– Пожалуйста… – тихо рыдала я. – Хватит… пожалуйста…
Когда я уже обреченно поняла, что мне не избежать того, что последует, раздался рык, порыв ветра, а я смогла вздохнуть, более не ощущая давления чужого тела. Резко поднялась и глазами, полными слез увидела, как Алукард с ярко алеющими глазами на лице полного ярости, сжимает горло Стефэнии, прижав ее к стене. Вампирша оскалилась на мужа, зашипела и ударила мужчину ногой в корпус, отчего он пошатнулся, но не отступил, лишь сильнее сжав горло жены.
– Отпусти меня! – яростно прошипела Стефэния, царапая отросшими когтями руку Алукарда.
– Почему я должен тебя отпустить? – зло прорычал он. – Ведь ты не собиралась этого делать, когда она просила тебя остановиться.
На последней фразе Алукарда, вампирша прекратила шипеть, замерев, а затем более трезвым взглядом посмотрела за плечо мужа прямо в мое заплаканное лицо, пока я судорожно отползала к изголовью постели, сжимая разодранное платье на груди.
– Софи… – сорвалось с ее губ, а в глазах появилось сожаление. Она перестала сопротивляться или пытаться вырваться, продолжая смотреть в мое лицо, следя за каждой слезинкой, что безостановочно стекали по моему лицу.
Алукард критично окинул ее взглядом, а я заметила, как его глаза перестают пылать в полумраке. Он отпустил девушку, но стоило ей сделать шаг в мою сторону, преградил ей дорогу, так как я дернулась, затравленно всхлипнув в испуге и прижав колени к подбородку. Девушка, заметив это, виновато нахмурилась и с сожалением посмотрела на меня. Поджала губы, но так ничего и не произнесла.
– Будет лучше, если ты уйдешь, Стефа, – тихо, но требовательно произнес Алукард. Девушка вздрогнула от его требования, но согласно кивнула. Бросив на меня последний взгляд, она молча растворилась в воздухе, оставляя меня наедине с мрачным мужчиной, что с сомнением смотрел на сжавшуюся меня.
Император неторопливо повернулся ко мне и, выставив руки вперед, стал медленно приближаться, отчего мои глаза расширились в ужасе еще больше, а я тихо заскулила.
– София, услышь меня, – медленно произнес он. – Я тебя не трону, но должен проверить на повреждения. Я чувствую запах крови, это может быть опасно.
Судорожно затрясла головой, отчего и без того растрепанная прическа окончательно разрушилась, закрывая мое лицо волосами. Мужчина досадливо поморщился, тяжело вздохнул, а затем сделал еще два шага, приближаясь к постели вплотную. Но когда я подумала, что кошмар начинается заново, он опустился на колени перед постелью и замер.
– Я не обижу тебя, Соня, – произнес он, а мое детское имя вновь ударило по нервам, заставив замереть и более внимательно посмотреть на мужчину. – Веришь мне? – посмотрел он мне в лицо блеклыми глазами, а я неожиданно для себя кивнула, заворожено всматриваясь в бледно-серые радужки, которые молча обещали защиту. – Ответишь, что тут произошло?
Приоткрыла рот, но из горла так ничего и не раздалось, из-за вставшего кома. Потому виновато покачала головой и поджала губы, напряженно вглядываясь в лицо своего неожиданного заступника.
– Ты ранена? Стефа сделала тебе больно? – в ответ лишь отрицательно качнула головой. – Почему я чувствую запах твоей крови? – очередной вопрос, а я медленно и нерешительно подняла израненные ладони, которые, к моему удивлению, уже имели следы частичной регенерации и более не кровоточили. – Как это произошло? – с неудовольствием разглядывая мои конечности, спросил Алукард. Почувствовала, как лицо потеплело от стыда, и молча обвела взглядом комнату, где из целой мебели осталась лишь постель, и то, только потому, что она единственная, что не поддалась мне в бешенстве из-за своей массивности. Зато я неплохо оторвалась на постельном белье, подушках и матрасе. – Все это сделала ты? – нахмурился мужчина, а я, виновато пряча глаза, кивнула. – На тебя так повлияла новость о Маркусе? – тихо спросил мужчина, а в его голосе сквозило сожаление.
Я помолчала, замерев на некоторое время, чувствуя, как вместо ярости душу наполняет сожаление и обида.
– Я ему верила, – тихо прошептала я, обнимая себя за колени. – Я ему никогда не нравилась, терпела постоянное унижения, пренебрежение и упреки с его стороны. Но терпела. Потому что верила в то, что он действительно тот, за кого себя выдавал – борец со злом и заступник таких, как я. Какой я была. Я верила ему и служила безукоризненно, выполняя все его приказы, веря в то, что все было направлено на защиту людей. Но жестоко ошиблась. Оказалось, для этой защиты, он не побрезговал расплачиваться другими людьми…
– Он – правитель, Соня, – произнес Алукард, а я дернулась, то ли от его обращения, то ли от заявления относительно короля Салары. – Правителям приходится чем-то жертвовать. Я не оправдываю его как человека. И мне, естественно, не нравятся его методы обогащения, но я, как правитель, готов его понять.
– Тоже будете рассказывать мне про меньшее зло? – с брезгливостью скривилась я.
– Нет, не стану. Потому что, когда ты остынешь, поймешь все сама. Ты умная, и я в тебя верю.
– Предлагаете все забыть? Просто смириться? – сокрушенно вздохнула я, пристально вглядываясь в бледное лицо.
– Тебе ничего другого не остается. Ты не в силах повлиять на это… – мужчина с сомнением посмотрел на меня, понял, что развивать тему я не стану, и спросил: – Что произошло между тобой со Стефой?
– Это… это моя вина, – произнесла я и поджала губу, заметив, как мужчина нахмурился.
– Поясни.
– Мной завладела ярость. Я не могла остановиться. Стефэния попыталась помешать мне калечится и дальше, а я… я хотела отвлечься, – с горечью в голосе призналась я. – Это я поцеловала ее, но когда пришло успокоение, пожалела и попыталась все прекратить, пока не зашло слишком далеко. Но не смогла.
– Это странно, так как никогда прежде она не опускалась до принуждения… – пробормотал Алукард, а после с подозрением посмотрел на меня – Твою кровь она попробовала, правильно?
– Кажется, да, – пожала я плечами безразлично и дотронулась до опухших губ пальцами, понимая, что они прокушены в нескольких местах.
– Теперь понятно, – тяжело вздохнул он и кивнул. После посмотрел на меня и произнес: – Было опрометчиво позволять вампиру попробовать твою кровь, Соня, – посмотрели на меня, как на неразумное дитя. – Я уже говорил прежде, что твоя кровь похожа на дурман, – произнес он, а я вздрогнула от осознания своей глупости. – Не держи на нее зла. Вероятно, Стефа просто не отдавала себе отчета в действиях, без возможности остановиться.
– Мне…– произнесла и запнулась. – Мне жаль. Я знаю, что вина только моя.
– Не кори себя. Знаю по опыту, ничем хорошим это не заканчивается, – зло усмехнулся он и отвернулся. – Похоже, ночевать тебе придется в другом месте. Быстро тут никто не наведет порядок, – заметил он, чем поверг меня в очередную пучину стыда и вины.
– Простите. Я не имела права портить чужие вещи…
– Оставь это для кого-нибудь, кому твои надуманные сожаления интересны, – криво усмехнулся он. – Если хочешь, могу отдать приказ, и сегодня переночуешь одна в своих прежних комнатах.
– Одна? – уточнила я.
– Одна, если не считать усиленной охраны за дверью в коридоре, – мягко улыбнулся вампир. Еще совсем недавно я бы посчитала такой вариант самым приемлемым, но сегодня, видимо, день глупостей и открытий, потому что я неожиданно для себя произнесла:
– Я не хочу одна. Побудьте со мной… пожалуйста…
***
– Я не уверена, что мы поступаем правильно, – заметила я смущенно, нервно оглядываясь, и обнимая себя за плечи, пока император вел меня в свое крыло замка, где были его личные покои. Помимо того, что меня смущало само место ночевки, так по всеобщим данным, эти покои Алукард делил со своей фавориткой. Не уверена, что она мне обрадуется, но еще больше мне не хочется слышать их через стенку.
– Я выполняю твою просьбу, – напомнил Алукард, почти не оборачиваясь. – Как ты и просила, я согласился охранять тебя сегодня. Потому не вижу ничего странного, если мы проведем время в комфорте, нежели в разрушенных комнатах.
– Да, конечно, – стушевалась я. – Просто я не уверена, что мне стоит появляться в ваших покоях. Я не хочу стать проблемой.
– Полагаю, ты опоздала с этим. Как минимум на несколько месяцев. Максимум – десять лет, – несколько странно отозвался вампир, а после затормозил у двустворчатых широких дверей с караулом.
Без колебаний Алукард открыл дверь, но входить не торопился. Вместо этого, придержал ее и посмотрел на меня, словно проверяя, решусь я или нет. Поджала губы, быстро прошла через дверь и оказалась в шикарно обставленных покоях, преимущественно темных и красных цветов, без излишек.
– Разочарована? – поинтересовался Алукард, совсем близко от меня. – Полагаю, ты не так представляла себе логово монстра, я прав? – посмотрели на меня с иронией.
– Не так, – не стала я скрывать и вновь с интересом оглянулась.
Пока я осматривалась, немного отвлеклась, потому вздрогнула, когда межкомнатная дверь распахнулась, и в гостиную вошла полуобнаженная, прекрасная, высокая, рыжеволосая вампирша, с фарфоровой кожей, ярко-красными глазами, и копной жгуче рыжей шевелюры, доставшейся ей от матери. В комнату входила она с улыбкой, плавной, соблазнительной походкой и зовущим взглядом. Но когда за спиной Алукарда заметила меня, споткнулась и замерла на месте, а глаза ее стали яростно мерцать.
– Как это понимать? – прошипела она, ткнув в меня пальцем и даже не подумав поздороваться. В таком случае, я посчитала и мою вежливость неуместной. Как и необходимость хоть что-то объяснять. Зато приняла за благо сделать шаг ближе к Алукарду, полагая, что так безопаснее, на случай, если ревнивица предпримет попытку меня устранить.
– Я полагал, мы уже все решили и пришли к компромиссу. Тебя не должно было быть здесь, – заметил Алукард спокойно, но в его словах сквозило недовольство. Глаза Андреа лишь яростнее сузились.
– К компромиссу?! – гневно выкрикнула она. – Ты это так называешь? После стольких лет, ты посмел пренебречь мной, ради никчемной человечки?