Шатры небольшие, но судя по красочной вышивке на тканях и коже, они чем — то особенные.
— Чего надо, воины? — Спрашивает сипло старый суккуб вызывающим тоном с рогами длиннющими, как у сущего дьявола.
— Ночлег, — отвечает Имира почтительным тоном.
— Давайте дальше поедем, — стонет «кошечка» мне в ухо.
— На пятьдесят комье в округе пусто, — заявляет старик. — А ночью в степи ящеры рыщут стаями. Лошадям вашим точно будет худо. Хлопот доставляют сколько не большие, а стаи маленьких, какие заползут куда угодно.
Ольви едва заметно передёрнуло от услышанного. А Нелли лишь оскалилась, мол, не напугаете.
В двух шатрах пологи раздвинулись, дамочки зенками дьявольскими посматривают из мрака, не собираясь, похоже, выходить. Наверняка, семейные.
В поселении преимущественно женщины, как вскоре стало ясно. Ибо местные мужики до ночи в степях на охоте.
Из третьего, самого яркого здесь шатра всё же вышла суккубка на нас поглазеть и себя показать.
Да ещё какая!
Милейший ангел с порнографическими данными высшего разряда. Ростом чуть ниже меня, не худышка, я бы сказал, местами в теле. Вместо платья две тёмные модные тряпочки до колен: спереди и сзади, бёдра округлые, аппетитные напоказ, изгибы умопомрачительные, талия узкая, женский нежный голенький животик, грудь круглая стоячая пятёрка под вуалью расположенной крест — накрест. Сосками светит с ореолами не крупными! Чуть повернулась боком, демонстрируя вызывающий рельеф ног, а главное бразильскую топорщащуюся задницу!
Если это не специально выращенная для утех клон — кукла, то я вероятно сплю! Сама красавица, словами не передать. Рожки светлые, аккуратные, на вид ей лет двадцать пять. Светло — русые волосы до задницы распущены, чёлка густой волной вперёд выдалась, как козырёк, одну сторону лица частично закрывает, ну прям мультяшка. Глаза с голубыми щёлками, что планеты Земля полусилуэты, с ресницами чёрными и закруглёнными ослепительные, жгучие. Юный румянец на щеках, кожа смуглая, идеальная. Губы наливные, в них хочется вонзиться жадно и целоваться сочно.
А смотрит так наивно и одновременно похотливо.
То ли у меня на новых красоток такая реакция, то ли в целом спермотаксикоз. Но однозначно всколыхнулось всё внутри, а не только в районе таза.
Посмотрела вопросительно с таким эротичным подтекстом, что у меня тут же в глотке пересохло.
И вернулся я вдруг к давно забытому отчаянному и горькому вкусу, когда чувствовал себя неуверенным, никчёмным юнцом перед невероятной красоткой, знающей себе цену.
Мимолётно, но до дрожащего фибрами вдоха. Так, держим лицо!
Лёгкая улыбка уголком губ, аж переворачивает всё внутри. Заметила мою оторопь?
Да… не в силах устоять перед очень красивыми, экзотическими женщинами! Но я с этим отчаянно борюсь.
— Это высшая амориска этого стана, что я говорила? — Прошептала Имира с нескрываемым восторгом.
И чего она, млять, радуется? Что я теперь хочу только эту незнакомку⁉
— Воин, — раздался завораживающий голосок амориски. — За двести дон дам тебе ночлег и ласку.
Аааа, что ты сказала⁇!
— А ты не попутала, рогатая⁈ — Взвинтилась Нелли, порываясь уже мечом золотым взмахнуть и, похоже, исполосовать это шикарное тело.
— Твоя женщина не уверена в себе, воин? — Спросила меня суккубка. И я обомлел, не в силах выдавить и слово.
Мляяя, и стыдно ведь перед своими подружками. Тело жаром пышет, мозг закоротило, поделать ничего не могу.
— Я уверена в себе, ещё как уверена, — прорычала «кошечка», прижимаясь к моему бицепсу.
— Не слышу тебя, ушастенькая, — прочирикала невозмутимо амориска, посмотрев на неё не менее сексуально, чем на меня.
Я аж заревновал.
— Подойди ближе, — добавила хозяйка шатра, мать её, Шахерезада.
Похоже, совершенно не чуя опасности, Нелли передает уздцы магичке и подходит к амориске, всем своим видом показывая насколько она мощнее в мышечном плане, ну а сиськи ничуть не хуже. Правда на размер уж точно поменьше.
— Чего сказала? — Спрашивает «тигрица», едва ли не нависая.
— Нелли, — окликаю.
Имира руку выставляет, мол, погоди.
Секунды две смотрит в ответ амориска бесстрашно. А затем опускает взгляд в район голенького живота фелиски.
— Ммм, люблю, когда эти мышцы проступают, — комментирует жрица любви кокетливым тоном, не выказывая ни грамма волнения или опаски в связи с наездом. — Можно потрогаю, ну пожалуйста, милая?
Она её клеит что ли⁈ Замечаю, что Имира едва сдерживает смех, а Ольви лицо в сторону повернула, чтобы вообще на это не смотреть.
Похоже, магичку от красивых баб и сисек вообще тошнит.
Нелли молчит, не шевелится. Мне её лица не видно. А вот личико амориски говорит о многом. Закусив губу и не отрывая гипнотически –эротического взгляда от лица фелиски, она без спроса кладёт свою нежную ладошку на кубики пресса.
У моей жёнушки пару раз дёрнулся хвост, но на этом всё. Стоит статуей, вероятно, ошалела от такой наглости.
Я чуть в стороне стою, поэтому вижу, что суккубка вниз пальчики по телу «кошечки» ведёт, продолжая смотреть дьявольскими щёлками на Нелли. Низ животика над самыми трусиками трогает, щупает нагло, и одновременно деликатно, чуть язычок меж губ показав.
Оххх, а с Нелли что творится! Хвост распушился.
Имира захихикала, не сдерживаясь уже. Отшатнулась вдруг фелиска, словно опомнившись от наваждения.
— Руки убрала! — Фыркнула на неё запоздало и ко мне повернулась отступая. А щёки розовые.
— Хорошая фелисочка. Тебя третьей возьму за сто дон, — прочирикала амориска, развернулась и пошла в свой шатёр от бедра.
Мляяя вот это видок сзади! Хвост в светлом ворсе хлыстом под шаг ходит. Ляжки тугие, переходят в полуголые с внешних сторон ягодицы, упруго подпрыгивающие от шага. Чуть за ней не пошёл.
А Нелли, видимо, уловив, что не справилась с собой, свалила из моей зоны видимости с хвостом разбираться.
— Крис, — зашептала на ухо Имира. — Хороша ведь, такая на сто комье одна. Высшая амориска, нам повезло встретить её здесь.
— Тебя это забавляет? — Спрашиваю, с трудом оторвав взгляд от уходящей во тьму задницы.
Имира смотрит в ответ с ухмылкой.
— Все вы человеческие мужчины одинаковы, каким бы крутым воином ты ни был, жажду страсти не победить, — выдала принцесса с рожками.
— Мудра не по годам, — отвечаю и в шатёр адресую: — тысячу дон за ночлег и приют четверых.
— Полторы! — Раздался деловой ответ амориски.
— Все вы бабы одинаковые, — комментирую Имире негромко, отвечая на её язвительные речи. — Много шелухи и пыли в глаза, а в итоге всё сводится к монетам.
— Такая амориска может сделать так, что ты извергнешься в штаны, даже не сообразив как, — выпалила Огнепламенная.
О, как!
— Восхищаешься ей? — Подлавливаю.
— Как она бы восхищалась первыми клинками, — парирует суккубка.
— Но о тебе она не знает?
— Не довелось встречаться, — пожимает плечами Имира.
Шехерезада вновь высунулась, и слова все в горле застряли. Какая же она всё — таки эффектная.
— Я Дея верховная сестра Третьего Амориса, — представилась без кокетства, качнув бедром.
— Крис и его подружки, — представил нас и я по — простому.
Дея вздёрнула брови и, покачав сама себе головой, выставила лапку.
Отсыпал ей монет, не считая, удивляя ещё больше.
— А ты я вижу, ещё и богат, красивый человеческий воин Крис, — прокомментировала и дальше на выдохе с нотками разочарования добавила: — Этот дом до рассвета ваш. Там тепло и чисто. О лошадях позаботятся, будьте спокойны.
Уходит за шатёр, уфф, не могу…
Обо мне! Позаботься обо мне, кричит нутро и парит в небе фантазия. Но тут же саркастический взгляд Имиры спускает на землю.
— Ой, отвали а, — стону.
Ржёт гадко.
Нелли и Ольви подгребают, коней своих щуплым суккубам передав. Румянец с щёк не сходит у обеих. «Кошечка» кое — как утихомирила свой хвост, глазки раскосые прячет.
Имира ржёт теперь над ней, огненно — рыжей гривой потряхивая. Мдя, а эта когда успела волосы распустить⁈ Тоже взмылилась наша суккубка. А смех — это прикрытие собственного возбуждения, похоже.
— Я тебя раскусил, — говорю Имире, прищурив глаза.
С лица Огнепламенной улыбка сходит тут же.
— И на что ты намекаешь? — Спрашивает суккубка хмуро.
— Она тебе тоже понравилась, думаю, ты не прочь с ней покувыркаться, — заявляю и наблюдаю смущение на лице.
— Что ты несёшь, — фыркает и отворачивается обиженная.
Устраиваемся на ночлег в шатре Деи. Такое впечатление, что она ждала гостей, вообще никаких следов засаленного быта. Нигде ничего не пропержено, носками не воняет, запахи приятные. Внутри колышки по стенам вокруг, на полу всё устлано шкурами. Ни отдельных комнат, ни отсеков, ни занавесок. Одно пространство. Достаточно прохладное и комфортное, прям чудеса какие — то.
Нарушая традицию, первой в караул попросилась Имира. Наверное, ей поболтать захотелось с Деей по душам.
Улеглись втроём быстро, потому что устали. Устроились на шкурах в ряд, Нелли посередине, отделяя меня от Ольви, с которой мы всё это время делаем вид, что ничего не произошло. Если в первый раз тогда мы были пьяные и заведённые, то теперь чётко отдавали себе отчёт в действиях и желаниях.
И теперь я путешествую с тремя девушками, с которыми перестал. И это меня не смущает. Теперь уже больше забавляет. Потому что никому из любовниц не выгодно всё это выпячивать.
Однако в данном окружении бывают и у меня неловкие моменты. Вот как сейчас, когда полночь на дворе и стоит уже вырубиться, да смотреть сны, а Нелли всё никак не угомонится рядышком, не давая мне уснуть.
— Да что ты всё ёрзаешь? — Шепчу ей в кошачье ухо.
Перед отправкой в Кусубат она попыталась устроить мне скандал, и я дал ей подзатыльник. Она обиделась и перестала мне даваться на какое — то время. Ну а теперь выдаёт вдруг, как ни в чём не бывало:
— Давай быстренько.
Повернулась на бочок спиной ко мне, трусики спустила, член мой тереть начала.