– В самом деле? – поднял брови Селкирк.
– Что «в самом деле»?
Селкирк провел пальцем по ободку бокала. Раздался чистый хрустальный звон.
– Вы в самом деле жили только ради этого?
Кеннисон хмуро посмотрел на него.
– Не понимаю, что вы хотите сказать.
Джонсон заерзал в кресле, с удивлением глядя на шотландца. Чен пригубил свое вино.
– У вас остается «Кеннисон демографикс», не так ли?
– И что?
– Разве это не тот самый случай, когда хвост виляет собакой? Я, конечно, не в том ранге, чтобы давать советы, но сдается мне, что Совету вы нужны больше, чем он вам.
Кеннисон поднялся с места, подошел к столику и плеснул в бокал еще виски. Отпив залпом половину, он повернулся к Селкирку:
– Что же вы предлагаете?
– Они доверяют тем данным, которые мы им представляем, так ведь? – усмехнулся Алан.
Несколько секунд Кеннисон молча смотрел на него.
– Алан, вы пока лишь начальник ночной смены, а не директор «Кеннисон демографикс». Не зарывайтесь.
– Вот как? После всего, что я для вас сделал?
Кеннисон окаменел. До чего же Алан дурно воспитан. Напоминать о своих заслугах в высшей степени нетактично. Он покосился на Джонсона и Чена, которые опасливо отвели глаза. Они не знали, что случилось в их офисе на прошлой неделе, да и знать не хотели. Мебель и ковры вдруг заменили, Пруденс исчезла неизвестно куда, на ее месте теперь сидит этот рыжий шотландец с постной физиономией… Пройдя школу Женевьевы Вейл, они предпочитали не задавать лишних вопросов.
– Мы не будем слишком явно подтасовывать цифры, – продолжал развивать тему Селкирк. – Лишь настолько, чтобы их прогнозы стали менее точными.
– Ульман не дурак, – возразил Кеннисон, – у него могут возникнуть подозрения.
– Нам нужна двойная бухгалтерия, – сказал Селкирк, откидываясь на спинку стула и окидывая взглядом стол. – Если у ваших бывших коллег возникнут вопросы, они прежде всего начнут копаться в наших базах данных. Вот тут-то мы их и надуем. Я предлагаю скопировать всю систему на какой-нибудь удаленный сервер, а здесь оставить лишь показной фасад. Правильная информация будет доступна только нам, а они до нее не доберутся.
– Зачем же так спешить? – подал голос Чен. – Ульман нам пока не угрожает. Какая разница, кто сидит во главе стола, если накрываем на стол мы? Стоять за спинкой трона даже выгоднее.
Джонсон задумчиво потер подбородок.
– М-м-м… да. У монарха забот поболе, чем у простых смертных. – Он взглянул на Селкирка. – Некий смысл в этом есть, но стоит ли затевать такое? Идти против Общества? – Он покачал головой. – Не уверен, что это разумно.
– Нельзя действовать сгоряча, – кивнул Чен, – сначала нужно провести клиологический анализ, оценить последствия. Только так можно принимать решения.
– Проклятие! – Селкирк стукнул кулаком по столу. – В нашем положении требуется смелость, а не дурацкие расчеты!
Кеннисон изо всех сил уперся ладонями в стол и держал их так, пока мышцы не начали мелко дрожать. По правде говоря, он и сам частенько подумывал о том, чтобы уйти в свободное плавание. Его сердце принадлежит «Кеннисон демографикс», а вовсе не обществу Бэббиджа. Однако сделать это будет нелегко. Ульман ни за что не даст ему уйти, во всяком случае, вместе с фирмой. С другой стороны, какие еще есть варианты? Целовать старикашку в сморщенную задницу? Уйти в отставку, позволив другим пожинать плоды своих трудов, своих и отца? Или…
А что, если «Кеннисон демографикс» сама поглотит Общество? Убрать Совет в полном составе, создать новую организацию, построенную по другим принципам… Возможно. Только можно ведь и подавиться. Хотя ведь старому Гровнору Вейлу подобное удалось. Кеннисон стиснул зубы. Он и так уже ждет слишком долго. Чтобы добыть награду, которая принадлежит ему по праву, надо переходить к решительным действиям. Aut Caesar, aut nullus – или Цезарь, или ничто.
Вариант Селкирка, конечно, рискованный, однако дает возможность уйти и одновременно оставить при себе фирму. И тут без Алана не обойтись, черт бы его побрал! Только он до такой степени разбирается в компьютерных тонкостях. Кеннисон украдкой взглянул на шотландца. Потом от него, разумеется, придется избавиться, иначе риск будет слишком велик…
Он принял решение.
– Если мы сделаем такой шаг, пути назад не будет. Только вперед. Вы готовы идти до конца?
Поколебавшись немного, Джонсон кивнул. Чен пожал плечами: чему быть, того не миновать. Алан гордо вскинул голову.
– Это была моя идея!
Кеннисон кивнул. Идея – вот именно!
– Ну что ж, брат Алан, готовьте план переброски базы данных, но ничего не предпринимайте, пока мы все четверо с ним не познакомимся. Брат Цу Ши, вы проведете клиологический анализ, чтобы оценить последствия наших действий. Подключите к работе ночную смену. Брат Алан проследит, чтобы вы получили всю необходимую помощь. Да! – Он поднял палец. – Брат Цу, не забудьте включить в расчеты информацию Джимми Калдеро о другом обществе, так называемой Шестерке, но держите ее вне общего массива. Эти данные – наш главный козырь: в расчетах Ульмана их не будет. Подробности вам сообщит брат Алан, он во многом уже успел разобраться. – Кеннисон с улыбкой кивнул Селкирку и повернулся к Джонсону. – А вы, брат Нат, возьмете на себя руководство конторой «Джонсон и Чен» на все время операции. Обеспечьте обычное прикрытие и безопасность всех информационных каналов, которые мы будем использовать в дневное время… У кого-нибудь есть вопросы? – Он обвел взглядом стол. – Нет? Прекрасно. Вперед!
Когда все ушли, Кеннисон еще долго сидел один. Да, назад уже не свернешь. Jacta alea est – жребий брошен. Цезарь, наверное, так же когда-то себя чувствовал. Даже величайшие из смертных испытывают неуверенность в ключевой момент. И еще азарт. Что впереди – успех или поражение? Судьба будущего решается сейчас.
Вот чего не хватало ему раньше! Слишком уж он всегда полагался на осторожность, хватался за жалкие соломинки вроде Монфор и Соренсена. Характер показала одна только бедняжка Гретхен. Надо будет достойно захоронить ее останки, как только Джад сознается, куда их дел.
Он стал делать пометки в блокноте. Вейл… Ульман… Селкирк… Тайная Шестерка… Три вируса… Телефонный звонок… Подумав, добавил: Беннет и Калдеро.
Великая Гарпия говорила, что у нее везде есть уши. Может быть, и здесь? Кеннисон соединил стрелкой Вейл и вирусы. Как председатель она имела доступ в офис «Джонсона и Чена». Значит, могла и в систему что-то запустить.
Ульман тоже явно намекал, что знает больше, чем все думают. Еще две стрелки: от Ульмана к вирусам и от него же – к телефонному звонку. Подумав, Кеннисон добавил рядом несколько аккуратных вопросительных знаков. Вроде все сходится. Три вируса: Вейл, Ульман, Шестерка. И звонил кто-то из них. Только Ульман – вряд ли, такие фокусы не в его стиле. Кеннисон добавил еще несколько стрелок, посмотрел, что получилось, и вздохнул. Потом вырвал из блокнота два верхних листка и отправил в измельчитель. Всегда надо уничтожать и следующий, пустой, – на нем остаются следы. Хорошо, что не все это знают. Кеннисон потянулся, потом встал и обошел стол, отрывая верхние листки других блокнотов. Вернувшись на свое место, он достал карандаш и стал осторожно затушевывать бумажную поверхность боковой стороной грифеля.
Брат Джонсон, как обычно, ничего в блокноте не писал. В таком помощнике – невозмутимом и лишенном особого воображения – есть свои преимущества. Однако есть и недостатки: очень трудно определить, о чем он думает и думает ли вообще.
На листке из блокнота Чена оказалось лишь несколько китайских иероглифов. Ох уж эти загадочные восточные люди! Кеннисон как-то раз попробовал отдать эти иероглифы на расшифровку. В вольном переводе они означали нечто вроде совета не лезть в чужие дела. Он улыбнулся. У умных подчиненных тоже есть свои недостатки.
Селкирк покрыл свою страничку сложным переплетающимся узором из букв «К», виноградных лоз и цветов. Кеннисон питал пристрастие к подобным вещам и даже держал на примете специалиста-психиатра на случай, если возникнет потребность найти в какой-нибудь хитроумной абракадабре скрытый смысл. Разве можно заранее знать, что может пригодиться?
Он мысленно добавил на свой уже уничтоженный листок еще один пункт. Файл «К». Чей он, Тайной Шестерки? Кто знает…
Выйдя из зала для совещаний, он кивнул Чену, сидевшему за монитором в своем кабинете. Джонсон стоял у главного компьютера, обсуждая что-то с программистом. Кеннисон постучал в стекло двери и помахал им. По пути к выходу он останавливался у рабочих столов, обмениваясь шутками с сотрудниками и не забывая спрашивать о здоровье супруги и детей. Можно быть каким угодно гениальным провидцем, но люди пойдут за вами, только если вы не забываете про их день рождения и семейные даты.
Поднявшись из туалета на верхний этаж, он двинулся было в кабинет и тут замер на месте, едва приоткрыв дверь. За столом сидел Алан и оживленно с кем-то разговаривал по телефону. Кеннисон осторожно прикрыл дверь и приложил к ней ухо.
– Я же говорю, нам понадобятся все данные с главного компьютера… – звучал приглушенный голос. Кеннисон с большим трудом различал слова. – Да, точно. База у них была в Оберлине, Огайо. – Пауза. – Нет, нет, не знаю, где они сейчас… так широко известно, но мне кажется, можно что-то вытащить… Нет, не волнуйся, меня голыми руками не возьмешь. – Пауза. – Это вы сделали? Думаешь, стоило? – Долгая пауза. – Ладно, ладно… Согласен… Если они хотели обсуждать его, ничего не оставалось. А Бернстайн? Он знает?.. Хорошо, пускай. А Френч? Ладно, пока.
Кеннисон еще немного подождал, потом зашел в кабинку туалета и спустил воду. Подойдя к умывальнику, он плеснул в лицо холодной водой и перевел дух, опершись на края раковины и глядя в зеркало. Оторвав бумажное полотенце, приложил его к лицу и долго рассматривал мокрые пятна на бумаге, будто надеялся увидеть в них нечто важное. Скомкав полотенце, он с силой швырнул его в мусорный бак, рывком открыл дверь и вошел в пустой офис.