— В смысле? С кем? — не понимаю я.
— Идиоткой не прикидывайся. Все поставили на то, что тебя уволят сегодня. Разве что Рома с Лизкой были за тебя, повезло этим двоим, такой куш сорвали. — Она раздосадованно поджимает губы и машинально расстегивает еще одну пуговицу на своей белоснежной рубашке. Еще одна пуговица — и ее грудь совсем вывалится из своего гнезда. Я закатываю глаза. Тина и скромность — вещи несовместимые. Небось, планирует обзавестись состоятельным мужем, расхаживая в таком виде по залу и «мастерски» завлекая потенциальных кандидатов, так сказать, на свежую, аппетитную наживку. — Ну и скажи мне, детка, как тебе удалось затащить в постель эту непробиваемую стену? Кстати, ты сегодня у него ночевала, да?
— Тина, о ком ты вообще? — с усмешкой интересуюсь я. Ну не об администраторе же речь, в самом деле. Предположить о том, что я якобы сплю с этой бездушной, безэмоциональной машиной, фактически роботом, — немыслимо и до абсурдности нелепо.
— Всё еще отрицаешь, — с обидой морщит нос, — а еще подругой называешься.
Ого, а я и не знала. Мы что, с ней подруги? Вот так новость. Стараюсь не съязвить и не закатить глаза.
— Ладно, не хочешь, не говори, — легкомысленно роняет она и, эффектно развернувшись, виляя бедрами, возвращается в зал.
М-да. Покачав головой, следую за ней. На этом наша беседа заканчивается, и мы расходимся, отправившись к новоприбывшим гостям нашего ресторана…
Стрелка часов близится к десяти. Ресторан вот-вот закроется, и я наконец смогу отправиться домой и поспать. Вчера всю ночь провела сидя у подъезда и от нахлынувших чувств бесконтрольно ревела. Глупо, конечно, и весьма недальновидно, надо сказать. Из-за вчерашней эмоциональной слабости я лишилась здорового сна, ходила весь день рассеянной и сонной, с платьем вот несчастье приключилось.
Ребята, все официанты и бармен, ушли. Я тоже переодеваюсь, перекидываю сумку через плечо и собираюсь уже домой, как на пороге комнаты вырастает огромная, темная фигура нашего администратора. Высокий, широкоплечий, темные волосы зачесаны назад, черный костюм, галстук синего цвета. Выглядит так же аккуратно, как и утром. За день этот человек вообще устает? Где обещанный трудом потрепанный вид?
— Евгений Владиславович? Вы… пришли меня уволить?
— Нет, пришел сказать, что я уладил небольшие разногласия с той неприятной женщиной, и вы можете спокойно работать дальше. Инцидент исчерпан. — Как всегда угрюмое выражение лица. Оно у него, видимо, по умолчанию стоит.
— Эм… спасибо, — теряюсь я и после неловкой паузы несмело добавляю: — А почему вы не уволили меня?
Мужчина заметно хмурится, между бровями вырисовывается глубокая складка негодования.
— По-вашему, я должен разбрасываться ценными сотрудниками? Вы отлично справляетесь со своими обязанностями. С какой стати мне вас увольнять?
— А как же… испорченное платье? Кстати, вы уверены, что я не должна за него заплатить?
Он хмурится еще больше. Да что я делаю не так? Что такого я сказала? Да он за все недели, что я здесь работаю, не хмурился столько, сколько за сегодняшний день.
— Вы ничего не должны. Я же сказал, я всё уладил.
— Ясно. А почему уволили Лилю? — Я не могу упустить возможность узнать причину такой жестокости.
Евгений выглядит недовольным тем, что я лезу не в свое дело, но всё же отчего-то считает нужным мне ответить:
— Шеф давно хотел преподать своей дочери урок. Урок она получила. С первым промахом вылетела с работы, как и рассчитывал ее отец.
— Лиля — дочь владельца ресторана? — широко округлив глаза, восклицаю я.
А это, в самом деле, многое объясняет. Значит, дочь захотела самостоятельно зарабатывать на жизнь, вот отец и предоставил ей такую возможность, призрачную, к слову сказать. В чем-то мы с ней даже похожи, я тоже с некоторых пор борец за самостоятельность и независимость. И всё равно, не стоило Евгению ее увольнять. Жаль девушку, теперь она снова под крылом отца и лишена свободы и всякого выбора.
— Александра, я вам ничего не говорил, — предупреждает он.
— Разумеется. Я сохраню это в тайне, — задумчиво киваю.
— Александра?
— А? Что? — вынырнув из плена размышлений, я поднимаю на мужчину глаза.
— Вы не голодны? — прочистив горло, неожиданно спрашивает Евгений.
— Ээ… как раз собиралась домой. Думаю, там и поужинать, а что?
— Ну тогда не хотите ли вы составить мне компанию и выпить со мной кофе? Здесь в ресторане, — уточняет он.
Совершенно неожиданно услышать подобную фразу из уст такого… такого… в общем, от Евгения Владиславовича.
— Кофе? — глупо переспрашиваю я. — С вами? В смысле… вы…
— Нет-нет, не подумайте ничего, — торопливо вставляет администратор, подняв руку в красноречивом жесте, — просто кофе.
Раньше я бы, не задумываясь, согласилась. Ведомая любопытством, с радостью приняла бы приглашение и разузнала больше об этой ходячей загадке; столь таинственного мужчины я в жизни еще не встречала. Потому сделала бы всё возможное, чтоб наконец понять его, заглянуть под непроницаемую маску бесчувственного робота, каким бы странным и пугающим он ни был. Однако я изменилась, и мне это больше не интересно. Я вообще с некоторых пор избегаю общения, новых знакомств и предпочитаю тишину и обособленность.
Да и, как я уже сказала, этот мужчина меня слегка пугает. Он наверняка не испугал бы ту, прежнюю Алекс, но, к сожалению, я уже не она. Бесстрашной Алекс больше нет, вспомнить хотя бы Егора, психа, что похитил меня и удерживал против воли в страшном, сыром подвале. Век не забуду. Я чуть не сошла с ума тогда, и это событие оставило крепкий отпечаток на моей психике. Я до сих пор порой тревожно оглядываюсь, но умом понимаю: откуда ему здесь взяться?
— На самом деле… — неуверенно начинаю я. Как вообще можно сохранить дар речи, глядя на такого вышибалу? Симпатичный, конечно, но очень грозный. — В общем, я хочу уволиться. Думаю, после такого заявления вы не захотите пить со мной кофе.
Сразу надо было сообщить ему о моем решении. Просто я думала, что сделаю это завтра, сегодня я дико устала и безумно хочу спать, никаких сил нет возиться с увольнением.
Однако слова вырвались сами собой. Хочется уже покончить с этим и найти занятие по душе. Подумываю, в книжный магазин устроиться.
— Уволиться? — Мужчина удивлен и озадачен. — Но почему? Это из-за того происшествия?
— Нет, оно не при чем. Я просто поняла, что… не мое это — быть официанткой.
— Ладно, — хмуро поджимает губы, — поговорим об этом за чашкой кофе, как считаете?
Ох, я сегодня вообще попаду домой?
— Хорошо, — вынужденно соглашаюсь я, со вздохом опустив плечи.
— Тогда прошу на кухню. — Администратор делает шаг в сторону и жестом предлагает выйти из комнаты для персонала.
Войдя в огромную кухню со специализированной гарнитурой, где в рабочее время вовсю кипит работа десятков поваров, включаю свет. Чистые металлические столы блестят серебром и ни в коем случае не жалуют незваных гостей в такой час.
— Идеальная чистота, — вырывается у меня, и Евгений за спиной подает голос:
— Так и должно быть. — Осмотревшись, он находит глазами кофемашину на одном из пристроенных к стене столов и, направившись к ней, говорит: — Ну что ж, приготовлю я кофе, пожалуй.
— Если хотите, кофе могу сварить я.
— Не нужно, я справлюсь.
— Ну ладно, — тихо роняю я и присаживаюсь за примостившийся возле двери маленький, обычный чайный столик, служащий для официантов столь спасительным, пятиминутным местом отдыха, когда весь день проводишь на ногах.
— Какой кофе предпочитаете?
— Все равно, буду тот же, что и вы.
— Без сахара? — с недоверием спрашивает он.
— Нет, пожалуй, сахар всё-таки положите, — поморщившись, отвечаю я.
Как можно пить кофе без сахара? Не понимаю.
— Без молока?
— Если вы будете без молока, то и я.
— Я пью без молока, — сообщает мужчина.
— Ладно, — беззаботно пожав плечами, соглашаюсь я.
Странно как-то всё, непривычно беседовать с ним наедине. Нет, уже не страшно, просто… необычно. Чувствую себя не в своей тарелке.
Гнетущая тишина. Разве что кофемашина шумит. Евгений задумчиво уставился на кофейную чашку. Такая обстановка очень напрягает, и потому в какой-то момент я не выдерживаю и, отбросив все страхи, неуверенность, спрашиваю:
— Скажите честно, зачем я здесь? Кофе на ночь? Серьезно?
Черт возьми, я спать хочу, какой к черту кофе?!
Мужчина с непониманием смотрит на меня. Да, я становлюсь смелой, когда чего-то очень хочу. А сейчас я хочу спать, а он по непонятной мне причине смеет задерживать меня тут и препятствовать этому.
— Хотели поговорить о моем увольнении? — продолжаю я слегка раздраженно. — Так здесь нечего обсуждать. Я сказала о своем решении. Если придется, отработаю две недели. Но решение я менять не собираюсь, завтра же планирую написать заявление.
— Вы хорошо подумали? — хмурится администратор, глядя на меня из-под густых бровей.
— Да, — твердо отвечаю я.
— Ну что ж, тогда… — он берет две чашки горячего кофе и, присев на соседний стул, пододвигает одну ко мне, — ладно, я подпишу ваше заявление. А насчет двух недель — вы не обязаны их отрабатывать, — заявляет он, и я с легким изумлением заглядываю в его глаза, что так близко находятся от меня. Теперь я могу видеть их истинный цвет. Глубокие, темно-карие. Хм, а я думала они у него абсолютно черные.
— Спасибо. За кофе и… за понимание, — искренне благодарю я, немного пригубив напиток. Чтоб слегка взбодриться и не уснуть здесь же, на ресторанной кухне. Поесть бы еще чего-нибудь.
— Вы ведь голодны, — спохватывается Евгений, словно читая мои мысли, и, сделав глоток кофе и поставив чашку на стол, вскакивает, устремляется к холодильнику. — Сейчас что-нибудь найдем.
— Было бы неплохо, — воодушевляюсь я, предвкушая малый пир.
— Сыр? Что скажете? Здесь их столько видов, что глаза разбегаются, — с намеком на улыбку отмечает мужчина. — Банан есть, хотите? — и поворачивает голову ко мне.