В СТРАНЕ, ГДЕ СОРОТЬ ГОЛУБАЯ...
Москва
«Советская Россия»
1986
Автор-составитель С. С. ГЕЙЧЕНКО
Художник С. С. Верховский
Фотосъемка Ю. Г. БЕЛИНСКОГО
В издании использованы рисунки А. С. Пушкина
На переплете, шмуцтитулах рисунок 1833 г., на титуле — автопортрет 1821 г.
ПРИЮТ, СИЯНЬЕМ МУЗ ОДЕТЫЙ
Пейзаж. Рисунок 1828 г.
О, где б судьба ни назначала
Мне безыменный уголок,
Где б ни был я, куда б ни мчала
Она смиренный мой челнок,
Где поздний мир мне б ни сулила,
Где б ни ждала меня могила,
Везде, везде в душе моей
Благословлю моих друзей.
Нет, нет! нигде не позабуду
Их милых, ласковых речей;
Вдали, один, среди людей
Воображать я вечно буду
Вас, тени прибережных ив,
Вас, мир и сон тригорских нив.
И берег Сороти отлогий,
И полосатые холмы,
И в роще скрытые дороги,
И дом, где пировали мы —
Приют, сияньем муз одетый...
А. С. Пушкин.
«Путешествие Онегина»
Из ранних редакций
Тригорское. Рисунок 1833 г.
В двух с половиной километрах западнее Михайловского, на берегу Сороти, на одном из холмов высится Тригорское, бывшее имение Осиповых-Вульф, соседей и друзей Пушкина. Это место связано с жизнью и творчеством великого поэта и потому бесконечно дорого всем нам.
Тригорское. Фотография. 1890-е гг.
История Тригорского — характерная история русского дворянского гнезда. В 1762 году Екатерина II наградила коменданта Шлиссельбургской крепости М. Д. Вындомского поместьем Егорьевская Губа, в состав которого входило сельцо Тригорское. В 1813 году хозяйкой имения стала внучка Вындомского — Прасковья Александровна Осипова-Вульф. Она, пятеро ее детей от первого брака — Анна, Евпраксия, Алексей, Михаил и Валерьян Вульфы, двое детей от второго замужества — Мария и Екатерина Осиповы, падчерица — Александра Осипова составляли семью обитателей Тригорского в пушкинские дни.
Если ехать вам случится
От **** на *,
Там, где Л. струится
Меж отлогих берегов,—
От большой дороги справа,
Между полем и селом,
Нам представится дубрава,
Слева сад и барский дом.
Летом, в час, как за холмами
Утопает солнца шар,
Дом облит его лучами,
Окна блещут как пожар...
А. С. Пушкин
Принятые расшифровки географических названий в стихах 2 и 3 предположительны. Наиболее вероятна следующая:
Если ехать вам случится
От Тригорского на Псков,
Там, где Луговка струится
Меж отлогих берегов...
Луговка — речка возле Тригорского.
П. А. Осипова. Литография. 1829 г.
Для всех них и для гостившего здесь в 1826 году поэта Н. М. Языкова Пушкин — поэт и человек — стал предметом самого искреннего поклонения.
Каждый свой приезд в Михайловское он бывал и в Тригорском, а в годы Михайловской ссылки часто называл себя «тригорским изгнанником». Тригорскому, его обитателям Пушкин посвятил такие лирические шедевры, как «Простите, мирные дубравы...», «Цветы последние милей...», «Если жизнь тебя обманет...», «Признание» и многие другие.
Мир Тригорского — это три его былинные горы, его райские кущи, это веселый дом Осиповых-Вульф.
Черновая рукопись стихотворения «Цветы последние милей...». 1825 г.
Ал. Н. Вульф. Акварель Григорьева. 1828 г.
Не ищите в Тригорском того, что есть в Михайловском. Их нельзя сравнивать. Там все иначе, и Пушкин совсем другой. В Михайловском Пушкин — человек, гонимый судьбою, анахорет, поэт-пророк. Суровые сосны и ели старого бора вечно шумят об этом.
Ан. Н. Вульф. Силуэт. 1820-е гг.
Ан. Н. Вульф (?). Рисунок 1829 г.
В Тригорском Пушкин — просто отлично добрый человек, балагур и весельчак, забавник и ухажер, «гуляка праздный»... Здесь все и всегда радостно, и в природе парка всегда слышится веселая песня, и в ней «без конца и без краю весна».
Крыльцо дома Осиповых-Вульф
Не будь у Пушкина Тригорского, не горел бы спокойно огонь на алтаре поэта. Вся деревенская жизнь его была бы другой. Все было бы в ней иначе, и не только его судьба, но и судьба Онегина, Татьяны, Ленского, быть может, была бы другой.
Дом Осиповых-Вульф со стороны нижнего пруда
После жизни Пушкина многое здесь переменилось. В первоначальном своем виде дом Осиповых не сохранился. В соответствии с генеральным планом развития мемориальной части Пушкинского заповедника он был воссоздан в 1962 году на старом фундаменте по сохранившимся изображениям и описаниям. Одноэтажный деревянный, крытый и обшитый некрашеным тесом, он был так прост потому, что когда-то здесь находилась полотняная фабрика, а господский дом располагался в глубине парка. Только в 1820-х годах, задумав перестроить дом, П. А. Осипова перебралась в Тригорское. Новый дом был переделан, украсился высокими портиками и деревянными колоннами. Вид его вполне отвечал традиционному представлению о господском деревянном доме, уединенном, стоящем на горе, с открывающимся оттуда красивым видом на окрестные поля, луга, лес и реку.
Тригорское. Комната П. А. Осиповой
Цветы последние милей
Роскошных первенцев полей.
Они унылые мечтанья
Живее пробуждают в нас.
Так иногда разлуки час
Живее сладкого свиданья.
А. С. Пушкин
Южную половину дома занимали комната П. А. Осиновой, гостиная, комнаты Евпраксии и Алексея Вульфов, буфетная и кладовая; на север выходили передняя, столовая, библиотека, девичья, классная комната, примыкавшая к балкону.
Тригорское. Столовая в доме Осиповых-Вульф
Стулья и кресла с накладными подушками, диваны, ломберные столы, настенные зеркала, часы, многочисленные мелочи — сувениры, альбомы — составляли обстановку обжитого господского дома с переходящим из поколения в поколение налаженным бытом, удобствами, развлечениями. Всего этого очень недоставало поэту в Михайловском, и потому ему особенно приятно бывало здесь. «Каждый день, часу в третьем пополудни, Пушкин являлся к нам из своего Михайловского. Ну, пришел Пушкин — все пошло вверх дном: смех, шутки, говор... раздаются по комнатам»,— вспоминали обитатели Тригорского.
Е. Н. Вульф. Силуэт. 1820-е гг.
Тригорское. Комната Е. Н. Вульф
Тригорское. Гостиная в доме Осиповых-Вульф
Это был интересный и для чисто профессиональных наблюдений поэта дом, где следят за литературой, музыкой, мечтают «в просвещенье быть с веком наравне», проходят университетский курс, делают военную карьеру, выходят в отставку, выколачивают из крестьян доход и, наконец, оседают в наследственном углу, забыв «мечтанья прежних лет», превращаясь в того деревенского старожила, что «с ключницей бранился, в окно смотрел, да мух давил». Многие из наблюдений Пушкина над бытом и нравом тригорских помещиков и их крепостных нашли свое отражение в романе «Евгений Онегин». Вместе с тем некоторые из своих мыслей поэт обсуждал с хозяевами имения. Здесь он читал поэму «Цыганы», строфы «Онегина».
Рукопись стихотворения «Если жизнь тебя обманет...», 1825 г.
Тригорское. Библиотека в доме Осиповых-Вульф
Особенно привлекала поэта большая библиотека Осиповых. В книжных шкафах черного дерева и «под орех» теснились сочинения Ломоносова, Шекспира, Горация, книги по истории России, Франции, Англии, Древнего Рима, учебники по естествознанию, физике, химии, словари — своеобразный домашний университет, столь необходимый Пушкину в его михайловском изгнании. В гостиной сейчас стоит рояль, такой же, как и при Пушкине. Поэт слушал здесь в прекрасном исполнении произведения Глинки, Россини, Моцарта, Бетховена.
Тригорское. Кабинет Ал. Н. Вульфа
Еще современники поэта оценили значение Тригорского в жизни и творчестве Пушкина. Владельцы имения организовали в доме маленький музей (Пушкинская комната), где были собраны вещи, имевшие отношение к поэту: стол, за которым он писал, когда гостил в Тригорском, ночной его столик с изображением мадонны, большая потемневшая от времени картина «Искушение святого Антония».
Здравствуй, Вульф, приятель мой!
Приезжай сюда зимой,
Да Языкова поэта
Затащи ко мне с собой
Погулять верхом порой,
Пострелять из пистолета.
Лайон, мой курчавый брат
(Не михайловский приказчик),
Привезет нам, право, клад...
Что? — бутылок полный ящик.
Запируем уж, молчи!
Чудо — жизнь анахорета!
В Троегорском до ночи,
А в Михайловском до света;
Дни любви посвящены,
Ночью царствуют стаканы,
Мы же — то смертельно пьяны,
То мертвецки влюблены.
А. С. Пушкин
Из подлинных вещей, с которыми непосредственно связаны воспоминания о Пушкине, в доме-музее Тригорского хранятся рабочая шкатулка и чернильница, подаренная поэтом Е. Н. Вульф, стол, за которым он работал, кресло А. Н. Вульфа, часы. Здесь же вещи из тригорского дома, не связанные непосредственно с Пушкиным, предметы обстановки того времени, а также копии рукописей пушкинских произведений, посвященных обитателям Тригорского, письма поэта и к поэту, другие документальные материалы.