— Я тебе ни к чему. Встанешь на учет в женскую консультацию и будешь там наблюдаться. Все рекомендации я напишу.
— Надежда Алексеевна, пожалуйста, можно я у вас наблюдаться буду? — Ира взяла заведующую за руку и заглянула ей в глаза. — Я могу заплатить, сколько скажете…
— Ты меня сейчас обидеть хочешь?
Снежина нахмурилась, не одобрив такую выходку.
— Извините. Просто я вам доверяю, мне с вами комфортно, да и вообще, кроме вас и Тани, у меня никого нет…
— Что с тобой делать? — она покачала головой и шумно выдохнула. — Ладно, уговорила. Я составлю план визитов, будешь приходить на консультацию, больше пока ничего не нужно. Только витамины, свежий воздух и положительные эмоции.
— Спасибо вам.
Ирина крепко обняла Надежду Алексеевну и вышла в коридор.
Тула. Городская клиническая больница №7
Вечером, когда жара наконец спала, Романова вышла на прогулку. Как всегда в последнее время, не спеша прошлась по территории больницы и, удобно устроившись на любимой скамейке, подставила лицо уходящему солнцу. Его лучи приятно ласкали кожу, помогали расслабиться и заряжали позитивом.
— Привет. Как ты?
Куликова опустилась на скамейку рядом с подругой и улыбнулась, заметив, как светится ее лицо.
Ира лениво потянулась и нехотя открыла глаза.
— Привет, все отлично. В понедельник выписывают.
— Да ты что! Это же здорово, — радостно воскликнула Таня и, поддавшись порыву, крепко обняла Романову.
— Наверное, — негромко ответила та и неопределенно пожала плечами.
Ирина и сама понимала, что должна радоваться — ни ей, ни ребенку больше ничего не угрожало. Наконец появилась возможность вернуться домой и начать новую жизнь, но страх слишком глубоко проник в сознание.
Это здесь, в больнице, ей удавалось держать свои мысли и эмоции под контролем, а что будет, когда она вернется в привычный мир? Сможет ли она справиться с воспоминаниями, стерпеть боль, невыносимой тяжестью лежащую на сердце? Как вообще адаптироваться к реальности, когда душа насквозь пропитана сказкой?
— Ир, ты чего? — осторожно поинтересовалась Куликова, чутко считав перемену в ее настроении.
— Да ничего, просто тревожно как-то. Тут врачи есть, а там я буду одна…
— А я что, не врач, по-твоему?
— Ты на работе постоянно.
— Мне кажется, ты загоняешься или что-то недоговариваешь. Не хочешь поделиться переживаниями?
Таня взяла ее ладонь в свою и не сильно сжала в знак поддержки. Ира подняла глаза и, поколебавшись несколько секунд, все же решила сказать правду.
— Я так хотела свободы, а теперь не знаю, что с ней делать.
— Жить, Ир. Что бы ни случилось, нужно научиться жить дальше. Тем более, теперь есть ради кого.
Куликова говорила как можно увереннее, заряжая Ирину своей энергией, придавая ей силы справиться со всеми трудностями.
— Ты права. Да я и сама все прекрасно понимаю, просто как-то неспокойно.
Романова отвернулась, рассматривая темнеющее на востоке небо.
— Все будет хорошо. Вместе мы справимся.
Некоторое время они сидели в тишине. Каждая думала о чем-то своем.
— Тань, спасибо тебе за все. Ты самый близкий для меня человек. Только ты одна ни разу не предавала меня… — Ира прервала затянувшееся молчание.
Почему-то сейчас, именно в эту минуту, захотелось сказать подруге что-то теплое и приятное.
Куликова нервно сглотнула ком в горле. Эти слова острым лезвием полоснули по сердцу. Она должна была рассказать Романовой про Громова, но не могла. Хотя при любом раскладе оказалась бы предателем — или для Дымова, или для Иры. Оба были ей дороги, и обоих она любила. Но в данном случае сделала выбор не в пользу подруги. И на то были объективные причины: Громов мог умереть в любой момент, а пережить его смерть еще раз для Ирины будет нечеловеческим испытанием. Ни ей, ни ее будущему ребенку такие стрессы однозначно не нужны. Поэтому Таня решила оставить все как есть и просто ждать — только время способно расставить все по своим местам.
— Я завтра на сутки, а в понедельник могу тебя забрать. Вместе пойдем домой и устроим маленький праздник.
— Здорово. Давай так и сделаем, — без особых эмоций согласилась Ира.
— Значит, договорились. Ну все, мне пора.
Таня поцеловала подругу в щеку и встала со скамейки.
— До встречи.
Романова улыбнулась, провожая ее взглядом.
Тула. Квартира Куликовой
Таня и Петя готовились к приезду сына из Москвы. Виделись они достаточно редко, поэтому семейный ужин в полном составе приравнивался к какому-то грандиозному событию. Праздничный стол ломился от изобилия блюд, а до прихода Ромы оставалось всего несколько минут.
— У меня почти все готово, — Куликова в очередной раз проверила духовку и убавила температуру.
— У меня тоже, — отозвался из комнаты Петр, завершая последние сервировочные штрихи.
— Ну и отлично. Ромка с минуты на минуту должен быть.
Когда они созванивались в последний раз, он уже был в городе.
— Слушай, Тань… — Куликов появился на кухне и легко приобнял за плечи бывшую супругу. — А что мы ему скажем?
— В смысле? — она никак не отреагировала на его прикосновение.
— Ну про нас с тобой.
— Мне кажется, надо сказать правду. Он уже достаточно взрослый, чтобы понять.
— Ты уверена? Мы же так редко с ним видимся. Зачем ему этот стресс?
На самом деле Петр лукавил. Он все еще не терял надежды на воссоединение семьи и готов был любыми способами вернуть Таню.
— Петь, у него давно уже своя жизнь. Ему не до нас с тобой.
— Ну ладно. Может, ты и права. Только, пожалуйста, не называй причину.
— За кого ты меня принимаешь? Конечно, не буду.
Раздался звонок в дверь.
— Приехал, пойдем, — Куликова резко отпрянула и кинулась открывать. Мелкие мурашки пробежали по телу, сердце забилось чаще в предвкушении встречи.
— Ромка, — воскликнула она, увидев сына на пороге, и вытянула руки вперед, чтобы обнять его.
Не сразу заметила Дымова, стоящего на лестничной площадке с большим букетом цветов. Душа вмиг улетела в пятки, пальцы похолодели, а в голове крутился один-единственный вопрос.
Пока Петр что-то увлеченно рассказывал Роме, Таня замерла на месте и растерянно смотрела на Стаса. Уже давно не ждала его в своей квартире, а после разговора в больнице — тем более. При других обстоятельствах, наверно, даже и спрашивать не стала бы, пригласила бы войти и тут же оказалась бы в крепких объятиях. Но сейчас обстановка была не самая комфортная, поэтому она не знала, как себя вести.
— А что ты здесь делаешь? — все же задала волнующий ее вопрос.
— Сына твоего подвозил. По дороге было, — невозмутимо ответил Дымов, но играющие желваки выдали его настоящие эмоции. Естественно, он понял все по-своему и ничего больше не хотел слышать.
— Ах да, я же забыла, что ты всегда через Тулу ездишь, — вырвалось помимо воли. Куликова не пыталась его задеть, это вышло как-то само собой. Возможно, внутри все еще сидела обида.
— Я к Громову в больницу.
Стас не соврал — действительно собирался проведать боевого товарища, но перед этим доставить Тане сына и, как бонус, наконец помириться с ней. Купил цветы, наверное, второй раз в своей жизни и тысячу раз об этом пожалел, потому что таким идиотом, как сейчас, он себя еще не чувствовал. Возникло непреодолимое желание набить морду Пете и выкинуть его из этой квартиры, но какой в этом смысл, если он сам теперь здесь лишний? Таня свой выбор сделала.
— А это мне? — поинтересовалась она, кивнув на букет.
— Не тебе, — холодно отозвался Дымов и, не оборачиваясь, быстро спустился по лестнице.
Куликова не стала догонять и объяснять, что он не так все понял. Знала, что это бесполезно. Поэтому просто подошла к окну и с грустной улыбкой наблюдала за тем, как он выходит из подъезда, выбрасывает цветы в урну и тяжелой походкой направляется к своему автомобилю.
Москва. Квартира Зиминой
— Ну и зачем тебе нужен был адрес Грачева?
Елена поставила чашки с чаем на стол.
— Да неважно уже, — отмахнулся Дымов и сделал глоток.
С этой просьбой он мог обратиться только к ней. Знал, что она неоднократно встречалась с генералом в неформальной обстановке, в том числе у него дома. Но так же он знал, что Зимина не даст адрес просто так, задаст кучу вопросов и докопается до правды. Однако в этот раз Стас пообещал рассказать обо всем позже. Надеялся, что пронесет и потом она уже ни о чем не вспомнит. Но не тут-то было.
— Ты обещал. К генералу домой просто так не ходят.
Это было не праздное любопытство. Лена и правда переживала за Дымова. Зачем ему мог понадобиться Грачев? Если не пошел на прием официально, значит, с работой это вряд ли как-то связано.
— Это он заказал Стрельцова.
Стас понимал, что скрыть правду не получится. Конечно, он мог наплести какую-нибудь чушь про текущие дела, но Зимина бы все равно не поверила, да и какой вообще смысл ей врать.
— Грачев? Ты серьезно?
Она медленно опустилась на стул и пристально посмотрела на Дымова. Все это больше напоминало глупый розыгрыш.
— А я на шутника похож? — совершенно серьезно спросил тот.
— Но зачем ему это?
В голове не укладывалось: начальник московской полиции заказал убийство местного криминального авторитета.
— Там долгая история… — Стас не хотел вдаваться в подробности. Эта тема и так была для него очень неприятной. — За сына отомстил, в общем.
— Стрельцов убил Золотова?
Зимина удивилась еще больше. О том, что Максим пропал, она узнала от Кати, а потом его нашли мертвым. Дело было взято под особый контроль — все-таки начальник отдела, плюс ко всему сын генерала — но убийцу так и не вычислили. Зато теперь все сразу стало ясно.
— Да.
— За что?
Елена продолжала допрос чисто машинально — издержки профессии — и совершенно не думала о том, кто сейчас перед ней.
— Лен, слишком много вопросов.
Дымов чувствовал себя некомфортно — привык доминировать в диалоге, поэтому решил закрыть эту тему, и так рассказал достаточно.