Я тут же спихнул с себя Опаску, уперевшись в округлости, спрятанные под шортами.
— Эй!
— Мне надо! — уже я пролез по Сове и, балансируя на шевелящихся ящиках, кое-как уцепился за лестницу.
И тут же мой вестибулярный аппарат сошёл с ума… Ещё мгновение назад ощущения были в животе, но снова взлетели к самому горлу. Всё ясно — опять летающие горы!
Интересно, от чего так шатает крейсер. Он бодается с этими астероидами, или в него палят из пушек исхюры?
Ящики зашевелились, угрожающе приподнимаясь над полом, рядом взбрыкнула Сова, пытаясь схватиться за меня.
— Архар! — она требовательно притянулась ко мне, — Я с тобой!
— Успевай! — бросил я, хватаясь за железные петли лестницы.
Уже через миг я оказался на самом верху и смачно въехал лбом в потолок, забыв о невесомости. Кое-как сориентировавшись, я оттолкнулся и запулил себя в длинный розовый коридор.
Здесь тоже мерцал красный цвет и визжали поросячьи сирены. А ещё тут меня так же протащило по стене, будто мной пыль пытались протереть… Крейсер снова шарахнуло, но в этот раз ещё и закрутило.
Сову, которая едва успела вылезти за мной, унесло обратно в грузовой отсек. Меня тоже подхватила центробежная сила и я, пытаясь хоть за что-то ухватиться, уже через мгновение полетел в другой его конец, где со всей дури ударился о железную гермо-дверь… Которая приветливо открылась, пока я от мощного удара считал перед глазами красных канареек.
То ли меня втащило гравитацией, то ли я сам оказался внутри, но спустя мгновение передо мной оказалась самая настоящая капитанская рубка. Космическая, конечно же…
Всё, как положено — вытянутый пульт-подкова с кучей мерцающих кнопок по центру зала, куча кресел с пультами помельче и экранами по краям у самых стен, и огромный обзорный экран.
Хойро бегал вдоль центрального пульта, пытаясь схватиться то за трясущийся штурвал в форме поросячьей головы с ушами-рукоятями, то нажимая какие-то верещащие кнопки. На громадном экране в этот момент вертелся мир — фиолетовое небо с галактикой, несколько огромных астероидов, удаляющийся Фаэтон, земля внизу, горы-гантели вдалеке… Вот мелькает какой-то угловатый крейсер, явно по нашу душу, пространство рассекает луч и взрезает края астероида совсем рядом с нами, и снова начинается карусель — небо, глыбы в нём, земля, Фаэтон, и горы вдалеке…
— Во имя первого хвоста! Хрюгрок, я иметь радость!!! — Хойро Пеп, обернувшись, радостно сморщил пятачок, а потом с визгом вцепился в бешеный штурвал. Тот будто и не ощущал на себе веса воина Великого Очага Сюна, и трясся вместе с поросёнком.
И, кажется, наш крейсер точно так же болтался среди несущихся над Марсовой Россыпью астероидов…
— Хойро, твою за ногу! — выругался я, когда меня рвануло в сторону и удачно влепило спиной в гостеприимное кресло.
— Я делать угон крейсера! Я есть преступник, Сюнэ Архайя! — жалобно бросил свинтус, болтаясь на штурвале.
Ухватившись за подлокотники, я завертелся и зажмурился. Тут кресло автоматически притормозило, и, открыв глаза, я уставился на соседнее. А там, таращась на меня и мыча сквозь кляп во рту, сидел связанный ещё один сюнэ… точнее, сюнка, судя по необъяснимой женственности, которой веяла эта поросячья мордочка.
Длинные золотистые волосы были собраны на лбу серебристым ободком, сама она была одета в серебристый же комбинезон. Прикована к креслу она была какими-то железными оковами, будто бы встроенными в кресло и, судя по грозно сведённым бровям сюнки, ей это ужасно не нравилось.
Вот ведь ирония какая! Столько уже инопланетян видел, и ящероподобных, и птицеподобных, и бараноподобных… И со свином столько таскался, что пора бы уже привыкнуть, но нет…
Даже забыл про то, что мы сейчас вообще-то разобьёмся, и удивлённо уставился на второго… вторую представительницу Великого Очага Сюнэ.
Пятайя Гуруни
Ранг: 4
Раса: сюнэ
Класс: охотник
Глава 12
А она была вполне ничего… Ну, то есть, уверен — если бы я был представителем расы сюнэ, как Хойро, то наверняка счёл бы эту самую Пятайю Гуруни симпатичной.
Ну и, кстати, теперь понятно, почему нашему пятачковому строителю она подарила именно арбалет… Да потому что она охотница!
К сожалению, Параллакс не собирался давать мне размышлять, и меня едва не выкинуло из кресла, когда крейсер снова тряхнуло. Причём в рубке сразу же посыпался дождь из искр, и потянуло дымом из какого-то пульта у стены. На главном экране в карусель из крутящихся пейзажей добавились дым и пламя — кажется, теперь нас подбили, и кружащийся крейсер окуривал себя дымом.
— Мы делать падение!!! — закричал Хойро, бледный как никогда, и попытался осилить скачущий штурвал, но тому было наплевать на жалкие потуги сюнэ, — Жёлудь, мы будем иметь смерть!
Пятайя задёргалась ещё сильнее, пытаясь вырваться из железных оков, и к злости в её взгляде добавилась и паника. Глаза сюнки-златовласки то и дело срывались к центральном пульту, где бравый Хойро выполнял акробатические упражнения на штурвале.
Как назло, у меня при взгляде на приборы управления не возникало вообще никаких ассоциаций, как это было с механизмами эйкинов. Там мой мозг всегда испытывал ощущение, что я это всё когда-то знал, но просто забыл… А тут полный ноль, и всё потому, что к созданию этого крейсера эйкины и пальца не приложили!
Эх, а как было бы круто, если бы в инвентаре у меня завалялся навык управления сюнской техникой!
Снова шарахнуло, и я успел заметить, как на экране мелькнул белоснежный луч. Лазер прошёл совсем рядом с камерой, заставив воздух задрожать от жара, а затем крейсер повернулся так, что можно было рассмотреть расцветающий взрывом астероид. Исхюрская пушка просто расколола огромную гору на кучу мелких камушков!
По корпусу крейсера тут же забарабанили обломки, и огромный экран вдруг погас, когда прямо в объектив прилетел один из громадных кусков. В рубке стало намного темнее…
— Да где тут есть остановитель вращения⁈ Тупые делатели тупых дел! Кто иметь придумывание этого⁈
Хойро прокатился по приборной доске, пытаясь щёлкать какими-то тумблерами. Пятайя как раз таращилась на это и, явно разглядев что-то ужасное в действиях Пепа, требовательно замычала в кляп.
У меня мелькнула мысль: «А ведь она знает, как управлять крейсером!» Я тут же оттолкнулся от кресла к прикованной сюнке, которая удивлённо уставилась на меня, и подёргал держащие её браслеты. Кажется, эта функция встроена прямо в кресло, вот только кнопки я не вижу.
Наш крейсер столкнулся с каким-то астероидом, потому что рубку снова тряхнуло, а меня закинуло обратно в кресло, только уже вверх ногами. Да ещё приложило затылком так, что я буквально увидел, как улетучилась в недра Параллакса единичка моего пинга.
— Хойро, твою свиноматку! — заорал я, — Как снять с неё кандалы⁈
— Ты иметь безумие, жёлудь! Гуруни будет делать убийство меня!
Я как раз оттолкнулся от кресла и, подлетев к сюнке, вытянул кляп из её рта. Кажется, это была какая-то строительная карта…
— Ещё как буду делать убийство!!! О-о-о, безмозглый хряк, шестой хвост Охрюнны! Куда ты иметь сование своих копыт⁈
— Как снять оковы⁈ — я тряхнул кресло Пятайи, и мотнулся в воздухе перед ней.
Она повернулась, снова будто впервые меня увидев.
— Хрюгрок, ты не делать этого! Она иметь жестокое убивание меня! — Хойро, запаниковав, попытался оттолкнуться к нам от штурвала, но именно в этот момент крейсер явно его послушался.
От вращения я крутанулся вокруг кресла Пятайи, с трудом удержавшись за подлокотники. А самого летящего к нам Хойро подхватило инерцией и отнесло к выходу из рубки — автоматические двери при этом услужливо открылись, и жалобно хрюкнувший свинтус исчез в коридоре.
Молча мы с Пятайей проводили его полёт и наблюдали, как двери с шелестом закрылись, отрубая от нас последний крик сюнэ:
— Жёлудь, не имей осмеливания!
Я не успел повернуться к сюнке, как та мотнула в сторону пульта рядом с креслом.
— Этот идиот делать поломку кнопки! Ты должен делать вырубание питания!
Я только улыбнулся самой умной улыбкой, таращась на неё и пытаясь создать вид, что всё понимаю. К счастью, сюнка была сообразительной и ткнула пятачком в сторону главного пульта:
— Делать открытие красной панели внизу! Там есть рычаг, надо иметь его дёрганье!
Я тут же оттолкнулся к главной приборной доске, молясь при этом, чтобы крейсер снова не тряхнуло и меня не унесло к бедному Хойро Пепу в коридор. Мои губы при этом проговаривали нужные действия: «Делать, иметь, делать, иметь…» Что делать-то⁈ Что иметь⁈
Уцепившись за пульт, я нырнул под него… Да тут всё красное! И за всё можно дёргать! Не зная, что ещё придумать, я стал тянуть все рычажки, под которыми хоть что-то отдалённо напоминало «красную панель». И — о, чудо! — первый же рычажок отстегнул небольшую крышку, едва не прилетевшую мне в лоб.
Там оказался ещё один рычаг покрупнее, на котором будто бы было нарисовано кресло, и я рванул его. Сквозь ор сирены и хруст поломок пробились ещё какие-то звуки… Подняв голову над панелью и лишний раз приложившись о неё подбородком, я узрел, что сразу все кресла в рубке застегнулись оковами.
Пятайя, таращась на меня с надеждой, сразу же закивала:
— Это есть она! Делай дёрганье!
Я тут же рванул рычаг в другую сторону. И только успел снова выглянуть над панелью, как увидел летящую в мою сторону сюнку.
— Делать убирание, землянин! — она, ухватившись за штурвал, грубо оттолкнула меня.
Её пальцы-копытца запорхали по панели, за которую мне пришлось ухватиться крепче — инерция усилилась, когда крейсер резко стал тормозить вращение.
Тут же загорелся основной экран, и я только испуганно выдохнул, когда на нём высветилась огромная гора, несущаяся прямо в нас.
— Тупой иметель тупых мозгов! — Пятайя рванула штурвал, при этом ногой достала ещё до какого-то тумблера, — Он делать разнос всего крейсера!