после начала войны выступила против нас Турция, оказались прерваны и морские сообщения через турецкие проливы. Между тем по всем этим сухопутным и морским путям проходило в мирное время 97 процентов всех грузов, поступавших из-за границы в Россию.
Таким образом, вскоре после начала войны в нашем распоряжении остались для срочного ввоза огромного количества боевых припасов и всех других предметов, необходимых для жизни страны, лишь те пути, по которым обычно проходило 3 процента грузов. Это были: 1) связь с бассейном Атлантического океана через Ледовитый океан, Белое море, Архангельск и далее по Архангельской железной дороге; и 2) связь с бассейном Тихого океана и далее через всю Сибирь по Транссибирской железной дороге.
Из этих двух путей сообщения первостепенную важность имел для нас первый, ибо в бассейне Атлантического океана находились главные заграничные поставщики России оружия и боеприпасов – Америка, Англия и Франция. В бассейне же Тихого океана находились второстепенные поставщики – Япония и слабо развитые в промышленном отношении западные штаты Северной Америки. Но даже с доставкой этой сравнительно незначительной части необходимых нам грузов Сибирская железная дорога едва справлялась вследствие своей малой провозной способности и огромных расстояний и требовала на это громадное время.
Оставшиеся же еще связи со Швецией и с Румынией не имели в снабжении нашей армии никакого значения, ибо Швеция была особо благорасположена к Германии и не пропускала в Россию никаких военных грузов, а через Румынию Россия не могла ниоткуда получить боевых припасов.
Между тем связь со странами, расположенными в бассейне Атлантического океана, при посредстве которой предполагалось осуществлять доставку на фронт те громадные количества боевых припасов, от которых зависело сохранение боеспособности армии, была в отчаянном состоянии.
По этому пути в мирное время в Россию прибывало 0,01 процента грузов из-за границы. Провозная способность Архангельской железной дороги (справлявшаяся в мирное время лишь с незначительным количеством грузов) едва достигала двух-трех пар поездов в сутки, а сама железная дорога, частично проложенная по топким пространствам северной тундры, была чрезвычайно ненадежна. Пропускная способность Архангельского порта, где не было никаких разгрузочных набережных, составляла один-два парохода в неделю, да и то в течение пяти-шести месяцев в году, ибо в остальное время он замерзал.
Кроме всего прочего, морской путь из Атлантического океана в Архангельск оказался под ударами немецких подводных лодок, а на Севере не было у нас никаких морских вооруженных сил, ибо никто никогда даже не намекал морскому ведомству на то, что Северный путь может иметь во время войны какое-либо значение для поддержания боеспособности нашей армии.
Так как почти все наши морские вооруженные силы оказались в начале войны запертыми в Балтийском и Черном морях, пришлось для охранения Северного морского пути обратиться за помощью к Англии, покупать суда в нейтральных государствах, и к тому же отправить из Владивостока через Суэцкий канал небольшое число пригодных для сего судов из состава Владивостокской флотилии.
На все это потребовалось немало времени, и прошло несколько месяцев, прежде чем охрана этого пути, несмотря на проявленную всеми органами и чинами морского ведомства невероятную энергию, была вполне организована.
Вместе с тем на морское ведомство были также возложены работы по увеличению пропускной способности Архангельского порта, созданию нового разгрузочного порта в малозамерзаемом Кольском заливе и, кроме того, заботы по закупке и постройке за границей мощных ледоколов для сколь возможно большего увеличения навигационного периода в Белом море.
И тут в борьбе с суровыми климатическими условиями, при отсутствии самых необходимых средств чины морского ведомства проявили энергию и просто чудеса находчивости, доведя порученные им дела в сравнительно незначительный срок до благополучного конца.
Одновременно с этим министерство путей сообщения вело энергичные работы по увеличению провозной способности Архангельской железной дороги и постройке железнодорожной ветки вокруг Белого моря к Кольскому заливу.
Хотя во всех работах по организации морской охраны и увеличению провозной способности морских и сухопутных путей сообщения были проявлены сверхчеловеческие усилия (в обычных условиях на это потребовалось бы много лет), они увенчались успехом лишь к концу 1915 года, то есть через много месяцев после того трагического положения, в котором оказалась наша армия из-за недостатка боевых припасов.
То критическое положение, в котором оказалась Россия в отношении своих сообщений с заграницей во время войны, яснее всего показывает полнейшую непредусмотрительность, неспособность вдумчиво оценивать обстановку и отсутствие соответствующей объединенной деятельности в вопросе подготовки государства к войне. Для всякого, хоть сколько-нибудь интеллигентного, человека было ясно, что в случае войны с Германией и Австрией Россия неминуемо лишится всех своих железнодорожных сообщений с Западной Европой и морских сообщений по Балтийскому морю. А после младотурецкой революции и наложения Германией своей руки на Турцию не могло подлежать сомнению, что наши морские сообщения через турецкие проливы окажутся в случае войны с Германией под серьезнейшей угрозой. Таким образом, Россия могла оказаться почти совсем отрезанной от своих союзников и вообще от внешнего мира.
Даже оставляя в стороне капитальной важности вопрос о снабжении армии, правительство не имело права не задуматься серьезно о пагубном влиянии на экономическую и социальную жизнь страны (а следовательно, и на ее способность вести войну) потери путей сообщения, по коим совершалось 97 процентов ее товарообмена с внешним миром. Оно не смело не задуматься над этим еще и потому, что в истории России уже был печальный опыт: во время Крымской войны 1854–1856 годов она была принуждена к капитуляции главным образом вследствие прекращения товарообмена.
Если бы правительство отдавало себе во всем этом отчет, оно задолго до войны предприняло бы все меры к увеличению провозной способности Северного пути. А так как этот путь, даже при максимальном своем развитии, далеко не был бы в состоянии восполнить потерю главных юго-западных путей, правительство должно было бы направить все свои дипломатические усилия к тому, чтобы сохранить в случае войны пути сообщения через турецкие проливы. Если бы не увенчались успехом дипломатические усилия, следовало бы принять меры для всесторонней и энергичной подготовки к решению этого вопроса в случае войны силой и дать в связи с этим определенные директивы военному и морскому ведомствам.
Между тем, как известно, правительство не предприняло до войны решительно никаких мер для увеличения провозной способности Северного пути, а задача обеспечения в случае войны пути сообщения через турецкие проливы не была им поставлена. Иными словами, правительство в деле подготовки тяжелой войны, которая угрожала России, проявило не только полную непредусмотрительность и неразумение, но и преступную небрежность.
Руководители нашей внешней политики рассматривали вопрос о турецких проливах как отдаленную цель русских национально-государственных стремлений, для достижения которой следовало бы выжидать благоприятной обстановки, и выдвинули эту цель лишь спустя значительное время после начала войны.
Приблизительно так же относилось к решению этого вопроса и руководство нашими военными силами, связывая его с результатами победоносной войны против Тройственного союза. Таким образом, и руководители нашей внешней политики, и командование вооруженных сил рассматривали вопрос о турецких проливах безотносительно к капитальной его важности для успешного ведения самой этой войны, ибо никто не поставил их своевременно в известность об этом и не потребовал от них принятия соответствующих мер.
Это оказалось прямым следствием отсутствия у нас объединенного Кабинета министров, ответственного за целесообразное направление государственной политики и подготовку страны к войне.
Глава 10Военные действия на море
Подготовка флота к войне не оставляла желать ничего лучшего. Боевые припасы, то есть снаряды, самодвижущиеся мины, мины заграждения, уголь, нефть и все другое, необходимое для флота, были заготовлены в таком количестве, что за все время войны флот ни в чем не ощутил ни малейшего недостатка. Мало того, запасы эти были в таком изобилии, что представилась возможность расширить поставленные флоту задачи, а некоторую, правда незначительную, часть своих запасов флот даже мог уступить армии.
Благодаря целесообразной и мудрой работе учрежденного после войны с Японией молодого Морского генерального штаба планы войны на морях были всесторонне разработаны в полном соответствии с реальной обстановкой и приведены в согласие с планами войны сухопутных сил, а обоим флотам – Балтийскому и Черноморскому – поставлены конкретные задачи, вытекающие из обстановки и требований армии.
Подготовка личного состава к войне была доведена до небывалого совершенства. Достижения наши на этом поприще (особенно разработанные методы стрельбы и употребление мин заграждения) даже были переняты нашими союзниками, в частности англичанами, которые считали их верхом мастерства.
С одной стороны, такой поистине замечательной подготовкой к войне, которой дивились не только наши союзники, но и противники, Россия обязана тому, что молодое поколение морских офицеров, прошедших через горнило тяжелого испытания войны с Японией, не пало духом, несмотря на перенесенные унижения, а, умудренное горьким опытом и любя свой флот, дружно посвятило себя делу его возрождения. С другой стороны, решающая заслуга в деле этого возрождения принадлежит тем замечательным начальникам и руководителям, которые стояли в этот период времени во главе флота.