«Рессорная мастерская Василия Семеновича Титова. Москва, Каретный ряд. Кр. Пролетарская (быв. Пименовская ул.), дом № 10, тел. 5-54-74».
А вот еще:
«Сварка всех металлов и резка. С. Бобков…», «Авто-кузовная мастерская В. С. Иванова изготовляет новые кузова ко всем машинам разных марок…»
Объявлений много. Но какое отношение они имеют к московскому ОРУДу, издавшему Правила? Попытался узнать у ветеранов милиции. Безуспешно. Но была же какая-то причина для их публикации!
Разгадать ее помог бывший инспектор по регулированию уличного движения в Москве Альфред Григорьевич Швайко.
— Еще в 1928 году, до организации подотдела РУД, — рассказывал Швайко, — меня направили в московскую милицию инспектором по регулированию уличного движения. Я возглавил первую группу энтузиастов-регулировщиков. Работы навалилось много. Начальник административного отдела Московского Совета товарищ С. Б. Лобанов поручил мне подготовить проект Постановления Президиума Моссовета «О движении по улицам гор. Москвы». В марте Постановление утвердили, оно включало основные требования к уличному движению и к транспорту.
За прошедший год мы накопили кое-какой опыт, в отделении регулировки предложили свести все документы в единые правила и издать их книжечкой, недорогой, которую бы легко мог купить и водитель, и житель Москвы. Товарищ Лобанов поддержал нас. «Дело важное, готовьте! — сказал он. — Рассчитывайте на мою поддержку».
За полтора месяца подготовили правила к изданию. Поехали на Чистые пруды. Заведующий издательством поинтересовался: «Каким тиражом хотите издавать? Бумага на книжку имеется?» Я ответил ему, что бумагу найдем. «Хорошо, — отвечает заведующий, — сейчас подсчитаем». Придвинул счеты, постучал быстро костяшками и назвал сумму типографских расходов. Деньги нужны были порядочные. Доложили Лобанову. И выяснилось, что таких денег он выделить не может. Не было денег и в транспортном отделе коммунального хозяйства, куда мы обратились. Конечно, приуныли. Опять поехали в типографию. Объяснили ситуацию. «Чем же вам помочь? — и заведующий предложил: — Поместите в книжке объявления, соберите за них деньги (а они публикуются за плату) и на них издадите Правила. Заведующий издательством обещал нам выделить знающего человека. Доложили Лобанову. Он согласился. Мы так и поступили. На собранные за объявления деньги Правила были отпечатаны в 10-й типографии «Заря Коммунизма» тиражом в десять тысяч экземпляров.
Судьба первого начальника отделения регулирования уличного движения Швайко необычна, о нем стоит рассказать подробнее.
В 1917 году унтер-офицер А. Г. Швайко служил в 41-м отделении автоброневого дивизиона в Петрограде. Броневики в то время были самым грозным оружием в царской армии. Поэтому дивизион находился на особом положении, а на командных постах были наиболее преданные царской фамилии офицеры, многие — выходцы из титулованных дворянских семей: графы и даже князья. Дисциплина поддерживалась строжайшая. И, несмотря на все запреты, революционные настроения проникли в казарму, затронули определенную часть нижних чинов.
Большевикам удалось создать в броневом дивизионе подпольную ячейку. Руководил ею бывший рабочий коломенского завода унтер-офицер Георгий Васильевич Клин.
В дни Февральской революции многие офицеры, боясь расправы солдат, покинули дивизион. Под влиянием большевиков дивизион без колебаний примкнул к восставшему народу. В те тревожные дни к солдатам пришли за помощью рабочие делегаты от Петроградской стороны. Офицеры и юнкера, засевшие на баржах, держали под обстрелом мост через Малую Невку. По нему рабочие отряды не могли пройти к центру города. Выслушав делегатов, Елин разыскал Швайко в мастерских.
— Возьми четыре машины и турни юнкеров от моста.
Примерно через час к Малой Невке подошли броневики, развернулись и пулеметным огнем разогнали юнкеров. В тот же день шоферы разоружили в Лесном самокатную команду, выступившую на стороне царя.
Швайко непосредственно руководил захватом особняка балерины Кшесинской. В нем разместились околоток (санчасть) и общежитие дивизиона. Особняк еще не раз будет упоминаться в истории революции как штаб большевиков.
Большевики понимали, какую силу представляют броневики в грядущих революционных событиях, поэтому видные работники партии Н. И. Подвойский и В. И. Невский вели неутомимую работу среди солдат и шоферов броневого дивизиона. И им удалось привлечь солдат на сторону революции.
3 апреля 1917 года утром Подвойский — председатель Военной организации большевиков — встретился с Елиным и сообщил ему, что вечером в Петроград приезжает В. И. Ленин. И попросил для встречи вождя вывести к вокзалу броневые автомобили.
— Пусть Ильич сам увидит, каким грозным оружием располагает пролетариат Петрограда, — сказал Подвойский.
Но к этому времени буржуазное правительство ввело в дивизионе, как и по всей армии, жесткую дисциплину — самовольный вывод боевых машин грозил смертной казнью. Елин обещал Подвойскому подумать, как выполнить просьбу Военной организации большевиков.
Унтер-офицер Швайко был старшим в мастерских, где находилось в ремонте несколько бронемашин. Елин встретился со Швайко, таиться не стал, рассказал о просьбе Подвойского.
— Что делать будем?
— Все очень просто, Георгий Васильевич. Механики закончили ремонт двух машин, будем обкатывать, вот их и выведем к вокзалу. Только ребят подберите надежных.
Елин повеселел, все складывалось как нельзя лучше. Договорились о времени.
Вместе с Невским Швайко поехал на Финляндский вокзал, чтобы определить, где поставить машины. Когда они приехали, вся привокзальная площадь была заполнена народом. На перроне выстроился почетный караул из красногвардейцев и моряков-кронштадтцев. Оркестр. Рабочие, солдаты с нетерпением ждали приезда вождя. Однако поезд запаздывал. Стемнело. Швайко вышел на улицу встретить броневики, они должны были вот-вот подойти. Постоял несколько минут. Уловил знакомый шум. Урча моторами, сигналя, требуя дороги, похожие на огромных жуков, к вокзалу подъезжали броневики. Швайко посмотрел на часы, машины прибыли вовремя. Он вышел на мостовую, поднял руку. Когда машины остановились, он показал водителям, где остановиться. Перед царским павильоном броневики развернулись и часовыми неподвижно застыли по обе стороны от выхода.
Вскоре к вокзалу подъехали грузовики инженерной части с прожекторами. Огромные голубоватые иглы яркого света осветили красные знамена. В дрожащем свете блестели штыки. Люди тихо переговаривались.
Поезд, в котором ехал В. И. Ленин, прибыл в одиннадцать вечера. Оркестр заиграл «Марсельезу». Ленин вышел из вагона. Почетный караул взял винтовки «на караул». В сопровождении Подвойского и других товарищей В. И. Ленин в легком темном демисезонном пальто, держа в руках круглую жесткую черную шляпу, подошел к красногвардейцам и морякам почетного караула. Поздоровался и обратился к ним с речью. Потом прошел в царский павильон. Там он задержался на несколько минут и вышел на площадь к народу.
Подвойский предложил ему выступить с броневика, чтобы все собравшиеся на площади хорошо его видели. Владимиру Ильичу помогли подняться на машину. С броневой башни Ленин протянул руку над морем рабочих, солдат, матросов и заговорил. Вся его речь была страстным призывом к дальнейшему развертыванию революции. Он закончил словами: «Да здравствует социалистическая революция!»
С вокзала В. И. Ленин приехал во дворец Кшесинской, который охраняли солдаты бронедивизиона. Перед дворцом собралось много народа. Никто не расходился, несмотря на поздний час, ждали выступления Ленина. Владимир Ильич с балкона особняка обратился с речью к рабочим Петрограда.
В мае 1917 года Швайко демобилизовался из армии по болезни. Устроился в Петрограде шофером Петрокомпрода. В начале 1918 года коммунист Швайко добровольно вступил в Красную Армию, в только что сформированный третий бронеотряд. В его рядах он сражался с белогвардейцами и интервентами.
Не думал и не гадал Швайко, что ему придется снова встретиться с В. И. Лениным. Но судьба распорядилась иначе. Шел 1919 год. Красный бронеотряд прибыл в Москву, чтобы отремонтировать на заводе броневики, поврежденные в боях с белыми. Ночью Швайко и еще двух красноармейцев-шоферов вызвал командир отряда Вольберг.
— Швайко! Приведите себя в порядок, почиститесь, побрейтесь и с утра вместе с товарищами отправляйтесь в Кремль.
— Зачем?
— Этого я не знаю…
Было раннее утро, когда они подошли к Троицким воротам Кремля. Дорогу преградил часовой. Спросив, по какому делу и к кому пришли, он вызвал начальника караула. Тот проверил документы и провел шоферов к начальнику транспорта Совета Народных Комиссаров Садовскому.
Разговор был коротким.
— Товарищ Швайко, мы решили тебя, как большевика, и твоих товарищей направить на работу в гараж, ну, знаешь, бывший царский, тот, что в Каретном ряду, для укрепления партячейки и налаживания работы.
Присутствовавший при разговоре уполномоченный ЧК Беленький заметил:
— Учти, солдат, посылаем не только баранку крутить, а как представителя большевиков — наводить революционный порядок у бывших царских шоферов. Держи меня в курсе всех дел.
В тот же день Швайко рассчитался в бронеотряде, попрощался с товарищами. А на другой день отправился в Каретный ряд в гараж СНК.
Новая работа, новые люди.
Партийная ячейка состояла из трех коммунистов. Швайко избрали секретарем. Помимо технических вопросов коммунистам предстояло заняться воспитанием людей, которые еще недавно возили царя и членов царской фамилии. Теперь им предстояло обслуживать членов ВЦИК, народных комиссаров. Конечно, хорошо бы набрать водителей из рабочих. Да где их взять?
Швайко стал водителем на автомобиле И. В. Сталина.
Каждое утро Швайко выезжал из гаража в Кремль. Он был знаком уже со многими народными комиссарами. Но особую радость испытывал, когда встречал В. И. Ленина. Проходя мимо шоферов, он обязательно остановится возле машины, тепло улыбнется, снимет кепку и поклонится: «Здравствуйте, товарищи шоферы!»