниз.
– Никогда бы не подумал, что самые сладкие десерты подают именно тут.
– О боги… – Кендалл запрокидывает голову и вжимается макушкой в стекло Шевроле, когда к моему языку присоединяются и пальцы.
– Кажется, мой десерт потек… – проталкиваюсь в нее глубже, щелкая языком по взбухшему бугорку. – Придется ускориться, чтобы не проронить ни капли мимо рта.
***
Через пять минут мы начинаем движение по маршруту, ведущему к тату-салону.
Кендалл все еще тяжело дышит, раскинувшись в пассажирском кресле. Я поглядываю на нее и довольно улыбаюсь. Ей безумно понравилось то, что я вытворял языком между ее ног, раз она кончила так быстро. Кажется, я нашел еще одно слабое место у моей девочки. И я рад, что обнаружил его первым. Не зря я берег эту ласку исключительно для нее.
Облизываю губы, смакуя остатки вкуса Кендалл, и притормаживаю возле неоновой вывески «Черная игла». После сеанса нужно будет потребовать от Кендалл вторую порцию моего любимого «десерта». Хочу отточить навыки и… Я не насытился.
– Сегодня набью твое имя, – Кендалл демонстрирует мне свое изящное левое запястье. – Вторая точка, – я беру ее за руку и снова целую в то место, где совсем скоро будет красоваться каллиграфическим тонким шрифтом «Бостон». Она улыбается. – А потом, после нашей свадьбы, нарисую линию поверх «вены любви», соединим всенашиточки. Как думаешь, будет красиво?
– Будет бесподобно, – целую ее в лоб и открываю дверцу машины. – Я тоже кое-что придумал.
– Правда? – она выскакивает из салона и манит меня за собой. – И что же?
– Узнаешь в первую брачную ночь, – играю бровями.
– Ну не-е-ет… – Кендалл надувает губы. – Я же сгорю от любопытства, Бостон!
– Даже не проси.
– Ну хотя бы намекни.
– Нет.
– Хотя бы место! – топает ногой она и дергает меня за руку. Ну совсем как ребенок. Я усмехаюсь.
– Неа.
– Это как-то связано с областью паха?
– Кендалл!
– Ну а что? – смеется моя ненормальная. – Я была бы не против, если бы ты разрисовал для меня член. Это было бы та-а-ак самоотверженно.
– Лучше я пожертвую чем-нибудь другим для тебя. Член нам еще пригодится, – шлепаю ее по заднице и подталкиваю ко входу.
Кендалл хихикает и уволакивает меня за дверь тату-салона, где мы застреваем на целый час.
Потом я везу ее в порт, где, укутавшись в пледы, мы встречаем рассвет напротив залива Массачусетс.
Ветер ерошит кудрявые волосы Кендалл, и я целую ее вместе с первыми лучами солнца, застревающими в серых облаках. Целую ее лицо, губы, шею и свежую татуировку на запястье, покрытую тонкой пленкой.
«Бостон» загнан чернилами ей под кожу и останется там навсегда. А я останусь в сердце, как и она в моем. Навечно.
Я целую ее миллион раз. И еще миллион повторяю, как сильно ее люблю. И повторю еще миллион через десять дней, когда Аластор даст заключение, что со здоровьем Кендалл все в порядке. Когда я встану на колено и надену на ее палец самое красивое и необыкновенное в мире кольцо. Когда назову ее своей женой. Когда «вена любви» на ее левой руке соединит все наши три точки.
***
Через два дня Кендалл «улетает на съемки в Нью-Йорк» – официальная версия для ее семьи. Она предупредила, что звонить будет редко, – Аластор настоял воздержаться от любых коммуникаций на период обследования. Поэтому публикации в социальных сетях Кендалл распланировала на десять дней вперед и поставила таймер для каждого поста. Так никто не заметит ее отсутствия. Никто кроме меня.
Ее нет рядом уже двадцать четыре часа, а меня ломает, будто лишился дозы. Я чувствую ее нехватку каждой клеточкой кожи. Чувствую зависимость от ее прикосновений, поцелуев, улыбок, ее красивых глаз, пышных кудрей, ее рук, застрявших в моих волосах.
Десять дней.
Всего десять.
Это не три года, которые когда-то разделяли нас.
Мы же справились. Дождались. Совершили уйму ошибок, но нашли способ быть вместе.
Еще десять дней я переживу.
***
На пятый день отсутствия Кендалл моя прибыль по результатам биржевых торгов возросла вдвое. «Нотис.коин» укрепилась. Капитализация моей монеты существенно повысилась. И все потому, что эти пять дней я даже не спал. Ни я, ни Джейсон, ни вся оставшаяся команда трейдеров и аналитиков, которых я заставил работать, не смыкая глаз.
Мне нужно было себя занять. Максимально. Как делал это и раньше, когда Кендалл только улетела в Европу.
«Если ты зол, раздражен и расстроен – тащи свою задницу за стол и работай», – так всегда говорил Эзра. – «Отключайся от реальности и работай. Блокируй эмоции, вытряхивай воспоминания, направляй энергию в нужное русло и, мать твою, делай то, что в будущем принесет тебе кучу бабок», – твердил он.
Так же и с тоской. Так же и с зависимостью. Так же и с той, к которой дико тянет каждый раз, как только я отвлекаюсь от дел, и тогда звоню Аластору, чтобы узнать, как там Кендалл. Я уже достал его. Знаю. Потому что в последнее время он постоянно сбрасывает.
На седьмой день я был готов сорваться к нему и нарушить все условия договора по прибыванию Кендалл в частной клинике. Видимо, лечить нужно было не ее одну. Как оказалось – я тот еще наркоман. И я бы сорвался, если бы не звонок Эзры на восьмой день.
***
– Ты уверен, что Кендалл не пострадала? – жесткий тон Эзры и его серьезное выражение лица по видеосвязи заставляют меня насторожиться.
– О чем ты?
– Не имею права разглашать всю информацию. Это дело засекречено…
– Какое отношение имеет Кендалл к засекреченным делам ФБР?! – вспыхиваю я.
– Дослушай, – отрезает Эзра. – Мы уже давно копаем под одну группировку. Основная их деятельность – наркоторговля. Они производят и распространяют новый вид наркотика. Но это не все. Вещество, которое они производят, напрочь срывает крышу. Буквально превращает людей в диких животных. Этой херней пичкают девушек, снимают с ними извращенное порно, сливают в сеть и продают особенно откровенные моменты за бешеные бабки. И принимают заявки на следующие эпизоды. За отдельную плату, разумеется.
– Вот же черт!
Сразу вспоминаю мою Кендалл и видео, которым Чейз шантажирует ее. Все могло бы быть гораздо хуже, если бы я тогда не успел. По словам Кендалл на видео нет прямого полового акта, но… Черт… Что, если даже этот ролик окажется в сети? Чего это будет стоить репутации Кендалл?
– Можно больше подробностей? – произношу, сжав челюсть.
– Они работают на территории США, но плотно переплетаются с кланом в Италии. Даркнет кишит их продуктом. Наркотиком и порно-роликами, снятыми под действием этого же вещества. Мы пытаемся отслеживать, но никаких результатов. До конкретных личностей не добраться. Все подчищено. Даже я не успеваю за ними.
– Ну и к чему ты клонишь?
– Представь, каково же было мое удивление, когда я узнал, что Чейз Холл, о котором ты просил нарыть информацию, оказался связан с секретным делом ФБР!
– Твою ж мать…
Я знал. Я так и знал, что этот урод действует не только в личных целях!
– Поэтому я и спрашиваю, не пострадала ли Кендалл от этого человека. Уверен, ты рассказал мне не все.
– Я не мог рассказать все, – признаюсь. – Я обещал Кендалл, что никто не узнает. На кону ее репутация. И… – вздыхаю и утираю ладонью лицо. – Она не знала, что делала. Чейз манипулировал ею. Кендалл наивная…
– Я понимаю… – Эзра выдерживает паузу. – Никто ничего не узнает, Бостон. Только между нами. Мне просто нужна информация, чтобы выйти на более крупную «рыбу». Чейз – пешка. Если мы надавим, он вскроется и выведет нас на верхушку. Маловероятно, конечно. Но это единственная ниточка, за которую я могу сейчас ухватиться.