— Дорого будет стоить, — усмехнулся Тим и, перехватив ее руку, завел за спину. Нежно-нежно, касаясь только кончиками пальцев, провел дорожку от шеи к упругой груди и несильно сжал затвердевший сосок.
— Цена не имеет значения, — выдохнула Ира и в следующую секунду ощутила, как земля уходит из-под ног, а она вновь погружается в сладостную пучину бесконечного наслаждения.
Тула. Городская клиническая больница №7
Романова шла по коридору и счастливо улыбалась. Сегодняшнее утро стало для нее особенным. При воспоминании о нем невидимые импульсы наслаждения пробегали по мышцам, заставляя их невольно сокращаться. Ее душу переполняли яркие, насыщенные эмоции, она сама вся будто светилась изнутри. Даже запах, типичный для больничной столовой не мог испортить ей настроения.
Свернув за угол, Ира попала в просторное светлое помещение с множеством небольших столиков. Почти все они были заняты, но это нисколько не расстроило ее. Заметив в дальнем углу Громова, беседующего с пожилым мужчиной, она направилась к нему.
Раньше, еще в «Золотой рыбке», они никогда не обедали вместе. Чтобы не вызывать подозрений, им нельзя было демонстрировать свои отношения окружающим, сейчас же все изменилось — они наверстывали упущенное, стараясь каждую свободную минуту проводить вместе.
— Не помешаю? — не дожидаясь ответа, Ирина опустилась на свободный стул и втянула носом воздух. Желудок тут же отреагировал недовольным бурчанием, только сейчас она осознала, насколько сильно хотела есть.
— Наконец-то. Я думал, ты никогда не проснешься.
— Надо было разбудить.
— Ты так сладко спала… — Тим нежно улыбнулся и заправил прядь ей за ухо.
— Пожалуй, теперь помешаю я, — пробормотал мужчина и удалился, оставив их наедине.
— Проголодалась?
— Зверски, — чуть наклонившись вперед, поделилась Романова.
— Один поцелуй, и еда твоя, — в глазах Тимура плясали веселые чертики. Он отодвинул тарелку на противоположный край, чтобы ей было не достать, и сложил губы в ожидании оплаты.
Ирина лишь пожала плечами и с невозмутимым видом просто забрала его тарелку.
— Это нечестно…
— Зато вкусно. Спасибо, — она все же поцеловала его в щеку.
— Не лопни.
— Нас двое.
Тим театрально выдохнул и отдал ей вторую порцию. Ира благодарно закивала в ответ, продолжая с аппетитом поглощать пищу.
Спустя несколько минут она допила компот и, откинувшись на спинку стула, серьезно посмотрела на Громова.
— Ты помнишь, что скоро у меня развод?
Тот заметно напрягся, но вида не подал. Все, что касалось бывшего мужа Ирины, да и вообще, ее прошлого в целом, было для него болезненной темой — слишком остро он реагировал на любые, пусть даже и выдуманные им самим попытки отнять его женщину. Внутренний зверь оскалился, предчувствуя угрозу, но Тим справился с ним и совершенно беспристрастно поинтересовался:
— Помню, а что?
Ира поняла его по-своему и снисходительно усмехнулась.
— Не переживай, на твою свободу я не покушаюсь.
— То есть замуж за меня ты не пойдешь? — Громов попробовал свести разговор в шутку, но тема оказалась слишком серьезной.
— Зачем? Тим, я не хочу тебя ни к чему принуждать. Мне вполне достаточно того, что между нами есть. Штамп в паспорте ничего не изменит.
Столько раз они могли обсудить щекотливую тему совместного будущего, но в итоге оставили вопрос открытым. Ира хотела определенности, уверенности в завтрашнем дне, однако прекрасно понимала, что Громову сложно перестраивать свою устоявшуюся жизнь, поэтому терпеливо ждала его решения. Она согласна была на любые условия, лишь бы быть рядом с ним, верила в то, что он сделает все для их счастья.
— Странно, я всегда думал, что цель всех женщин затащить мужчину в ЗАГС…
Тимур знал об этом не понаслышке. Представительницы прекрасного пола не раз пытались охомутать его, но он всегда выходил из ситуации победителем. Не планировал семейную жизнь в принципе, предпочитал необремененные обязательствами отношения. Но после встречи с Ириной все изменилось — он уже не мог представить себя без нее, потребность постоянно видеть ее, чувствовать присутствие затмевала все. Романова являлась для него жизненной необходимостью, и ради нее Тим готов был на любые жертвы. Даже расстаться со своей свободой и совершить серьезный ответственный шаг — создать семью.
— Скорее, девушек. С возрастом понятия цены и ценности сильно меняются. Сейчас я мыслю совсем не так, как двадцать лет назад. Приоритеты уже другие.
— Как интересно… — лениво протянул Громов и тоже откинулся на спинку стула. — Что же для тебя на первом месте сейчас?
— Ты и наш малыш. Чтобы быть счастливыми, необязательно носить одну фамилию.
— Ну уж нет. Мой сын будет носить мою фамилию.
— Как пожелаешь, — Ира неопределенно пожала плечами и отвернулась. Спорить не имело смысла, ее устраивал любой вариант.
— Ир, — Тимур накрыл ее ладонь своей. — Ты же не для того подняла эту тему, чтобы похвастаться свободой?
Она тяжело вздохнула и посмотрела ему в глаза.
— Мне надо поехать в Москву. Утром сяду на поезд, вечером уже вернусь.
— Нет, — прозвучало холодно и коротко. Ни один мускул не дрогнул на его лице.
— В смысле «нет»?
— В прямом. Ты не поедешь.
Громов с большим трудом сохранял внешнее спокойствие. Хотя внутри уже бушевал океан возмущения.
— Но я должна быть на суде, если я не приеду, нас не разведут. Слушанье просто перенесут и все, — Ирина пыталась призвать Тимура к разуму. Не хотела идти наперекор его мнению, поэтому искала подход.
— Ты должна ребенку и мне, больше ты никому ничего не должна. Ир, я не хочу это даже обсуждать.
— Тим, ну что за детский сад? — она небрежно выдернула ладонь и сложила руки на груди, будто защищаясь от него.
— Я не могу тебя сопровождать. Одна ты не поедешь. Поэтому все, закрыли тему, — он старался доступно объяснить свою позицию, но совсем не задумывался о том, как это выглядит со стороны.
— Я ценю твою заботу, но ты перегибаешь… — возразила Романова.
— Мне все равно, — сердито перебил ее Громов и упрямо повторил. — Ты не поедешь.
— Но почему? Что может случиться? Мы же взрослые люди.
— Я сказал, нет! — не выдержав, он повысил голос и звучно припечатал ладонь к столешнице.
Ирина вздрогнула и огляделась — пациенты с интересом оборачивались в их сторону. Она не ожидала такой категоричности от Тима и просто растерялась, не зная, как себя вести. С одной стороны, ей льстила его забота, но с другой, он вел себя как маленький. Его упорство было совсем необоснованным и напрасным. Она и не горела желанием видеться с Киром, но вместо того, чтобы сейчас поставить точку и начать уже жить с чистого листа, ей придется опять откладывать решение проблемы на неопределенное время.
— Разговор окончен! — Тимур встал из-за стола и покинул столовую, оставив Иру в недоумении.
Ему необходимо было прийти в себя и подумать. Он все понимал, но никак не мог взять эмоции под контроль. После произошедшего с ними в очередной раз подвергнуть Иру опасности, пусть и незначительной, было выше его сил. Громов не хотел рисковать, отчаянно пытался контролировать все лично. Слишком мало прошло времени после «Золотой рыбки», чтобы вздохнуть спокойно и приспособиться к нормальной человеческой жизни.
Тула. Городская клиническая больница №7
Ирина в нерешительности остановилась около палаты. Не знала, как себя вести с Тимуром, что сказать, как уладить случившийся конфликт. Ругаться и что-то доказывать не было никакого желания. Она вообще уже жалела, что затеяла этот разговор, ведь между ними только все устаканилось…
Пока Ира раздумывала, как поступить, Громов уже распахнул дверь и как ни в чем не бывало улыбнулся.
— Прости, я вспылил. Сам не знаю, что на меня нашло… — он втянул ее внутрь и крепко прижал к себе, сметая все тревоги и переживания своей нежностью.
Ирина облегченно выдохнула и прильнула к нему всем телом, спорить больше не хотелось — пусть будет так, как скажет он. В конце концов, рядом с ней был сильный и уверенный в себе мужчина.
— Давай больше не будем ругаться, — тихо попросила она, уткнувшись в шею Тима носом. Когда он обнимал ее, так властно и одновременно нежно, все проблемы отходили на второй план, казались несерьезными и не стоящими внимания.
— Не будем. Я все решу сам.
— Хорошо, — Романова не стала спрашивать, что он решит и каким образом, просто согласилась и блаженно прикрыла глаза, растворяясь в его мягких прикосновениях.
— Здорова, Громов. Как ты тут? — их идиллию внезапно нарушил Дымов. Бесцеремонно прошел по палате, обменялся с Тимом рукопожатием и опустился в одно из свободных кресел.
— Каким ветром?
— Тебя навестить. Ты же все никак не свалишь со своего курорта, — он даже не пытался скрыть саркастичные нотки в голосе.
— Да я бы с радостью, но не отпускают… — Тимур неопределенно пожал плечами и с улыбкой посмотрел на Ирину.
Стас проследил за его взглядом и закатил глаза. Романова явно была не в восторге от его персоны, хоть и не выказывала открытой неприязни.
— Ну скажи ты ей уже, что я не враг народа, — попросил он в надежде наконец зарыть топор войны. Дымов не чувствовал за собой вины, искренне считал, что выполнил свой долг и как друга, и как полицейского на сто процентов.
— Сам разбирайся, — отмахнулся Громов и, теснее прижав Иру к себе, невесомо коснулся ее виска губами.
— Фу, какой же ты каблук, — Стас поморщился и демонстративно отвернулся, чтобы не смотреть на эти телячьи нежности. Ничего не имел против, но и удовольствия от подобных сцен не испытывал.
— Завидуй молча.
— Дымов! — звонкий голос Куликовой эхом разнесся по палате и заставил всех обернуться. — Ты обнаглел, что ль? Почему я должна тебя по всей больнице бегать искать?
Стас резко вскочил с кресла и поспешил навстречу любимой женщине. Последние две недели они практически не расставались. После дежурств, в свои отсыпные, Таня часто приезжала к Дымову, ждала его с работы, а он, в свою очередь, старался как можно быстрее разобраться с текущими делами и, если все шло по плану, сам наведывался в Тулу по вечерам.