мисс Эджуорт «Две тетивы для лука» жадно читали, и под ее влиянием девочки нацепили зеленые ленточки, а мальчики наподобие предусмотрительного Бенджамина из этой истории стали таскать с собой целые ярды тетивы.
Всеобщее наслаждение новой игрой продолжило приносить многим радость и после того, как луки и стрелы были забыты. Видя, насколько дети пристрастились не только к стрельбе, но и к чтению, мисс Селия отправила целую коробку новых и старых книг в городскую библиотеку, которая наподобие большинства провинциальных библиотек была снабжена до крайности скудно. Пример девушки оказался заразителен. Последовали пожертвования от других людей, покрытые пылью полки в маленькой комнате за помещением почты словно по волшебству заполнились, и так как событие это совпало с началом каникул, то встречено оно было с большим воодушевлением. И какое же счастье, когда есть возможность насладиться чем угодно – древними книгами о путешествиях, прекрасными современными романами, стихами, особенно если времени благодаря каникулам для чтения предостаточно.
Успех первой попытки на ниве благотворительности вдохновил мисс Селию, и она принялась обдумывать, какими еще путями способна помочь, а приложить усилия здесь было к чему. Замыслом своим она не поделилась ни с кем, кроме друга за океаном, но мало-помалу у нее вызревали все новые планы, которые позже самым прекрасным образом осуществились.
Глава XIXДекламация
Первое сентября наступило, как всегда, слишком быстро. Мальчики и девочки потянулись со всех сторон города к восточной его части, где стояло здание школы, которое они называли «шкатулкой знаний». Вышагивал на сей раз среди прочих и Бен с аккуратной связкой учебников под мышкой. Шаг его был тверд, вид независим, хотя за храбрым фасадом скрывалось смущение из-за новизны ситуации, которое побуждало его вести себя так, чтобы никто не смог догадаться: в свои тринадцать лет он никогда до этого дня не переступал порог школы. Мисс Селия загодя поделилась его историей с Учительницей. Та была по натуре добра, да к тому же еще воспитывала собственных младших братьев, поэтому ей было нетрудно войти в положение нового ученика, и она, как могла, помогала ему освоиться. По части грамматики и правописания он оказался настолько хорош, что скоро с вполне обоснованной гордостью занял первое место среди одноклассников. А вот с арифметикой дело у него складывалось гораздо хуже. «Ускоренная подготовка» Торни принесла мало плодов, и Бен был вынужден осваивать этот предмет с самого начала. С этим он очень мучился. Милая Бетти сочувствовала ему от всей души, а потом страшно радовалась, когда успехи его стали превосходить ее собственные. Весьма относительное, впрочем, завоевание. Ведь сама Бетти особых талантов к учебе не проявляла, и если Бэб проскакивала разделы учебников стремительно, порой опережая даже старших девочек, то сестра ее вечно плелась в хвосте своих одноклассниц, каждую новую тему усваивая с большим трудом.
Бен, будучи не слишком высокого роста, внешне почти не выделялся среди одиннадцатилетних, а умом обладал достаточным, чтобы быстро наверстывать упущенное, и занялся учебой в школе так же упорно, как раньше осваивал какое-нибудь головокружительное сальто или стремился уверенно доставать пятками до головы. Прежние тренировки придали его телу ловкость, а мышцам крепость, и оно могло надежно ему служить в любых обстоятельствах. Теперь он должен был потрудиться, чтобы и разум его, обогащенный образованием, начал служить ему в жизни столь же верно, как натренированные мускулы, нервы и глаза служили при выполнении головокружительных трюков, не позволяя сломать себе шею. Все это Бен понимал и не оставлял усилий, веря, что упорство в конце концов принесет плоды, хотя арифметика ему пока упорно не подчинялась. Но человек, умеющий, прокрутив дюжину сальто, приземлиться на обе ноги и встать неподвижно, как изваяние, способен и во всем прочем сохранять выдержку. Бен не терялся, даже когда одноклассники поднимали его на смех, и часто следом повергал их самих ниц неожиданными знаниями. Именно так произошло, когда он, ответив, будто Китай находится в Африке, огорошил класс рассказом про животный мир этого континента, о котором его соученики почти не имели понятия. Когда же Бен был назван первым по чтению, ему стало ясно, что он постепенно догонит класс и в остальном.
Учительница хвалила его каждый раз, когда для этого появлялся повод, ошибки же поправляла с такой деликатностью, что Бен постепенно перестал краснеть, читая выученное наизусть, и мало-помалу достиг значительного успеха в этом занятии. Упорство его вызывало у всех уважение, ошибок теперь он почти избегал, и одноклассники стали больше обращать внимание не на них, а на то, что ему действительно хорошо удавалось. Так минула для Бена первая учебная неделя, первые шесть дней борьбы со своим невежеством, которому он, несмотря на множество препятствий, решил со следующего понедельника объявить еще более яростную войну. Длительный разговор с мисс Селией, с большим интересом и очень подробно расспросившей Бена о его школьной жизни, усилил в нем эту решимость, хотя кое о чем он рассказывать ей не стал.
Проблема была для него серьезная, однако искать поддержки в ее решении представлялось ему малодушием. Дело в том, что некоторые из школьников, неприкрыто выказывая презрение новичку, обзывали его бродягой и попрошайкой, с издевками поминали жизнь его в цирке, где, по их мнению, вел он существование хуже бродячих цыган, ночуя в палатке. Все это говорилось скорее не из жестокости, а из стремления подразнить, и как же часто подобные шутники оказываются глухи к чувствам тех, над кем самозабвенно потешаются! Стойкость не позволяла Бену реагировать на подобные выпады. Но, делая вид, будто ему все равно, он на самом деле был сильно затронут. Тем более что хотел войти в новую жизнь и как можно скорее стать вровень с другими мальчиками. Нет, он не стыдился своего прошлого, но, видя, как здесь относятся к его работе в цирке, был бы рад, если бы о ней забыли, да и сам с удовольствием бы забыл, к тому же последнее время, проведенное им там, изобиловало воспоминаниями отнюдь не радужными, которые теперь, когда он оказался в совершенно других условиях, представлялись ему еще мрачнее.
Но он ни словом не упомянул об этом мисс Селии. Узнала она все сама и еще сильнее расположилась к нему за стремление постоять за себя, никого не вмешивая, когда дело касается его лично. Бэб и Бетти прибежали к ней в понедельник после обеда, вне себя от возмущения сообщив, что Сэм очень мерзко обзывал Бена. Для чтения вслух они были слишком взволнованы, и мисс Селия начала расспрашивать, в чем дело.
– Сэму не понравилось, что Бен прыгнул дальше его… Он сказал, что Бену место в работном доме…
– А Бен ответил, что Сэму место в свинарнике… Этот Сэм такой жадина. Принес большущие яблоки и никому ни кусочка не дал откусить…
– Ну вот, Бен сказал про свинарник, а Сэм совершенно взбесился и загнал Бена на большой клен…
– Бен до сих пор там. Сэм ему не дает спуститься, пока он не попросит прощения, – сообщила Бэб.
– А Бен не попросит. Значит, думаю, ему там придется сидеть всю ночь, – с тревогой проговорила Бетти.
– Да ему все равно. А мы с удовольствием закинем ему туда ужин. Ореховый кекс и сыр бросать вверх очень удобно. Печеные груши, возможно, тоже не разобьются. Бен ведь так хорошо умеет ловить. – Бэб была уже вся в предвкушении этой акции.
– Если Бен не вернется к чаю, сходим его проведать. До меня уже доходили слухи, что Сэм постоянно его задевает. Это правда? – спросила мисс Селия в полной готовности защитить своего подопечного от любого преследования.
– Да. Сэм и Моулз постоянно его изводят. Они оба большие мальчики, и мы помешать им не можем. Но девочкам я ничего подобного не позволяю. И младшие мальчики тоже не смеют, после того как с ними поговорила Учительница, – весьма точно обрисовала Бэб создавшуюся ситуацию.
– А почему же Учительнице не поговорить с большими? – спросила мисс Селия.
– Бен не жалуется на них. И нам не позволил, потому что ябедничать ненавидит. Говорит, это битва его, ему ее и выигрывать. Думаю, ему не понравится, что мы вам рассказали, но как же иначе? – Бетти едва не рыдала от бессилия помочь другу в беде.
– И совершенно правы, что рассказали. Тут требуется мое вмешательство, и я это пресеку, – решительно заявила мисс Селия, после того как девочки процитировали ей еще несколько донельзя оскорбительных выпадов в адрес Бена.
Тут появился Торни, которого, судя по его виду, что-то очень развеселило.
– Ты Бена видел? Помог спуститься ему? – принялись наперебой расспрашивать его девочки.
– Да он сам прекрасненько это сделал наиловчайшим способом из всех, которые только можно себе представить, – с громким хохотом сообщил Торни.
– А где Сэм? – спросила Бэб.
– Пялится в небо, полагаю, рассчитывая увидеть, как там высоко-высоко летит Бен, – сильнее прежнего рассмеялся Торни.
– Ой, расскажи обо всем как следует! – воскликнула Бетти.
– Ну, значит, иду я мимо и вижу Бена, который застрял на дереве, и Сэма, который его камнями обстреливает. Я быстренько вмешиваюсь и велю толстяку проваливать. А он мне в ответ: «Не уйду, пока он прощения не попросит». Бен с дерева тоже голос подал: «Не собираюсь я, – говорит, – у тебя ничего просить, пусть хоть неделю здесь просижу». Я уже собирался этому гаду внизу научно врезать, когда мимо дерева проехала повозка с сеном, и Бен спрыгнул в нее. Так тихонько, что Сэм, который как раз на меня попер угрожающе, вообще ничего не заметил. В итоге Бена благополучно увезли. Я так восхитился, что даже на Сэма решил сил не тратить. Сказал, что на сей раз прощаю его, и ушел. А этот тупица остался. Полагаю, он там до сих пор ищет Бена и удивляется.
К моменту, когда Торни завершил свой рассказ, хохотала уже вся компания.
– А где Бен теперь? – спросила мисс Селия, после того как все чуть успокоились.