— Я не знаю, как он отреагирует.
— Вот и узнаешь, — отрезала Надя. — Не важно, захочешь ли ты оставить этого ребёнка или нет, но Ван Юн должен нести ответственность наравне с тобой.
— Ты права, конечно, но…
— Какие могут быть «но», Лора? — вспылила Надя. — Вы уже давно вместе, любите друг друга, как он тебя уверяет. Раз вы оба не думали о безопасности, значит оба и должны расхлебывать кашу, которую заварили. Не взваливай все на себя.
— Ты права, — взяла Лора Надю под руку, и они пошли дальше. — Но мне страшно.
— Если он нормальный парень и действительно тебя любит, то он знает, как поступить в данной ситуации. Чего бояться?
— Я и сама не знаю, как поступить.
— Подожди. Вечером поговоришь с Ван Юном, а там видно будет.
Хоть Надя и говорила бодро, стараясь поддержать Лору, шестое чувство подсказывала ей, что вот-вот разразиться катастрофа. Может, зря она переживает? В конце концов, ничего страшного не произошло. Лора не первая и не последняя, кто попадает в такую ситуацию. Вполне вероятно, что Ван Юн окажется ответственным и поможет Лоре принять верное решение. Хотелось бы верить!
Глава 21
— Ты беременна?
Они сидели в квартире Ван Юна, куда приехали после ужина. Лора не стала разговаривать с ним на столь щепетильную тему в ресторане. Она не хотела лишних свидетелей.
— Ты с ума сошла! — взвизгнул Ван Юн.
— Что значит «ты с ума сошла»?
— Ты же говорила, что пьёшь противозачаточные таблетки.
— Я говорила? — Лора взбесилась, тоже перейдя на крик. — Да никогда в жизни я тебе такого не говорила. Ты меня с кем-то перепутал.
— Но ты должна была предохраняться, ты же знаешь, к чему это может привести!
— А ты не должен? Я тебе каждый раз напоминала про презервативы.
— Да, я мог и забыть пару раз, но вы же женщины лучше знаете, что нужно делать, чтобы не забеременеть. Это ваши бабские дела.
— Наши бабские дела? А твоё дело тогда в чем? Трахать все, что шевелится, ни о чем не заботясь? — орала Лора.
— Не ори, соседи услышат.
Ван Юн закурил, нервно меряя комнату шагами.
— Ах, ты боишься, что соседи услышат! А что прикажешь делать с этим, — Лора ткнула себя в живот. — Скоро соседи не только услышат, но и увидят.
Ван Юн смерил ее взглядом, полным такой ненависти, что она осеклась. Он продолжал молча курить.
— Не я одна виновата. Ты тоже был беспечен, — наконец выдавила из себя Лора, едва сдерживая слезы.
Ван Юн зло рассмеялся. И Лора осознала, что она совсем не знает этого человека.
— Это не имеет ко мне никакого отношения, делай что хочешь.
— Как это не имеет к тебе отношения? — опешила Лора.
— Да откуда я знаю, с кем ты ещё спишь! Вы, иностранки, не особо щепетильны в моральном плане, — усмехнулся он.
Лора закатила ему пощечину.
— Ты сволочь.
— А что, разве я не прав? — Ван Юн схватил Лору за руку и прошипел ей в лицо. — Если б не я, так тебя бы давно подобрал кто-нибудь другой.
Лора не верила своим ушам. Все напускное в нем вдруг испарилось, и теперь перед ней стоял человек, который не вызывал в девушке ничего, кроме отвращения. Как она могла быть столь слепа!
— Мне давно уже все это надоело. Поигрались и хватит. А теперь, когда ты залетела, тем более. Раньше тебя хоть трахать было интересно, а теперь и это нельзя, — он засмеялся. — Решай свои проблемы сама, меня не впутывай.
Лору скривило от отвращения. Она плюнула ему в лицо. Ван Юн отвесил Лоре пощечину и с силой оттолкнул девушку так, что она упала на диван, стоявший позади неё.
— Маленькая дрянь, — сказал он, вытирая лицо.
— Поигрались? Так вот что это для тебя было? А как же все планы? Все уверения в любви? — она в ужасе смотрела на него, держась за щеку, на которой проступало ярко-алое пятно от пощечины.
— Господи, ты и правда дура, — засмеялся Ван Юн. — Вам бабам только и надо, что сказать пару слов о любви и вы сразу на все готовы. Если хочешь знать, я собираюсь жениться через пару месяцев.
— Жениться? На ком? — Лора почувствовало, как глаза заполнили предательские слезы.
— Да уж точно не на тебе. Неужели ты действительно думала, что я женюсь на какой-то иностранной шлюхе? Да у меня таких, как ты, сотня. Что ж мне на всех жениться прикажешь?
— Значит, все это время ты меня обманывал. Значит, прав был Джейк, — пробормотала Лора.
— Джейк? Ах, вот кто тебе тогда наплёл про меня. Что ж, этот тип мне никогда не нравился. Всегда смотрел на меня, как на грязь. Думает, что если жил в Америке, то теперь он лучше других.
— Уж точно получше тебя!
— Чистоплюй и маменькин сынок, вот кто твой Джейк.
— Да оставь ты его в покое. Джейк к моей беременности уж точно не имеет отношения.
— А может, и имеет, по чём мне знать, — усмехнулся Ван Юн. — Ты небось, была бы не против прыгнуть к нему в койку.
— Какое же ты ничтожество!
— Говори, что хочешь. Мне плевать и на твои слова, и на тебя саму, и на того выродка, что в твоём пузе.
Ван Юн смачно сплюнул на под.
— Ещё раз тебе повторяю: меня это не касается.
— Значит тебе все равно, сделаю ли я аборт или рожу твоего ребёнка?
— Именно. Это ещё надо доказать, мой ли это ребенок.
— Вот и посмотрим, — разозлилась Лора. — Рожу и принесу его твоей невесте. Как ей понравится такой подарочек к свадьбе?
— Только попробуй, и я за себя не ручаюсь.
— Да пошёл ты, — Лора вскочила с диВан, взяла свою сумку и направилась к двери.
— Вот так-то лучше. Катись отсюда и не думай просить у меня денег, — бросил он ей в спину.
— Денег? — остановилась она в дверях, смерив его взглядом полным презрения. — Да я лучше с голоду умру, чем когда-либо обращусь к тебе за помощью. После всего, что я сегодня здесь услышала. Да меня просто тошнит от тебя. И знаешь… мне искренне жаль твою невесту, она наверняка не знает, с каким ублюдком ей придётся жить.
Лора ушла, хлопнув дверью. Ей повезло быстро поймать такси возле дома Ван Юна. Она сама не знала, как сдержала слезы, пока ехала в общежитие. Ворвавшись в комнату, она увидела озабоченный взгляд Нади, упала в ее объятья и разрыдалась.
— Боже, он ещё хуже, чем я о нем думала, — сказала Надя, когда Лора поведала ей о разговоре с Ван Юном. — Как он посмел поднять на тебя руку!
Она нервно расхаживала по комнате.
— Ты была абсолютно права на его счёт. Я как будто прозрела сегодня! Он совсем не такой, каким я его видела все это время!
— Если честно, я до последнего надеялась, что он поступит по-человечески.
— Да уж! По-человечески. Он вел себя как животное. Мерзкая, грязная скотина, — рыдала Лора.
— Я думала, он предложит тебе сделать аборт, поможет деньгами, но чтобы вот так, умыть руки, наговорить таких гадостей. Ударить! Он просто ничтожество.
— Ты была во всем права, а я не хотела ничего слушать, — всхлипывала Лора. — Думала, что несмотря ни на что он искренен, думала забыть с ним Дамира. Какая же я идиотка.
Надя села рядом с подругой, снова обняла ее.
— Идиотка. Но его это не оправдывает.
— Надь, что делать-то теперь?
Надя отстранила подругу от себя. Сжав ее плечи, заглянула Лоре в глаза.
— Забудь о Ван Юне. Всё. Его больше для тебя не существует, поняла? Подумай о себе. Что ты сама хочешь? Готова ли ты стать матерью?
— Какой матерью, Надь? Я сама ещё ребёнок, — нервно засмеялась Лора.
— Да и как я дома появлюсь? Представляю лицо отца, когда вместо диплома из Китая привезу младенца. А мать вообще удар хватит.
— Тебе нужно все хорошо обдумать. Неважно, что скажут родители или подумают друзья. Это твоя жизнь и тебе решать.
— Да что тут решать. Я не хочу этого ребёнка. Я не готова. Тем более когда нет мужа.
— Ты уверена?
Лора кивнула.
— Тогда нужно идти в больницу, и чем быстрее, тем лучше.
— Сколько это будет стоить?
— Вот черт, — простонала Надя.
Медицина в Китае была платная, тем более для иностранцев. У них конечно имелась студенческая страховка, но аборт она точно не покрывала. Лора училась в Китае по гранту, который давал ей бесплатное обучение и проживание, но стипендию она не получала. У Нади была стипендия, но небольшая. Она вся уходила на ежедневные нужды. Вряд ли на ее карте было достаточно денег, чтобы оплатить медицинские услуги.
— Где деньги-то брать? — снова всхлипнула Лора.
— Надо что-то придумать.
— Что? Не к Дамиру же мне идти!
— Надо заставить Ван Юна заплатить.
— Ты издеваешься. Да я вообще больше не хочу о нем слышать. И деньги у него брать я не буду.
Надя вздохнула. Она понимала уязвлённую гордость Лоры. Она бы на ее месте тоже не стала бы просить помощи после сегодняшней сцены.
— Ладно. Давай спать ложиться. Как у нас говорят, утро вечера мудренее, — сказала Надя, целуя Лору в макушку. — Завтра, глядишь, и что-нибудь придумаем. Обязательно придумаем.
Надя долго не могла уснуть. Лёжа в темноте, она слышала, как Лора в соседней комнате, повозившись в кровати, наконец-то затихла. Она же все думала и думала о подруге, не зная, что делать. Надя размышляла, как сама бы поступила на месте Лоры. Оставила бы она ребёнка в такой ситуации или нет? Лора, казалось, была настроена решительно. Да и сроки поджимали. Некогда было раздумывать. Однако, как ни крути, это всё-таки живое существо. Но то, что для Нади представлялось моральной дилеммой, для китаянок было нормой жизни. В стране, где только пару лет назад отменили закон ограничения рождаемости, аборты были обыденным делом. К тому же вступать в брак в Китае разрешалось только по достижении 21–22 лет. Здесь нельзя было встретить замужних студенток или студенток с детьми. Если кто-то из девочек залетал в раннем возрасте, то в 99 случаях из 100 выход был один — аборт. Единицы решались родить ребёнка до брака в столь юном возрасте. Это было рационально. Ведь такому малышу было довольно трудно сделать прописку и другие документы. К тому ж