– Касси, у меня вся жизнь наперекосяк. Меня теперь никто даже видеть не хочет. А дома…
Касси чувствовала, как потихоньку успокаивается. Она осмотрела его с головы до ног. Ярость в ее душе сменилась отвращением, презрением.
– И теперь ты думаешь уломать меня, чтобы я забрала заявление, – сказала она.
В его глазах вдруг загорелись огоньки надежды.
– А ты бы могла это сделать? Ну, Касси, пожалуйста… Мне больше не дают денег, они хотят отправить меня в лагерь, мама уже несколько недель не разговаривает со мной…
И еще одна молния. Не отрывая от него взгляда, Касси досчитала до девяти. После того как гром унялся, она села на велосипед.
– Просто смирись, мне-то пришлось.
– Может, тогда за скутер? Я могу все устроить, тебе его привезут, честно.
– От тебя мне даже скрепка не нужна.
Он хотел схватиться за руль, но не успел – Касси оказалась проворнее.
– Заносчивая стерва! – прокричал он ей вслед. – Даже не думай, что суд встанет на твою сторону!
Пару секунд ей казалось, что она слышит шаги за спиной, сердце чуть ли не вырывалось у нее из груди, но, обернувшись, Касси увидела, что он остался позади. Крошечная фигурка стояла посреди дороги с высокими деревьями по обочинам. Продолжая упиваться собственным триумфом, Касси вставила ключ в замок. Когда она закрывала за собой ворота, он так и не сдвинулся с места.
Первые капли дождя глухо застучали по листьям.
Арт-дилер позвонил тем же вечером. Оба уже ушла к себе. Сказала, что хочет почитать перед сном, но Касси знала, что это не так. Вчера Оба тоже так сказала, но когда Касси заметила, что ее книга осталась в гостиной, и решила принести ее Обе, то увидела, как женщина лежит у себя в постели и молча смотрит в потолок.
– Секундочку, – ответила она. – Сейчас выйду на улицу, там лучше ловит.
Касси пошла по мокрой траве к беседке.
– Я вас слушаю.
Арт-дилер не стал терять времени даром и сказал:
– Я бы хотел купить у вас картины.
Касси подпрыгнула на месте:
– Все?
– Всё, что есть.
У него был приятный, но немного печальный голос.
– И… сколько вы готовы за них предложить?
– Назовите вашу цену.
По его интонации она поняла, что стоит рискнуть. Он хотел их, действительно хотел. Она сделала глубокий вдох и постаралась говорить деловым тоном:
– Стоимость – тысяча евро за картину.
В телефоне стало тихо, слишком тихо.
– Но если вы возьмете все семь, то я готова подарить вам еще одну, – добавила она.
И снова повисла тишина. Потом арт-дилер наконец вздохнул и сказал:
– Хорошо.
– Хорошо? – повторила изумленная Касси. – Вы хотите сказать… вы возьмете все семь, то есть восемь?
– Если есть еще, я возьму еще.
От этих слов у Касси закружилась голова.
– На данный момент у меня на руках только восемь картин.
«Ага, и восьмую еще надо раздобыть», – подумала она.
– Восемь меня устроит. Только…
Начинается, вот и подводные камни. Все слишком хорошо складывалось, чтобы быть правдой.
– Прежде чем принять окончательное решение, я бы хотел, чтобы вы прислали фото с подписью художницы. На фотографиях с марктплатса их не разглядеть.
– Конечно, все пришлю.
– А еще я смогу забрать их только в октябре.
– Так поздно! – Касси упала духом. – Я не могу так долго ждать. Раньше никак не получится?
– Нет, извините. Мне скоро понадобится уехать за границу, и перед отъездом у меня не получится их забрать. Вы бы не могли подержать их пару месяцев у себя?
– Да, разумеется, просто… – она на секунду замешкалась, но решила сказать правду. – Мне нужны деньги. Срочно.
Арт-дилер выдохнул с облегчением.
– Если дело только в этом… Я готов хоть сейчас за них заплатить. Как только увижу подпись.
Касси тоже полегчало.
– А, ну… Завтра все отправлю, не волнуйтесь.
– Отлично, тогда я сразу позвоню вам для обсуждения деталей. А куда я могу подъехать за картинами?
– В Вирсе, недалеко от Девентера.
– В Вирсе? К ней… в ее старый дом?
Касси начала лихорадочно перебирать варианты. Может, Муса?.. Или Диджей? Сделка не должна была сорваться на этом месте.
– Если для вас это слишком далеко, то, думаю, я смогу их куда-нибудь привезти.
– Нет, что вы, Вирсе – замечательно. С удовольствием заеду в Вирсе. Что ж, до завтра, мефрау Зондерван. Как только получу фотографии, я вам перезвоню.
Когда разговор был окончен, в саду вдруг оказалось очень тихо.
Из леса то и дело доносились какие-то странные заунывные крики: три коротких «у», сразу друг за другом, а затем одно протяжное.
«Что это за звуки?» – спросила Касси у Обы, когда впервые их услышала. Теперь она знала. Это серые неясыти. Сквозь их крики Касси слышала, как крупные капли дождя скатываются с крыши беседки и падают на каменный пол террасы.
В памяти снова всплыл образ Эдвина. Касси уже собиралась затрясти головой, чтобы прогнать воспоминание (это ей не раз помогало), как вдруг обнаружила, что вся картинка изменилась.
Дорога теперь была сухой, и на ней был всего один мальчик. Между рядами деревьев стояла крохотная фигурка с беспомощно сжатыми кулачками.
«Я могу достать для тебя скутер… Что он вообще себе вообразил?!»
«Девять с лишним плюс семь… больше шестнадцати тысяч евро. У меня так еще и на себя останется. Придурок, если мне понадобится скутер, я его сама себе куплю».
Она поднялась со стула, смахнула капли воды с брюк. Завтра она все расскажет Обе. Интересно, обрадуется ли она.
С Обой никогда не знаешь, чего ожидать.
Может быть, она обрадовалась, но не показала виду.
– Вот как, – произнесла Оба после небольшой паузы. – Быстро ты все устроила. Отличная работа.
После этого она принялась намазывать тосты маслом, словно это было гораздо важнее.
– Так что теперь этот дом будет твоим. Вместе со всеми письмами, – сказала Касси. Возможно, Оба просто не до конца это осознавала.
Та кивнула:
– Да, это здорово.
– А по твоему голосу и не скажешь.
Оба молча жевала, разглядывая свою тарелку.
– Ну же, не закрывайся от меня. Прошу тебя.
Оба смахнула крошки с уголков губ и серьезно посмотрела на Касси:
– Ты права. Ах, милая, знала бы ты, как быстро привыкаешь переживать все в одиночестве.
Она вздохнула и продолжила:
– И знаешь, мне от всего этого слегка не по себе. От дома, от писем… Такое чувство, будто прошлое пытается меня догнать и оно уже совсем близко. И как бы я ни была счастлива, что ты нашла тех, кто готов купить все это барахло, мне страшно представить, что у меня по дому будет разгуливать толпа незнакомцев. С моими вещами.
– Этого не будет, – уверенно ответила Касси. – Неужели ты думала, что я пущу сюда всех этих людей? Знаешь ли, я успела понять, что ты за человек. Нет, единственное, что тебе придется сделать, – это на час уйти в сад постричь кусты. Ну, может, на два часа. А когда вернешься, вещи уже заберут.
В общем-то, это придумала не Касси, а Диджей, которого она попросила помочь, потому что перетаскать все эти тяжести в одиночку не представлялось возможным.
– И куда их надо отнести? – спросил он тогда.
– К воротам, она наверняка не захочет видеть дома столько народу.
– А если пойдет дождь?
– Ну… Накроем их брезентом или типа того.
Диджей посмотрел на нее и покачал головой:
– И ты целыми днями будешь стоять над ними, как на рынке, пока всё не раскупят. Ха, может, тебе стоит поставить палатку?
– Есть идеи получше?
– Само собой, – весело ответил он. – Мы сложим вещи у тебя дома.
– Потрясающе, мы будем таскать все это по Клавервех.
Внезапно Диджей взял прядь ее волос и склонился к ней.
– Да я вообще потрясающий… А ты знала, что у тебя от волос пахнет ванильным мороженым с лесными ягодами?
С недоумением посмотрев на него, Касси, у которой к щекам вдруг прилила кровь, увидела, что он тоже покраснел.
– У моего друга есть прицеп. Возьмем его, может, еще брата его позовем, и делов на час, не больше…
Собирая тарелки с чашками, Касси поднялась из-за стола.
– Оба, честно, мы уже обо всем позаботились, – заверила она ее.
Женщина улыбнулась:
– Если все люди твоего возраста такие изобретательные и решительные, значит, с этим миром все будет в порядке.
Они устроили перевоз незадолго до визита первых покупателей. Оба послушно удалилась в лес, Касси пошла к воротам, чтобы впустить Диджея с друзьями. Они выглядели сильными. Один из них сказал, что каждый день тренируется со штангой. Диджей слегка рассердился, когда тот начал демонстрировать свои бицепсы:
– Да, да, мы все всё поняли.
Когда все вещи оказались у Касси дома, Диджей поблагодарил ребят.
– Можете ехать, – попрощался он, – мы вернемся пешком. Еще надо расставить все по местам и все такое.
Многозначительно перемигиваясь, друзья скрылись за дверью.
Как только они ушли, Диджей предложил Касси сесть на диван.
– Иди сюда, дам тебе кое-что послушать. Вот.
Он уселся, похлопал по подушке рядом и достал из кармана mр3-плеер.
– Помнишь, в тот день, когда мы устроили трансляцию, я сказал, что нам позвонил один человек, который не захотел говорить в прямом эфире?
Касси кивнула.
Диджей включил устройство и протянул ей один из наушников.
– Диджей, парень, я всегда тебя уважал, – послышался мужской голос.
Касси пришла в ужас. Это был Де Баккер. Он словно опять стоял в этой комнате, так хорошо его было слышно.
– У тебя получаются отличные эфиры, и уверен, ты далеко пойдешь, но сейчас ты сделал страшную глупость. Безусловно, скверно, что кучка балбесов с этой городской фифой во главе устроила беспорядки в нашем городке, но то, что «Вирсе Локал» уделяет этому такое внимание, – это непростительно. Если хочешь сохранить свою работу, хотя о чем я, если хочешь, чтобы местное радио продолжило свое существование, – ты сейчас же прекратишь участвовать в этом цирке, ясно тебе? Ты сейчас же скажешь своим слушателям, что тебе только что поступила информация о том, что данная барышня выдумала всю эту историю. Можешь смягчить удар, сказать, что ей одиноко и все такое, что не хватает внимания домашних, в общем, придумаешь, хоть обрыдайся там, мне плевать. Но чтобы ее истории больше не было. Уяснил?