— Неплохо… — задумчиво протянул Стас и уже начал строить в голове какие-то логические цепочки.
— Мне кажется, это единственный реальный выход. Если мы просто уничтожим компромат, никто не даст нам закрыть клуб, пока не найдем хозяина.
И Зимина, и Дымов прекрасно это понимали. С самого начала им дали четкую установку: найти Хана и только потом ликвидировать бордель. Иначе смысла в этой операции попросту не было бы.
— Тогда ждем удобного момента. Отпечатки я возьму на себя, ты занимаешься документацией. Как только все соберем, будем думать, что делать дальше.
— Спасибо тебе, Стас, — Елена накрыла его руку своей, пытаясь таким образом выразить благодарность.
— За что?
— За то, что помогаешь. Ты же знаешь, одна я бы… — она не знала, как закончить фразу, но Дымов и не дал ей этого сделать.
— Знаю, поэтому и помогаю.
— Ладно, я пойду, — Зимина допила кофе и вышла из-за стола.
— Лен, погоди. Я хотел попросить тебя…
Стас осекся, раздумывая, стоит ли говорить. С одной стороны, тема была очень личной, но с другой — он понимал, что без участия Елены не обойтись. Несмотря на огромное количество связей, только к ней он мог обратиться с подобной просьбой.
— О чем?
— Пробей всю информацию на этой флешке по своим каналам. Я должен выяснить, кто это сделал, — Дымов отдал ей накопитель.
— Хорошо.
— На связи.
— Угу, не провожай.
Московская область. БО «Васильки»
Бушин влетел в свой кабинет и громко хлопнул дверью. Внутри все клокотало от ярости, кулаки сжимались в бессильной злобе. Он был так взбешен, что мог растерзать Громова голыми руками, если бы не одна маленькая деталь — ему жизненно необходимо было выяснить, кому он передавал информацию.
Подойдя к бару, Адольф достал бутылку коньяка и наполнил бокал. Жадно глотал жидкий огонь, практически не ощущая, как саднит горло. Воспоминания о встрече в подвале яркими искрами вспыхивали в сознании, заставляя крепче стискивать бокал. Тимур оказался серьезным соперником, в любой другой ситуации Гитлер бы восхитился его стойкостью, но сейчас, как никогда, боялся проиграть.
Впервые за долгое время он почувствовал свою слабость, дрогнул и отступил, чтобы скорректировать действия. Очень давно жил по своим правилам и привык к тому, что никто не смеет ему перечить, что все трепещут и пресмыкаются перед ним, и именно это являлось зароком его неприкосновенности.
А Тим не боялся, открыто смотрел прямо в глаза. Стальной стержень внутри него невозможно было сломить. Как бы Бушин ни лупил его, ему все было ни по чем, он насмехался над своим мучителем и не собирался сдаваться.
Призвав на помощь всю свою выдержку, Адольф постарался успокоиться и подумать, как поступить дальше. Вообще, он должен был первым делом поставить в известность Хана, но решил пока не беспокоить его, пряча свою трусость за благими намерениями все выяснить лично. Проанализировав имеющиеся данные, он нашел в записной книжке телефона номер и нажал на вызов.
— Байдин, слушаю, — серьезный деловой тон прервал монотонность гудков.
— Ну здравствуй, Глеб Аркадич, — язвительно начал Бушин.
Он был рад, что Глеб сейчас находится вне досягаемости, иначе открутил бы ему голову голыми руками.
— Здравствуйте, Адольф Михалыч. Чем обязан? — вежливо поинтересовался собеседник, будто не заметив проскользнувший в голосе сарказм. Но на самом деле внутри у него все похолодело — звонок управляющего никогда не сулил ничего хорошего, поэтому Байдин сильно напрягся.
— Скажи мне, за что я тебе плачу такие бабки?
— В каком смысле?
— В прямом! Ты Громова проверял? — обрушился на него Бушин, едва сдерживая свои эмоции. Глеб так кстати попался под горячую руку, и именно на нем он решил выместить свое негодование, тем более, повод был замечательный.
— Конечно. Он чист, как слеза, — уверенно отрапортовал тот, нисколько не сомневаясь в своих словах. Байдин прекрасно помнил задание, полученное от Гитлера несколько месяцев назад, и выполнил его, как всегда, с должной щепетильностью — проверил нового сотрудника «Рыбки» вдоль и поперек.
— Чист, говоришь… А то, что он мент, ты ни сном ни духом?
— Не может быть, я сам лично…
Эта новость одним махом выбила его из привычного спокойствия. Он тут же принялся продумывать свои дальнейшие ходы, предполагать, чем для него может обернуться такой расклад событий. Глеб всегда опасался Бушина и ни в коем случае не хотел становиться его врагом.
— То есть ты думаешь, я с тобой тут шутки шучу?
— Нет конечно, но с чего вы взяли?
— У меня свои методы задавать вопросы так, чтобы получить на них правдивые ответы, — усмехнулся управляющий, с придыханием вспоминая сегодняшнее развлечение. Хоть ему и не удалось узнать все, что хотелось, но, невзирая на это, удовольствие от процесса он все же получил.
Байдин хранил молчание, не знал, что говорить, чтобы не накликать на себя беду, поэтому занял выжидательную позицию.
— Что ты молчишь?
— Жду указаний, — нашелся он с ответом и выдохнул, когда понял, что Адольф немного сбавил обороты.
— Выясни, откуда он и на кого работает, — не терпящим возражения тоном приказал Бушин. Его совершенно не интересовало, как Глеб выполнит поручение, ему нужен был только результат.
— Хорошо, — охотно согласился тот, считая себя прощенным за оплошность.
— Ах, да, что там у Зиминой на нас есть?
— Ничего существенного, недавно сейф с вещдоками смотрел.
— Опять сам лично? — сыронизировал Гитлер и хищно оскалился.
Он мог с легкостью раздавить Глеба, одним махом уничтожить его карьеру, лишить жизни, но не сейчас.
— Да.
— А Громов не может на нее работать под прикрытием?
— Исключено, я был бы в курсе, — твердо заверил Байдин. Он знал всех, кто мог быть как-то связан с Зиминой, даже тех, кто стучал для нее.
— Уверен?
— Абсолютно.
— Срок тебе до среды, собери все, что сможешь на Громова и Зимину по своим каналам, любые мелочи, в том числе семья, друзья и так далее, мне нужна полнейшая картина, — медленно, как для недалекого человека, перечислил Бушин. — А я, пожалуй, еще раз допрошу этого партизана.
— Где встретимся?
— Адрес скину по смс.
Не дожидаясь ответа, он сбросил соединение и, удалив все данные с телефона, убрал его в стол.
Москва. Квартира Зиминой
Вибрация телефона, лежавшего на тумбочке, сквозь сон проникала в сознание. Цветные миражи, в который она была счастливы с Алексеем, медленно рассеивались, возвращая в темную реальность ночи.
Резко сев на постели, Лена протерла пальцами глаза и взглянула на дисплей.
— Дымов, ты на часы смотрел? — прошипела она, приняв вызов. — Я, вообще-то, сплю, — злилась на него за то, что разрушил ее спасительные иллюзии.
— Это срочно, — сухо пояснил Стас.
— Ну говори.
— Я только что прослушал телефонный разговор Глеба.
— С кем?
— С Бушиным.
Спросонья Зимина не сразу поняла, о чем идет речь, понадобилось пару секунд, чтобы окончательно прийти в себя.
— И что там?
— Громова спалили, — для Дымова это известие было вполне ожидаемым, хоть и очень неприятным. Он знал, что так случится в любом случае, а после организованного побега процесс только ускорился.
— Черт… Живой?
— Пока он нужен им, чтобы узнать всю информацию.
— Сколько у нас времени?
— Максимум неделя.
— Думаешь, продержится?
— Пусть только попробует не продержаться, — Стас не раз пытал людей и имел полное представление о человеческих возможностях: рано или поздно сдаются все, даже самые стойкие. Оставалось только надеяться на чудо.
— Что им удалось узнать?
— Только то, что Громов — мент, про нашу связь с ним Бушин не знает, но, сама понимаешь, догадаться несложно.
— Ладно, что-нибудь придумаем.
Очередная плохая новость не добавляла оптимизма, но активизировала мыслительную деятельность. Чем сложнее становилась ситуация, тем рациональнее нужно было использовать оставшееся время, чтобы найти выход.
— И еще. Бушин назначил Глебу встречу на среду.
— Хорошо, я поняла.
— Завтра в обед на нашем месте, — коротко предупредил Стас и сбросил вызов.
Зимина откинулась на подушку и, сжав телефон в руках, устремила взгляд в потолок — на одну проблему в ее копилке стало больше.
Глава 12
Московская область. БО «Васильки»
Все утро Бушин занимался срочными, неотложными делами, но их количество так и не убавлялось. Сейчас он как никогда чувствовал нехватку верного, надежного помощника и не переставлял удивляться, как Громов умудрялся справляться со всем, что ему поручалось. Достаточно было лишь озвучить задание, и Тим, не задавая лишних вопросов, все делал сам, а по окончании предоставлял подробный отчет. Гитлер настолько привык к его присутствию, что, вопреки здравому смыслу, слишком доверялся ему, за что теперь расплачивался по полной.
Скрипнув зубами от злости, он отложил бумаги в сторону, вызвал по рации двух охранников и направился в подвал.
Запах гнили, запекшейся крови и испражнений резко ударил в нос. Бушин брезгливо поморщился, но не отказался от своего плана и уверенно шагнул в камеру.
Громов, связанный по рукам и ногам, все так же сидел на стуле.
— Живой? — напряженно поинтересовался Адольф у охранника, находившегося неподалеку.
— Да, спит.
— Разбуди.
Мужчина послушно набрал в ведро ледяной воды и выплеснул ее на Тима. Тот очнулся, застонал от боли, пронзившей его тело, и с сожалением осознал, что все еще жив, шоу продолжается. Каждая клеточка организма содрогалась в предвкушении новых мучений, но Тимур был только рад этому, знал, что после очередной порции истязаний вновь провалится в спасительную темноту, и, если повезет, навсегда.
— Ну здравствуй, Громов, как твои дела?
Услышал он едкий голос управляющего и, ухмыльнувшись, поднял голову. Глаза заплыли, Тим почти ничего не видел, а мышцы онемели настолько, что он уже сомневался, есть ли у него что-то, кроме головы.