— Просто це-о, — поправил его Вадим. — Оксид углерода.
Смотрел он на своего важного собеседника без тени заискивания или подобострастия, хотя тот был богат и влиятелен. Честно говоря, Вадим не ожидал, что Кат примет предложение встретиться, а когда увидел товарища, несколько оторопел. Очень уж солидно тот был упакован: костюм под стать воротиле с Уолл-стрит, водонепроницаемые часы с корпусом и браслетом из титана, платиновая зажигалка, как бы невзначай выложенная на стол.
Казалось, он с пеленок был таким импозантным, но это было ошибочное впечатление.
Александр Катин родился самым обыкновенным мальчиком и до того, как занялся бизнесом, он даже в защитниках отечества некоторое время походил, вернее, полетал, будучи военным летчиком. Правда, карьера Катина в ВВС была недолгой. Его обвинили в хищении боевых комплектов, собирались отдать под трибунал, но потом дело замяли, Катин пропал из виду.
А пару лет спустя всплыл в Волчевске в качестве лидера преступной группировки по прозвищу Кат. Писали, что он поднялся на подпольной торговле оружием. Много чего еще писали. Вадим прочитал и решил повидаться с однокашником по летному училищу.
Разумеется, тот не мог не понимать, что встреча носит деловой характер, однако не спешил выслушать просьбу, наслаждаясь ролью большого важного человека, к которому идут за помощью.
— Нет, ты только погляди на это чудо природы, — воскликнул он, направив черные очки на драные девичьи джинсики, проплывающие мимо. — Оказывается, на улицах еще встречаются вполне приличные экземпляры!
Вадим тоже проследил за удаляющимися ногами и пожал плечами:
— Девушка как девушка.
— Можно подумать, ты всё еще тот молоденький летчик, которому девочки просто так дают, — пробормотал Кат, в поле зрения которого попали сразу две юбчонки, одна короче другой. — Ого!
Казалось, что его очки снабжены устройством рентгеновского видения, как в том знаменитом шпионском фильме, где герой использовал их для обнаружения оружия у охранников в казино.
— Честно говоря, девочками я не интересуюсь, — сказал Вадим, начиная проявлять признаки нетерпения.
— Надеюсь, не мальчиками? — пошутил Кат.
Взгляд, брошенный на него старым товарищем, заставил сменить расслабленную, вальяжную позу на деловитую.
— Ладно, ты хотел о чем-то поговорить, — сказал он, положа перед собой руки с переплетенными пальцами. — Знаешь, я бы далеко не с каждым согласился встретиться. Так что пользуйся моментом. Я тебя слушаю.
— Мне нужна работа, — не стал ходить вокруг да около Вадим. — Служба закончена. — Он прикоснулся к обожженной половине лица. — Это пустяки, но нога… Комиссия забраковала. Зачем им старый кадр, когда есть молодые, которые так и рвутся в небо. — Он нервно отодвинул от себя почти полный бокал. — У тебя, я слышал, своя малая авиация имеется. Это так?
— От кого слышал? — приподнял веки Кат.
— Читал, — поправился Вадим. — Недавно статья была про тебя в центральной газете.
— Значит, ты примерно представляешь себе мой род занятий.
— Меня это не касается. Может, тебя оговаривают, а может, нет. Не знаю и знать не хочу. Я же не в группировку прошусь. Я летать хочу. Это то, что я умею и люблю делать.
— Умеешь и любишь, — медленно проговорил Кат. — Так каждый бы хотел.
— Что в этом плохого?
— Ничего плохого. Только так не бывает.
Кат демонстративно уставился на очередную девушку, проходящую мимо. Давал понять, что бывшие сослуживцы ему не слишком интересны. Вот длинноногие создания, расхаживающие по улицам, другое дело. Вадим посмотрел на очки Ката и поймал себя на желании сорвать их и забросить подальше. Он жалел, что обратился за помощью к человеку из далекого прошлого, но не привык останавливаться посередине пути. Сказавши «А», говори «Б», иначе так и прозаикаешься всю жизнь, топчась на одном месте.
— Короче, — сказал Вадим. — Я так понял, что напрасно тебя побеспокоил…
— Кто знает, кто знает. — Кат занялся прикуриванием сигареты и выдерживал долгую паузу до тех пор, пока не сделал первую затяжку. — Пых-х… Прежде чем ответить конкретно, я хотел бы задать тебе пару вопросов.
— Задавай. Но если это касается моей службы…
— Не волнуйся. Военные тайны меня не интересуют. Я и так ими сыт по горло. — Кат сделал красноречивый жест. — Это касается лично тебя.
— Спрашивай.
Вадим пожал плечами, но сам внутренне напрягся.
— Ты на мели, я правильно понимаю?
Это был удар в болевую точку. После возвращения из горячей точки (не просто горячей, а раскаленной) Вадима Верховского комиссовали из военно-воздушных сил по ранению. Было ясно, что причитающейся ему пенсии не хватит на то, чтобы прокормить семью. Дочка подрастала, родители старели, деньги обесценивались, жизнь дорожала.
— Да, — коротко ответил Вадим.
— И работа тебе очень нужна? — продолжал допрос Кат.
— Да.
— Ты готов на… ну, скажем так, не вполне законные действия? Перевозить грузы, не задавая лишних вопросов? Нарушать воздушные границы? Рисковать жизнью и свободой?
— С наркотой дела иметь не буду, однозначно, — предупредил Вадим.
— На этот счет можешь быть спокоен, — ухмыльнулся Кат. — У меня другая специализация, как ты мог узнать из прессы.
— Оружие?
— Допустим.
— Кто хочет воевать, все равно оружие найдет, — сказал Вадим.
— Кто хочет колоться или нюхать, тоже без дури не сидит.
— Это разные вещи.
— Ладно, не будем вдаваться в вопросы морали, — поморщился Кат. — Найду тебе работенку. В деньгах нуждаться не будешь. Но испытательный срок у нас никогда не заканчивается. Ошибок я не прощаю. Потому что цена им — миллионы баксов. И по собственному желанию увольнений не бывает. — Кат погасил докуренную до половины сигарету. — Если это тебя не пугает…
Он умолк, ожидая ответа. Вадим внутренне собрался. Приближался самый ответственный момент.
— У меня условие, — сказал он.
— Условие? — недовольно переспросил Кат. — Не рановато?
— В самый раз, — произнес Вадим. — Чтобы потом недоразумений не было.
— Ну, выкладывай свое условие.
— Я собираюсь перебраться в твой город с семьей.
Кат пожал плечами.
— Да ради бога. У меня тут не монастырь.
— Ты не дослушал, — сказал Вадим.
— Так говори.
— Моя жена замужем за Грызлиным.
Сделав это признание, Вадим и сам ощутил, насколько оно абсурдно звучит. Однако Ката заинтересовал не смысл услышанного, а упомянутая фамилия.
— Грызлин? — переспросил он. — Давид?
Вадим кивнул.
Кат сделался каким-то отчужденным, словно воздвигая между собой и собеседником незримую стену.
— Чья она все-таки жена, я не понял, — сказал он.
— Мы развелись несколько лет назад, — неохотно стал пояснять Вадим. — Она выскочила за Грызлина. Теперь решила уйти, но боится преследования и мести.
— Грызлин измен не прощает, — заметил Кат, прикуривая новую сигарету.
— Это не измена, Саша. Просто Ксюша больше с ним не может.
— И ты хочешь, чтобы я дал вам крышу. Я правильно понял?
— Крышу?
— Приют и покровительство, — расшифровал Кат. — Чтобы я защитил вас от Грызлина, если ему вздумается отомстить… А ему вздумается, можешь не сомневаться.
— Да, — согласился Вадим. — Был бы это обычный мужик, я б с ним сам разобрался. Да и Грызлина я бы не испугался, будь я один. Но с женой и дочкой… — Он покачал головой. — Я же не дома с ними собираюсь сидеть. Работать.
— Ты действительно такой наивный или прикидываешься?
Прищурив один глаз от дыма, Кат уставился на Вадима. Выражение его лица было недоверчивым и злым.
— Это отказ? — спросил Вадим.
— Разве я похож на сумасшедшего? Знаешь, как Грызлина в молодости звали? Гризли. Это медведь такой, огромный. Прет напролом, как танк. Никого не щадит, если кто на пути стоит. И никаких увещеваний не слышит.
Кат докурил сигарету, швырнул на пол и стиснул зубами следующую.
— Ты увел у него жену, насколько я понял…
— Свою жену, — вставил Вадим.
— Твоей она была раньше. Грызлин никогда не отпускает то, на что наложил лапу. Он скорее Волчевск с землей сравняет, чем позволит вам жить как ни в чем ни бывало. Тем более, что ему статус не позволяет.
— Какой статус?
— Авторитета, — ответил Кат приблизив лицо и понижая голос. — Мой тебе совет: откажись, пока не поздно. Прикинься больным, спрячься, выбрось телефон, забудь эту женщину. Потом, когда всё уляжется, возвращайся. Но сейчас…
Он покачал головой.
— Значит, не поможешь, — констатировал Вадим, уставившись в стол.
— Я не самоубийца, Вадим, — сказал Кат, тоже опуская взгляд. — У меня есть семья, есть бизнес, есть определенное положение. Я не стану рисковать всем этим ради человека, с которым когда-то носил одинаковые погоны. — Кат решительно откинулся на спинку стула. — Скажу тебе больше. Я обязан известить Грызлина о том, что только что услышал. Иначе меня не поймут.
С этими словами он достал из внутреннего кармана бумажник и положил перед собой. Решив, что приятель приготовился рассчитываться за пиво, Вадим тоже запустил руку в карман.
— Погоди, — остановил его Кат. — Запомни, наша встреча состоялась… — Он посмотрел на часы. — Не сейчас, а в четыре часа. Таким образом у тебя появится немного времени для маневра. И еще… — Кат достал из бумажника стопку стодолларовых купюр. — До того, как ввести меня в курс дела, ты попросил денег взаймы, и я тебе дал. Вот. — Он отсчитал и двинул доллары через стол. — Здесь четыре тысячи. На какое-то время хватит.
— Не надо, — буркнул Вадим, глядя на деньги.
— Не упрямься, бери, — сказал Кат. — Ты же на попятный не пойдешь, я твой характер знаю. Без денег и неделю не продержишься.
— Спасибо.
— Да пошел ты… — Кат произнес это с такой злостью, что стало ясно: он ненавидит сейчас и себя самого и Вадима, заставившего разбередившего ему душу. — За пиво заплати сам. И уматывай из Волчевска. Тут тебя в два счета отыщут. Мои же парни.