— Ты слышишь, что я тебе говорю? Он осознанно сжал мою руку!
Она остановилась и наглядно продемонстрировала, как это было.
— Не кричи. Я все понимаю, и мне тоже хочется верить в чудо, но факты — вещь упрямая. И ты не хуже меня об этом знаешь, — Куликова в очередной раз пыталась успокоить подругу, заставить ее услышать, понять элементарные вещи. — Если бы он пришел в себя, — она указала пальцем на цифры монитора. — Вот эти показатели бы изменились, а они стоят на месте. Видишь?
— Я не понимаю, как так произошло, — Ира устало опустилась на стул и закрыла лицо руками. — Но точно знаю, что мне не показалось!
— Хорошо, пусть будет так. Продолжим ждать и наблюдать, — сдалась наконец Таня. Просто не смогла отнять у нее последнюю надежду. — Если он приходил в себя, значит, в скором времени сделает это еще раз.
— Ты права. Будем ждать, — согласилась Романова и вымученно улыбнулась. Ей только и оставалось ждать и вновь надеяться на чудо.
— Прости, Ир, мне нужно идти.
— Ничего, я все понимаю.
— Держись…
Оставшись одна, Ира нежно погладила Громова по руке и прошептала:
— Тим, теперь я точно знаю, что ты меня слышишь. Я люблю тебя. Я очень жду тебя. Возвращайся ко мне скорее…
Глава 21
Тула. Городская клиническая больница №7
Громов плыл вверх, уверенно разрезая руками толщу воды. Медленно поднимался с самого дна. Оттуда, откуда обычно не возвращаются. Каждый взмах давался ему с большим трудом, силы быстро истощались. Когда уставал окончательно, он старался максимально расслабиться, чтобы хоть немного отдохнуть, но в это время его неизменно тянуло вниз, обратно в холодную бездну.
Лишь крохотный лучик надежды, теплящийся в душе, подпитывал его слабеющий организм, заряжал живительной мощной энергией. Раз за разом Тимур упрямо наверстывал упущенное, двигался на пределе своих возможностей к свету, ярким пятном растекающемуся над головой. Он знал, что там его ждут, поэтому не сдавался и делал все, чтобы доплыть как можно скорее.
Несколько резких, выверенных гребков, и он наконец показался на поверхности. Первый вдох, свободный и глубокий. С непривычки грудь обожгло жарким огнем, как напоминание о том, что теперь он живой. Он смог. Он выбрался.
Яркий свет ударил по глазам, вынудив сощуриться. Какое-то время Тим не шевелился, просто лежал и привыкал к давно забытым ощущениям. Он чувствовал все свое тело, но был настолько слаб, что не мог пошевелить даже пальцем. Титаническим усилием воли заставил себя немного приоткрыть веки и сквозь зыбкое, дрожащее марево увидел Ее.
Ира спала, облокотившись на кровать, и при этом крепко держала его за руку. Сердце мучительно сжалось от облегчения и в следующее мгновение рвануло ей навстречу. Любовь, которую он так и не смог похоронить, встрепенулась в его душе и робко, несмело расправила крылья.
Ирина — его вселенная, его счастье, его жизнь. Тимур даже мечтать не смел о том, чтобы еще хотя бы раз увидеть ее, но судьба дала ему второй шанс, вернула любимую женщину. Так хотелось поскорее утонуть в мягкой синеве ее глаз, убедиться, что это не сон и не виденье.
— Ира, — отчаянно позвал он, но вместо крика из горла вырвался лишь сдавленный хриплый стон.
Во рту пересохло, язык совершенно не слушался, поэтому Громов не стал расходовать последние силы, лежал и с наслаждением рассматривал ее лицо. Он помнил каждую черточку, каждую веснушку.
Ирина ничуть не изменилась, была столь же прекрасна: точеные линии скул, длинные ресницы, чувственные губы. Такая теплая, родная, необходимая. Душа наполнилась трепетной нежностью, только к ней он испытывал невероятно сильные, запредельные эмоции. Только ее одну любил безгранично и преданно. Даже когда находился на грани, мысли о ней помогали не сойти с ума.
Тим всегда поражался, как в ней сочетаются противоположности — она бывала жесткой и упрямой, но в то же время слабой и хрупкой. Холодной, равнодушной и одновременно страстной, пылкой. Он видел ее разной, успел столкнуться со многими чертами ее характера и трепетно любил каждую из них. Для него Ира была идеальна во всех смыслах, во всех отношениях.
Тула. Городская клиническая больница №7
Почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд, Романова резко распахнула веки и осмотрелась. В палате никого больше не было. Решив, что ей показалось, она неспешно потянулась, разминая затекшие мышцы, и повернулась к Громову.
— Доброе утро, — привычно пожелала она и тут же замерла, заметив, что он внимательно смотрит на нее.
Сначала Ирина не поверила своим глазам, потерла лицо ладонями, чтобы отогнать остатки сна и развеять ночные грезы, но, к счастью, ничего не изменилось — Тимур на самом деле пришел в себя.
Слезы, готовые в любой момент сорваться вниз, задрожали на ее ресницах. Она не шевелилась, тело будто парализовало от шока. Так сильно ждала, что сейчас просто не могла осознать, что это наконец случилось. Боялась обжечься, ведь столько раз уже жестоко обманывалась, но сейчас все было по-другому.
— Тим… — прошептала она и ощутила, как тот крепко сжал ее руку в ответ. — Родной мой, наконец-то ты вернулся…
Он пытался что-то сказать, но пересохшие губы не слушались.
— Что? Я не понимаю. Воды? Ты хочешь пить? — догадалась Ирина и огляделась в поисках бутылки.
Громов облегченно моргнул глазами — жажда была нестерпимой.
— Я не знаю, можно ли тебе, — опомнилась Романова и быстро написала Тане смс с просьбой срочно зайти. — Давай пока просто губы смочу?
Бережно поддерживая Тимура за голову, она несколько раз протерла его губы мокрым тампоном. Руки дрожали от волнения, а сердце разрывалось от переполнявших эмоций. Ира еле сдерживала себя, чтобы не разрыдаться от счастья. Так долго верила и надеялась, а теперь растерялась, не знала, как реагировать.
Тим устало прикрыл веки. Ему стало немного легче, но организму требовался отдых — возвращение в мир живых отняло слишком много сил.
— Тимур, — тихо позвала Ира, но голос ее дрогнул, обнажая тревожные нотки.
Он посмотрел в ее лучистые глаза. В них отражалось столько любви, искренней заботы и радости, что перехватывало дыхание. Именно сейчас почему-то вспомнилась последняя их встреча, когда он безжалостно оторвал ее от себя и запихал в багажник джипа. Тогда она смотрела на него точно так же. Сколько раз впоследствии он жалел о своем поступке, но не мог ничего изменить.
— Прос-ти, — с большим трудом, практически по слогам произнес он. Это были самые важные для него слова на данный момент.
— За что? — сквозь слезы спросила Романова. Эмоции, копившиеся в душе, искали выход, и она не сумела сдержаться. Счастье, радость, облегчение, — все было в этих горячих соленых дорожках, блестевших на щеках. — Мне не за что тебя прощать. Если бы не я, может, с тобой бы всего этого не случилось.
Громов нахмурился, выражая таким образом свое недовольство, а Ира заливисто рассмеялась, в первый раз за долгое время, просто расслабилась. Поддавшись порыву, принялась целовать его щеки, глаза, лоб, — все, до чего могла дотянуться. Задержалась на губах чуть дольше, щедро делясь с ним своей любовью.
Тим не знал, как справиться с переполнявшими его чувствами. Ее губы, такие теплые, мягкие, до боли родные… Он не забыл неповторимый волнующий вкус, столько раз исступленно ласкал их во сне, уже и не надеясь пережить эти эмоции в реальности.
Горькая слеза одиноко скатилась по его щеке, обнажая лишь толику той боли, которую пережил Тимур сам и которую заставил пережить любимую женщину. Он плакал, а сердце его возрождалось из пепла, вновь наполняясь чистым светом.
— Люблю, — четко и уверенно проговорил он, отдав последние свои силы на этот важный рывок.
Одно слово, но сколько в нем было сокровенного смысла. Всего лишь пять букв, но таких желанных, выстраданных, вымученных. Все остальное потеряло резко смысл, проблемы, обиды вмиг отошли на второй план. Ира давно уже все простила и забыла — ни к чему было цепляться за прошлое. Главное происходило здесь и сейчас. Она без колебаний доверила бы Тимуру свое сердце и свою жизнь, но они и так принадлежали ему.
— И я тебя очень-очень люблю…
Куликова почти бесшумно вошла в палату и мгновенно оценила обстановку.
— Тань, — взволнованно воскликнула Ирина.
— Тихо-тихо, сейчас разберемся, — Таня поспешила успокоить подругу. — Тимур, ты меня слышишь?
Тот уверенно кивнул.
— С возвращением, — она мягко улыбнулась ему и начала проверять все показатели и рефлексы. — Сожми мою руку. Теперь второй.
Удовлетворенно кивнув, записала все полученные данные в его медкарту и продолжила осмотр.
— Пить…
— Какой ты быстрый, — Таня усмехнулась его прыти. — Сейчас возьмем необходимые анализы и попьешь.
Тимур улыбнулся в ответ одними уголками губ, слабость была нечеловеческая, он едва мог оставаться в сознании.
— Как чувствуешь себя? Голова болит? Кружится? Провалов в памяти нет?
— Нет.
— Ты молодец.
Как ни странно, Куликова была удовлетворена полученными сведениями. Состояние Тимура оказалось лучше, чем она себе представляла. Конечно, о полном выздоровлении речи пока не шло, но они двигались в нужном направлении.
— Что скажешь?
— Рано пока делать выводы. Надо провести полное обследование, но для начала пришлю медсестру взять кровь, потом дай ему воды.
— Тань, — настаивала Романова, подсознательно чувствуя, что подруга что-то не договаривает.
— Все будет хорошо, — Куликова снова улыбнулась и ободряюще сжала Ирины руки. — Тимур, отдыхай, береги силы. Впереди долгое восстановление.
Москва. Управление уголовного розыска
Проведя очередное совещание, Дымов открыл толстую папку снова ушел с головой в работу. Уровень раскрываемости в его отделе падал, а количество проблем, наоборот, росло в геометрической прогрессии.
Начальник, естественно, был недоволен такими результатами и практически каждый день вызывал Стаса к себе на ковер, а тот, в свою очередь, отыгрывался на своих подчиненных — годами выстроенная система.