И ведь знает же, что попа у неё отпад. Не поверю, что думает иначе. А ещё знает, что по ней муж убивается, а она спокойно пригласила другого прямо к себе домой.
— Простите, а можно личный вопрос? — Не удержался всё же, когда мы стали пить чай с конфетами.
Кивнула, даже на меня не глядя.
— Почему вы так строги с ним?
— С Нильсом? — Переспросила, будто опомнилась. — Ах да, откуда вам знать его имя. Вы про мужа? Он изменил мне.
Так просто сказала это. Даже как — то с усмешкой раздалось.
— И вы не простили, — констатирую.
— Нет, для меня предательство неприемлемо, предал однажды, предаст ещё. Я уже добиваюсь расторжения брачного союза. Но всё руки не доходят дать подтверждение в районную канцелярию, — отвечает спокойно.
— Такой чувственный красавчик, любит вас, где ещё такого найдёте? — Спрашиваю участливо.
Ольви прыскает, чуть чаем не поперхнувшись.
— Актёр, одним словом, — выдаёт с улыбкой. — Я не знаю, когда он играет, а когда действительно испытывает те или иные чувства. В этом и проблема. Как и в том, что у него много соблазнов. Работа в одном из главных театров Градира среди лучших красоток города. Как тут устоять?
— Не знаю, я побывал здесь в некоторых театрах уже, — продолжаю деловито. — Вы вне конкуренции.
Улыбнулась себе под носик. И вдруг посерьёзнела. А следом выдала, так выдала:
— Вы очень обходительны, сэр Кристофер. Позвольте поинтересоваться, у вас есть супруга или обещанная?
Упс. Вот и момент истины настал. А магичка, как назло в лицо мне посмотрела, которое я спешно опустил.
— Что — то не так сэр? — Спросила деловито. — Неудобный вопрос?
А это уже с иронией.
— Помолвка есть, но… — начал и запнулся, вздохнул и продолжил, почти, как есть: — но она будет расторгнута, как только я вернусь. Моя бывшая ждёт лишь своего отца, чтобы объявить причину и получить поддержку. Это для меня болезненный вопрос по нескольким причинам.
— Простите, я не хотела тревожить вашу рану, — выпалила с пониманием.
— Это не рана, — ответил, выдавливая улыбку. — То, в чём она меня обвиняла, не было правдой, но послужило толчком.
— Понятно, — обрубила Ольви как — то даже строго. — Что ж. У каждого свой путь. Ваш привёл вас сюда.
Молча, пьём чай. Неловкое молчание затянулось. Я прямо чувствую, что она думает о своём долбаном муже! И поэтому дёргаю её:
— Так как на счёт эксперимента?
— Думала, не решитесь, — говорит вдруг с нотками обиды в голосе.
— Ещё как решусь, — отвечаю с явным намёком, глаз с неё не сводя.
— Сэр Кристофер, — бросает с укором.
Улыбаюсь ей с бровями «пёсьими». И серьёзная Ольви куда — то улетучивается, улыбка сама тянется на уголке губ.
— Вы улыбаетесь! — Подловил и рассмеялся.
— Нет же! — Восклицает, и улыбка ещё ярче лучится на личике.
А я очарован. Улыбка ей очень идёт. У меня аж дух перехватило. Будто всё это время она просто щадила мою впечатлительность, не выражая эмоций.
И снова после всплеска позитива неловкость, с которой она сама стала хватать сумки с барахлом для эксперимента. Но я участливо перехватил всё тяжёлое, и мы пошли на первый этаж в «тренажёрку», где два мужика и одна вчерашняя девочка наяривают на педалях.
Все друг с другом перездоровались. И Ольви предоставила мне поле деятельности у отдельной нагревательной батареи помещения, которая не подключена к общей системе, а работает от самого вело — агрегата. Как раз в стороне от трудящихся стоит, как первый и самый старый комплекс, который Ольви оставила, как резерв. Очень кстати предусмотрительно!
По моему указанию надыбали шесть деревянных вёдер. Если бы не нашлось, пришлось бы использовать более мелкую тару. Пока Ольви с одним пришедшим парнем наполняли их примерно одинаковым объёмом воды и приносили к месту эксперимента, я наколдовал изоленты и стал разбираться, как всё это должно крепиться к трубе.
У меня и раньше были подозрения, что энергия на Вита по — другому принципу распространяется. С электричеством может быть та же беда. И зря я так усердствую, не поверив в оптимальность её стеклянных трубок. Но проверить следует!
Ольви с огромным интересом смотрит, как я обматываю провода синей изолентой, создавая изоляцию. Как креплю концы к нагревательным элементам.
Понимая, что на самой трубе где — то должен быть выход плюса и минуса, я взял два куска провода и кивнул магичке, легко перейдя на «ты»:
— Запусти пока искры.
Ольви запрыгнула на велик с огромным энтузиазмом. И стала крутить педали, не сводя с меня горящих глаз.
Первым делом нужно разбираться, где же здесь плюс — минус. Касаясь концами проводов друг к другу, прислоняю другие концы по областям батареи. Странно, что вообще только одна трубка с искрами сюда выведена. И это несколько разочаровывает.
Искра выбивается и выбивается, показывая мне, что потенциал везде один. При этом молния в стеклянном шаре раз за разом пропадает, видимо, из — за замыкания. Магичке приходится поднажать, чтобы её восстановить, но она не унывает.
А мне всё это видится очень странным. И так мне кажется до тех пор, пока не доходит, что сами искры внутри входного стеклянного тоннеля разного цвета! Все вроде бело — жёлтые, но одни голубым отдают блеском, а другие зелёным.
Зашибись, похоже, у них тут вообще другой принцип работы электричества. Но поздно до меня дошло. Ольви с таким видом заинтересованным наблюдает, что разочаровывать её ой как не хочется!
И тут вдруг соединяя очередной раз концы, я не увидел искру, да и молния в шаре не погасла. Хм, оказывается, чуть сдвинулись провода и прислонились другие концы к одной конструкции рядом. Это что получается? Два провода или один — это не важно, главное, чтобы они шли из одного места? Похоже, это и не электричество вовсе, ибо потенциал один!
Откладываю провода, беру кусок трубки, который попросил тоже принести для сравнения. Прислоняю к выходной части, как Ольви и крепит обычно. Искры двух оттенков начинают бежать по трубке и растворятся на выходе.
— Кристофер, что — то не так? — Интересуется магичка, вылавливая, похоже, каждую нотку выражения на моём лице.
— Всё отлично, приступим, остановись, а я пока закреплю, — отвечаю важно и начинаю возиться с большей уверенностью.
Ольви послушно слезает и даже начинает помогать.
Задача проста: вывести от нагревательной трубы провода из разных металлов, к нагревательным элементам, которые опускаются в воду. Не забыв привлечь к участию и стеклянную трубку. Дальше проверяем, в каком ведре вода закипит быстрее.
Объясняю всё это Ольви. Та с глазищами навыкате и с раскрытым ртом смотрит, но кивает, будто всё с первого раза поняла. Забавное выражение лица. Я — учитель, она — ученица. Профессор и юное дарование, готовое продать душу и девственность за новые открытия мирового масштаба.
Когда всё устанавливаю, девушка без команды прыгает на «велотренажёр» и начинает крутить! Не проходит и пяти минут, первым закипает вода с медным проводником, а затем с металлом по мягкости напоминающим алюминий. Вскоре все металлы дают результат. Стеклянная трубка оказывается самой последней, вскипятив воду лишь через пятнадцать минут, при том очень лениво.
— Вы были правы! — Восклицает Ольви, которая уже в процессе всё осознала. — Втрое быстрее! Это гениально, Кристофер!
С этими словами она подаётся и обнимает меня. Несколько ошарашенный я не сразу сообразил, что произошло. И хотел было прижать в ответ, но поздно! Она уже отстранилась с неловкостью во взгляде и отступила. Видимо, подумала, что я против, ибо не отреагировал!!
— Простите, я… — бурчит, продолжая сиять. Лучезарное солнышко из неё буквально прорывается.
Удержаться практически невозможно от внезапного и дикого желания. Если бы не публика в зале, которая теперь с нас глаз не сводит, продолжая наворачивать педали, я бы уже поцеловал её в засос. Порыв намного выше здравого смысла.
Для меня все эти открытия, как детский сад. Но её торжество и восторг чересчур заразительны. Поймал себя на мысли, что радуюсь уже сам, как ребёнок.
Оба взлетели на третий этаж в мгновение ока. Еле догнал магичку, у которой только пятки сверкали. В квартире Ольви места себе не находит, не зная за что взяться. То за стол садится, то к кухне отходит, то мечется туда — сюда.
— Здесь всё переделывать, — хватает свои рулоны. — С медными проводами проект значительно совершенствуется! Кристофер, только представь, как это упрощает установку, а главное сокращает затраты! Не нужно заказывать у стеклодувов отдельные элементы изгибов, как раньше. Не требуется и безопасная транспортировка с риском разбить изделия. Здесь же можно использовать гибкость, обводя любые препятствия. А с трудозатратами? Они сокращаются втрое при той же мощности!
— Конечно, — соглашаюсь, сидя за столом и сияя с ней вместе.
— Только подумай, сколько возможностей! — Воскликнула и, усевшись за стол, впилась в меня взглядом, сделавшись серьёзной. — Сэр Кристофер, это твой патент. Я с удовольствием помогу составить все необходимые бумаги и прошения. Направлю по нужным инстанциям.
— Мне — то зачем? — Брякаю. — Это твоя стихия, дело всей твоей жизни, патентуй на себя. Я ещё буду возиться, делать мне нечего.
— Это огромный капитал, сэр инвестор, вы уверены? — Снова перешла на официоз.
— Да, никаких патентов мне не надо, забирай себе, — отмахиваюсь весело.
Ольви вскакивает, отходит от стола, вся такая мечтательная. А затем на её лице возникает ухмылка, прежде не свойственная ей.
— Выходит, тот сопляк оказался прав, — выдаёт хищно, похоже, мысли вслух. — Используй медь. Медные провода. Как же он был точен. Взял и брякнул с ходу. Кому — то везёт родиться в семье короля и выдавать сразу умные мысли, не ведая масштабов.
В груди похолодело. Ах вот она какого мнения была обо мне. Сопляк, не знающий, что говорит.
— Ты о ком? — Спросил, едва скрывая обиду.
— Да было одно чудо в моей жизни, перевернувшее всё с ног на голову, — выпалила. — Дед заставил возиться с особенным мальчиком, зная, как я ненавижу подобных юнцов. Особенный не то слово, сын целого короля. Избалованный, эгоистичный и самовлюблённый не по циклам. Но в нём было что — то необычное.