Сообщение с телефона не удалила, но и не перечитывала, не хотела лишний раз бередить душу. А сейчас, видимо, настал тот самый переломным момент.
Она открыла контакты и набрала номер Кати.
— Да, Лен, привет.
— Кать, мне нужна твоя помощь.
— Что случилось? — та насторожилась, голос подруги не сулил ничего хорошего.
— Да ничего страшного, — уклончиво ответила Зимина. Не знала, как сформулировать суть своей просьбы. С одной стороны, не хотелось отвечать на кучу вопросов, но с другой — она понимала, что это неизбежно.
— Ну выкладывай.
— Мне нужно пробить один номер, — произнести на одном дыхании и заняла выжидательную позицию.
— Ты хочешь меня об этом попросить? — удивилась Катя. Обычно с такими вопросами к ней обращались гражданские, поэтому слышать такое от полковника юстиции было, как минимум, странно.
— Да.
— Лен, ты в ГСУ работаешь, — напомнила она, пытаясь понять, в чем дело. Ситуация больше проходила на какой-то розыгрыш.
— Уже нет, — обреченно выдохнула Елена и приготовилась к самому худшему. В курсе последних событий из ее ближнего круга был только Захаров, ну и, разумеется, сын.
— То есть как нет? На повышение, что ль, пошла? — усмехнулась Катя, поражаясь удачливости подруги.
— Уволилась еще вчера…
— Ты шутишь?
— Нет, — отрезала Зимина и снова вздохнула. Оправдываться за свое решение не было ни малейшего желания, но в то же время она знала, что Катя искренне переживает и это не тот человек, который станет осуждать.
— Ничего не понимаю. Что случилось-то?
— Это не телефонный разговор. Так ты поможешь?
— Ну конечно. Давай встретимся, и ты мне все расскажешь, — предложила Катч, надеясь во всем разобраться.
— Хорошо, сегодня в семь на нашем месте.
— Договорились, — быстро согласилась она и положила трубку.
Тула. Городская клиническая больница №7
Весь день Громов не находил себе места. Как загнанный в клетку зверь, мерил шагами палату, слонялся по коридорам отделения, несколько раз выходил на улицу и смотрел вдаль, ожидая, что вот-вот во двор больницы въедет машина Стаса. Головой он понимал, сколько времени занимает дорога туда и обратно, но ничего не мог с собой поделать — душу буквально выворачивало наизнанку от переживаний. Тимур доверял Дымову, знал, что тот сделает все возможное и невозможное, чтобы защитить Иру, но, тем не менее, нервничал. Все, что касалось Романовой, привык контролировать лично и очень жалел, что не наплевал на запрет врача и не поехал с ними. Теперь оставалось только набраться терпения и ждать, успокаивая себя тем, что если бы что-то случилось, ему непременно бы сообщили.
Черный «Инфинити», неспешно шурша колесами, остановился около приемного покоя. Громов тут же поспешил навстречу, открыл пассажирскую дверь и помог Ирине выбраться на улицу.
— Все хорошо? — обеспокоенно спросил и прижал ее к себе, зарываясь пальцами в мягких волосах. Они не виделись всего лишь полдня, а он успел ужасно соскучиться. Привык к ее постоянному присутствию и не хотел отпускать от себя ни на шаг.
— Просто замечательно, — Романова утонула в его нежных объятиях и тут же забыла обо всем. С Тимуром ей было тепло и спокойно. От него исходила колоссальная сила и мощная мужская энергетика, он окутал ее, словно покрывалом, и спрятал от всего плохого.
Дымов вышел следом и остановился недалеко от них.
— Стас?
Он хотел рассказать правду, но, перехватив умоляющий взгляд Иры, передумал.
— Нормально все, — констатировал и с улыбкой добавил: — Возвращаю в целости и сохранности.
— Спасибо, — довольный Громов пожал ему руку.
— Не булькает, — усмехнулся Дымов. — Куликову не видел?
— Видел. У себя была.
Не задавая лишних вопросов, он направился в здание.
— Как все прошло? — тихо спросил Тим, заглянув Ирине в глаза.
— В штатном режиме, — соврала она, не желая рассказывать про конфликт с Кириллом. Решила оставить всю эту грязь в прошлом и не тащить в будущее.
— Точно? — Громов подозрительно прищурился, чутко считав ее настроение. — Ты какая-то напряженная…
— Укачало немного, — Романова неопределенно пожала плечами. — Все закончилось, давай не будем больше вспоминать об этом.
— Хорошо.
— На ужин успеваем? Я голодная, как волк.
— Успеваем, — Тимур улыбнулся и, выпустив ее из объятий, пропустил вперед себя ко входу. — А это что еще такое? — возмущенно воскликнул он, заметив синие пятна на предплечье.
— Где?
— Вот здесь, — догнал Иру на лестнице и, повернув ее руку к свету, указал на синяк.
— Не знаю, ударилась, наверно…
— Ира, блядь! — Тим вскипел мгновенно. — Я что, похож на идиота, который не отличит удар от следов чьих-то грязных пальцев?
— Тимур, все хорошо. Ну правда… — Ирина нежно провела рукой по его щеке, усмиряя буйный нрав, и мягко улыбнулась. — А это так, мелочи… Считай, что прощание с прошлой жизнью.
— Это он? — Громов сжимал кулаки и понимал, что уже поздно что-либо менять, но все равно винил себя. Если бы он был рядом, то не позволил бы прикоснуться к своей женщине, убил бы, не задумываясь. — Почему ты опять соврала мне?
— Тим, пожалуйста… Я хочу забыть все, как страшный сон.
— Я должен знать правду!
— Я расскажу тебе все, но не сейчас, — пообещала Романова и, взяв его за руку, повела за собой в отделение.
Тимуру ничего не оставалось, как согласиться. Но он не намерен был оставлять все как есть.
Тула. Городская клиническая больница №7
Горячие пальцы Громова уверенно скользили по позвоночнику, каждый шажок непременно бил по нервам. Ира выгнула спину, безропотно подчиняясь дикой силе его желания. Жаркие поцелуи водопадом стекали по коже, открывая дорогу в омут блаженства. Ее острые ногти врезались в крепкие плечи до боли. Это была неизбежная плата за наслаждение.
Соленые капли пота струйками сползали по телу. Сердца стучали в унисон их движениям. Вверх-вниз — танец безумства. Вверх-вниз — танец разврата.
Голова шла кругом от переполнявших эмоций, Ира неотрывно смотрела в почерневшие от страсти глаза Тимура и видела в них свое отражение. Каждый его толчок приближал их обоих к желанной бездне и дарил неземное блаженство.
Нежность сгорела в горниле желания, касания Громова стали жестче, то и дело оставляли красные метки на коже. В легких закончился кислород, дышать было совсем нечем, но они жадно стремились навстречу друг другу.
Он глубоко врывался в разгоряченное лоно, срывая хриплые стоны. Романова старалась держать равновесие и подстраиваться под его ритм, но с каждым разом получалось все хуже — сил почти не осталось. То, что она была сверху, не позволяло ей контролировать ситуацию, Тим в очередной раз взял инициативу на себя.
Страсть и любовь бесились вперемешку, яркие эмоции сливались в один взрывоопасный коктейль. Движения стали рваными, крики — гортанными. Острое наслаждение вихрем прошлось по телу, жидкой лавой разлилось по венам, напрочь отключая сознание.
Буквально через несколько секунд скрипнула дверь, извещая о чьем-то приходе. Романова вздрогнула от неожиданности, только и успела накрыться простыней.
— Вы бы хоть табличку повесили, — Куликова едва сдержала смешок и поспешила покинуть палату.
— Громов! — обиженно протянула Ира и ткнула его в бок кулаком.
— Что? — он никак не прореагировал, лишь лениво потянулся и прижал ее к себе, нежно осыпая поцелуями в награду за подаренное удовольствие.
— Ты же сказал, что договорился и никто не зайдет, — напомнила она, вывернулась из объятий и села на кровати, спрятав пылающее от стыда лицо в ладонях. Ей было жутко неудобно от всей этой ситуации. Опьянение страстью отпустило, а похмелье больно ударило по самолюбию. — Ладно, это была Таня, а если бы кто-то из медсестер? А если бы на несколько минут раньше?
— Тогда ты бы ее просто не заметила, — Громов усмехнулся и провел ладонью по ее обнаженной спине. Не понимал причины паники.
Ира нахмурилась и дернула плечами, скидывая с себя его руку.
— Все бы тебе веселиться. Мне, между прочим, совсем не смешно.
— Ир, ну как ты себе это представляешь? Прийти на пост и сказать «не заходите, пожалуйста, в вип-палату, мы будем заниматься сексом»? Я просто пошутил, чтобы ты смогла расслабиться…
— Спасибо тебе! Расслабилась! Что теперь Таня будет думать? Как мне ей в глаза смотреть?
— Может то, что мы занимались любовью? — попытался пошутить Тим, но попал под обстрел.
— Сволочь! — воскликнула Романова и вновь спряталась в ладонях. В голове не укладывалось, как он мог оставаться таким спокойным, когда их личная жизнь вышла на обозрение третьих лиц.
— Да ладно тебе, мы же взрослые люди… — Громов применил силу и уложил Ирину рядом с собой.
Он на самом деле не видел проблемы. Ничего страшного, по его мнению, не случилось. Просто Ира была более впечатлительна и неопытна. Очень остро реагировала на все, что касалось интимной стороны жизни. Он и так сделал очень много — смог раскрепостить ее в постели, научил получать удовольствие от процесса и отдаваться ему по максимуму.
Романова замерла и, удобно устроившись на его груди, слушала, как гулко бьется сердце. Мысли жужжали в голове, словно пчелиный улей. Она пыталась успокоиться и трезво взглянуть на ситуацию, но ничего не получалось.
— Я так не могу. Нужно сходить к ней, — не выдержав внутреннего напряжения, Ира резко встала и принялась одеваться.
— Зачем?
— Объяснить.
— Ир, ты совсем, что ль? — Тим едва успел схватить ее за запястье. — Что ты собралась объяснять?
— Не знаю, но так я тоже не могу, прости.
Он улыбнулся и не стал ее удерживать. Решил, что если ей от этого будет спокойнее, значит, так надо.
Одевшись, Романова поспешила покинуть палату. Ей непременно нужно было догнать подругу и поговорить с ней.
Тула. Городская клиническая больница №7
Таня собиралась домой и никак не могла перестать улыбаться. Недавняя сцена в палате у Тимура немного позабавила ее. Она не была ханжой, с пониманием относилась к удовлетворению физиологических потребностей, но Ира ее удивила — всегда была тихоней и краснела при одном упоминании о сексе, а теперь так самозабвенно отдавалась мужчине.