Сара остановилась у одной из полок и провела пальцами по корешкам. «Научная фантастика» – гласил указатель. Взяв несколько первых попавшихся и наскоро перелистав, она усмехнулась. Везде шла речь о попытках направлять развитие человечества или влиять на него. Психоистория, подсознательное внушение, уравнения Кирстена… Разве что клиологией назвать никто не догадался.
Еще полки с книгами, еще и еще… Библиотекарь, гориллоподобный толстяк с ирокезом на макушке, то и дело отрывался от каталогов и поглядывал на Сару, но без особого интереса. От избытка работы он, похоже, не страдал. Интересно, чем он занимался там, во внешнем мире? Впрочем, ассоциации, наверное, требуются люди самых разных профессий.
Заметив ряд совсем тонких книг, почти тетрадей, у которых на корешках даже не хватило места для названий, Сара вытащила одну из них и прочитала на обложке название: «Устав ассоциации утопических исследований». Шрифт был угловатый, неровный, с западающими буквами, как у старинных механических пишущих машинок. На титульном листе стояла подпись выцветшими бурыми чернилами: «Брейди Куинн». Сара перевернула несколько страниц. Скорее всего это придется когда-нибудь выучить.
Статья 24. Члены ассоциации, использующие клиологические данные и расчеты в собственных интересах, должны уведомлять братьев и Совет обо всех своих действиях.
В примечании говорилось, что данная статья отменяет статью 4. За примечанием следовала многословная «Декларация о намерениях» и две поправки, одна из которых, датированная 1887 годом, заменяла «братьев» на «братьев и сестер». Решив из любопытства посмотреть статью 4, Сара перелистала книжку, но та начиналась со статьи 21.
«А как же статья девятнадцать?» – всплыла в памяти случайно подслушанная фраза. Все тогда засмеялись, причем речь шла о них с Редом…
– Извините, – повернулась Сара к библиотекарю. – Где я могу найти статью девятнадцать?
Толстяк задумчиво почесал двойной подбородок и поправил пучок волос на голове.
– Вы что, подружка Реда Мелоуна? Та самая, что прошла перелицовку?
Перелицовка? Хорошо сказано.
– Да.
Библиотекарь криво усмехнулся, будто вспомнил неприличный анекдот.
– Тогда девятнадцатая статья как раз для вас.
– Так вы скажете, где ее можно найти, или нет?
Он небрежно махнул рукой в сторону полки за ее спиной.
– Посмотрите в первом томе.
Ну конечно. Куинн должен был сохранить большую часть первоначального устава Общества, изменив лишь некоторые статьи, вроде четвертой. Новые статьи собраны во втором томе. Сара вытащила пачку тонких книжиц и принялась перебирать. «Переписка Джедидии Кроуфорда, доктора философии», «Проект конструкции аналитической машины Бэббиджа», «Конституция и устав аналитического общества Бэббиджа». Последний труд был написан от руки перьевой ручкой изящным почерком с завитушками. В ту эпоху каллиграфия считалась формой искусства, а хороший почерк – признаком высокого общественного положения. Чернила приобрели от времени почти медный оттенок, хрупкие потрескавшиеся страницы, подвергавшиеся более столетия медленному окислению, издавали резкий характерный запах. На обложке – подписи Кроуфорда, Шелтона и Хэммондтона. Основатели… Интересно, какими они были в жизни?
Перелистав страницы, Сара нашла статью 4: «Главными побуждениями каждого из братьев должны стать бескорыстие и общее благо». Членам Общества воспрещалось использовать результаты исследований в целях личного обогащения. По словам Реда, именно это правило и привело к первому расколу, поскольку шло вразрез с человеческой природой.
А ведь он так и не пришел в больницу… Сара так ждала его, только и думала о нем с утра до вечера, а он не пришел. С того дня, как она вернулась с гор и сообщила ему о своем решении вступить в ассоциацию, они больше ни разу не виделись.
Усилием воли она заставила себя вернуться к чтению. Итак, посмотрим, где тут статья 19. Должна быть где-то в конце. Осторожно перевернув ломкие листы, она прочла:
Статья 19. Дабы обеспечить обоснованную личную заинтересованность наших братьев в благоденствии будущего общества, безусловно необходимо, чтобы каждый из них женился и родил детей, приняв на себя полную ответственность за их благосостояние и воспитание.
Вспыхнув, Сара захлопнула книжку. Услышав сзади какой-то звук, она резко обернулась, успев увидеть, как библиотекарь прячет улыбку. Смущенно отвернувшись, он углубился в свои каталоги.
Сара снова открыла книгу и перечитала правило. И поправки… Вот сукин сын! Теперь понятно, почему эти сволочи так хохотали. Она и Ред? Чушь какая! Аккуратно поставив книги на полку, Сара вернулась к читательскому столу, собрала вещи и пошла к выходу. Библиотекарь проводил ее взглядом, с трудом удерживаясь от смеха.
– Успехов вам, – кивнул он.
Сара шагала по коридору, кипя от злости. Везде мужской шовинизм! Они все такие, все до одного – даже Джейни Хэтч и остальные женщины. Должно быть, нажимают на Реда, чтобы он выполнил эту проклятую статью! В поправке оговорен предельный срок, наверное, он уже подходит… Какая наглость – обсуждать женщину, словно она племенная корова!
Коридоры пошли незнакомые – видимо, она свернула не в ту сторону. Стены приглушенного розового оттенка, расписанные зеленым геометрическим орнаментом. Растения в горшках, хоть и искусственные, создавали эффект пространства. За открытыми дверями – офисы, то пустые, то заполненные людьми, которые занимались чем-то непонятным. Еще дальше – столовая с кофейным автоматом, возле которого за столиком расположилась компания из трех человек. Обычная контора, на первый взгляд неотличимая от тысяч других, только подземная. Черт побери, даже тайным организациям заговорщиков необходимы архивы и бумажная работа!
Организация имела несколько подобных центров. Остальные размещались в стандартных офисных башнях в крупнейших городах, на закрытых этажах, куда можно было попасть лишь на особом лифте, имея специальный допуск. Не потому ли в служебных зданиях так часто отсутствует тринадцатый этаж? Однако самая секретная документация хранилась только в подземных убежищах вроде этого.
Коридор заканчивался Т-образным разветвлением. Сара мысленно подбросила монетку и свернула налево. Там оказалась игровая комната со столиками для шахмат и го. Кое-где на досках стояли фигуры, а над одним из столиков висела табличка «Общая игра, ход черных». На обратной стороне таблички ход предлагалось делать белыми. Сара пригляделась к позиции – черные разыгрывали классическую защиту Филидора, причем не очень успешно. Ну что ж, так даже интереснее. Передвинув коня на b5, Сара перевернула табличку. Поодаль две женщины клевали носом над каким-то сложным гамбитом. Та, что выигрывала, улыбнулась и приветственно махнула рукой. Другая нахмурилась, недовольная, что ей мешают.
Выйдя из комнаты, Сара увидела впереди очередной поворот, а за ним – лифт. Поспешив туда, она вдруг услышала мелодию. Тембр высокий, резкий, похоже на кларнет. То же самое соло из «Высшего света», которое она слышала, сидя на семинаре, только музыкант, похоже, многому с тех пор научился. Звуки доносились из-за приоткрытой двери в нескольких шагах от лифта, и Сара, не удержавшись, заглянула туда. На металлическом складном стуле, почти спиной к двери, сидел мужчина в джинсах и темно-красной футболке. Незнакомый, темноволосый, с длинным носом, но… Эта коренастая фигура, короткие пальцы и лицо…
Его лицо! Сара решительно открыла дверь.
– Никогда никому не подставляй спину, – сказала она. – Хикок в свое время погорел как раз на этом.
Мужчина вздрогнул и обернулся. Сара внимательно посмотрела ему в глаза.
– Ред? – неуверенно спросила она. – Ред Мелоун?
– А если я скажу, что меня зовут Джимми Калдеро?
– Но ведь ты же Ред! Что с тобой?
– Уж ты-то должна бы знать… Эй, лучше сядь, а то упадешь!
Она плюхнулась на соседний стул. Здесь было еще много таких, рядом с нотными пюпитрами. Ощутив спиной холод металла, она вздрогнула. Ред наклонил голову, рассматривая ее лицо, потом отвернулся. Его пальцы машинально перебирали клапаны инструмента, их щелканье напоминало удары градин о мостовую. Сара не могла оторвать глаз от его лица. Оно было другим, нос, подбородок, уши – все изменилось, однако где-то там, в глубине, прятался старый Ред, выглядывая из-под маски, словно заключенный из-за тюремной решетки.
– Ред… Зачем? – Глупый вопрос, но она чувствовала себя так, будто потеряла старого друга. С людьми всегда так бывает – как только узнаешь кого-нибудь близко, он тут же уходит. Умирает, уезжает, превращается в другого…
– Зачем? А как ты думаешь? Затем же, зачем и ты. И еще три десятка других. Думаешь, тебе одной понадобилась новая личность?
– Ты мне не говорил…
– У тебя хватало собственных проблем.
Сара закусила губу. Да, это ей как-то не приходило в голову. Занятая своими собственными переживаниями, она совсем забыла о других людях.
– Ты ведь и так постоянно пользуешься масками!
– Не в такой степени. – Ред осторожно потрогал нос и подбородок. – Хотя ты права, имена и биографии я меняю часто. Все мы тут такие. Но собственную физиономию мне до сих пор удавалось сохранить. Ну и как? – Он повернулся в профиль. – Стал я лучше? Впрочем, мою красоту трудно было превзойти.
– Ред, прости меня.
Он пожал плечами.
– Брось, ты сделала то, что должна была. Слава богу, наша система лучше защищена. Почти все твои распечатки состояли из файлов Общества. Кеннисон свалял большого дурака. Был бы я его начальником, уволил бы сразу. Твой «червь» даже не дотронулся до моих… – Он осекся. – Ну, ты понимаешь.
Ред имел в виду секретную базу данных ассоциации. Сара уже знала, что в самый опасный период та оказалась отключенной. Спасительная случайность. Страшно подумать, что сделал бы Кэм Бетанкур, если бы обнаружил в распечатке персональные файлы Реда.
– И чем же ты теперь занимаешься?
– Прошел слух, что мое начальство…