Лили и ее мать синхронно кивнули.
— Все, что я только что предложила, может и будет обманом, но не для Джейка, а для этой женщины, — Мань Синмей раздраженно повела плечами.
— А что если он узнает?
— Не узнает, а даже если и узнает, то к тому времени вы уже будете женаты, а эта его пассия останется в далеком прошлом.
— А ты уверена, что она поверит тебе? — с сомнением в голосе спросила Сяолинь. — Как я поняла, девушка знает, что ты против их с Джейком отношений.
Мань Синмей раздраженно вздохнула, поджав губы. Иногда глупость её подруги доводила её до белого каления.
— Дорогая, если бы я была уверена, что она поверит мне на слово, то не стала бы выдумывать никаких хитроумных планов. В том-то и дело, чтобы её убедить, мне нужно нечто большее, чем просто слова.
— Всё-таки я не уверена, что это правильно… — голос Лили дрогнул.
Мань Синмей встала.
— Что ж. Я думала, ты любишь моего сына и хочешь выйти за него замуж. Но если тебе не нужен этот брак, то мне и подавно. Я всегда смогу найти ему достойную партию.
Она направилась к выходу.
— Нет-нет, — схватила её за руку Лили. — Не обижайтесь, тетушка. Я действительно люблю Джейка. Просто… просто я думала, что все будет проще…
Мань Синмей снисходительно потрепала Лили по волосам.
— Милая, всё и будет просто, вот увидишь. Тебе нужно только убедительно сыграть свою роль, а остальное предоставь мне. Поняла?
— Да, — Лили стряхнула с глаз набежавшие слезы.
— Вот и отлично. Выждем некоторое время, а потом разыграем свои карты, — усмехнулась Мань Синмей.
Когда Сяолинь провожала её к машине, Мань Синмей сказала:
— Повлияй на Лили, боюсь, если она и дальше будет такой размазней, то из затеи с браком ничего не выйдет.
— Ты же видишь, какая она чувствительная девочка, Синмей, что я могу сделать?
— Ты мать. Ты должна найти слова и внушить ей, в чём её счастье.
— На современных детей сложно влиять, ты же сама прекрасно знаешь это.
— Послушай, Сяолинь, — Мань Синмей внимательно посмотрела на подругу. — У меня возникает ощущение, что этот брак нужен мне одной. Я бьюсь и бьюсь, но от вас вижу только сомнения и неблагодарность. В конце концов, если эта свадьба не состоится, то больше всех страдать будет Лили.
— Я знаю, она давно любит твоего сына.
— Вот именно, а потому она должна засунуть свою щепетильность куда подальше и слушаться меня.
Мань Синмей перевела дух, села за руль и, опустив стекло, исподлобья взглянула на подругу.
— Если бы я искренне не считала, что Лили станет отличной женой моему сыну, я бы не стала биться, как рыба об лёд. Но последнее время… — она надела солнечные очки. — В последнее время она становится всё большей размазней. Если она не возьмёт себя в руки, я найду ей замену.
— Я поговорю с ней. Обязательно поговорю.
— Да уж, будь добра. И не посвящай мужа в наши дела. Чем меньше он знает, тем лучше.
Мань Синмей уехала, а Сяолинь ещё долго стояла на пороге, смотря ей вслед. Мань Синмей могла и не предупреждать по поводу мужа. Они с ним давно не разговаривали на житейские темы, не обсуждали проблемы. Они вообще были чужими друг другу. Когда-то давным-давно, её муж был очень привлекательным молодым человеком, бойким, обаятельным, с яркой харизмой. Он понравился Сяолинь с первого взгляда. Однако она боялась, что отец никогда не позволит ей связать жизнь с господином Ма, ведь он, если и не был совсем беден, однако жил более, чем скромно. К кому побежала она за помощью? Конечно, к Мань Синмей. Она хоть и была молода, но уже тогда обладала железной хваткой. Отец Сяолинь — сам деловой человек — восхищался способностью Мань Синмей вести дела. Именно благодаря Мань Синмей её брак с господином Ма устроился. Однако он не оказался счастливым. Нет, всё было очень даже хорошо. Они жили в огромном доме, держали прислугу, у них родилась дочь. Но душевного тепла между ними не было даже в самом начале. А с годами холодность между двумя супругами становилась все более очевидной. Сяолинь знала о многочисленных любовницах мужа, которые появились практически с первых же месяцев после их свадьбы, но она жила безропотно. Да и на что было роптать? У неё было все, о чем другие могли только мечтать. Душевной отрадой для неё стала дочь, которую она растила в строгости. Дочь! Этот брак с сыном Мань Синмей должен состояться во что бы то ни стало, ведь они все так давно этого хотели. Теперь было поздно отступать, а потому нужно было поговорить с Лили. Поговорить построже, чтобы она сделала все так, как просит Мань Синмей. Тем более та не требует ничего сверхъестественного.
Глава 34
Обычно время в Италии пролетало для Джейка незаметно. Здесь он отдыхал душой. Не было рядом матери с её вечными требованиями и придирками, не было друзей и знакомых, которые интересовались бы его делами. Отец Джейка никогда не лез к нему с расспросами или советами. Он так радовался приезду сына, что просто наслаждался его обществом. Их дом и винодельня располагались в области Абруццо в центральной части страны. От виллы до моря было рукой подать. Отец с женой, которая была младшего его на двенадцать лет, и детьми жили уединенно, вдали от шумных городов. Неподалёку располагалась небольшая деревня, которая снабжала отцовское владение всем необходимым: от сыров и хлеба до мяса и овощей. Жили они просто, но весело, ведь на виноградниках трудилось несколько десятков работников, которые жили здесь же в домах на территории Виллы дель Сол или в самой деревне.
Джейк любил эту размеренную жизнь. Люди вставали с первыми лучами солнца, целый день трудились, а вечером отдыхали, зачастую с танцами и песнями, когда смех и вино лились рекой. Джейк, ничего не понимая в виноделии, часто просто бездельничал, проводя дни за чтением книг или за играми со сводными братьями и сёстрами, а вечера за беседами с отцом. Когда он смотрел на эту деревенскую идиллию, он чувствовал, что и сам мог бы жить также, лишь бы рядом была любимая женщина, а ещё дети. Дети… Раньше Джейк никогда не задумывался всерьёз о том, что ему хочется детей. Но с появлением в его жизни Надии все изменилось. Именно сейчас, в Италии, он понял, что хотел бы вот так жить вместе с ней, чтобы у них были дети…
Две с половиной недели пролетели быстро, но в этот раз Джейку показалось, что дни тянулись медленнее обычного. Иногда он не находил себе места, потому что душа его и мысли остались в Китае с девушкой, которую он полюбил. Ли Сунлинь ни о чем не спрашивал сына, но видел, что тот в этот раз приехал совсем другим человеком. Казалось, он пришёл в гармонию с самим собой. Если раньше Джейк внешне производил впечатление самоуверенного сноба, смотрящего на мир с сарказмом, то теперь все это испарилось. Его бравурная самоуверенность трансформировалась в уверенность внутреннюю. Ли Сунлиню не могли не понравиться такие перемены в сыне. Уже почти перед самым отъездом, когда в один из вечером они засиделись допоздна, смакуя красное вино прошлогоднего урожая, Джейк признался, что встретил девушку. Он не рассказывал подробностей, просто сказал:
— Па, я, кажется, кое-кого встретил.
И в этой фразе Ли Сунлинь уловил столько теплоты, что для него всё встало на свои места. Его сын наконец-то полюбил. Он сразу понял, что эта девушка наверняка какая-то особенная, раз благодаря ей его сын так изменился.
— Рад за тебя, сын, — улыбнулся Ли Сунлинь Джейку. — Должно быть, хорошая девушка?
— Да, она необыкновенная. Она не китаянка, русская, — а помолчав добавил. — Матери она не нравится, хотя они толком и не знакомы.
— Ну, раз так, то ты просто обязан на этой девушке жениться, — засмеялся отец.
Джейк тоже рассмеялся. У них был негласный альянс против Мань Синмей. Оба знали её характер и были уверены, что если кто-то не нравится ей, то это было почти стопроцентным показателем, что тот человек многого стоит. Нужно отдать должное Ли Сунлиню — он никогда не говорил плохо о матери Джейка. Вернее, сказал только один раз, когда ему наконец-то удалось встретиться с сыном через много лет после того, как Мань Синмей разлучила их. Да и то, даже тогда в его словах не было желания унизить Мань Синмей в глазах сына. Он только рассказал ему правду, что это не он не хотел навещать Джейка, а Мань Синмей сделала всё возможное, чтобы сын возненавидел отца. Джейк в свои шестнадцать, когда впервые приехал в Италию с желанием плюнуть отцу в лицо, может, и был богатеньким эгоистом, но дураком не был уже тогда. Выслушав историю отца и увидев, что Ли Сунлинь не пытается унизить или опорочить мать, Джейк поверил ему безоговорочно. Да и мать, когда он вернулся в Китай и бросил в лицо обвинения, не отрицала, что именно на ней лежала вина за отсутствие отца в жизни Джейка.
С тех пор много воды утекло. Отец и сын редко обсуждали Мань Синмей. Когда же разговор касался ее, Ли Сунлинь всегда был предельно корректен и никогда не опускался до оскорблений. В отличие от самой Мань Синмей, при каждом удобном случае поливавшей грязью бывшего мужа.
Отпуск в Италии подошёл к концу, и Джейк летел в Китай в буквальном и переносном смысле. Его нёс назад в Поднебесную не только самолёт. Он летел на крыльях любви. Когда ему в голову приходили такие мысли, он смеялся сам над собой. Зрелый тридцатилетний мужчина, а ждет не дождется встречи с возлюбленной, как какой-нибудь безусый юнец. Но он ничего не мог с собой поделать. Все его мысли занимала только Надия и никто другой. Он боялся и не умел говорить о своих чувствах с кем бы то ни было. Тем более с отцом. Тот всегда был очень деликатен и никогда не задавал лишних вопросов, зная, что Джейк не любит говорить о себе. Никогда раньше он не рассказывал отцу о своих отношениях с женщинами. Да в общем-то и рассказывать было нечего. Его единственные длительные отношения с девушкой случились в Америке, когда он учился в университете. На какой-то вечеринке Джейк познакомился с Керри. Она была его ровесницей. Типичная миловидная американка со светлыми волосами, стройной фигурой чирлидерши, пышной грудью. Этакая Рис Уизерспун домашнего разлива. После той вечеринки Джейк проснулся в общежитии Керри. С тех пор они все время были вместе. Ему с ней было просто и весело. Девушка мало была озабочена учебой, её больше привлекали различные тусовки и вечеринки. Так они и проводили время: шли в какой-нибудь студенческий бар или на вечеринку, устраиваемую одной из общаг, напивались до чёртиков, а потом отправлялись к нему в комнату или к Керри, занимались любовью полночи напролёт, утром же, как правило, не успевали проснуться к первой паре. В результате после семестра таких тусовок Джейк чуть не вылетел из университета. Ему чудом удалось сдать сессию, как и Керри. Но если Джейка это заставило задуматься, то Керри после каникул решила продолжить беспробудные тусовки. Ей было все равно, останется она на следующий семестр или вернётся домой. Учеба её не привлекала. Джейк же, если его отчислят, должен был вернуться домой, в Китай, где бы его ждали очередные упреки Мань Синмей. Домой не хотелось так же сильно, как и видеть мать. Он решился взяться за ум. Керри ему нравилась, но когда Джейк всерьёз занялся учебой и всё меньше сопровождал девушку в её загулах, он вдруг перестал быть ей интересен. Они по-прежнему были вместе, но Джейк всё чаще оставался в общежитии, ходил в библиотеку, готовя очередной реферат или собирая материал к семинару. Керри же продолжала двигаться в ритме быстрых перебежек от одной компа