— Где и во сколько?
— Через час на старой парковке.
— Хорошо, буду. А что за повод?
— Веский. Поговорить надо, — уже серьезно сказала Зимина, но подробности раскрывать не стала.
— Броник надевать? — саркастично поинтересовался Стас.
— Сразу два.
— Понял.
Он завершил вызов и убрал телефон на подставку. В салоне вновь повисла тишина, слышен был лишь шум колес.
— С кем ты разговаривал? — спустя пару минут спросила Таня, придав голосу безразличие. Она была полностью уверена в своем мужчине, но женское любопытство все же взяло верх.
— Ревнуешь? — усмехнулся Дымов, наблюдая за ее реакцией.
— Ой, да больно надо, — хмыкнула Куликова и снова отвернулась к окну. Не в ее правилах было устраивать сцены из-за мелочей. К тому же, Стас никогда не давал ей повод для сомнений.
— С Зямой, — спокойно ответил тот. Скрывать ему было нечего. Более того, он собирался взять Таню с собой. Не потому, что хотел ей что-то доказать, а потому, что просто не успевал отвезти ее домой.
— Зяма — это Лена?
Куликова сразу вспомнила вечер, который они провели втроем, душевно посидели, приятно пообщались. Только о том, что произошло следующим утром, она хотела навсегда забыть и больше к этому не возвращаться.
— Да. Надо в одно место заехать.
— Надолго?
— Надеюсь, нет.
Стас свернул с главной дороги и уже через несколько минут въехал на крытую парковку. Автомобилей на ней почти не было, места пустовали. Зимина часто назначала здесь встречи, чтобы скрыться от лишнего внимания.
Дымов заглушил двигатель и приоткрыл передние окна. Машины Елены не наблюдалось — они прибыли немного раньше оговоренного времени.
— Стас… — откинувшись на спинку сидения, негромко протянула Таня и положила руку Дымову на плечо.
— Чего?
— А поцелуй меня, — попросила она, заглянув ему в глаза, и удивилась своему внезапному порыву.
В следующую секунду ощутила прикосновение теплых губ. Обхватила ладонями его лицо и принялась со вкусом отвечать на жаркие поцелуи.
В окно постучали, и Стас вынужден был отстраниться.
— Я сейчас, — шепнул он Тане и вышел из машины.
Зимина кивнула ей в знак приветствия. Давно не видела ее рядом с Дымовым и никак не ожидала, что они приедут вместе.
— Прости, конечно, что отвлекаю от важных дел… — она попыталась подавить смешок. — Но мы можем отойти?
— Да, пойдем, — Стас сделал несколько шагов и остановился возле массивного черного джипа.
— Я на самом деле попрощаться хотела…
— Уж не на тот ли свет ты собралась? — пошутил он в свойственной ему манере. — Рановато…
— Типун тебе! — шикнула Лена и несильно пихнула его в грудь. Но не обижалась, знала, что он не со зла.
— Да ладно-ладно, — Дымов примирительно поднял руки, поняв, что сболтнул лишнего. — Что там у тебя?
— Я ушла из Управления и через пару дней улетаю в Испанию, — Зимина произнесла это с таким невозмутимым видом, словно необычного не произошло.
— Наконец-то в отпуск собралась?
— Нет, насовсем.
Стас резко изменился в лице. В последнее время он настолько был занят своей личной жизнью, что совсем упустил Лену из вида. Возможно, она нуждалась в его помощи, но сейчас рассуждать об этом было поздно. Впрочем, как и отговаривать ее. Он понял, к кому она собралась, и не стал задавать лишних вопросов.
— Жаль. Российская полиция лишилась ценного кадра.
— Дымов, не язви. Я серьезно.
— Да и я серьезно. Может, никогда не говорил тебе об этом, но всегда считал, что ты отличный следак.
— Спасибо.
Услышать эти слова от Стаса было особенно ценно.
— Боюсь, испанцам теперь несладко придется. Бедные ребята.
Он попытался разрядить обстановку.
— Дурак, — беззлобно ответила Зимина и не сдержала улыбку.
— Если вдруг соскучишься, звони или в гости заезжай.
— На свадьбу-то позовешь? — она игриво вскинула бровь и кивнула в сторону машины, в которой сидела Куликова.
— Я и свадьба? Зям, ну сама подумай…
Несмотря на всю серьезность своих намерений относительно Тани, Дымов ни разу не задумывался о том, чтобы узаконить их отношения. Не видел в этом никакого смысла, им и так было хорошо вместе.
— Ой, не зарекайся, — предупредила Елена и, шумно выдохнув, добавила: — Все, мне пора.
Стас молча обнял ее и, получив легкий поцелуй в щеку, проводил взглядом до автомобиля. Подождал, пока она тронется с места и выедет с парковки, а затем вернулся к Тане.
Городская клиническая больница №7
Теплое осеннее солнце пробивалось сквозь жалюзи и заливало ярким светом широкий коридор в отделении гинекологии.
Опершись на грудь любимого мужчины, Романова стояла перед кабинетом УЗИ и нежно поглаживала свой округлившийся животик. В крепких, надежных руках Тимура ей было спокойно и уютно. Улыбка не сходила с ее лица, в груди приятно трепетало, а сердце волнительно подпрыгивало в предвкушении скорой встречу с малышом.
Еще несколько недель назад она стала ощущать его легкие шевеления, которые с каждым днем становились только сильнее и увереннее. Теперь, когда Ирина постоянно чувствовала жизнь внутри себя, ее мир снова изменился и наполнился яркими красками радости материнства.
Громову было сложнее, он пока ничего не ощущал — как только прикасался к животу, ребенок тут же затихал. Но не заметить перемены, произошедшие с Ирой, было невозможно. Тим смотрел на нее и не переставал умиляться. До невозможности трогательная, она часами разговаривала со своим животом, рассказывала, как прошел день, придумывала различные сказки. Для него это было непознанной вселенной, дикостью, но он предпочитал благоразумно помалкивать.
К желанию Иры пойти на УЗИ вместе Тимур отнесся скептически — все равно ничего в этом не понимал. А сейчас волновался, как пацан, даже руки стали влажными и слегка подрагивали.
— Заходите, — строгий голос раздался из кабинета.
Громов с сомнением покосился на Ирину, но та лишь счастливо улыбнулась, смело шагнула внутрь и потащила его за собой. Выбора не оставалось, пришлось смиренно последовать за ней.
— Ну наконец то, — воскликнула Надежда Алексеевна и крепко обняла Иру за плечи. — Ты чего так долго? Я думала, уже не придешь сегодня.
— Раньше не получилось. У Тима процедуры, а мы хотели вместе…
— А это, стало быть, наш счастливый папаша?
— Именно он. Тимур.
Громов смутился, попав под пристальный оценивающий взгляд.
— Что ж вы, Тимур, жену-то не бережете?
— Очень даже берегу, — ответил он и, притянув Романову к себе, невесомо коснулся ее виска.
— Придется поверить на слово, — врач удовлетворенно кивнула. — Ирин, ложись, посмотрим, как у нас дела.
Та послушно опустилась на кушетку, оголила живот и задержала дыхание. Мурашки, будто стадо взбесившихся колючек, ринулись по коже, и только присутствие Громова придало ей уверенности. Взглянув в его полные любви глаза, она улыбнулась и смогла справиться с накатившей тревогой.
— Жалобы есть?
— Нет. Все просто отлично.
— Ну и хорошо, — пробубнила себе под нос Снежина и принялась водить датчиком по животу.
Тимур не шевелился. Стоял, как вкопанный, и смотрел в монитор, где непонятное существо дрыгало конечностями.
— Смотрите, родители, это вот ручки. Видите, сосет пальчик? — она обращалась к ним, но не ждала ответа и продолжала исследование. — А это ножки, — измерила длину и записала все показатели. — А это… — она осеклась и повернулась к Ирине. — Ну что, пол-то хотите знать?
— Конечно, — в один голос отозвались оба.
Тим замер, сам не знал, кого ждал больше, но был бы рад любому вердикту.
— Сын у вас. Все хорошо. Развивается в срок, отклонений нет, — заключила Надежда Алексеевна и, сложив аппаратуру на место, протянула Ире салфетки. — Вытирайся.
— Какое счастье, — Романова почувствовала, как горячие слезы радости непроизвольно покатились по щекам. После всего произошедшего это было высшей наградой. Сколько ночей она не спала, сколько переживала, боялась этого контрольного УЗИ. Снежина осторожно предупреждала, подготавливала к возможным проблемам, и Ира ее прекрасно понимала, но все это оказалось напрасно — их ребенок был полностью здоров.
— Ты молодец. Настоящий боец, — Надежда Алексеевна крепко сжала ее ладонь и обратилась к Громову: — Что молчишь, папаша? Не рад сыну? Или девочку хотел?
— Рад… Я просто… — он не нашелся с ответом. Эмоции переполняли, а в голове было пусто. Никогда прежде Тимур не испытывал подобного и никак не мог объяснить свое состояние. Все фразы казались ему пресными, безжизненными, не наделенными и толикой того, что творилось внутри.
— Тим, — мягко позвала Ира. Одного взгляда было достаточно, она поняла все без слов. — Спасибо, — произнесла только губами.
— Тебе спасибо, — ответил Громов и, наклонившись, поцеловал ее.
Они были семьей. И оба это чувствовали, готовы были делить все поровну и идти по жизни вдвоем, крепко держась друг за друга.
Тула. Городская клиническая больница №7
Дымов курил на лавке у входа в приемное и думал о чем-то своем.
— Дай сигарету, — Громов хлопнул его по плечу.
— Ты же бросил, — усмехнулся Стас и протянул ему открытую пачку.
— Бросил, — подтвердит тот, достал сигарету и поднес ее к носу, жадно вдохнул аромат табака.
Совсем некстати вспомнились их встречи с Стрельцовым. Коротко и по делу, а курение как прикрытие их деятельности. Никотин навсегда остался болезненной ассоциацией с последним заданием — «Золотой рыбкой».
Дымов чиркнул зажигалкой, но Тим отрицательно покачал головой, сломал сигарету и бросил ее в урну. Не хотел бередить едва затянувшиеся раны.
— Ты че творишь-то?
— Я думал ты мне друг, — спокойный, равнодушный тон Тимура заставил Стаса насторожиться.
— Почему думал? Че за идиотские приколы? — он удивленно посмотрел на товарища, пытаясь понять, насколько серьезно тот говорит. Уж в их дружбе сомневаться не приходилось, свою преданность каждый давно доказал и не один раз.