Через полчаса в дверь постучали.
— Лиза, скажи, что ты не вскрыла там себе вены? — тревожно спросила сестра.
— С ума сошла, что ли? — спросила я и громко всхлипнула.
Через минуту вернулась Алина с отвёрткой и без разговоров вскрыла дверь. Села на коврик у ванны, взяла меня за руку.
— Ну ты сейчас и мымра, Лизка, — попыталась отвлечь меня от горя сестричка. Но этот годами проверенный метод не сработал. Мне было глубоко начхать, как я сейчас выгляжу. — Давай–ка ложись сегодня у меня, а я посплю с племяшом. Не нужно ему видеть тебя в таком размазанном виде.
— Извини. Я сейчас соберусь.
— Да куда уж тебе! Собралась она. Смывай этот неудачный макияж Джокера и иди спать. Утро вечера мудренее.
Алина заставила меня выпить рюмку коньяка, чашку горячего чая и лечь в постель. Ещё и пошутила, поганка мелкая, но любимая, что если вдруг ко мне ночью припрётся Макс, не пугаться, это он машинально.
— Очень смешно, — сообщила я этой юмористке и отключилась.
Наутро, однако, мне действительно стало легче. Не так, чтобы очень, но всё–таки. Я пока не знала, как мне пережить это разочарование, но твёрдо решила взять себя в руки, не рыдать, а действовать.
Прежде всего, я прямо с утра позвонила в мировой суд и узнала, что Костя попросил перенести заседание.
— Какого…почему мне не сообщили? — возмутилась я.
— Девушка, это не наши проблемы, — буркнула секретарь и бросила трубку.
Ладно, хорошо. Решительно набрала номер мужа и сразу же услышала его довольные голос, манерно растягивающий слова.
— Так и думал, что ты объявишься, — выпалил он. — Соскучилась дорогая супруга?
— Что ты затеял? — напрямик спросила я, игнорируя его подколы.
— Это ты у нас затейница, — продолжал измываться Костя. — Правильно мне мама говорила, что ты и не девственница была в нашу первую ночь. Зашила наверно, чтобы меня в загс потащить, да еще и ребенка чужого навесила. Тварь.
Если бы Костик сейчас стоял рядом, я бы наверно его убила. Глубокий вздох и выдох. Вот так.Спокойно Лиза. Он того не стоит.
— Почему ты отложил заседание суда? — старалась говорить спокойным тоном, но внутри меня бушевала самая настоящая гроза, с оглушающим громом и молниями, способными испепелить все на своем пути.
— Мама попросила, сказала, что ты одумаешься и вернешься. А сына твоего мы пристроим в хорошие руки.
Чего? В хорошие руки, он, что котенок для них или щенок бездомный? Вот тут меня прорвало, да так, что даже из кухни прибежала Алина и округлившимися от шока глазами осуждающе смотрела на меня.
— А знаешь что Лиза? На…мне не нужна такая потаскуха как ты, я себе уже присмотрел хорошую милую девушку, дочку директора. Из хорошей семьи и…
Вот тут на него и обрушился поток отборной ругани, я высказала ему все, что накопилось. Все, что лежало тяжелым грузом на душе.
— Пошел ты! — закончила я свою тираду и бросила трубку.
— Костик–мамин хвостик? — понимающе проговорила Алина.
— Пристроят они моего Данечку в хорошие руки, — судорожно вздохнула, руки до сих пор тряслись от гнева. — Теперь я на сто процентов уверена, что всю игру с опекой затеяла Мегера.
— Так и сказал? — внезапно осипшим голосом спросила сестра.
— Ага, — кивнула. — Эй, Алинка, ты чего? Ты куда?
Моя младшая сестренка рванула в коридор, набросила тренч прямо на пижаму и собиралась выскочить из квартиры.
— Куда ты в тапочках бежишь? — крикнула я ей в след.
— Голову оторву твоему Костику, — рычала она, а затем, бросив короткий взгляд вниз, на свои ноги, скинула тапочки и стала натягивать туфли на шпильках.
— Алина! Прекрати! — вопила я, отбирая у нее обувь.
— Точно, в балетках будет удобнее, — рявкнула она.
С трудом удалось успокоить разбушевавшуюся сестру. Пришлось заваривать чай с мятой, за этой суетой я не заметила, как сама пришла в норму.
Ничего, все наладится. Рано или поздно черная полоса в моей жизни закончится, надо только немного подождать.
Глава 27
Следующие несколько дней прошли в заботах о сыне и нервном ожидании опеки. Но вопреки опасениям мерзкая Роза Генриховна больше не объявлялась, но мы с сестрой не расслаблялись и держали руку на пульсе. В один из дней, когда я примчалась после работы, раздался звонок от Вари.
— Лиз, ты дома? — услышала я в трубку взволнованный голос.
— Ага.
— Тогда я сейчас приеду.
— Конечно, — отозвалась я, уже почувствовав, что с подругой явно что–то не так. Я знала Белку как облупленную, она всегда излучала оптимизм и была в хорошем настроении. Но только не сегодня.
— Борщ грей, — буркнула она.
— Хорошо, — хотела спросить о ее самочувствии, но та уже отключилась.
На душе было неспокойной, я посмотрела на экран телефона и на всякий случай проверила пропущенные звонки. Ничего. В ватсапе тоже пусто. Демьян не звонил и не появлялся, он просто исчез из моей жизни, как будто его и не было никогда.
Через полчаса на пороге квартиры появилась Белка. Подруга была необычайно тиха и даже молчалива. Спокойно разулась, помыла руки и направилась на кухню.
— Где мой борщ? — поинтересовалась она, окидывая рассеянным взглядом пустой стол.
— Варь, что–то случилось? — озабоченно спросила я, ставя тарелку с супом в микроволновку.
— Ну…
— Варя, пожалуйста, не пугай меня.
— Тут такое дело…Лиза, у меня задержка. Уже две недели.
— Что? А почему раньше молчала, — накинулась я на нее.
— Да я сама как–то проворонила, а сегодня открыла календарь и…в общем вот.
Белка сбегала в коридор, где оставила свою сумочку и вернулась с тестом на беременность. Она повертела в руках запечатанную коробку и тяжело вздохнула.
— Боже, — прошептала я. — Варь…ну это…это же здорово!
Я первая пришла в себя и бросилась обнимать подругу.
— Глебу уже сказала? Представляю как он обрадуется.
— Неа, — она отвела взгляд, а я насторожилась и отстранившись строго посмотрела на подругу.
— Когда ты ему расскажешь?
— Ну… так еще и не ясно ничего. Поесть то мне дадут все–таки, или нет?
Я поставила перед ней чашку с супом. Что–то подруга явно не договаривала.
— Хлеб нужен?
Она зачерпнула ложкой густой бульон и направила в рот.
— А булочки есть? — послышался вопрос.
— Есть, конечно, и печенье я вчера купила твое любимое, курабье.
— Давай, — кивнула Варя, продолжая уплетать борщ.
— Вот сметану возьми еще, — я достала из холодильника банку.
— Лучше варенье. Персиковое. Или…вишневое лучше. А вообще…сгущенка есть?
— Что? Варюш, я…а Глеб где? Ты мне так и не сказала.
— А нет Глеба.
— Как нет?
— Вот так. Поругалась я с ним. Он правда клялся и божился что знать не знал что то что его дружок Демьян счастливый отец и муж, при мне целое представление разыграл, позвонил Деме, тот все подтвердил! Артисты!
— Так может и правда не знал, — я замерла о ужаса, поняв, что моя лучшая подруга поссорилась со своим женихом из–за меня.
— Подсунул бракованого жениха нам, подлецы оба!
— Варька, ты не горячись, — проговорила я пересохшими губами. — У тебя гормоны бушуют, слушай свое сердце. Вот, что оно тебе сейчас подсказывает?
— Сердце? — уточнила Белка. — Сердце передает просьбу от желудка, которые требует от тебя сливовое варенье. Сделай пожалуйста бутербродик с колбаской и вареньем, а я пойду все же тест сделаю.
Пока Белка уединилась в ванной комнате, я успела набрать номер Глеба и попросила срочно ко мне приехать. Через пять минут раскрасневшаяся Варя выскочила из ванны, ее сияющие голубые глаза выдавали ответ.
— Ну? — нетерпеливо сказала я.
— У нас будет ребеночек!
Мы как ненормальные принялись скакать в коридоре, обнимались и смеялись от радости.
— Эй! Вы чего тут разорались? — послышался недовольный голос, и к нам вышла заспанная Алинка. — Ребенка разбудили!
— Данечка не спит, он в манеже на развевающем коврике, — покачала головой.
— Так я про себя говорила, — сестренка зевнула.
Она бедняжка всю ночь работала, а утром сидела с племянником.
— Прости милая, — сочувственно проговорила я.
— Да ладно, — сестра махнула рукой. — Рассказывайте, зачем вы тут шаманские танцы устроили посреди квартиры.
— Мы беременны! — улыбнулась я.
— Обе? — на всякий случай уточнила сестренка. — Ура!
И мы уже втроем принялись радоваться. Алинка умчалась делать бутерброды для Вари, а я взяла Денечку и посадила его в кресло, чтобы не отставал от коллектива.
Пока Варя предавалась гастрономическим извращениям, я разогрела пюре из брокколи для сына.
— Ням, ням, вот так, — приговаривала я.
Даня с удовольствием поглощал неаппетитное с виду кушанье и смеялся, когда Белка за моей спиной корчила ему рожицы.
— Ммм, — а пахнет вкусно, — раздувая ноздри выдала подруга. — Дай потом баночку облизать.
— Варя, возьми новую, там, на полке стоит, — укоризненно повернулась к ней.
Белка придирчиво оглядела стройные ряды стеклянных баночек с детским питанием и, выбрав вопреки озвученному желанию яблочное пюре, принялась уплетать его чайной ложкой. Алина смотрела на это безобразие, а затем тоже полезла в шкаф и извлекла оттуда грушевое пюре.
— Вкусняшка, одобрительно причмокивали эти расхитительницы Данькиной собственности.
Мой же сын радостно агукал и подставлял открытый ротик, ловя пухлыми губками ложечку с брокколи.
— Молодец, — похвалила я, радуясь его хорошему аппетиту.
За веселой болтовней не сразу услышали звонок в дверь.
— Пойду открою, — Алина встала, но я усадила ее на место.
— Сиди, сиди, я сама!
Выпорхнула в коридор и впустила Глеба.
— Привет! — поздоровался он шёпотом. — Варя у тебя?
— На кухне сидит, — так же тихо ответила я.
Он молча кивнул и поспешила скинуть начищенные до блеска дизайнерские туфли.
— Тапочки на верхней полке, — шепнула я.
— Лиза, кто там? — послышался любопытный голос сестры.