Тимур был такой растерянный и трогательный в этот момент, что она не смогла сдержать улыбку.
— Совсем скоро он начнет пинаться и ты его почувствуешь.
— А ты уже чувствуешь?
— Пока нет, но точно знаю, что с ним все хорошо.
— Почему ты думаешь, что будет мальчик?
— Я в этом уверена. Твоя мечта должна осуществиться.
— Ты моя мечта, остальное не имеет значения.
Громов притянул ее к себе и закрепил свои слова бесконечно долгим поцелуем.
Тула. Городская клиническая больница №7
В дверь коротко постучали, и в следующую секунду в кабинет заглянула медсестра.
— Татьяна Иванна, там пациент поступил, самообращение.
— Ну пусть Мамин им займется, — Таня оторвалась от заполнения документов на несколько секунд.
— Его главврач вызвал.
— Ладно, сейчас подойду, — устала выдохнула она и закрыла последнюю медицинскую карту.
— Он в смотровой, — оповестила медсестра и вернулась на пост.
Куликова встала из-за стола, привычно перекинула фонендоскоп через шею и вышла из кабинета.
После вступления в должность заведующей она стала реже заниматься больными — проводила только экстренные операции, а в основном заполняла документацию. В этом были свои плюсы, но монотонная работа быстро надоедала.
— Здравствуйте, что у вас случилось? — спросила она, войдя в смотровую, и краем глаза заметила Галину.
— Пациент утверждает, что упал на стройке и поранился арматурой, — ответила та, старательно пряча глаза. До сих пор чувствовала за собой вину за то, что увела у Тани мужа. В последнее время они не работали в одной смене, но из-за того, что Куликова часто оставалась в больнице, пересечения были неизбежны. Обеих это напрягало, но на открытый конфликт никто из них не шел.
— Ладно, Галь, идите, я справлюсь.
Та лишь пожала плечами, не стала спорить — почувствовала на спине испепеляющий взгляд и покинула смотровую.
Таня облегченно вздохнула и только после того, как за ней закрылась дверь, сосредоточила свое внимание на пациенте.
— Так, ну я вижу, жгут вы сами наложили, — она наклонилась, чтобы осмотреть ногу. — Молодец. Но сейчас придется его снять, раздеться. И я посмотрю, что…
Не успела она договорить, как перед глазами возник пистолет. Сердце пропустило удар и тут же забилось с бешеной скоростью. На осознание ситуации времени не было, сработали инстинкты.
Куликова попыталась медленно отстраниться, понимала, что любое резкое движение может спровоцировать выстрел. Но даже это ее не спасло — мужчина среагировал мгновенно. Встал с кушетки и, не опуская пистолет, направился к двери.
— Стой на месте, — строго приказал он, повернул ключ в замочной скважине и закрыл жалюзи. — Мобилу на стол.
Таня безропотно подчинилась, вытащила телефон из кармана халата и положила его на стол.
— Что вам нужно от меня? — голос дрогнул, но она из последних сил старалась сохранять спокойствие и не поддаваться панике. Знала, что в таких случаях нельзя демонстрировать страх, даже если он проникает в каждую клеточку организма и пропитывает душу насквозь.
— С огнестрелом дело имела? — холодно поинтересовался пациент и забрал мобильный со стола.
— Да, но мне сказали, что у вас…
Куликова смотрела то на него, то на пистолет и тяжело дышала. Мысли лихорадочно метались в голове, и это мешало сконцентрироваться на чем-то одном. В столь опасной ситуации она находилась впервые, несмотря на то, что прожила почти двадцать лет с мужем-полицейским.
— У меня нога прострелена. Пытался сам вытащить пулю, но она слишком плотно там засела.
— А вы хотите, чтобы я вам пулю достала под дулом пистолета?
Дерзость была лишь защитной реакцией организма, неким панцирем, скрывающим настоящие эмоции. И в данный момент холодный рассудок одержал победу над чувствами — искать решение стало проще.
— Да, доктор, ты догадливая, — усмехнулся мужчина. — Другого выхода у нас с тобой нет.
— Во-первых, если я все-таки доктор и вы хотите моей помощи, будьте любезны называть меня на «вы». А во-вторых, положите пистолет и ложитесь на кушетку.
Куликова уже окончательно осмелела и предприняла попытку взять все под свой строгий контроль.
Тула. Городская клиническая больница №7
— Тимур, помоги, — запыхавшаяся медсестра без стука вбежала в палату.
— Что случилось?
Громов немного напрягся — сразу понял, что произошло что-то нехорошее, но виду не подал.
— Ты же полицейский?
— Да.
— Там Татьяна Иванна… — громкий всхлип прервал ее речь.
По долгу службы Тим имел большой опыт в общении с впечатлительными барышнями и прекрасно знал, как пресечь начинающуюся истерику.
— Что Татьяна Иванна? — он подошел к женщине вплотную и жестко встряхнул ее за плечи. — Успокойся и объясни наконец по-человечески.
Галина вздрогнула от неожиданности и замерла, затем несколько раз глубоко вздохнула и затараторила:
— Сейчас по телевизору показали человека, ограбившего магазин. Я его узнала. Он с Татьяной в процедурной.
— Твою мать! — повысил голос Тимур. Мысли в его голове хаотично сменяли друг друга, вырисовывая возможные варианты развития событий, и каждый последующий был хуже предыдущего. — Ты уверена, что это он?
— Похож…
— Давно они там?
— Больше часа.
— Ясно.
Громов отошел к окну и начал продумывать план действий. В своем нынешнем состоянии он чисто физически не мог предпринять ничего стоящего, но даже и не думал оставаться в стороне.
— Убери всех из коридора, — строго приказал медсестре и достал телефон.
Монотонные гудки действовали на нервы, и Тим все сильнее сжимал мобильный в ожидании ответа.
— Внимательно.
Наконец он облегченно выдохнул, услышав голос Дымова.
— Стас, ты где?
— К тебе еду, а что?
— Далеко?
— Километров семьдесят осталось, случилось чего? — чувствуя подвох, поинтересовался Дымов.
— Прибавь газу, у нас проблемы.
— Какие?
— Похоже, заложник… — коротко пояснил Тимур и чуть тише добавил. — Таня…
На несколько секунд, пока Стас переваривал полученную информацию, воцарилось молчание.
— Тяни время, — рявкнул он и завершил соединение.
— Легко сказать, — пробормотал Громов себе под нос, резко развернулся и замер, увидев Ирину.
Бледная, как полотно, она стояла, прислонившись к стене.
— Что? — вибрация в голосе выдала зарождающуюся панику. Ира услышала только конец разговора, но этого хватило, чтобы уловить смысл.
— Все нормально, — как можно увереннее произнес Тимур. В несколько шагов сократил расстояние между ними, взял ее за руки и, ощутив, как она дрожит, настойчиво усадил на кровать.
— Я слышала разговор…
Мысленно выругавшись, Тим все еще продолжал сохранять мнимое спокойствие, пугать Ирину ему совершенно не хотелось.
— Ир, все будет хорошо. Я сейчас пойду и разберусь, а ты сиди здесь и жди меня. Хорошо?
— Как ты себе это представляешь? — сыронизировала она, указывая на его физическое состояние.
— Пока не знаю… — честно ответил он, четкого плана действий так и не было.
— Я пойду с тобой…
— Нет! — Громов крикнул так громко, что Ира вздрогнула от неожиданности, но он не смягчился ни на йоту, считал себя правым и не собирался уступать ни на миллиметр. — Я все сказал!
— Тим… — предательские слезы задрожали на ресницах.
Романова переживала и за Таню, и за Тимура. Обоих бесконечно любила и боялась даже представить, что будет, если с кем-то из них что-то случится.
Громов был несгибаем, прекрасно знал, что, если даст слабину, Иру будет не победить — она сделает все, чтобы поступить по-своему, а этого он допустить не мог.
— Не дай тебе бог выйти из этой палаты… — жестко предупредил Тимур и направился к двери, но Ирина поймала его за запястье.
— Я не могу потерять тебя еще раз…
Тим не выдержал. Вся его стойкость рухнула в один миг. Он притянул ее к себе и крепко обнял.
Время стремительно утекало, а он все никак не мог разжать объятья, всеми силами старался успокоить, поделиться своей уверенностью.
— Ты меня не потеряешь. Все будет хорошо, — отстранился и заглянул ей в глаза. — Пожалуйста, хоть в этот раз сделай так, как я прошу… Думай о ребенке.
Ира жадно впитывала его взгляд и верила каждому слову. Что бы ни случилось, готова была броситься в бой вместе с ним, но сейчас отвечала не только за свою жизнь и не имела права подвергать ее опасности.
— Хорошо. Только обещай быть осторожным.
— Обещаю, — Громов поцеловал ее в висок и, не оборачиваясь, пошел к двери.
Романова судорожно вздохнула, сдерживая подступающие слезы, и грузно опустилась на кровать. Только она позволила себе немного расслабиться, как судьба снова преподнесла испытание.
Громов кое-как доковылял до процедурного кабинета, остановился и прислушался. За дверью разговаривали двое — мужчина и женщина. Недолго думая, он громко постучал.
— Татьяна Иванна, вы там?
— Да, что вы хотели? — голос Куликовой слегка дрожал, но в общем, по мнению Тима, держалась она молодцом.
— Живот болит, — простонал он, призвав на помощь все свое актерское мастерство. — Не могли бы вы меня осмотреть.
— Не сейчас. Пусть медсестра таблетку даст.
— Выпил уже. Не помогло.
— Я пока занята. Подождите в палате. Как освобожусь, подойду.
Таня говорила медленно, но уверенно, нарочито растягивая каждое слово. Громов понял, она что-то хочет ему сказать, но что конкретно — никак не мог уловить.
— Долго ждать?
— Нет, я почти закончила.
— Может, я здесь побуду?
— Нет. Идите в палату.
— Хорошо.
Тимур догадался, что времени в обрез, и осмотрелся в поисках хоть какой-то подмоги, но коридор был совершенно пуст — ни полиции, ни Дымова. Так и не придумав выход из сложившейся ситуации, он достал телефон и написал смс:
«Ты где?»
Ответ пришел сразу:
«Подъезжаю»
Еще раз оглядевшись по сторонам, Громов убрал мобильный в карман и направился к выходу из приемного, чтобы встретить Стаса прямо с порога.