Но он был так сосредоточен, что не сразу понял ее вопрос.
— Неважно. Сможешь?
Глядя на разноцветные кусочки пазла, Ира ощущала, как холодок распространяется по всему телу, не предвещая ничего хорошего, но не смогла отказать.
— Постараюсь.
С трудом совладав с эмоциями, она дрожащими руками взяла фотографии и принялась выкладывать их одну за другой в понятном только ей порядке. С каждым из этих снимков ее связывали какие-то воспоминания, хорошие и не очень, но все они, так или иначе, ассоциировались с Громовым.
Здесь они познакомились; а это медпункт; тут он рубил дрова; даже конюшня была запечатлена на фото.
Картинки мелькали в голове, как в фильме, поставленном на перемотку, и заставляли ее переживать все те моменты заново. Чувства, вновь всколыхнувшиеся в душе, бесновались внутри. Ира механически делала то, что от нее просили, но сама просто ушла в себя. Положив последний снимок на стол, прикрыла глаза и отошла на несколько шагов. Она не знала, зачем Дымову это надо, но сил что-то выяснять не было совершенно, они по капле вытекали из нее, отпечатываясь на каждой фотографии невидимым масляным пятном.
Стас внимательно осмотрел полученную картину, затем удовлетворенно кивнул и, вытащив из кармана телефон, принялся фотографировать ее с разных ракурсов.
— Отлично, теперь покажи, где есть камеры.
— Я не знаю, я их не видела, но Тимур говорил, везде. А почему ты не спросишь у Стрельцова? Он, наверно, лучше знает…
— Он погиб, — коротко пояснил Дымов и вернулся к ежедневнику.
— Как?
Романова недоумевающе посмотрела на него. Совсем недавно Олег участвовал в ее побеге, а теперь…
— Ир, сейчас это не имеет никакого значения. Сконцентрируйся, пожалуйста, на деле, — терпеливо попросил Стас. Еще раз рассказывать про смерть лучшего друга и выслушивать соболезнования совсем не хотелось. — Сколько охранников в доме, и где они находятся, когда приезжают гости?
— Сколько их, я не знаю. Ну человек, может, десять, и все в баре.
— А девушек?
— Они работают по сменам, около ста человек за вечер.
— К какому времени собираются гости?
— К восьми.
Дымов записал все полученные сведения и достал новую порцию снимков.
— Вот эти посмотри. Если кого-то узнаешь, скажи.
Романова листала фотографии. Некоторые личности и правда были ей знакомы, но видела она их мельком и ничего конкретного рассказать не могла. Наткнувшись на изображение Шевцова, вздрогнула и ощутила неприятное покалывание в пальцах. Дышать становилось все тяжелее, непрошенные видения возникали хаотично и давили изнутри, сметая последние защитные барьеры.
Красная комната, Громов, его тепло, его поддержка. Он спас ее, даже после того, как она сама прогнала его.
— Здесь абсолютно все больные на башку извращенцы, и никто, слышишь, никто тебе не поможет!
— И ты?
— Я? Да я только и делаю, что помогаю тебе!
— Что? — спросил Дымов, заметив ее замешательство.
— Нет его больше… — тихо произнесла Ира и небрежно кинула портрет мужчины на стол.
— Я знаю, дальше.
— Да никого я особо не видела и ни с кем из них не общалась, — она неопределенно пожала плечами и отдала фотографии обратно. Ей нечего было ответить. Громов защищал ее от всех, даже когда она сама того не хотела.
— Ты вообще ни о чем не думала, хотя я столько раз предупреждал тебя. Столько, блядь, раз! Че тебе не сидится спокойно? Для кого ты устроила весь этот цирк с переодеванием? Знаешь, сколько уродов хотело тебя трахнуть сегодня?
Ира отрицательно мотнула головой, и Тимур продолжил свою тираду.
— Двенадцать! Сука! Двенадцать конченых извращенцев готовы были заплатить кучу бабла, чтобы жестко насиловать тебя!
Чувства с новой силой накинулись на беззащитную душу, выворачивая наизнанку все, что хотелось спрятать глубоко внутри.
— С кем-то же ты спала! — не выдержал Дымов. У него не было ни времени, ни желания разгадывать ребусы. Он всего лишь хотел получить четкие ответы на прямо поставленные вопросы, без соплей и лирики.
— Стас! Ты совсем, что ли? — грозно воскликнула Таня. Все это время она тихо наблюдала за происходящим, ни коим образом не показывая своего присутствия, но, когда Дымов перешел границы дозволенного, не смогла промолчать.
— Прости. Не хочешь, не отвечай, — сжалился Стас, почувствовав испепеляющий взгляд на своем затылке.
— Ни с кем я не спала, — все же сказала Ирина, сглотнув подступивший к горлу ком, и тише добавила: — Кроме Тимура.
Услышав это признание, Дымов взглянул на нее по-новому и невольно восхитился Громовым. Не мог даже представить, как ему удалось провернуть такую махинацию под носом у управляющего, но решил обязательно узнать при встрече.
— Ладно, тогда последний вопрос, — он расстелил на столе склеенный из нескольких листов чертеж. — Вот план здания. Здесь главный вход. Подпиши все, что знаешь.
Ира послушно взяла в руки карандаш и склонилась над бумагами. Но выполнить просьбу Стаса оказалось намного сложнее, чем она думала. Каждое написанное ею слово было вымучено, выстрадано и отдавалось болью в сердце. Раз за разом окунаясь в омут памяти, Романова заново переживала все, что с ней происходило.
Кабинет Бушина, ее комната, комната Громова. Их совместные страстные ночи, искренние признания и долгие разговоры до утра.
Соленые капли невольно потекли по щекам, перед глазами все расплывалось, она больше не могла сдерживать копившиеся эмоции.
— Прости, я не могу, — отложила карандаш в сторону и опустила голову. В груди нестерпимо жгло, мучительно больно было возвращаться в прошлое. Туда, где ее жизнь имела смысл.
— Ну же, Ира, соберись, мне нужна информация.
Дымов понял, что давлением ничего не добьется, и зашел с другой стороны.
— Хватит, Стас, оставь ее в покое, — Таня положила руку ему на плечо в надежде, что это его остановит. Она очень переживала за подругу и боялась повторения недавней истерики.
— Сейчас допишет и оставлю, — отмахнулся он и вновь обратился к Ире. — Жизнь многих девушек сейчас зависит от тебя, чем больше ты опишешь, тем больше шансов спасти всех.
— Я поняла.
Его слова возымели действие. Романова сразу подумала про Ингу, представила, как ей плохо, и решила: если может хоть чем-то помочь, то сделает для этого все.
— Да прекрати! Ты не видишь, ей плохо? — вновь вступилась за нее Куликова, но Ира перебила ее.
— Тань, все нормально, я сделаю.
Вытерев слезы, она снова взяла карандаш и склонилась над чертежом. Превозмогая дрожь в пальцах, уверенно подписывала комнаты, которые знала.
— Скоро все закончится, я тебе обещаю. Потерпи немного.
Внезапный шум, раздавшийся в квартире, разрезал тишину кухни. Мгновенно сгруппировавшись, Дымов оказался около двери. Распахнул створку и выглянул в коридор. Из комнаты Иры вышел мужчина и прошел мимо него в туалет.
— Это еще кто?
— Кирилл, — спокойно ответила Таня, как будто наличие в ее квартире постороннего человека было чем-то само собой разумеющимся.
— Какой еще Кирилл?
— Мой муж, — пояснила Романова, на несколько секунд оторвавшись от своего занятия. — Я почти закончила.
— Че он здесь делает? Ты охерела, что ль?
Стас в несколько шагов преодолел расстояние между ними, взял Иру за плечи и несильно встряхнул. — Так зачесалось, что…
— Отпусти ее! — возмутилась Куликова. — Это я его позвала.
Выпустив из рук испуганную женщину, Дымов медленно повернулся к Тане. Он очень хорошо знал этот дерзкий взгляд. Она готова была дать ему достойный отпор здесь и сейчас, но он решил по-другому. Чтобы не устраивать сцен при свидетелях, схватил ее за руку и потащил в комнату. Куликова не сопротивлялась, потому что совершенно не боялась Дымова и была уверена в том, что ничего плохого он ей не сделает.
Москва. Главное следственное управление
Рабочий день давно подошел к концу, но Зимина даже не собиралась домой. Ей предстоял непростой разговор с Волковой.
Дымов сработал быстро, уже через час после убийства все Управление стояло на ушах. Все шло по плану. Зимина выехала на место и взяла весь процесс под свой чуткий контроль. Сразу после нее прибыл оперативник из УУРа Игорь, находившийся в подчинении у Стаса, и тоже включился в работу. Каждый из сотрудников занимался своим делом, а вместе они составляли один большой слаженный механизм. Криминалисты забрали улики на экспертизу и, получив распоряжение как можно скорее предоставить результаты, отправились в лабораторию.
Почти весь день Елена провела в разъездах вместе с Игорем, просмотрела записи с камер, установленных на перекрестках, затем получила результаты некоторых экспертиз и сделала биллинговый запрос. Остальная же работа заключалась в подготовке нужных документов для начальства. Важна была каждая деталь, и Зимина делала все возможное, чтобы их с Дымовым план сработал.
Когда все было готово, она собрала бумаги в отдельную папку и вышла из кабинета.
— Товарищ генерал, разрешите?
— Заходи, — безразлично ответила Волкова и, встав с кресла, отвернулась к окну. Макияж не мог скрыть заплаканные глаза, а выдавать свое состояние она не хотела. О ее тайной связи с Глебом знали немногие, но Зимина была в их числе.
— Наши ребята поработали на месте преступления, смерть наступила мгновенно в результате пулевого ранения в височную область.
Лариса сглотнула подступивший к горлу ком и смахнула слезинку.
— Кто ведет дело? — голос заметно дрогнул, и Ирине стало как-то не по себе.
— Я.
— Ты должна сделать все, чтобы найти убийцу, — сквозь зубы произнесла Волкова и сжала кулаки.
— Я только что получила биллинговые сведения телефона Глеба Аркадьевича.
— Что там?
— На днях ему звонили из «Золотой рыбки», затем с этого же номера пришло смс с указанием места встречи и времени.
— Как? — Лариса резко обернулась и удивленно посмотрела на Зимину. — Не может быть…