— Дайте пройти Ривусу!
В этот момент на меня кто-то налетел, толкнув в плечо, и я чуть не сверзился вниз, перегнувшись через невысокое ограждение. Рядом и вправду кто-то перевалился, с коротким криком свалившись на головы игроков внизу.
— Оу! — за моё плечо схватился Груздь.
— Твою ж… — вырвалось у меня, пока мы с ним танцевали у парапета, чтобы не перевалиться вниз. Просто толпа внезапно напёрла, пропуская кого-то.
Через головы я разглядел вереницу игроков, разодетых в приличный шмот. Их было человек шесть — образуя небольшой круг и расталкивая игровую мелюзгу, они сопровождали кого-то в центре. Промелькнули седые волосы, схваченные в хвост, и серебристая кольчуга с кожаными наплечниками. Из-за спины у него торчал огромный меч, и рукоять своим сиянием вполне конкретно намекала на серьёзную магию.
В лоб игроку я посмотреть не успел, но судя по восхищённому возгласу толпы и практически отсутствию каких-либо возмущений, это была какая-то местная знаменитость.
— Ого, Ривус Бабаяг! — зашептали вполне миловидные девахи первого ранга слева от нас.
— Какой у него огромный меч!
— Хочу в группу к Бабаягу!
— Ага, ща, как же.
— Говорят, третьего ранга уже…
— Да ты что⁈ Так быстро?
Прежде чем с помощью Груздя вернуть себе равновесие, я заметил, как упавший вниз игрок, кое-как встав под ругань окружающих, с недовольством поднял на меня взгляд, а потом снова уставился вниз, на арену.
— Во козёл! — шепнул Груздь, втягивая меня на твёрдую землю обетованную и тоже разглядывая прошедших мимо нарушителей спокойствия.
— Не шуми, — буркнул я, опасливо поглядывая на толпу, провожавшую этого самого Бабаяга восхищёнными взглядами.
Мало того, что с этим Ривусом мы навряд ли справимся, так ещё что-то мне подсказывало, что толпа нашего недовольства не разделит. А вот шуму поднимут… Пока что тут никто особо друг на друга не глазел, и мне лишний интерес был ни к чему, хотя этот Бабаяг меня тоже конкретно так взбесил.
Зрительные балконы ступенями спускались вниз, к арене, и между балконами можно было переходить по лестнице, на которой на равном расстоянии дежурили стражники. Ривус Бабаяг в сопровождении своих верных холуёв как раз спускался по этой лестнице.
Мешавших им игроков они так же расталкивали, а вот стражей аккуратно обходили, почтительно кивая головой. И те иногда им даже отвечали.
Меня дёрнула злость. Из-за таких как он человечеству через десять тысяч лет грозит физическая смерть…
— Рабская подстилка! — прошипел рядом Груздь, тоже провожая взглядом группу.
— Не шуми, — повторил я, всё же улыбнувшись. Понт как раз сказал то, что я не смог облечь в слова.
И всё же злился я из-за другого, потому как мог понять этого Ривуса… Не будь даже исхюров и этого вторжения, человечество и само могло бы справиться с собственным уничтожением в течение того же двадцать первого века.
Надо жить сегодняшним днём, а я тут беспокоюсь за будущее через десять тысяч лет… Ну смешно же! Да уж, мысли маленького человека иногда очень тяжелы.
— Ты чего? — меня ткнул локтем Груздь.
— Просто оценил масштаб проблемы… — сказал я, на всякий случай всё же отступая с края балкона.
Я оттянул за собой и Груздя, чтобы пройти через толпу подальше от любопытных взглядов. На вопросительный взгляд лазутчика я махнул головой в сторону стражей — мало ли какой из них окажется тем самым, который нас ищет. Для меня все эти синие гориллы были на одно лицо, и не хотелось бы, что бы нас узнали.
— Да какой там масштаб? — проворчал Груздь, когда мы остановились, — Чем больше шкаф, тем громче падает. Да и кинжал отлично входит между звеньями кольчуги…
Я лишь молча кивнул замечтавшемуся лазутчику.
Сама круглая арена внизу казалась небольшой, но я вполне понимал, что это из-за общих масштабов. Там крохотные человекоподобные фигурки разыгрывали какое-то представление, и по ним можно было понять, что арена на самом деле занимала не одно футбольное поле.
В центре арены виднелась круглая яма, от которой поднимался широкий мост. Поднимался мост к той самой отдельной крытой ложе, где в древности на балконе сидел бы император, а сейчас там наверняка восседает какой-нибудь «главный исхюр всея Фаэтона».
Отсюда я так и не смог толком разглядеть, кто же там сидел, лишь мог сказать, что это исхюры, те самые огромные чуваки. Естественно, синие. В серебристых и золотых доспехах, с накинутыми на плечи плащами изумрудных цветов, уперев в землю огромные молоты, они стояли на балконе, ожидая тех, кто скоро должен подняться к ним по мосту.
За исхюрами в тени ложи виднелись и фигурки поменьше, тоже в блестящих доспехах и сверкающих мантиях. Вот лопни мой занюханный пиксель, наверняка это приближённые игроки-люди, достигшие особого расположения своими результатами. Такие же, как тот борзый Бабаяг.
За балконом возвышалась статуя… Даже не статуя, а огромный колосс, который мог бы на своих плечах разместить самый большой крейсер, висящий над нами.
Каменный великан-исхюр стоял, положив одну руку на крышу ложи для знати, а в другой руке держал огромный молот. Подняв его над головой, он словно готовился метнуть орудие в любого, кто усомнится в мощи исхюров.
— А это кто? Это покровитель этих, что ли? — Груздь показал на колосса.
— Скорее всего, — пожал я плечами, понимая, что не могу вспомнить его имени.
Зато, вспоминая размеры Охрюнны в пещере Хойро, я пришёл к выводу, что статуя нашего пятихвостого Пятачка всё-таки мелковата и, наверное, едва достанет до колена этому громиле. И опять мне стало не по себе от осознания, сколько баз сюнэ можно было бы разместить в этом колизее.
— Кажись, Ганатос… — шепнул мне Груздь.
— А?
— Ну, я слушаю, что народ вокруг бормочет, обсуждает. Статуя Ганатоса, говорю.
— А что ещё говорят?
Судя по всему, слух у лазутчика тоже был какой-то особенный, потому что я с трудом различал в гомоне толпы вокруг что-то отдельное. Для этого мне надо было подойти вплотную и бесцеремонно уставиться на говорящих.
— Да про пинг, про пакс… Про медали какие-то исхюрские, что надо бы успеть получить… И посмотреть им хочется, и получить медали хотят…
Я поскрёб лоб. Ну, неудивительно будет, если исхюры как-то ещё поощряют игроков. Медали, скорее всего, обменивают на что-нибудь стоящее, или владение ими открывает доступ к чему-нибудь.
— А что за медали дают?
— Да хрен знает. Шмот вроде какой-то крутой, но я не дослушал, там непонятно… О! — Груздь снова меня толкнул локтем. В реальности у меня в этом месте, наверное, уже синяк бы был, — Глянь, чувак тырит у игрока.
Я глянул в направлении его пальца, но увидел… кхм… толпу. Точнее, просто спины на балконе ниже уровнем.
До чего же обрубленный класс у торговца! Я уже даже начинал завидовать лазутчику… Хотя что-то мне подсказывало, разверни я здесь лавку и разложи товар, как моё зрение тоже обретёт особые свойства.
— Единичку пинга утащил, — хмыкнул Груздь, — Красавчик!
А вот пинг в руке одного из игроков я заметил. Он торопливо двигался в толпе, аккуратно обходя народ, глазеющий на представление. Кажется, на арене разыгрывалась какая-то древняя битва… Наверняка люди-игроки поставили сценку из исхюрской истории.
— Хм-м, — протянул Груздь, нервно заламывая пальцы, — Слушай, то есть, я тут тоже спокойно могу натырить пинга?
Я понял, что так гложет Понта, и поспешил его успокоить.
— Погоди! А если у того игрока другой класс? Ну, вор там, или ещё какой?
— Вор? Вот прям так и называется — вор?
— Ты в игры вообще, что ли, не играл?
— Не, ну почему же… — Груздь замялся, — Ну я так, больше в стрелялки там… старенькие. Ну просто странно, я ведь чувствую, что нельзя этого делать, а тот чувак спокойно делает. О, опять хочет свистнуть!
— Давай просто понаблюдаем, — поспешил сказать я.
— Ну давай, — послышался недовольный ответ.
Несколько секунд прошло в молчании. Он смотрел в конкретную точку, я же просто вниз, не различая, где кто.
— Ну, и что там?
— Стащил ещё единичку… — Груздь стал разминать пальцы, — Интересно, да? Не думал я, что тут как в жизни…
— Ты о чём?
— Ну мы ведь в программе типа, да?
— Ну? — протянул я.
— Жёсткие рамки, чёткий код, строгий закон и всё такое. И почему-то есть диапазон… как бы это сказать… беззакония. Не, ты как хочешь, Архарчик, а мне надо поработать на благо нашего Охрюннушки великого!
Я стиснул его плечо, сказав железным тоном.
— Нет, ты останешься стоять здесь. Что-то тут не так.
Груздь упрямо сморщился, а потом удивлённо показал вниз.
— А вот теперь у него не получилось…
Сейчас и я видел, как сразу с двух сторон через толпу двинулась пара стражей навстречу друг другу. Причём воришка, судя по всему, либо не замечал их, либо решил затихариться. По крайней мере, кроме движения стражников, я не видел больше ничьих метаний.
Сверкнуло поднятое лезвие топора, со свистом опустилось вниз… Кажется, вместо одного игрока стражник пришил сразу троих. Просто двоим не повезло оказаться рядом с преступником.
Толпа, конечно, испуганно отпрянула. Послышались крики — кого-то выдавили за парапет, уронив на уровень ниже. Некоторые бросились жадно подбирать выпавший с игроков небогатый лут, хотя сумки с инвентарём на трупах не трогали…
Огромные стражники даже не глянули на это, с равнодушием развернувшись и двинувшись к своим постам. Ещё мгновение, и толпа скрыла под своими ногами тела невезунчиков, и даже рыжие вспышки исчезновения едва можно было разглядеть.
— Всё ещё хочешь подработать? — усмехнулся я.
— Эээ… Если честно, да.
Я в недоумении уставился на Груздя.
— Слушай, Архарчик, но три пинга-то он стащил? Ты что, ещё ничего не понял?
— Ну так объясни.
— На сколько нас пытался нагреть тот стражник? На пять пингов, да? Этот вроде стащил как раз пять пингов, и они попёрли к нему! — Груздь аж вспотел, так он разволновался, что нашёл новую верную схему, как обогатиться, — А твоя пернатая сразу на сто пингов позарилась, и за лохушкой стража побежала! Значит, пять пингов минималка…