Еду в Лейден. Где встретимся?
Двое ответили на ее сообщение. Лике написала, что у нее сейчас будет экзамен, а Джеффри собирался поплавать в море на яхте. «Ой, там еще куча народу. А теперь посмотрим в окно, – радостно подумала она, – здесь все такое родное». Там, на трассе A44, как всегда, полно машин. А здесь пруд, в котором они плескались, на берегу которого валялись до поздней ночи и слушали музыку. Где она впервые поцеловалась. А вот и район Мейренвейк, тут жила Тилле. Почта, где она работала летом. В трепетном предвкушении Касси ступила на перрон. Этот день должен был пройти чудесно.
После суетливого Схипхола вокзал в Лейдене выглядел довольно пустынным. Лишь на верхнем ярусе парковки, над зоной хранения велосипедов, небольшими группками стояли таксисты, облокотившись на свои сверкающие черные авто да на скамейке возле рыбной лавки сидели двое стариков. Темнокожий торговец газетами пожелал ей «nice day» и улыбнулся, обнажив оба ряда белоснежных зубов, когда она дала ему пятьдесят центов. Он хотел было завязать разговор, но она торопилась. Все еще прихрамывая, она вышла на улицу Стасьенстраат, прошла мимо супермаркета, закусочных, турецкой пекарни, магазина «Barning Piano, работаем с 1921 года», офиса ANWB[7], «Гранд кафе» у моста и Национального музея этнографии. Она с наслаждением вдыхала доносившиеся до нее запахи шавермы, каналов, машин и жареной курицы. Стру, та женщина и Борхерлан были где-то очень далеко, в другом мире. «Я снова дома», – тихонько пропел голос у нее в голове.
«Первым делом – к Хуго», – решила она. Ему не придется ей перезванивать.
Офис Центра помощи беженцам находился сразу за главной торговой улицей. На месте нескольких бывших бутиков здесь вдруг открылись новые. Касси это немного напугало. Почему нельзя, чтобы все оставалось прежним? Как ей запомнилось. Неужели ее так долго не было? Еще ее расстроило то, что она не встретила ни одного знакомого. В ее памяти город всегда полнился друзьями: где бы ты ни был, обязательно встретишь кого-нибудь из школы, секции плавания, из ее групп активистов. «Это потому что сегодня понедельник, – успокаивала она себя. – Вот была бы суббота, все было бы иначе».
В Центре помощи беженцам ее поджидало очередное разочарование. На месте Элли, секретаря, а по совместительству администратора и оператора, сидела какая-то новая незнакомая девушка.
– Здравствуйте, чем могу помочь?
– А где Элли? – спросила Касси. Она тут же почувствовала, что это прозвучало немного невежливо. – Я хотела сказать: здрасьте. А Элли приболела?
– Она в декрете. Но вы можете ей позвонить. У вас есть ее номер?
Касси помотала головой:
– Неважно. Вообще, я пришла к Хуго.
– Он здесь, – ответила новенькая. – Но, к сожалению, мне нельзя его отвлекать.
– Ну а мне можно, – заявила Касси и вышла, хлопнув дверью, в коридор, поднялась по лестнице, не обращая внимания на взволнованных людей, оставшихся позади.
К ее удивлению, дурацкая табличка, которую она для него сделала, все еще висела на двери Хуго.
Касси постучала и сразу же влетела в кабинет, улыбаясь во весь рот. Вот он удивится!
Хуго сидел за столом и говорил по телефону. Он посмотрел перед собой с недовольным выражением лица, которое сразу сменилось на удивленное.
– Секундочку, – сказал он и, закрыв трубку рукой, добавил: – Касси! Что ты тут делаешь? Ты должна быть в школе!
Ее как будто облили из ледяного душа. Он должен был обрадоваться, он должен был ее обнять.
– Ты не перезвонил, – сердито ответила она.
Недовольное выражение лица вернулось:
– День вроде бы еще не закончился?
Касси посмотрела на пол. Синий линолеум. Она помогла его выбрать. Касси вдруг снова почувствовала боль в ноге. Ее губы задрожали, а в глазах защипало. Она сдерживалась изо всех сил, но первые слезы уже появились. Ей было уже не остановиться.
– Ты что? – удивился Хуго. – Это что такое?
Затем он сказал кому-то на другом конце провода:
– Извините, у меня тут кое-что случилось. Если позволите, я перезвоню позже?
Он встал с места и, сделав буквально пару широких шагов, оказался возле нее. Хуго был самым высоким человеком из всех, кого она знала. В детстве она постоянно хвасталась им перед своими друзьями. Да, он великан. Да, он может поднять машину. И нет, он не лысый, его волосы убежали вниз, на подбородок. Ей так сам Хуго сказал. Это была их особая шутка.
– Что такое? – повторил он, положив руки ей на плечи. Она еще не успела ответить, как он добавил: – С мамой же все в порядке?
Она со злостью оттолкнула его.
– Но Касси…
– Со мной не в порядке! – перебила она его. Слезы катились по ее щекам. – Да почему никому нет до меня никакого дела!
– Иди сюда, садись, – успокаивающе сказал он. Сквозь слезы она видела, что Хуго действительно расстроен. – Давай рассказывай… Что у тебя стряслось?
– Если честно, я вообще не хочу об этом говорить, – всхлипывая, ответила она. – Я просто хочу хорошо провести время. С тобой и со своими друзьями. Но они. Я не хочу их больше видеть. Никогда. И я не могу теперь ходить в школу. Я их ненавижу!
Слова сами вырывались наружу, хотелось ей того или нет.
– Успокойся, пожалуйста, – сказал Хуго, – вот, попей.
Он налил стакан воды и протянул ей. Она выпила его залпом.
– Ублюдки! Жаль, что в них не ударило молнией, во всех четверых.
Хуго вопросительно посмотрел на нее:
– А кто это? Эти они? И что они сделали?
Запинаясь, Касси рассказала ему свою историю. Когда она закончила, ей стало немного стыдно. Она перестала плакать, слезы на щеках высохли. Касси пожала плечами:
– Я понимаю, ничего страшного и не произошло. Просто глупые издевки. Но мне было страшно. И там. Но Тим еще ничего, да. Как и та тетка, то есть. Коба. Эдвин, он просто урод. В общем-то, ничего нового.
Она посмотрела на Хуго, который за все это время не издал ни звука. Он смотрел вниз, на свои кулаки. Он так крепко их сжал, что костяшки побелели.
– Ты злишься? – спросила она встревоженно и, не дожидаясь ответа, тихонько добавила: – Да, извини, понимаю, мне нельзя было просто так сюда врываться. Ты очень занят. Но я подумала.
Хуго взял ее за руки.
– Я очень рад, что ты пришла ко мне, – ответил он. – Что ты все рассказала.
Он серьезно посмотрел ей в глаза.
– Касси, это гораздо больше, чем просто глупые издевки. В юриспруденции это называется непристойное нападение[8]. Тебе надо написать заявление. Нельзя, чтобы им это сошло с рук.
– Их посадят в тюрьму?
– Этого я точно сказать не могу. Как решит судья.
Касси задумалась и помотала головой.
– Отец Эдвина – этакий хозяин всего города. И если я напишу на них заявление, они решат, что я веду себя как маленькая. И будут издеваться еще сильнее. А Стру точно не захочет, чтобы я у него работала, потому что у меня будет репутация…
Черт, снова слезы.
Хуго встал, чтобы набрать ей воды из кулера. Вода забулькала. Он был так занят своими мыслями, что не заметил, как стакан наполнился до краев. Вода пролилась ему на ботинки.
Касси рассмеялась, это был смех сквозь слезы.
– Эй, Хуго, проснись!
– Что? Ой…
Он закрыл кран, но не засмеялся. Напротив, он выглядел очень серьезным.
– Касси, – начал он. – Повторяю: ты должна написать заявление в полицию. Уверен, ты отлично помнишь своего старого друга Мусу. И Кумарана с Нарой, и Байди. И Эдриза, и Хермелу – ее забыть невозможно, – и Давида. Во всех их историях повторяется одно и то же. Там, откуда они родом, кто сильнее, тот и прав. И с этим они ничего не могут поделать. Они приезжают в Нидерланды, потому что здесь есть законы. Законы, которые созданы для того, чтобы защищать человека. Неважно, о каких людях идет речь. Перед лицом закона тот папаша не важнее тебя. И его гадкий отпрыск обязан подчиняться закону в той же мере, что и любой другой. Ты с этим согласна?
Касси поерзала на стуле.
– Да, разумеется, но…
Хуго как будто не услышал ее.
– Я понимаю, что это трудно. Особенно в таком маленьком городке, где все друг друга знают. Но если ты ничего не сделаешь, ты позволишь им оставаться главными. И кто знает, что они сделают в следующий раз. С тобой или с кем-то еще. Касси, в Мали или Южном Судане мы ничего не можем изменить. А здесь можем.
Он пристально посмотрел ей в глаза.
– Не бойся, я тебе помогу. Если хочешь, схожу с тобой в полицию.
Касси не знала, что делать. Ей было приятно, что Хуго так заботился о ней, но все же… За все эти месяцы он ни разу ее не навестил. А когда она ему звонила, он был занят. А теперь вдруг…
– Я что, для тебя – одна из твоих рабочих задач? – в ее голосе едва ли слышался вопрос.
– Додо, прекрати! Что ты такое говоришь? Я тебя люблю, ты же знаешь!
Она кивнула.
– Я об этом подумаю, ладно? Ну, то есть… я это сделаю, просто не прямо сейчас, хорошо?
– Хорошо. Только не жди слишком долго. И я пойду с тобой.
Он посмотрел на часы.
– Если хочешь, можем вместе пообедать, – предложил он. – Как тебе идея?
– Превосходно! – Она крепко его обняла. – Мы пойдем в «Ла Плас»?
– Как скажете, мэм. Но сначала мне надо сделать пару звонков.
– Можно я пока посижу за твоим компьютером?
– Только если обещаешь не скачивать ничего такого.
Касси села за компьютер, кликнула на иконку браузера и ввела: Марк Родко.
«Показаны результаты по запросу Марк Ротко», – выдал ей Гугл.
– Тоже подойдет, – проговорила она себе под нос. И сразу же на экране появилась какая-то картина – одна из многих, очень многих. Касси заходила на один сайт за другим, пока наконец не нашла картину как в доме той женщины. И название ее было вовсе не «Одинокое море», а Rust and Blue.
– Хуго, взгляни.
Он обернулся и посмотрел на э