Кеннисон оперся подбородком на сложенные кончики пальцев.
– Почему вы спрашиваете?
– Потому что ваш человек, Крейл, ничего об этом не знал.
– А где брат Крейл?
– Здесь его нет, – сухо ответила она. – Зато есть я.
Кеннисон медленно кивнул.
– Вы замечательная женщина, если сумели сориентироваться в таких обстоятельствах. – Глаза его заблестели. – Вам, должно быть, очень трудно пришлось. Испугались? – Он нервно облизнул губы.
– Вы не ответили на вопрос.
Кеннисон моргнул.
– Ах да, конечно. Я немного растерялся. Видите ли, мы считали, что его забрали ваши люди.
Сара на секунду прикрыла лицо руками. Вот почему Реду так и не удалось обнаружить в распечатке следов Денниса. Выходит, враг врага – не обязательно друг?
Она подняла глаза на Реда.
– Джим?
– Если он у третьей группы, – мрачно сказал он, – мы его найдем.
– Обязательно, – поддержал его Кеннисон. – Я с радостью сделаю все, что в моих силах. – Он помолчал, задумавшись. – Вас, возможно, заинтересует, что мистера Френча разыскивала еще одна группа, во всяком случае, один из них. Его… м-м-м… сожитель, насколько я понимаю.
– Джереми Коллингвуд и команда Денверского университета. Да, Джим мне говорил.
Джереми никак не производил впечатления человека действия. Саре он всегда казался слабаком. Никогда не знаешь, как кто отреагирует на кризисную ситуацию. Один сгорает в огне, другой становится тверже.
– Вам также, наверное, будет интересно узнать, что эта группа, и он в том числе, сегодня была уничтожена в результате взрыва.
Сердце Сары сжалось от боли. Теперь и Джереми тоже? Она изо всех сил ударила кулаками по столу. Подростки на другом конце зала обернулись на шум.
– Как вы смеете?! Спокойно глядите мне в глаза и…
– Тихо, тихо, мисс! – Кеннисон оскорбленно выпрямился. – Я тут ни при чем.
– По радио передали, что какой-то репортер откопал заявку двухмесячной давности на ремонт газовых труб в здании университета, – вмешался Селкирк. – Комендант здания клянется, что никогда ее не видел, но кто может это доказать?
– Двухмесячной давности?
– Да. Исследовательская группа была образована позже. Так что, хотя о проекте и упоминалось, все сошлись на том, что взрыв – случайность.
– Хотите верьте, хотите – нет, – подытожил Кеннисон.
Ред снова принялся барабанить по зубам. Он взглянул на Сару.
– Я ему верю… А это не мог сделать кто-то другой из вашей организации? – добавил он, обращаясь к Кеннисону.
Тот покачал головой:
– Вряд ли. У нас у каждого за спиной полиция и репортеры.
– Но вы-то сейчас здесь, – заметил Ред.
– Понимаю. В Нью-Йорк я прилетел, разумеется, открыто, да только в моем пентхаусе есть потайной лифт. Полиция считает, что я отсыпаюсь после долгого перелета.
– Значит, кто-нибудь из ваших братьев и сестер вполне мог все организовать…
Кеннисон нахмурился, снова сложив пальцы почти в молитвенном жесте. Сара усмехнулась. Интересно, каким богам может молиться такой человек?
– Все может быть, – признал он, помолчав. – В Денвере хозяйничает брат Ульман, однако… – Он покачал головой. – Такой поступок был бы верхом идиотизма, а брат Ульман, хоть и погряз во множестве грехов, глупостью не страдает. – И добавил, взглянув на Сару: – Стало быть, нам с вами ничего не остается, как сотрудничать. Я помогу вам найти вашего друга.
– А зачем вам это надо? – недоверчиво спросила Сара.
– Ну как же… – Кеннисон с улыбкой развел руками. – Мне доставляет удовольствие помогать людям в беде. Кроме того, похитители вашего друга угрожают и мне. Значит, наши с вами пути на какое-то время сходятся. Не исключено, что когда-нибудь судьба снова сделает нас противниками в большой игре, но пока… – Он многозначительно пожал плечами. – И кто знает – может быть, у нас окажется больше общего, чем вы думаете?
Сара хотела ответить резкостью и тут же осеклась. Чтобы найти Денниса, она готова была принять помощь хоть от самого дьявола. Она открыла рот, однако Кеннисон жестом остановил ее.
– В свое оправдание я могу сказать, что голосовал против акции, объектом которой вы стали. Я пытался убедить их, что доказательств недостаточно и цель может оказаться ложной. Однако мадам Вейл ничего не хотела слушать. Невозможная женщина… Впрочем, как говорится, nil nisi bonum – не будем ругать покойников. Надеюсь, вы понимаете, что против вас лично никто ничего не имел. Последующие события – в поместье Бентона и в доме мадам Вейл – доказали, что наши страхи были не напрасны.
Он бросил взгляд на часы.
– А теперь, боюсь, мне пора откланяться. И все-таки… – Он слегка поклонился Саре. – Если вам когда-нибудь будет грозить опасность, обратитесь ко мне, и я без колебаний приду на помощь.
Сара всматривалась в лицо Кеннисона, пытаясь понять, что у него на уме, но не увидела ничего, кроме искренней доброжелательности. Пожалуй, даже граничащей с энтузиазмом. Неужели он и вправду хочет загладить свое участие в тех ужасных событиях, жертвой которых она стала? Смешно даже подумать о нем как о благородном рыцаре, однако… Или он чертовски хороший актер, или говорит искренне. Она покосилась на Реда и с удивлением обнаружила на его лице плохо скрытую враждебность. Реду, который, казалось, никогда и ничего не принимал всерьез, предложение Кеннисона явно не понравилось. Неужели ревность? Этого только не хватало!
После ухода Кеннисона и Селкирка они еще немного задержались. Ред доедал свою пиццу, а Сара молча ждала. Облокотившись на стол и сцепив руки, она разглядывала свою гладкую темную кожу. Потом закрыла глаза, остро ощущая свое тело, положение рук и ног, прикосновение блузки и юбки. Она чувствовала даже Реда, сидящего рядом. Что это, его аура?
– Стало быть, Шестерка вышла на охоту за братцем Дэниелом, – задумчиво проговорил Ред. – Интересно, это они следили за нами на ранчо или нет?
Сара открыла глаза.
– Не забывай, что они раскололись, так же, как и общество Бэббиджа.
– Я помню.
– А братцу Дэниелу почему не сказал?
– Он и сам не дурак. Эффект Карсона входит в обязательный курс.
– А насчет помощи он серьезно говорил?
Ред бросил на стол последний кусок пиццы.
– Ненавижу анчоусы, – сказал он, вытирая пальцы салфеткой. – Да, серьезно. Дэн – гадина, каких мало, скользкий сукин сын, но он честный сукин сын. Врать он никогда не станет, разве что соврет и самому себе.
Они задержались в дверях пиццерии. Снаружи уже наступила ночь. Машины проносились мимо, не обращая внимания на разметку автостоянки, – иногда с такой бешеной скоростью, что Сара невольно вздрагивала. На дальнем конце стоянки, у входа в «Макдоналдс», толпа юнцов, собравшаяся возле двух пикапов, что-то выкрикивала вслед проезжающим машинам. Слепящий свет фонарей делал все вокруг черно-белым, будто в старом кино.
– Ну что? – спросил Ред, поеживаясь от сентябрьского холода и застегивая куртку. – Как тебе Кеннисон? Так уж он страшен, как ты думала?
Сара покачала головой.
– Еще страшнее.
– Да неужели?
– Да, черт возьми. Он просто очарователен.
Ред искоса взглянул на нее.
– Ты хочешь сказать…
– Я была готова к чему угодно, кроме этого. Он извинялся за то, что заказал меня и моих друзей, причем искренне!
– Дэн всегда такой. Он источает искренность, как улитка слизь.
Сара глянула Реду в лицо.
– Ты его не любишь?
– А что, это так заметно? – хмыкнул он.
Едва они сошли с тротуара на стоянку, направляясь к своей машине, как автомобиль, отъезжавший от универмага «Брэдли», резко набрал скорость и понесся прямо на них. Дальний свет фар резко вспыхнул, пригвоздив Сару к месту. Не растерявшись, Ред что было сил отпихнул ее обеими руками и толкнул за ближайшую машину. Ободрав колени и руки, Сара заползла туда и прижалась к земле, вдыхая запах асфальта и машинного масла. Мелкие камешки больно врезались в кожу. Проклятый Кеннисон… Один за другим прозвучали три размеренных хлопка. Один… Два… Три… Машина начала крениться набок. Свист воздуха, выходящего из пробитой шины, напоминал реакцию публики на плохую пьесу. Раздался визг тормозов, пронзительный автомобильный гудок и отчаянные проклятия. Осторожно подняв голову, Сара увидела фургон, боком выехавший на тротуар, и его водителя, грозящего кулаком вслед стремительно удаляющемуся автомобилю. С другого конца стоянки в их сторону уже бежали подростки.
Сара ощутила тепло чужой руки. Ред обнимал ее за талию, прикрывая своим телом. Он медленно убрал руку. Сара не двигалась. Он сел и стал отряхивать куртку.
– Мне это скоро надоест, – проворчал он.
К своему удивлению, Сара обнаружила, что совсем не дрожит.
– Что ты имеешь в виду? – спросила она.
Ред прищурился.
– Стоит нам с тобой куда-нибудь пойти, как в меня начинают стрелять. – Он встал и отряхнул брюки, глядя в ту сторону, где скрылся автомобиль. – В следующий раз я трижды подумаю, стоит ли оно того.
Голос звучал словно отдаленный звон колокола в бездонной ночи. Джереми Коллингвуд плыл в темноте, медленно кувыркаясь, а в беззвездном небе пульсировали и кривлялись огненные дьявольские маски. Одна из них раздулась во весь невидимый горизонт. Потом за ней начала раздуваться другая, потом еще одна, образуя бесконечный ряд, исчезающий в невообразимой дали. Все они пытались что-то сказать, громыхая, как огромный барабан, на таких низких нотах, что он ничего не мог разобрать.
– Джерри? Джерри! Ты меня слышишь?
Его веки дрогнули, но взрыв слепящего света заставил их тут же захлопнуться. Он застонал.
– Кажется, он пришел в себя, – послышался голос.
Почему они не могут оставить его в покое? Здесь, в темноте, так хорошо… Так приятно – плыть, плыть… Но дьявольская маска продолжала пульсировать в такт ударам молота у него в голове. Он зарылся лицом в подушку.
– Где я?
– В больнице Поттера.
Прищурившись, он попытался разглядеть, откуда доносится голос. В воздухе над ним плавало лицо Джима Донга. Голова его была забинтована, вокруг глаз – синяки.